Тысячелетняя война. Русь и Великая степь.
Русско-турецкая война 1672-1681 год. Битва за Чигирин. (Часть III).

Победа русско-украинских войск над турецко-татарской армией в 1677 году под Чигирином явилась результатом скоординированных совместных действий, позволивших превратить оборону этой украинской крепости в общерусское дело. Этому способствовал переход от оборонительной тактики русских войск на начальном этапе войны к наступательной. Проигранное турками сражение у Бужинской переправы заставило Ибрагим-пашу, несмотря на осознание о последующих репрессий против него, отдать приказ об отступление и обратиться в бегство. Большую роль в этих решающих событиях сыграли и застарелые противоречия между турецким и татарским командованием. Сказалось извечное стремление крымских ханов к самостоятельной и независимой от Стамбула политике.

По факту турки были разгромлены и не смогли, несмотря на двухлетние усилия, обосноваться в Чигирине и на Правобережной Украине. Этому способствовало и то, что правительство России твердо и решительно защищало Правобережную Украину и всегда заявляло, что Украина издавна находилась под державою древнерусских князей, и лишь на некоторое время от подданства предков отлучалась.

 Но в 1654 году войско гетмана Богдана Хмельницкого с Малой Россией вернулось в подданство Московского царства. Поражение турецко-татарской армии повлекло за собой отстранение крымского хана Селим-Гирея от власти и его ссылку на остров Родос. Эта отставка стала возможной лишь после смерти покровителя хана, великого визиря Кепрюлю. Новым ханом Крымсой орды по воле султана стал Мурад-Гирей. Во внешней политике он во всём следовал курсу Османской империи, по приказам султана ходил в военные походы.

 Кроме того, был заточён в Семибашенном замке неудачливый и самоуверенный Ибрагим-паша, потерявший свою армию на Правобережной Украине. А для будущей войны из далёкого и сказочного Багдада был вызван Каплан-паша, знатный военачальник, который должен был временно заменить на Дунае великого визира Кара-Мустафу.

 Что касается Ю. Хмельницкого, то он меньше всех пострадал от гнева великого султана. По его высочайшему указу иуду-гетмана переправили из Видина в Кишинев, с целью формирования гетманской армии из бывших рабов украинцев. С ним отправились 80 казаков и 150 татар с двумя мурзами. Ну и наконец по старой традиции всех пленных стрельцов и казаков захваченных в походе, падишах приказал казнить перед дворцом, на потеху одуревшей от крови толпе, и тут же объявил о подготовке к новому походу против неверных урусов. Так как поражение османских войск под Чигирином нанесло чудовищный удар по его престижу и гордости. К тому же, этот унизительный разгром и позорное бегство османских войск под Чигирином, так же нанесли удар по престижу Порты в мире, что было тяжело воспринято османским правительством и народом.

 В начале апреля 1678 года Стамбуле было проведено секретное совещание, в котором участвовали муфтий, великий визирь и янычар-ага. Некоторые склонялись к тому, чтобы заключить мир с Москвой, утверждая, что «ведение войны в этих пустынях опасно для армии». Турки побаивались, что так как легко могут потерять не только славу, добытую в войне с Польшей. Пусть там по прежнему разбираются крымские татары. Но главным сторонником активных наступательных мер на Украине был великий визирь Кара-Мустафа, он настаивал на необходимости военных действий, не желая мириться с неудачей в прошлой кампании. Именно он убедил Мехмеда IV двинуть войска к Чигирину в 1678 году и добиться победы. Тем самым Турция сможет смыть кровью неверных своё позорное поражение докажет всему свету своё величие.

 Поддавшись влиянию этого весьма талантливого военно-начальника и политического деятеля, султан на совете с великим визирем и ближними людьми объявил о своем решении лично повести войска под Киев, а взяв Киев, на Днепре в «крепких местах» оставить турецкие гарнизоны. И тогда не только Чигирин, но и вся Украина склонится к турецкому подданству. Но его мудрый визирь и паши предложили ему отказаться от своих планов и поставить во главе войска визиря на случай, «если потерпит поражение, тогда султану будет не такой позор от посторонних государей».

Султан согласился с этим доводом и предложил разослать всем своим подданным указ о подготовке к войне с неверными, сосредоточив к 1 апреля армию у Дуная. Сам султан с визирем планировали начать своё совместное движение от Видина до города Сороки. А из Сороки визирь отправится либо на Киев, либо на Чигирин, но окончательно этот вопрос не был ещё не решён. Зная, что его слова дойдут до Москвы намного раньше чем он выступит в поход, среди турок, греков и валахов был распространён слух, что визирь пойдет на Киев.

На совете было принято решение объявить войну Московскому государству, после чего сам турецкий султан намеревался возглавить османские войска в их походе против неверных. Таким образом, 11 апреля 1678 года Порта официально объявила войну России. Русскому посольству было объявлено, что 20 апреля султан пойдет войной на малороссийские города. В то время как в 1677 году, Стамбул не объявлял России никакой войны.

На этот раз османы тщательно готовились к предстоящему походу. По указу султана, из Бучачи в Адрианополь был вызван Али-ага, которому предписывалось расписать «по станам» дорогу от Днестра до Чигирина. В начале 1678 года были отправлены сапёрные части для сооружения мостов на Дунае, ниже Галата, на Днестре против Тягина. Вопросы снабжения армии османы, как и в кампании 1677 году, отчасти возлагали на валахов и молдаван, которым необходимо было заготовить 3000 возов с запасами. Кроме того, предполагалось создать продовольственную базу на Днепре в Казы-Кермене, через которую можно было бы доставлять запасы продовольствия и боеприпасов в Чигирин из Килии. При этом Мехмед IV угрожал визирю казнью, если он не сможет завоевать крепость.

 По его распоряжению сераскиром назначен Коргусеин-паша, войском командует Али-паша, комендант Каменец-Подольска. Крымское войско возглавит новый хан Мурад-Гирей, сменивший на ханском престоле Селим-Гирея. Молдавский воевода Антоний уже получил приказ готовить для нового похода турецкой армии сено, овес и хлебные запасы и доставлять их в город Сороку на Днестре, где находились переправы.

13 января 1678 года к иуде-Хмельницкому приехали посланцы от запорожского кошевого атамана И. Серко, И. Яненченко и С. Гречка. Серко выдвинул ряд условий, на которых он согласится признать иуду-Хмельницкого гетманом. Во первых, чтобы не было гонения на православную веру, чтобы отсутствовал ясырь, сохранены вольности войска запорожского, а так же отсутствие старшин и турецкого войска в малороссийских городах. Обязательным условием было одобрение этих статей султаном. Если султан согласится с требованиями Серко, то атаман обещал Юрию всю Украину по обе стороны Днепра привести в турецкое подданство. Эти сведения были отправлены в Москву 5 февраля.

 Польский посол Я. Гнинский воспользовавшись благоприятным моментом пробовал добиться у султана уступки в пользу короля городов Немирова, Калника, Браславля, Межибожа, обещая содействия в предстоящей войне с Московским царством. Польские послы униженно просили у султана проведения совместных консультаций “против великого неприятеля, но это было безуспешно. Кто же будет общаться с проигравшими и слушать их бредни. В конечном итоге, с Польшей был заключен «трактат Гнинского», который подтверждал условия мира 1676 года и соблюдение ей нейтралитета, что было важной победой Порты в преддверии войны с Московией.Были у султана послы от бухарского хана и кумыцкого шевкала. Они обещали султану, что если он возьмет Чигирин и приведёт в подданство Украину, то Бухара с кумыками начнет войну с Москвой за завоевание царства Казанского и Астраханского и приведут их в подданство к великому султану.

Большие надежды возлагал султан на крымского хана Мурад-Гирея, который должен напасть на Украину раньше, чем сами турки перейдут Дунай. Крым в глазах падишаха всегда выглядел ненасытной прорвой, пожирающей людей. Так как крымчаки шли беспрерывно за «ясырем», живым товаром для невольничьих рынков Стамбула, шли жечь, убивать и грабить. Тем более, что эти экспедиции были целиком и полностью обусловлены негаснущим спросом на невольничью рабочую силу в Османской империи. 

 Компания 1678 года на Правобережной Украине началась словно так, будто в прошлом году война была тщательной репетицией. Отборную 80 тысячную армию провожал в поход сам великий падишах, выступившую из Видина. Но дальнейшее командование армией взял на себя главный зачинщик этого похода, великий визирь Кара-Мустафа. Он рассчитывал завершить военные действия на территории Украины в течение 60 дней с начала объявления войны. Османы учли свою главную ошибку, на этот раз они рассчитывали только на силу своего оружия. Пощады никому не будет.

 По плану османского командования, в Чигирин должны направиться две армии. Первая, основная под командованием великого визиря, вторая под начальством Каплан-паши, несмотря на их крайне враждебные отношения. По указу султана, Кара-Мустафа должен был встать со своей армией в Силистрии до конца зимы. Численность войск турок и их союзников подготовленных для похода во главе с визирем Кара-Мустафой-пашой составляла 100 000 человек, из них 10 тысяч валохов, молдован, сербов и болгар. На вооружение армии состояло 142 орудия различных калибров.

 Огромные надежды в предстоящей войне Турция возлагала на помощь Крымского хана Мурада-Гирея. Войско хана насчитывало 50 000 человек. Всю зиму и весну 1678 года на Москву приходили постоянно вести, что турки с огромными силами нагрянут под Чигирин, с тем чтоб непременно взять этот город. 

Патриархи южнославянских народов узнав ещё зимой 1678 года о предстоящем походе турецких сил на Чигирин, просили, чтобы русский государь не уступал Чигирин и Украину султану, так как если Чигирин он уступит, тогда не только «Малороссии, но и государству Московскому плохо придется». По старой русской традиции Московское правительство внимательно всех слушало но не предприняла адекватных мер, надеясь, что пронесёт….

 12 апреля 1678 года в Москве собрался большой совет духовных и светских чинов, который в присутствии царя разработал подробные инструкции для Ромодановского. Еще раньше, 8 апреля, со «статьями» о будущей войне к Ромодановскому поехал стольник Семен Алмазов. Воеводе указывалось, что отдавать Чигирин «никоторыми мерами невозможно», потому что это приведет к потере всех «городов заднепровских» и отколу запорожцев, которые говорят: «Чей будет Чигирин, с тем будем и мы». Для обороны Чигирина предписывалось послать дополнительно «государевых служилых людей» и казаков из полков гетмана, а самому Ромодановскому велено «всякое вспоможение чинить».

 Воеводой в Чигирин согласно царского указа был назначен окольничий И. Ржевский, известный своею распорядительностью, умевший ладить с малороссиянами, что доказал во время своего воеводства в Нежине. В Киеве Ржевский должен был взять хлебные запасы, под которые гетман выставлял подводы. К тому же, к Ржевскому должны были присоединиться назначенные для чигиринского осадного сиденья полки малороссийские, также отряд войска Ромодановского. Но ничего этого Ржевский не нашел и 17 марта вступил в Чигирин один, к тому же без хлеба, так как подводы от гетмана Самойловича не были присланы. Да и вообще, о русских войсках в Чигирине в Москве не было никаких вестей…. Никто не знал обстановку на местах и о состояние дел в крепости тоже. В самом Чигирине Ржевский нашел разбитые стены, пустые житницы и услыхал рассказы о беспрестанных татарских набегах. 

Когда в Москве узнали об этом, то в Курск к Ромодановскому и в Батурин к гетману поскакал в апреле стольник Алмазов спросить, что они думают. Ромодановский отвечал, что идет к Днепру немедленно и о Чигирине будет радеть; гетман отвечал, «что у него войска не в сборе и он пойдет к Ромодановскому один для переговоров, что пугаться нечего, войска и запасы поспеют в Чигирин, хотя подводы стоили страшно дорого, каждую нанимали за четыре и за пять рублей, а неизвестно, придет ли и половина их назад». Жадность хохлов не имела придела и соответствовала народной пословице. «Когда жизнь висит на нитке, хохол думает о прибытке». 

 Узнав о всех этих безобразиях Московский государь лично стал следить за усиленным укреплением Киева, а также Чигирина, который отстраивал не знавший поражений воевода Иван Иванович Ржевский, и удовлетворился, лишь получив подробный план и описание новых укреплений. В то же время он вступил в борьбу за вывод России из войны, ибо Федор Алексеевич и его советники очень хотели мира с Османской империей. Ему достаточно хорошо были известны претензии Османской империи на господство среди мусульманских стран, в частности мечты о обладании Кавказом, Астраханью и Казанью.

 К тому же молодого и неопытного царя очень страшила огромная мощь великой империи, способной по его мнению, при сосредоточение усилий на одном театре военных действий привести Россию к полному опустошению. Так, не получив ещё подробного доклада о Чигиринской кампании 1677 года, царь свернул азовский театр военных действий. Русские войска и флот ушли вверх до Дону, заключив с турецкими властями перемирие и разменяв пленных. А В. Тяпкин был отправлен на Украину для консультаций относительно разрушения Чигирина, ставшего центром конфликта с Турцией, Крымом и Речью Посполитой. Надеясь, что с исчезновением этого города исчезнет и проблема русско-турецких противоречий и османский султан откажется от своих планов о походе на Левобережную Украину.

 Россия, готовясь к военным действиям против османов, не могла не учитывать намерений Речи Посполитой извлечь выгоду из русско-османского противостояния, тем более что срок тринадцатилетнего Андрусовского перемирия подходил к концу. Поганые и подлючие поляки требовали по истечении срока Андрусовского перемирия 1667 года, «вернуть» им Киев и ряд других городов. А занятие же русскими Чигирина, уступленного королем по Журавинскому миру Турции, рассматривали как покушение на свои исконные владения. Уступки Чигирина непременно требовала через крымских послов в Москве и Высокая Порта. Даже решительное поражение турок в 1677 году вело лишь к дальнейшей борьбе за Чигирин, да ещё и с Речью Посполитой в придачу. 

 Однако в Москве, с подачи иностранных послов знали, что среди этих неразрешимых проблем брезжил один только просвет, дающий Русскому государству возможность без потерь выйти из этого вроде бы безвыходного положения. Это склонность части турецкого руководства, под интенсивным давлением Франции, перенести войну в богатые земли своего смертельного врага, Империи, отложив на время трудную и не слишком выгодную войну с Россией. 

Лично изучив русско-турецкие отношения с 1613 года, Федор Алексеевич отправил мирное посольство в Стамбул и к апрелю 1678 года убедился, что, только сравняв Чигирин с землей, стороны получат шанс на выход из войны. Сложилась парадоксальная ситуация которая с маниакальной последовательностью повторялась множество раз на протяжение сотен лет. Сильные мира сего решая свои меркантильные проблемы и преследуя свои стратегические интересы стабильно решали их с помощью русских войск, вопреки её национальных интересов.

 Ошибка русских правителей заключалась в том, что они зачастую считали, что именно они мудрые и хитрые кинули всех. Но на самом деле зачастую всё было наоборот, а расплачивался свей кровью русский народ. Приехавший вслед за Тяпкиным стольник и полковник А. Карандеев предлагал воеводе и гетману построить вместо Чигирина другую крепость на Днепре, но получил отказ. Ромодановский и Самойлович составили два подробных доклада с доказательством полной невозможности оставить Чигирин по военно-стратегическим и политическим соображениям. Ромодановский был вызван в Москву и щедро награжден, но не убежден государем, которого к тому же свалила тяжелая болезнь. Только к весне Федор Алексеевич пересилил недуг и 10 мая ослепил польских послов роскошью и величием, которое «к удивлению присутствующих, превосходило его возраст».

 Царь поставил вопрос ребром: командующим чуть было не назначили В. Голицына, все эти годы стоявшего с чрезвычайными полномочиями за спиной Ромодановского. Это означало бы сдачу Чигирина, но победили сторонники Ромодановского, взявшего защиту крепости на свою ответственность. Тем временем Федор Алексеевич, не добившись поддержки в Думе, принял всё бремя решения на себя. 11 июля 1678 года он отдал секретный приказ Г. Ромодановскому и его сыну и помощнику Михаилу, что в случае невозможности удержать крепости и отказа Кара-Мустафы от переговоров на более мягких условиях разрушить Чигирин. Плетью обуха не перешибёшь, так говаривали на Руси.

Прекрасно понимая неизбежность новой войны с «Азиатским кровожадным драконом», в январе 1678 года российско-украинское командование приступило к разработке стратегических действий объединенных сил против турецко-татарской армии на Правобережной Украине. Русское командование так же как и в прошлом году утвердило план, основой которого была оборона Чигирина. Так как Чигиринская крепость, как у турок, так и у русских, являлась главным связующим звеном всей дальнейшей компании. Без обладания этим стратегически важным городом невозможно было рассчитывать на успех всей военной компании и возможно всей войны обоим сторонам конфликта.

 Одновременно с подготовкой плана боевых действий велась тщательная разведка намерений османского правительства. По указу гетмана И. Самойловича казацкими полковниками из «охочих» казаков были организованы отряды для добычи турецких и татарских «языков». Собранную информацию он направил царю в грамоте от 29 октября, из которой следовало, что неприятельские войска «расположились над Дунаем в Исмаиле, в Килии и во иных тамошних побережных местех, также и в Белогородчине».

 В Москве Чигирин снова был определен как главный пункт будущей войны. Поэтому было решено сосредоточить основные силы в районе Чигирина. В связи с этими обстоятельствами, русские воеводы передерживались традиционного плана, разработанного ещё в 1677 году. Он основывался на том, что получая предостаточно подкреплений крепость стойко обороняется, основательно изматывая вражеские войска, вплоть до подхода русской армии. Которая переправившись через Днепр должна нанести сокрушительный удар по ослабленной турецкой армии, потерявшей значительную часть своей живой силы под стенами крепости.

Перед Запорожским гетманом Иваном Серко воеводой Ромодановским была поставлена особая задача. Запорожцы должны были частью своих сил совершать набеги на тылы врага, с целью пересечения дороги на Аккерман, в Крым и охранять Муравский шлях. Другая частью казаков должна была скрытно выйти в низовья Днепра и напасть на Кызы-Кермен, имея цель захватить крепость. Турецкое командование пыталось использовать её как продовольственную базу для снабжения своих войск. Первым к нему должен был подойти Самойлович. Затем к силам Самойловича должны были присоединиться солдаты и реестры генерала В. Змиева, расквартированные в Севске. На эти силы возлагалось обеспечение крепости вооружением и продовольствием. 

В это время Г. Ромодановский, мобилизовав в Курске силы Севского, Белгородского полков и московскую пехоту, должен идти к Днепру. В Новый Оскол, Киев, Чигирин, Чернигов из городов Белгородского разряда были высланы порох и оружие. Воеводой в Чигирин был назначен И. Ржевский, военным инженером стал П. Гордон. Позже, Ромодановского догнала еще одна строгая инструкция из Москвы: требущая не переходить с армией реку Днепр, пока не подоспеет с резервным войском из калмыков и служилых татар князь Касбулат Черкасский, и без него не начинать решающего сражения. Тем более, что гетманом не приготовлены в украинских городах запасы для войска, а сам он медлит с походом. Из своего Батурина он выступил с войском только 10 мая 1678 года. Выдвижение русских войск на Украину началось в 1678 году необычно рано.

 Уже в марте Григорий Ромодановский выступил из Курска с Белгородским и Севским полками. «По спискам» в Белгородском полку рейтар, солдат, копейщиков, драгун, донских казаков, московских стрельцов и пушкарей числилось двадцать две тысячи сто тридцать один человек, в Севском полку, восемь тысяч девятьсот семьдесят один человек. Воевода вывел, таким образом, более чем 30 тысячную армию, почти всё, что имел под рукой. Помимо основной армии под командованием Г.Ромодановского, вдоль малороссийских границ было сосредоточено еще две армии: первая, под командованием касимовского царевича Василия Арслановича и С. Хованского в Путивле, вторая, в Новом Осколе под командованием М. Лыкова. Всего в распоряжении боярина и воеводы Григория Ромодановского к началу военных действий оказалось около семидесяти тысяч «ратных людей» и конница.

 Из общей численности конницы в восемьдесят пять тысяч человек, для похода к Чигирину из них выделялось в распоряжение Григория Ромодановского двадцать две тысячи рейтар и четыре с половиной тысячи драгун, то есть большая часть. Русская пехота насчитывала двадцать тысяч стрельцов в полках русского строя и тридцать восемь солдатских полков иноземного строя, а это шестьдесят одна тысяча солдат. 

Судя по спискам «полковников», в распоряжении Ромодановского находились в основном солдатские полки иноземного строя, а из стрельцов — отборные московские «приказы». Необходимо отметить, что это были лучшие войска. Гарнизон Чигирина под командованием воеводы Ивана Ивановича Ржевского насчитывал 13 000 человек, при 86 орудий. Для обороны пограничных городов им были оставлены минимальные силы. 

Известно, что за Белгородским полком было закреплено пятьдесят девять городов по «Черте» и за «Чертой», вплоть до самого Тамбова. Так вот, в этих городах осталось немногим более пяти тысяч ратных людей, из них тысяча двести сорок три пушкаря и тысяча вооруженных посадских людей.

 Главной задачей этих сил была прочная оборона на засечных линиях от набегов кочевников, на огромном фронте о Азова и до Днепра. Это столь раннее выступление русской армии ускорило неожиданное вторжение крымской конницы в земли Переяславского полка. 

 Торопили и слухи, что турецкая армия будет под Чигирином в начале мая. Ромодановскому и Самойловичу не удалось блокировать действия крымского хана Мурад-Гирея и отрядов иуды-Хмельницкого. Крымский хан со всей ордой и гетманскими сердюками начал ломится через укрепленную границу России в конце зимы и начале весны 1678 года. К русским окраинным городам всё больше прибывали беглецы из Крыма и Азова, сообщая, что приграничных районах районе находятся иуды-казаки и татарва, разоряющие селения. Москва испугавшись масштабности набега отправила воеводу В. Змеева со своим полком в Изюм, а воеводу И. Лихарева в Белгород. 

Из Москвы на помощь Ромодановскому спешили полки касимовского царевича Василия Араслановича, а так же окольничего князя Константина Осиповича Щербатова и стольника Семена Федоровича Толочанова. Гетману Ивану Самойловичу, кроме гетманских казачьих полков, было приказано собрать ополчение, «послолитых людей», по одному ратнику от трех-пяти семей. Это позволило довести численность гетманского войска до пятидесяти тысяч человек. Крымчаки используя свою обычную тактику, в течение февраля и марта совершили четыре разорительных набега на Украинские земли правобережья.

 Будучи храбрым и опытным военачальником Мурад--Гирей прекрасно понимал, что главной задачей для него является не только восстановление боевого духа воинов, но и укрепление свой власти, как нового хана Крымской орды, а для этого нужен успешный набег на врагов и взятая в бою добыча.

В начале февраля несколько крупных татарских и казацко-гетманских отрядов численностью от 10 и до 12 тысяч человек, незамеченные никем проникли на Правобережню Украину. Разбегаясь в разные стороны по селам, они окружали их и устанавливали вокруг них сторожевые посты, поддерживающих большие костры на протяжении всей ночи, боясь, как бы кто-нибудь из крестьян не ушел от них. Потом по команде они начинали грабить, жечь, и убивать всех, кто оказывает сопротивление. Они брали и уводили тех, кто сдавался, и не только мужчин и женщин с грудными детьми, но также скот: лошадей, волов, коров, баранов, коз и их имущество. Но основные удары татарвы были нанесены по городу Переяславлю и Корсуню, которые были основательно разорены. Город Корсунь был в это время полностью открытым и незащищённым, так как к 1678 году население полка практически полностью переселилось на Левобережье. 

Захватив большой полон и основательно опустошив территорию основная часть орды ушла на полуостров, опасаясь нападения атамана И. Серко на Крым. Городовые казаки, в свою очередь, предприняли 6 ответные походы против татарских чембулов продолжавших грабёж и разбои в Приднепровье. В конечном итоге разгромив их и отогнав остатки в степь. Идти дальше за татарами казаки не решились.

 Тем временем над Правобережной Украиной сгущались тучи. 30 мая 1678 года великий визирь выступил с армией из Пазарджика. 11 июня он прибыл в Исакчи, где были уже наведены мосты через Дунай. 6 июня турецкая армия под командованием Кара-Мустафы завершив переправу направились на Правобережную Украину к Чигирин торжественно, уверенное в своей быстрой победе, 23 июня османские войска прибыли в Бендеры торжественной процессией, «Перед везирем ехало 43 аги со всеми дворами. После них шло несколько десятков кадиев и эффенди. Между ними несли санджак, потом вели ездовых коней.

 В течение 24-27 июня османская армия переправлялась через Днестр, и только под самый вечер 27 стали перевозить орудия. Стоявшие в украинских городах гарнизоны были настолько деморализован, что даже не подумали оказать сопротивления врагу. Более 70 городов и мелких городков при появление турецкой армии и их верных псов крымчаков молча капитулировали. Впрочем, поляки дождавшись ухода козацких хоругвей, разграбили замки и их окрестности и только затем бежали на польскую территорию.

В отличие от 1677 года, в турецкой армии произошел ощутимый рост огневой мощи артиллерии, так как увеличилось число крупнокалиберных орудий, появились различные приспособления, предназначенные для проведения осадных работ. 28 июня в османский лагерь вступил валашский господарь с отрядом в 200 всадников и 8 тысяч пехоты. Они имели на вооружение мушкеты и различные по калибру орудия. Сюда же подошли и крымские татары со своим ханом Мурадом-Гиреем численностью в 50 000 тысяч человек. В составе турецкого войска было 15 тысяч янычар, 15 тысяч сейменов, 30 тысяч сипахов, до 15 тысяч прочей гвардии, 15 тысяч землекопов, 2 тысячи служителей при орудиях и боевых запасах, около 10 тысяч молдаван и валахов с их господарями. Крымский хан вёл с собой 50 тысяч всадников.

 С турецкой армией прибыли инженеры опытные в минной войне. В войске были четыре большие осадные пушки, которые везли 32 пары буйволов, 27 батарейных орудий разного калибра, 130 полевых орудий, шесть мортир весом по 120 пудов, девять мортир весом от 30 до 40 пудов, 8 тысяч возов, 5 тысяч верблюдов под боевыми запасами, 100 тысяч провиантских повозок, 8 тысяч пастухов. Землекопы, пастухи и погонщики были из подданных христиан. 

 9 июля 1678 года, под дикий грохот барабанов и жуткий скрип повозок, 100-тысячная османская армия во главе с великим визирем Кара Мустафа-пашой, подошла к Чигирину. Османское войско оперативно заняв окрестные высоты и берега реки Тясмин, окружило город. Занятая турками местность простиралась от речки Ирклии вдоль Тясьмина, не доходя 200 шагов до старого вала. И здесь, и на возвышенности по направлению к курганам расположилась большая часть янычар и остальной пехоты. Своими войсками они вскоре покрыли всю равнину; в разных местах были разбиты великолепные генеральские, а также и другие палатки, что придало равнине красивый, но в то же время и сюрреалистический вид. Среди них стояли великолепные палатки великого визиря с пятью высокими башнями, а в довольно значительном расстоянии от них палатки некоторых других пашей.

Тотчас по прибытии турецкой армии несколько пеших отрядов вступили в стычки с казаками, вышедшими на узкую дорогу на старый вал. Когда после нескольких выстрелов с обеих сторон отовсюду начало сходиться все больше и больше турок, казаки отступили. Между тем Гордон выступил с 800 пехоты за контрэскарп, но под давлением больших сил турок отступил обратно к городскому валу. Чтобы прикрыть отступление, Гордон с несколькими сотнями казацких всадников рганизовал контратаку. Османов удалось отбросить, но казаки попали под огонь артиллерии с построенных осадных батарей и были вынуждены отступить.

17 мая русские и украинские полки под командованием Г. Ромодановского и Самойловича соединились в Артополоте, и в середине июня перешли в Лубны 9 июня. Вперед был выслан корпус генерал-майора Григория Косагова, в котором насчитывалось около двенадцать тысяч человек. Ему воевода поручили важное задание, незаметно переправиться через Днепр и захватить плацдарм на правом берегу, чтобы обеспечить безопасную переправу всей армии. В апреле отряд Г. Косагова занял позиции в 3 верстах от Чигирина и стерег переправы через Днепр и Тясьму.

 Ромодановский учел уроки прошлогодней кампании, когда Днепр пришлось форсировать с боем, под огнем турецких пушек. Оба командующих понимали, что Чигиринский гарнизон не способен сдерживать численно превосходящего неприятеля под своими стенами на протяжении всего летнего периода. Они изначально единодушно выступали за дальнейшую оборону Чигирина, обладание которым рассматривали как залог безопасности Киева и всей Украины. 

Очевидно, что единая точка зрения двух командующих оказала влияние на позицию московского правительства, по мнению которого Чигирин следовало не только разрушить, но и построить новую крепость «близко Днепра». Для усиления гарнизона Чигирина было сделано много. Еще весной в город направили пять стрелецких «приказов» с головами, Севский драгунский полк. Теперь гарнизон Чигирина состоял как и в первый раз из казаков, стрельцов и солдат, при этом насчитывал 13 тысяч человек при 82 пушках и 4 мортирах. Особую опасность для осажденных представляла мощная турецкая артиллерия. По количеству пушек турки превосходили гарнизон Чигирина почти в полтора раза, а по самым разрушительным осадным орудиям и крупнокалиберным мортирам, почти в четыре раза. К сожалению, не смотря на проделанную работу гарнизона и его коменданта полковника Ржевского, к началу осады строительные работы на валах и бастионах еще не были закончены, несмотря на помощь казаков. Недоставало пушек и некоторых видов боеприпасов. Хотя удалось основательно укрепить Верхний замок. Завезено было 2000 пудов пороха, не считая того, который имел ещё каждый полк отдельно. Разного рода ядер было 3600. Не было только большого запаса бомб, именно их было менее 500. Ручных гранат было 1200 штук.

 Сам театр военных действий под Чигирином был диаметром примерно 65 километров, ограниченный с севера и востока рекой Днепром, с юга, рекой Тясьмином, с запада, непроходимым «Черным Лесом». Не говоря уже о самом Днепре, река Тясьмин представляла собой серьезное препятствие. Удобные броды находились только у Крылова. От Днепра к бродам вели два пути: от Вороновки, шла узкая лесная дорога, почти на две трети пролегающая по лесисто-болотистому дефиле и не пригодна дли пушек и обозова так же широкий шлях идущий от Бужинской переправы. Правда, шлях от Бужина запирали крутая Стрельникова гора и цепь возвышенностей, на которых мог закрепиться противник,

В конце июня 1678 года генерал Косагов с копейным, рейтарским и Козловским пехотным полками переправившись через реку закрепился на правом берегу Днепра против Бужинской переправы. 27 июня к Днепру подошли донские казаки, и атаманы Михаил Самарин и Фрол Миняев начали переправу, чтобы подкрепить отряд Косагова. Главные же силы успели к Днепру только 6 июля. 

К этому времени воинство верховного визиря Мустафы-паши находилось уже под Чигирином. Они не знали о близости русской армии. Турецкие войска с самого начала осады подвергли крепость мощной бомбардировке. В отличие от своего предшественника Ибрагим-паши, садри-азам решил не отправлять послания к осаждённым и не убеждать их сдать Чигиринскую крепость на почётных условиях. Вооружившись прошлогодним опытом, Кара-Мустафа принял решение действовать более агрессивно и напористо.

 Несмотря на стрельбу из города, по его приказу землекопы за первый же день осады вырыли три траншеи для укрытия пехоты. Одну линию, с целью превратить её в минный подкоп, они подвели к стене крепости. За ночь турецкие сапёры, не думая об отдыхе, выкопали ещё три линии окопов и построили две осадные батареи, на которые поставили семь орудий большого калибра. Встревоженный происходящим, воевода Иван Ржевский, наблюдая за действиями турок. Он теперь прекрасно понимал, что если им не помешать им, то крепость придётся сдать уже через несколько дней, а гарнизон будет весь истреблён. Поэтому Ржевский попытался выбить турок из траншей и помешать работе землекопов.

 По его приказу две тысячи стрельцов и казаков пошли ночью на вылазку из замка и вступили в рукопашный бой с янычарами, их вёл в бой полковник П. Гордон. Однако несмотря на массовый героизм и самопожертвования русских и украинских воинов, им пришлось отступить под напором превосходящих сил противника, при этом понеся значительные потери. Эта битва длилась более двух часов и более, в ней 800 турок стало трупами, не считая взятых живьем, среди которых был везирский Капиджи-паша.

Вечером 6 июля, к Крымским воротам подъехали турецких всадники и бросили пакет, в котором находились два письма с предложением сдачи крепости, одно предназначалось воеводе И. Ржевскому с московскими полками, другое, полковнику Карпову с казаками, расположившимися в Нижнем городе Эти письма были оставлены без ответа. В тот же вечер гарнизон Чигирина был пополнен на 2200 человек. Туда прибыли ахтырский казачий полк под командованием полковника Н. Давыдова, который насчитывал около 1200 человек, а так же полк сердюков, численностью в 1000 человек. Они прорвались в крепость на глазах одуревших от наглости русских турок.

 В ночь с 9 на 10 июля из Чигирина была совершена вылазка для того, чтобы не позволить туркам окопаться и возвести батарею недалеко от крепости. Несмотря на то, что вылазка оказалась удачной, ночью османы смогли поставить две батареи из 18 больших пушек, которые с утра 10 июля открыли огонь по крепости. Интенсивный огонь османской артиллерии нанёс колоссальный урон городским строения, вызвав многочисленные пожары. Турки начали штурм, но в этот раз даже не смогли приблизиться к стенам.

Не сумев взять крепость с налёта и понеся под её стенами большие потери, османы все силы бросили на инженерную подготовку штурма, «шанцами осыпавши и арматами обставивши, начали крепко и неусыпно оного добувати и бомбардировати, розными способами и штуками тщащися оного добути». Вскоре турки завершили строительство осадных батарей, и началась планомерная бомбардировка крепости. Турецкие артиллеристы стремились прежде всего разрушить первую линию обороны и бруствер городских укреплений. Самым эффективным средством взятия крепостей у турок считалось минирование, которое стало вестись сразу в нескольких направлениях под стены замка и Нижнего города.

 В конце июля Кара Мустафа-паша сумел установить осадные батареи в непосредственной близости от внешней стороны крепостного рва. Теперь турецкие артиллеристы прямой наводкой и с близкого расстояния стали разбивать деревянную часть вала. И хотя осаждённые по ночам пытались исправить повреждения, ситуация для них стремительно ухудшалась. Тем более, что количество осадных батарей увеличивалось с каждым днём.

На крепость ежедневно падало до тысячи чугунных ядер и пороховых бомб. 28 июля от попадания пороховой бомбы загорелась одна из чигиринских церквей. Из-за сильного пушечного обстрела защитники не смогли потушить пожар, и огонь перекинулся на соседние дома. В итоге большая часть Чигирина превратилась в пепелище. Жар от пожара был таким сильным, что в некоторых местах казаки вынуждены были оставлять крепостной вал, и только просчёт турецкого командования уберёг в тот день крепость от падения. 

 Переправа главных сил русской армии через Днепр началась 6 июля 1678 года. Здесь на заранее приготовленных плавсредствах, вмещавшие до двухсот человек с оружием войска начали переправляться через Днепр. В это время правый берег надежно прикрывали полки генералов В. Змеева и Г. Косагова заранее переправившиеся через реку. Все же переправа заняла несколько дней, и только 12 июля вся армия с артиллерией перешла на правый берег Днепра. На левом берегу, у Бужинской переправы, остался для прикрытия сильный отряд полковника Ронаера: полк пехоты и полк казаков. Они были оставлены охранять переправу, артиллерийские орудия и боеприпасы.

9 июля, получив сведения о переправе русско-украинских войск через Днепр, Кара-Мустафа послал для разведки русских войск часть крымской орды под командованием нурадына и Аджи-Гирея к Днепру. 10 июля, произошло первое столкновение между русским 10 тысячным корпусом под командованием воеводы В. Змеева и 20 тысячным отрядом крымских татар. Потерпев поражение татары вынуждены были отступить. Видимо решение Ромодановского идти на помощь Чигирину было для турецкого командования большой неожиданностью и ответные действия оно предприняло с большим опозданием.

Узнав об этом бое и отступление татар, Кара-Мустафа сумел оценить возникшую смертельную опасность для своей армии и срочно направил на помощь татарам к Тясмину большую массу пехоты с артиллерией. Они имели чёткий приказ любой ценой или уничтожить русских или отбросить их подальше от осадного лагеря. Крымчаки и турецкие войска, переправившись через Тясмин по незащищенному никем броду под Крыловым, атаковали солдат Змеева. Оттуда накануне по приказу Ромодановского был отведён корпус полковника Косогова, В ходе тяжёлого боя они сумели сбить русский корпус, но они смогли оправится от удара и начали контратаковать сами при массированной поддержки артиллерии. Лихой наскок татарской конницы не произвел особого впечатления на русских воевод. Татары вынуждены были снова отойти.

Русская армия в полном составе расположилась в укрепленном лагере на Бужинских полях и были теперь готовы встретить противника. Между тем к Днепру по приказу Кары-Мустафы двигались значительные турецкие силы, более двадцати тысяч янычар и конных спагов. Верховный визирь послал туда и всю крымскую конницу. Предстояло генеральное сражение на Бужинских полях. Турки хотели прижать русские полки к реке и уничтожить.

Первой показалась перед русским лагерем турецкая конница Бекир-паши. 12 июля она атаковала передовые русские посты, оттеснила их к лагерю, но после жестокого боя отступила. На следующий день большая часть турецкой и татарской кавалерии при поддержки кавалерии атаковала русскую армию. Только благодаря сильной стрельбе из пушек и мушкетов, русские и украинцы удерживали их на некотором расстоянии. 

Сражение продолжалось с восьми часов утра до вечера. Пять турецких пашей и крымский хан безуспешно разгромить русских по всему фронту. Под градом картечи, свистящими ядрами, смертельного мушкетного огня и оглушительными разрывами гранат вражеская конница дрогнула и откатилась, устилая поле своими телами.. Г. Ромодановский не ограничивался пассивной обороной «обоза», а приказал воеводе Змеев привести в порядок свои полки и контратаковать отходивших басурман. Поддерживая его порыв, перешла в наступление вся русская армия и казачьи полки. Не выдержав натиска турки и татары побежали. Победа русских в этом бою была несомненной, но Ромодановский, пожалуй, поторопился доложить, что противник отступил «за Чигирин в обозы свои». 

15 июля многочисленные отряды турецкой и крымской конницы вновь появились у русского лагеря. Г. Ромодановский не стал отсиживаться и вывел из лагеря свои войска, двинув на противника рейтарские и казачьи полки. В этот день сражение в поле русская кавалерия выиграла, турок гнали до «бора», где они и укрылись. Но ожесточенные стычки между отрядами конницы здесь продолжались и в последующие дни. 

Положение было достаточно напряженным. Татары и турки расположились в окрестных лесах и других выгодных позициях и мешали русским запасаться на этой стороне Днепра дровами и фуражом, так что войска вынуждены были с большим трудом доставать все с противоположной стороны, при чем многие из них, выходившие за дровами и фуражом, захватывали турки и вездесущие татары. Хотя обстановка под Чигирином благоприятствует немедленному наступлению. Но боярин и воевода Григорий Григорьевич Ромодановский продолжал стоять на Бужинских полях дожидаясь прихода князя Касбулата Муцаловича Черкасского, который должен подойти ему на помощь с калмыками и служилыми татарами.

 В Чигирине не знали достоверно, что произошло и что происходит на холмистой равнине между городом и рекой Днепром, почему Григорий Ромодановский так долго простоял у днепровского берега, а победив Каплан-пашу, тут же не явился с полками на выручку гарнизона. Кара-Мустафа рассчитывал в несколько дней взять этот убогий город, однако упорное сопротивление осажденных помешало их планам. Всю середину июля турки пробовали различные способы осады, но всё было напрасно, русские и казаки так оборонялись, что им способов этих уже не хватало. 

К концу июля он уже думал снять осаду с Чигирина, так как невиданное им до этого упорство противника, огромные потери и скорая зима, которая в этих краях наступает быстро, очень сильно утомили его. Но его сумел разубедить Каплан-паша и он решил ударить по городу со стороны Тясмина, куда указал, знавший самое слабое место в обороне города, подлючий поляк.

Ежедневно Чигирин подвергался многочисленным обстрелам. Турки вели огонь против бастионов, гаубичные батареи обстреливали город, а брешь-батареи ломали равелин в месте будущего штурма, одновременно приближаясь к нему системой траншей. Турки тем временем начали разрушительную минную войну. За всё время осады османы сделали 25 подкопов, некоторые из которых наносили вред самим осаждающим. 27 июля сообщение с Чигирином прервалось, османы заняли позиции под городом со стороны реки Тясьмина, отрезав его.

28 июля к русским войскам стоящим на Бужинском поле подошёл князь Черкасский. Но привел он всего четыре тысячи всадников. Это была ничтожно малая подмога, ни в коей мере не оправдывавшая длительной задержки русской армии на берегу Днепра. К тому же он привёз с собой из Москвы приказ, который вообще ставил под сомнение успех дальнейших операций. В нём говорилось: «Что если нельзя будет удержать город и замок Чигирин, разрушили замок и вывели гарнизон». Но Ромодановский все-таки нарушил царский указ и пошёл на помощь Чигирину всей армией. Выше Бужина на одну милю ниже Чигирина от Днепра до реки Тясьмина тянется плоская местность, к которой ведет крутая возвышенность. По краю её, в заранее оборудованных оборонительных позициях, расположились турки и татары, ведя оттуда массированный огонь из пушек на русских, стоявших ниже. В три дня русские подвинулись настолько, что до подошвы холма оставалась всего полтора километра, каждый день происходили стычки с некоторым уроном с обеих сторон.

31 июля русская кавалерия под командованием князя Черкасского очистила равнину от турок и татар перед главной укрепленной позицией турок, Стрельниковой горой, господствовавшей над всей местностью. На этой горе Каплан-паша установил многочисленные пушки и огнем мешал русской армии пройти к переправам через Тясьмин. Алепский паша со своей кавалерией пытался отогнать русских, но был разбит и сам отступил к главным силам Каплан-паши. Неудачной оказалась и попытка самого Каплан-паши оттеснить русских от своей главной позиции на Стрельниковой горе. Когда 1 августа он устроил вылазку, его самого «загнали на гору». В свою очередь, не удалась и неожиданная ночная атака отряда полковника Борковскою, который пытался неожиданно подняться на позиции турок. Они выступили в полночь из лагеря, но, произведя между неприятелем тревогу, в некотором беспорядке вернулись в лагерь.

Августа 1678 года, когда все было готово, русские начали наступление на турецкие позиции. Впереди шли отборные пехотные полки, наносящие удары в лоб и по флангам. За ними, продвигались очень мощные резервы. Перед каждым пехотным полком находились его полевые орудия и испанские рогатки. Общий резерв, главные силы Г. Ромодановского и гетмана, оставались в каре, окруженном «обозами». Три полка были оставлены у Бужинской переправы на правом берегу Днепра, еще четыре полка стояли против них на левом берегу. Многочисленная конница прикрывала фланги. После того как русские полки строем двинулись на турок по ним со Стрельниковой горы турки открыли массированный огонь из артиллерийских орудий и мушкетов. С обрыва турки сталкивали повозки, наполненные гранатами с зажженными фитилями, которые взрывались с оглушительным грохотом. Но русская пехота неся потери упорно карабкалась на гору. Однако, когда они преодолев огонь вышли к вершине горы, то турки и татары напали с сильным отрядом кавалерии, обратили их в бегство и согнали с холма. При этом убито 1000 русских, а раненых было приблизительно вдвое меньше. Между ранеными находился и генерал-лейтенант Шепелев. Но несколько стрелецких полков сумело устоять и завладело левой стороной холма. 

 Турки свернув преследование русских срочно перенесли свой удар туда, на самое опасное место, ведя массированный огонь в них из пушек и ружей. Но русские стрельцы проявляя мужество, твердо стояли на взятой позиции, окружив себя своими испанскими рогатками и, непрерывно стреляя из многих бывших при них полевых орудий, удерживали неприятеля на некотором расстоянии от себя. Несмотря на потери, они сумели приковать к себе главные силы Каплан-паши. Тем самым дав возможность привести войска в порядок и начать новое наступление.

Воевода Г. Ромодановский приняв решение, двинул вперед свои резервы. В сражение была введена многочисленная русская и казачья кавалерия. Это позволило взойти на холм на правом фланге и вынудить турок очистить поле перед позицией, оставив свои пушки. Кавалерия резерва к этому времени тоже поднялась на холм, и встала между батальонами. При первой же, попытке напасть на турок она была отогнана к пехоте, Между тем кавалерия вновь собралась и пройдя через пехоту, нанесла сокрушающий удар по турецкой позиции.

 Турки, хотя и отступили в порядке, но были вынуждены оставить свои пушки, палатки и обоз. Русским досталось 28 пушек разного калибра; большую часть остальной добычи составляли палатки. Когда русские полки сбили турок с вершины Стрельниковой горы, туда немедленно подтянули артиллерию и начали из пушек расстреливать турецкие обозы, прятавшиеся за высотой, и колонны отступавших турецких войск. Поднялась паника, турки в беспорядке побежали к мостам через реку Тясьмин. Их преследовала конница. Мосты не вмещали массы бежавших турецких солдат, у переправы началась жестокая рубка. Около восьми тысяч янычар нашли здесь смерть, это во много раз больше, чем во время оборонительного сражения.

Русская конница угрожала прорваться на другой берег Тясьмина, но Каплан-паша приказал поджечь мост. Русские войска расположились на поле, на котором стояли прежде турки. 4-го августа армия выступила и разбила лагерь в 4 километров от Чигирина, на левом берегу реки Тясьмина. Путь русским полкам преграждала глубокая река, мосты через которую были сожжены, а на другом берегу находились большие силы турецкой пехоты и крымской конницы. Нельзя сбрасывать со счетов и мощную осадную артиллерию, которую верховный визирь мог повернуть против переправы. А за береговыми укреплениями стояла вся турецкая армия готовая вновь сразится.

 В таких условиях с боем форсировать реку Тясьмин было опасно, и Г. Ромодановский решил придерживаться уже проверенной тактики: угрожать туркам главными силами своей армии, посылать подкрепления в Чигирин, чтобы подкрепить его оборону, обессилить турецкие войска в боях под стенами крепости и только потом перейти в общее наступление, если турки не снимут осаду сами. Для успеха этого плана требовалось одно , чтобы Чигирин продолжал стойко обороняться.

 На усиление Чигиринского гарнизона Григорий Ромодановский тотчас отправил тысячу триста тридцать солдат, четыреста девять стрельцов, две с половиной тысячи казаков. В свою очередь, гетман Иван Самойлович выделил в помощь гарнизону две тысячи казаков. Такой многочисленный отряд численностью вшесть тысяч двести тридцать девять человек обеспечивал, по мнению воеводы, достаточную обороноспособность гарнизона.

8 августа к боярину и воеводе Григорию Ромодановскому приехал в лагерь у реки Тясьмин «с царским похвальным словом» стольник Афанасий Хрущов. От имени царя было приказано оборонять Чигирин, оказывать всякую помощь «осадным людям», но указание развязывать генеральное сражение с турецкой армией воевода не получил. К тому же вылазка Чигиринского гарнизона организованная Гордоном оказалась крайне неудачна. Были взяты два шанца и три турецкие пушки, которые янычары вскоре сумели отбить, при этом нанеся русским большие потери.

5 августа около 2 часов пополудни османы взорвали часть вала и сделали сильный штурм, который русские выдержали и отогнали врага с большим уроном, Гордон велел немедленно исправить пролом, сделанный взрывом. В этот день в город и замок попало 225 ядер и 204 бомбы. 11 августа визирь Кара-Мустафа отправил хана с татарами и значительным количеством турок для нападения на русский лагерь, а турки в это время взорвали у городского вала мины, сделавшая большой пролом, очень удобный для штурма. После чего они большими силами и без сопротивления вступают в пролом.

 Комендант Гордон пропустил удобное для контратаки время, когда турок в проломе насчитывалось всего два десятка. Последствия этой оплошности были трагическими. Отправленные в город на помощь курский и озерский полки, а так же казаки сумских и ахтырских полков были опрокинуты превосходящими силами турок и обратились в бегство. Множество турок, заплодивших Нижний город преследовало христиан и рубило всё, что только попадалось, больше же всего казаков. Турки дошли до самых ворот у моста, которые были так набиты бежавшими солдатами, что многие были задавлены. Так как мост был узок и проломан, то многие погибли в реке и болоте. Запалив бруствер вала, они зажгли остальную часть города, продвигаясь вдоль вала у реки, завладели бастионами и больверками.

 Между тем бояре, зная через гонцов, в каком положении находятся осажденные, выступили с армией и послали на помощь несколько полков, которые, однако, вследствие большого расстояния и отчаянного сопротивления османов не могли прибыть вовремя и вынуждены в дальнейшем отойти назад. К тому же, воевода, исполняя тайный царский указ об оставлении Чигирина, отказал П.Гордону в помощи, а следом его посланец привез приказ оставить крепость. Комендант фактически потерял управление войсками. Везде пылали пожары, горели амбары с хлебом и военными запасами, остатки укреплений. Огонь подбирался к пороховым погребам. Отдельные русские воеводы старались спасти положение, но было уже поздно. Без его ведома начали покидать город отдельные части гарнизона, воспользовавшись тем, что Матвей Кровков занял и удерживал от турок мельничную плотину.

Гордон велел поставить русские знамена на ворота и вал в той части, которой еще владели русские. Заметив это, полки начали, хоть и медленно, приближаться. Когда они вышли из долины к песчаным холмам, турецкая кавалерия, подкрепленная пехотой, вступила с ними в стычки. Часть гарнизона вместе с Гордоном успела отступить по мельничной плотине в относительном порядке, но потом турки перерезали единственный путь из города. Многие «ратные люди» пытались спастись вплавь и тонули в реке Тясьмине. Не оказались в безопасности даже те, кто благополучно переправился через реку. В замке и в ворвавшихся в покинутый Чигирин турок ожидал неприятный сюрприз: Произошел взрыв порохового магазина, при чем, как узнали позднее, было убито более 4000 турок. Это же пришествие спасло часть русских воинов оставшихся в крепости от плена и жуткой смерти.

С самого начала летней кампании 1678 года воевода Ромодановский имел разрешение вывести русский гарнизон из Чигирина. Ромодановский сделал больше: он предпринял попытку освободить Чигирин от осады, но не получилось. Теперь нужно было думать о спасении армии. Тем более, что отступать русским предстояло с боями. В то время как окрылённый успехом верховный визирь накануне успел перевести за Тясьмин значительную часть турецкой и крымской конницы. Но воевода Ромодановский использовал тактический прием, неоднократно проверенный в сражениях с турками и татарами. 12 августа армия выступила на рассвете и шла, построенная в большой батальонный каре и окруженная несколькими рядами возов, как шанцами. Сокрушить эту передвижную крепость неприятельская конница оказалась не в состоянии, а тяжелые пушки турки так и не успели подвезти. Русские полки отступали с минимальными потерями.

 13 августа турки и татары понеся накануне большие потери не горели большим желанием возобновить сражение. Они по прежнему бродили вокруг русской армии, совершая время от времени на неё небольшие нападения, пытаясь задержать её движение. Около полудня фронт армии вступил в прежние свои укреплений на берегу Днепра, после чего турки и татары принуждены были отступить. Этот лагерь или укрепления имели форму полумесяца, оба конца которого упирались в Днепр. Но по оплошности русских воевод не была занята войсками небольшая крепость на холме перед фронтом укреплений. 

К тому же, она является самым высоким пунктом, с которого была видна как на ладони вся русская армия. И этим немедленно воспользовался Кара-Мустафа, отдав приказ своим войскам захватить брошенные укрепления. Они тотчас же принялись за исправление её укреплений. Ночью турки вырыли 12 траншей, привезли свои мортиры из под Чигирина и уставили пушками холм, с которого виден был весь лагерь. По утру они начали не переставая стрелять из артиллерии по русским.

19 августа Григорий Ромодановский решает атаковать неприятеля и уничтожить эту крепость с её пушками. Вся русская армия вышла за линию укреплений. Турки и татары тоже вышли в «поле», и началась жестокая битва. Русские полки медленно теснили противника, но решающего успеха не добились, турки просто отступили в свой укрепленный лагерь, засели в траншеях и за шанцами и поражали русских своим огнём. Перед русскими полками была настоящая крепость, готовая встретить атакующих пушечным и ружейным огнем. С ходу приступать к турецкому лагерю было бесполезно, требовалось подтянуть пехоту, артиллерию, пробить бреши в полевых укреплениях противника. Поэтому полки вскоре вернулись в свой лагерь. Начинать переправу через широкую и полноводную реку, имея перед собой сильную армию противника, да ещё находясь под артиллерийским огнём было бессмысленно и самоубийственно.

Но в ночь на 20 августа Кара-Мустафа отдал приказ своим войскам отойти от Бужинской переправы, предоставив русским воеводам возможность без помех перевести свои войска на Левобережную Украину. Стратегически кампания была турками проиграна, от наступления на Левобережную Украину и тем более, на Россию пришлось отказаться. Потери турок оказались очень большими. Мустафа-паша потерял от тридцати до шестидесяти тысяч человек, тем самым была основательно обескровлена вся турецкая армия. Но одним из самых главных достижений командующего турецкой армии в этой компании было то, что он взял эту чёртову крепость и при этом сохранил на плечах свою голову.

 Большое влияние на прекращение активных действий турецко-татарских войск на Правобережной Украине оказал удачный рейд запорожских казаков под командованием атамана Ивана Серка на крепость Казы-Кермен. 12 июля казаки в ходе штурма сумели захватить крепость. Было взято 500 пленных. А также захвачено 7 орудий, 20 знамён и всё продовольствие. Для турецкого войска, и так терпевшего от недостатка продовольствия и фуража, это была большая потеря. После этого, Серко с войском пошёл к Бугу. Там казаками была разбита турецкую заставу и сожжён мост через реку, а так же освобождено многих плененных. Запорожцы захватили много подвод с различными запасами, а это провиант, фураж, оружие и боеприпасы, которые направлялись в Чигирин. 

 В ходе этой кампании русско-малороссийские войска вновь сумели отразить наступление турецких и крымских войск на южную часть правобережья Днепра. Воевода Г. Ромодановский сумел сохранить, таким образом, боеспособную армию, и это сыграло решающую роль в этой войне. Через Днепр великий визирь Мустафа-паша уже перейти не решился. Почти неделю простоял Ромодановский на правом берегу Днепра, у Бужинской переправы, посылая вперед разъезды казаков и рейтар. Разведчики сообщали, что на несколько дней пути турок нигде не видно, разрушенный Чигирин пуст. 

27 августа русская армия начала переправу на левый берег Днепра. 5 сентября 1678 года полки Г. Ромодановского двинулись к городу Сумам, а казаки гетмана Ивана Самойловича, в Переяславль. Полководцы считали, что на этом летняя кампания 1678 года закончилась. Главные силы армии потеряли в сражениях с 13 июля по 19 августа убитыми, три тысячи сто двадцать три человека, умершими от ран, шестьдесят три человека, без вести пропавшими — пятьдесят шесть человек, пленными, сорок пять человек, а всего безвозвратные потери русской армии составили три тысячи двести восемьдесят семь человек, Пять тысяч четыреста «ратных людей» получили ранения. За время осады Чигирина были убиты два офицера и триста тридцать рядовых «ратных людей», ранено двадцать офицеров и тысяча двадцать семь рядовых.

 Тем более, что обе стороны конфликта, после тяжелых потерь 1678 года, были склонны проявлять осторожность, внимательно наблюдали друг за другом и стремились избежать потерь, которыми оказалось чревато прямое столкновение. В открытых военных действиях между османскими и русскими войсками наступила пауза которую заполнили татары. После ухода турецкой армии военные операции турок на Правобережной Украине теперь носили частный характер. Основная тяжесть в этой войне как и в прежние времена легла на Крымское ханство и отряды иуды Юрия Хмельницкого. Османский султан хотел теперь, что бы крымский хан со своими татарами начал активные и разорительные набеги на малороссийские и русские города, изматывая и разоряя русских.

Практически сразу после отступления русско-украинских войск за Днепр участились татарские набеги на приднепровские, малороссийские и собственно русские города. В конце августа большой отряд татар был замечен под Изюмом и Царево-Борисовым. Они разоряли селения и ловили людей, а так же угоняли скот, после чего ушли за Северный Донец. Небольшие отряды крымской конницы в конце 1678 года появлялись под Киевом, они грабили окрестности, но к городу даже не приступали, хотя, по донесениям киевского воеводы Михаила Голицына, в его распоряжении тогда находилось всего сто шесть солдат. Были взяты и разграблены несколько небольших правобережных городков: Канев, Черкасы, Корсунь, Немиров. 

Вскоре на помощь киевскому воеводе немедленно вышли генерал Вульф с тысячей солдат и полковник Ротерт с пятью тысячами драгун. В октябре 1678 года стало известно, что великий визирь со своей армией ушел за Буг, крымский же хан покинул его и спешит обратно в Крым. Воеводе Ромодановскому было приказано вернуть московских стрельцов и солдатские полки, а «служилых людей» распустить на зиму по домам. В Москве считали кампанию оконченной.

Гетман Серко отказался от своих планов стать гетманом Украины под протекторатом султана. Поэтому во второй половине 1678 года запорожские казаки возобновили против Крыма и турок военные действия. Они продлились до ноября, когда кошевой сообщал гетману о предложении Крыма заключить перемирие на три месяца с целью обмена пленными.

В феврале 1679 года запорожцы разбили на «крымском шляху» татарский отряд в несколько сот коней и убили посланца от великого везира Х. Муравскому. В руки сечевых казаков попали «листы и чертежи Днепра реки со всеми ево островы и лозниками, и полевыми речками от Очакова даже до Кодака, на каких местах имеют городки строить». В перехваченных письмах Усеин-бею поручалось руководство сооружением новых крепостей на Днепре. С посланцем, который вез письма, Муравский должен был обсудить, «что на строение городов надобно каменья, кирпичю, извести» и к какому времени все это должно быть доставлено, чтобы в текущем году «совершить то дело без порухи». 

 Встревоженный И. Серко, сообщая об этом гетману, просил его согласовать с русским правительством скорую присылку на Сечь крупного московско-казацко-го отряда, выслать запорожцам воинские запасы и принять меры по укреплению Кодака. Кроме того, гетман, опираясь на доходившие из Молдавии вести считал, что этим летом османы основные свои силы направят под Киев.

 В декабре того же 1678 года правобережный гетман Юрий Хмельницкий с отрядами крымских татар совершил разорительный поход на Левобережную Украину. Татары страшно разорили, разграбили и выжгли многие другие города и местечки, захватив огромное количество пленников. Местечко Веремеевка, жители которого не могли защищаться, первым поддалось Хмельницкому. За Веремеевкой последовали местечки Чигрин-Дубрава, Горошин, Городище и Жовнин. Юрий Хмельницкий в своём универсале призывал всех правобережных украинских горожан и крестьян, недавно переселившихся на левый берег Днепра, возвращаться домой. Всех сдавшихся, которых было три тысячи, Хмельницкий приказал переселить в Жаботин.

 Для русско-украинских войск военная кампания 1679 года против турок и татар свелась к оборонительным мерам, предпринятым в районе Киева. На Запорожскую Сечь были посланы небольшие отряды русской пехоты и украинских казаков. Русскими стрельцами, посланными на Сечь из Киева в количестве 470 человек командовал стольник Василий Федорович Перхуров. Это предопределило неудачу скромных русско-украинских сил помешать укреплению турецкой обороны низовьев Днепра и набегам на территории Украины.

В конце июля 1678 года большой отряд азовских и ногайских татар под командованием Селим-аги появился на территории Белгородской засечной черты и осадил Савинский городок. Его малочисленный гарнизон в течение полутора суток отражал неоднократные атаки превосходящих сил противника. Значительная часть населения оставшаяся за стенами городка попала в полон к поганым. Среди них много было женщин и детей. Угнано было множества скота. От савинского городка татарва двинулась на север, вдоль реки Оскола, к городку Двуреченску. Здесь они смогли полностью разорить двуреченскую слободу, захватив и здесь большой полон. В конце июля другой большой татарский отряд напал на Чугуевский городок, после чего переправившись через Северный Донец двинулись к Белгороду, по пути хватая полон и опустошая территорию. Не доходя Белгорода татарва отягощённая полоном повернув назад, ушла в степь. 27 января 1679 года из-под Жовнина Хмельницкий выслал универсал в города и местечки миргородского полка, требуя от местных казаков покорности. В это время Иван Яненченко с татарами прибыл к Лубнам и окружил город, где находились лубенский полковник Ильяшенко и охотный полковник Новицкий. Многие лубенские жители стали склоняться на сторону Хмельницкого. Против него выступили полтавский и миргородский полковники со своими полками, а из Сум двинулся Григорий Касогов вместе с сумским и ахтырским полками. Сам украинский гетман Иван Самойлович с казацким войском выступил из Батурина и прибыл в Конотоп.

В начале лета полтавский полковник Левенец разбил Юрия Хмельницкого в бою под Жовниным и заставил отступить в Лукомль, под которым он простоял три дня и не смог склонить местных жителей на свою сторону, в результате вернувшись за Днепр с татарской ордой. За Хмельницким отбыл и Иван Яненченко. Сам Хмельницкий отправился в Немиров, а Яненченко в Корсунь. Крымские царевичи, посланные ханом Мурад-Гиреем на помощь гетману, разделились, калга-султан с захваченными пленниками вернулся в Крым, а нуреддин-султан с семитысячным отрядом снова переправился на левый берег Днепра. Небольшие татарские отряды разорили территорию миргородского казацкого полка и взяли множество пленных. 

 Летом русские войска вместе с донскими казаками отражали набег татарской орды. Многочисленная орда под командование мурз Уруса и Малбега, включавшая в себе татар из Темрюка, Азова и Крыма, численностью в 10 тысяч человек подошла по Изюмскому шляху, с слевой стороны от Северного Донца к Чугуеву. Переправившись через Донец татары неожиданно для русских отковали городскую слободу и захватили множества полона. От Чугуева основная масса орды двинулась к Харькову, а часть повернула к Печенгам. На обратном пути на татар напал Григорий Касогов с русско-казацким войском под Валуйками. Самойлович передал ему выборных казаков из гадячского, миргородского и компанейского полков. Русские и казаки наголову разгромили татар под Чугуевы, отбили пленников, взяв татарское знамя и едва не пленили нурэддин-султана. Раненый нурэддин с остатком своей орды бежал на правый берег Днепра. Русские ратные люди и казаки тоже перешли через Днепр и преследовали татар до реки Малый Ингулец, а затем вернулись к Кереберду.

В августе 1679 года, татары численность в 8000 человек скрытно перейдя «Дикое Поле» вновь приходили под Чугуев, Печенеги, Салтов, Харьков, Балыклею, Серков, Соколов и другие места. Татарские «загоны» разошлись по близлежащим селениям, пленяя, убивая и разоряя местных жителей. Харьковский полковник Григорий Донец собрав свою дружину двинулся в погоню за отступающими татарами. В бою на реке Биликлейке с степняками он одержал новую победу, разогнал татар по лесам, побивал и в реках утопил, русский полон был весь отбит. Казаки стали преследовать отступающих татар, но не смогли их догнать.

В августе того же года большой татарский отряд численностью в тысячу человек пошёл изгоном на Марефу и Соколов. Они сумели захватить полон и отогнать скот. Служивые люди вместе с казаками начали преследовать поганых. Они сумели разбить татар, потопив их на переправе через реку Можу, отбив полон и стада. Донские казаки преследовали остатки татар до реки Береки.

 В конце 1679 года к хану Мурад-Гирею в Крым для определения границ между двумя государствами отправились московские послы Сухотин и Михайлов. Переговоры о мире, которые они вели с Крымским ханством, вассалом Османской империи, оказались крайне тяжелыми в виду ряда объективных и субъективных обстоятельств. К последним стоит отнести отправление в ханство неопытных дипломатов И. Сухотина и В. Михайлова, которые не только не смогли грамотно провести переговоры, но и вступили в острый конфликт друг с другом. К тому же, переговоры в Крыму затянулись, так как русские и казаки Самойловича пытались отстоять земли по нижнему и среднему Днепру. В 1679 году турецко-татарская сторона главные усилия сосредоточила на укреплении и расширении системы оборонительных фортов в низовье Днепра, стремясь полностью заблокировать выход запорожцев в Черное море. Эти действия турецко-татарских войск не грозили большой опасностью южным границам России и Украины, зато вызвали немалое беспокойство казаков Запорожской Сечи и их кошевого Ивана Серко. Но к 80 годам XVII века борьба России с Крымским ханством далеко не была закончена. 

В 1680 году московское правительство как и в прошлом году ожидало нового наступление турок на Киев. Все готовы должны были к весне и ждали приказа. Возможность зимнего набега татар совершенно не учитывалось никем в Москве. В январе все служивые люди были отпущены домой. А меры принимаемые русским командованием оказались совершенно не достаточны. В январе 1680 года, крымский хан Мурад-Гирей по указке из Стамбула совершил разорительный набег Муравским шляхом на южнорусские земли. Хан «со многими ордами», численностью до 100 тысяч человек скрытно пройдя между верховьями рек Мжи и Коломака, вышел в 30 километрах от Белгородской черты. После перешли реку Мерль и по Муравскому шляху двинулись на Белгород. Не доходя Валок, хан отправил нурэддина Сайдат-Гирея и трёх мурз с 4 тысячным отрядом в загон. Нурэддин, перейдя вал, пошёл под город Вольный, с ним было 2000 человек, а остальных 2000 послал под другие городки. В это время сам хан разделив орду на множество чамбулов, распустил отдельные татарские загоны по близлежащим окрестностям. Крымчаки были под Белгородом, Карповом, Вольным, Золочевом, Ольшанском, Харьковым, Валками, Богодуховом, Краснокутом, Ахтыркой, Колонтаевом, Мурахвой, Рублевом и Колымаком, неся с собой смерть и разрушения. Кругом полыхали дома и дым застилал всё до горизонта. Одновременно татары не встречая никакого сопротивления подвергли тотальному разорению городки Богодухов, Сенное, Праворотье, Ольшанку. Разгрому подвергся город Валуйки и окрестные селения, оказавшийся на пути татар. Отдельные татрские отряды пошли от верховья реки Мерлы в сторону Белгородской черты, громя здесь многочисленные селения. Во время этого опустошительного похода татары захватили в плен более 30 тысяч человек. Вскоре они ушли в степь безнаказанно, отягощённые скотом и полоном.

Харьковский полковник Донец с казаками настиг крупный татарский чамбул в районе Золочева. В ходе боя татарва была вся уничтожена а полон отбит. А в это время воевода Хованский в свою очередь проявив растерянность самоустранился и никуда не выходил. Совершенно не принимал участие в отражение этого набега и украинский Ахтырский полк.

 В августе 1680 года азовские татары соединившись с калмыцкой конницей и черкесами, числом более 3 тысяч человек, предприняли крупный набег, однако не на города Белгородского разряда, а в Поволжье. Что стало полной неожиданностью для русских. Отдельные чамбулы степняков доходили аж до Пензы и Мокшанска, оставляя после себя только дымящиеся развалены и обезлюдевшую землю. Было разорено множество селений и угнано в полон большое число людей и скота. Степняки ушли к себе в степи безнаказанно. Их обратный путь проходил через Саратов.

В августе 1680 года для окончания переговоров в Крым вновь прибыли стольник Василий Тяпкин и дьяк Никита Зотов, договорившиеся с ханом Мурад Гиреем о перемирии на двадцать лет с 13 января 1681 года. Граница была определена по Днепру. Крымские татары получили право на кочевание и охоту по берегам Днепра, а казаки, право рыбной ловли в Днепре и право добычи соли. Запорожские казаки признавались российскими подданными. Турция и Крымское ханство также признали за Россией часть Левобережной Украины с Киевом. Турецкий султан утвердил этот мирный договор.

 В 1681 году крымский хан в очередной раз наплевав на всякие договора вновь организовал новый крупный поход на русские владения. Крымские татары воевали под Царевом Борисовом и Торскими озёрами. Калмыцкие отряды вновь действовали под Воронежем, Усманью, Пензой, Нижним Ломовым и Верхним Ломовым. Они осадили города и стали разорять городские окрестности. Татарские и калмыцкие «загоны» сожгли многие русские сёла, захватив большое количество ясыря, и с большим количеством пленников и добычей с повернули в степи. А на Украине в начале 1681 года крупный татарский отряд, числом в 2 тысячи человек, перешёл Днепр и вторгся на Левобережье. Разоряя всё вокруг и захватывая людей степняки дошли до Иркелеева и повернув обратно ушли в степь.

После крупного военного столкновения между Россией и Османской империей, вылившихся в Чигиринские походы 1677 и 1678 года, обе стороны конфликта заняли выжидательную позицию. Московское правительство ожидало повторного вторжения османов на Украину, которое так и не произошло. Теперь пришло время для заключения мира……. В 1681 году между Московским царством и Османской империей был заключён Бахчисарайский мир. Согласно которому Россия на срок до 20 лет выходила из этой войны без территориальных потерь. Султан и крымский хан презрели интересы своих союзников вроде калмыцкого тайши Аюкова, а так же казанских, ногайских, башкирских и северокавказских князей и мурз мечтавших о независимости и праве бесконечно грабить Русь. 

Их азиатские владения по прежнему оставались в сфере интересов России, а они сами были под ногтём царя. Помимо всего этого, этот мир позволил России сделать территориальное приобретение в размере 31 тысячи квадратных километров отборного чернозёма из не залежных земель «Дикого Поля». Границы русского государства стали ещё ближе к владениям Крымского ханства. А этот факт вызывал смертельную дрожь в жилах татар и их кровожадных вождей. Час расплаты за всё то горе и загубленных ими жизней миллионов русских людей неумолимо приближался.

Тысячелетняя война. Русь и Великая Степь.
Русско-турецкая война 1686-1700 года. Крымские походы.

Османская империя, созданная в результате завоевательных походов турецких султанов, занимала на рубеже XVI—XVII веков огромную территорию в трех частях света, в Европе, Азии и Африке. С момента рождения в конце XIII века молодое Османское государство стояло на пути экспансии и захвата новых земель у соседних государств, Византии и Персии, хотя формально ещё находилось в зависимости от султанов Конии, области в Малой Азии со столицей в Ликаонии. Завоевание православного Константинополя, при молчаливом согласия католического Запада, создало благоприятные условия для дальнейшей экспансии османов на Балканах, сделав в дальнейшем реальностью турецкое нашествие на страны Центральной Европы.

Хотя до конца XV и первой четверти XVI веков для центральной Европы было характерно игнорирование турецкого фактора на Востоке. Повсеместно наблюдалась неэффективность риторики «Воинствующей церкви», заморозка антитурецких военных кампаний в 1520 годы, все это происходило на фоне развития внутри европейских конфликтов. В этом контексте успешная османская экспансия в Европе вызвала мощный психологический шок и породила «турецкую истерию».

Неспособность европейской элиты оказать сплоченное сопротивление в связи с конфессиональным противостоянием и франко-габсбургским соперничеством приводит к появлению многочисленных листовок и гравюр, формирующих образ врага и модели сопротивления турецкой угрозе. В этот период времени появляется описание турок как варваров, нехристей, детей дьявола, а турецкого султана как тирана и даже антихриста. При этом связывая поражения христианских стран с «Божественным гневом».

В полный размер: 3224х2037

Турецкие завоевания не могли не привести к столкновению Османского государства с с могущественной и алчной Венецией, которое вылилось в многолетнюю войну. Она закончилась поражением венецианцев и унизительным для них мирным договором, заключенным в январе 1479 года в Стамбуле. Эти ошеломительные успехи турецких войск на Балканах и в Малой Азии усилили агрессивные замыслы правителей империи. Они уже не скрывали намерения расширить завоевательные операции в Европе. В их планы теперь уже входили походы в Венгрию, Италию и Германию.

После вступления на трон в 1520 года в Сулеймана I Великолепного турецкая экспансия в Европе многократно возросла. Своей первой целью он сделал завоевание Венгрии, с конца XV века подвергавшейся опустошительным турецким набегам. Удача этого похода могла открыть туркам дорогу для дальнейших завоеваний в Центральной Европе. Кроме того, покорение Венгрии позволило бы падишаху установить контроль над Дунаем, важнейшей торговой магистралью в Европе. Битва за Вену стала апофеозом этой кровопролитной борьбы европейской цивилизации против нашествия могущественной азиатской державы.

Во второй половине 30 годов XVI века турецкие войска продолжали вести завоевательные операции в Юго-Восточной Европе. В 1538 году была вновь разорена Молдова. Правителем Молдовы Сулейман I сделал своего ставленника из местных бояр, обязавшегося регулярно платить ему дань и поставлять солдат. После того как турки смогли закрепится на бессарабских землях между Прутом и Днестром, они создали здесь плацдарм для походов в земли благодатной Украины, которые в ту пору были под властью спесивых и безумных правителей Польши.

В конце XVII века в системе международных отношений произошли важные перемены. Пик экспансии османов в Европу пришёлся на конец XVII века, когда пост великого визиря Османской империи захватил Мехмет Кепрюлю. Он сумел провести реформу в армии и нанести несколько чувствительных поражений врагам. В Европе начался очередной масштабный военный конфликт коалиции католических государств против османской экспансии.

Через семь лет после начала его правления Австрия подписала невыгодный для нее мир в Васваре, в 1669 году османы завоевали Крит, а в 1672 году, по мирному договору в Бучаче, получили от Польши Подолию и часть Украины. Но этот договор вызвал в Польше волнения, и война началась снова. В ней приняла участие и Россия. Ахмет-паша Кепрюлю во время этой войны умер, и через некоторое время был заключен мирный договор в Бахчисарае на 20 лет, который оставил западную часть Украины и Подолию у Османской империи. Россия сумела в ходе этой войны отразить наступление турецких и крымских войск на южную часть правобережья Днепра, и по итогам Бахчисарайского договора отстоять Левобережную Украину.

Тем временем назревала напряжённость в раздербаненной на три части Венгрии. Император Леопольд I пытался заменить в «Королевской Венгрии» конституционное правительство на абсолютистское правление, а также активно проводил политику Контрреформации. Местным венграм-протестантам, которые были недовольны существующим положением дел, терпимость турок казалась предпочтительнее узколобости Габсбургов, и они пытались найти убежище в Трансильванском княжестве, которое было вассалом Османской империи.

В 1684 году истекал срок действия Вашварского мирного договора между Габсбургами и Османской империей, и когда Габсбургский посол прибыл для переговоров о его продлении, то обнаружил, что турки не готовы рассматривать этот вопрос. Располагая на переднем крае поддержкой Тёкёли, обеспечив мир с Россией и ослабив Речь Посполитую, турки решили, что находятся в выгодном положении для нанесения удара по Габсбургам.

Турецкая армия выступила в поход в самое благоприятное для этого время года, и 3 мая 1683 года находилась уже в Белграде. Вместе с армией был сам султан Мехмед IV. Вдоль Дуная двигались войска крымского хана, соединяясь по пути с силами Тёкёли. 14 июля 1683 года турки начали артиллерийский обстрел Вены. На помощь Габсбургам срочно выступил король Речи Посполитой Ян Собеский и 12 сентября 1683 года под его командованием союзное войско в составе австрийских, немецких и польских отрядов разгромило турецкую армию под Веной. Это поражение положило началом многолетней Великой турецкой войны.

Но масштабный европейский военный конфликт между антиосманской «Священной лигой» и Османской империей потребовал от всех его участников колоссального напряжения всех сил. Победа под Веной не давала никому из участников каких либо существенных преимуществ и вопрос о победителе в этой войне был далеко от решения. В 1684 году в так называемую "Священная лига" вошли Австрия, Речь Посполитая и Венеция. Лига ища новых союзников в этой страшной и разорительной войне обратила внимание и на  Россию, для которой усиление Турции и опостылевшая Крымская проблема давно уже были актуальны и первостепенны.

В тоже время сама Османская империя была неудовлетворенна условиями Бахчисарайского договора завершившего Русско-турецкую войну 1672-1681 года. Ещё при его ратификации хитрые турецкие переговорщики всячески пытались изменить его редакцию, тем самым стремясь снять ограничение на строительство крепостей в низовьях Днепра. Фактические нарушения договора с их стороны ясно показали русским посланцам компромиссный характер мира, необходимый лишь для освобождения войск на Украине и переброске их в Центральную Европу, где разворачивались эпохальные события связанные с противостоянием Австрии, Польши и Османской империи на просторах Панонии.

В Москве, опиравшейся на представлении о агрессивности Османского государства, в которую не хотели верить многие европейские государства в преддверии Чигиринской войны, оказались совершенно верны. И уже в июле 1683 года когда огромная турецкая армия в 200 тысяч человек, сметая всё на своём пути устремилась на Вену, тем самым вводя в дикий ступор и безумную панику все европейские государства и их правителей, все вспомнили о варварской и всеми презираемой Московии.

Теперь турки в ускоренном порядке заставляли чванливые и высокомерные западноевропейских правителей срочно объединятся в военно-политический союз на условиях которые раньше предлагали посланцы из такой дикой и далёкой Руси. Этот союз Империи, Речи Посполитой и Ватикана был основан на отказе от сепаратных переговорах с Портой и требовал расширение лиги, за счёт вот этой самого Московского царства. И теперь западноевропейские государства насмерть связанные кровопролитной и тяжёлой войной вынуждены были на дипломатических переговорах взывать к христианской солидарности, независимо от того кто ты, православный, католик или протестант перед лицом агрессии.

Польша была старым врагом Российского государства, но в этот период для неё более сильной угрозой стала Порта. Варшава неоднократно делала попытки заключить с Россией союз против Османской империи. Москва также была заинтересовано в создании антитурецкого союза. Тем не менее, неоднократные переговоры по этому вопросу не достигли результата. Одной из важнейших причин этого было сопротивление Речи Посполитой русскому требованию окончательно отказаться от Киева и некоторых других территорий.

Иностранцы до XVII века вообще предпочитали не рассматривать русских как культурную и цивилизованную нацию. Прибывшие в Россию опытные но надменные европейские дипломаты были крайне неосмотрительны, жаждая продемонстрировать на «московитах» свое искусство. Но послы выдали нелояльное отношение своих правительств к интересам России, когда предложили во избежание конфликтов с Речью Посполитой отдать ей Киев. Но Москва это не Варшава и не Париж и здесь такие игры не проходят, так как Посольский приказ в течение сотен лет оттачивал своё мастерство в схватках с изощрёнными дипломатами степных империй и восточных государств.

Ответ Голицына был категоричным, передача на польскую сторону Киева невозможна, так как его население выразило желание оставаться в российском подданстве. Кроме того Речь Посполитая по Журавинскому миру позорно уступила Оттоманской Порте все Правобережье, а Порта по Бахчисарайскому миру признала Запорожье и Киевщину владениями России. И теперь она не имеет никакого международного, а тем более морального права требовать. Спустя некоторое время Папа Римский, очень нуждавшийся в союзе с Москвой, признал за Россией статус великой державы и согласился помочь в заключении мира с Речью Посполитой.

В Москве же были уверены, что рано или поздно члены Священной лиги придушат Польшу с её непомерными амбициями и неимоверными территориальными притязаниями к Русскому государству, а так же с их безумным желанием вернуть себе с помощью шантажа и угроз утерянные земли на Востоке. Под давлением сильных мира сего Речь Посполитая вынуждена будет навечно отказаться от территорий оставленных за Россией по Андрусовскому перемирию и прекратить преследование православия.

Ловко используя противоречия между Турцией и Польшей, а так же дипломатические и военные неудачи Яна Собеского, русские сумели заключить долгожданный и выгодный для нашей страны «вечный мир» с Польшей, положив конец столетним раздорам между двумя славянскими государствами. Хотя переговоры с Польшей были затяжными, так как семь недель спорили дипломаты. Просто спесивые пшеки забыли, что за них уже давно всё решили, дав им возможность сохранить лицо.

«Вечный мир» 1686 года между Россией и Речью Посполитой обусловил участие России в антитурецкой коалиции. Мир был подписан в Москве 6 мая 1686 года с польской стороны послами К. Гжимултовским и М. Огиньским, с русской В.В. Голицыным. Он окончательно урегулировал отношения между Россией и Польшей после войны 1654–1667 годов. «Вечный мир» закрепил за Россией Левобережную Украину с Киевом, Запорожье, Северскую землю с Черниговом, Смоленскую землю. Это была плата Русского государства за право присоединить к себе когдато потерянные земли. Она была оплачена очень большой кровью.

Помимо решения территориальных проблем с Польшей, изменение баланса сил в регионе вынудило Россию в конечном итоге вмешаться в этот конфликт.   И теперь, с заключением «Вечного мира» в 1686 году, Россия присоединилась к Священной лиге, куда входили государства Центральной, Южной и Восточной Европы: Австрия, Бавария, Саксония, Венеция, Мальта, Польша, видевшие для себя угрозу в экспансии Турции в северном и северо-западном направлении. Россия и Польша обязались не заключать сепаратных договоров с Османской империей и обязалась организовать военный поход против Крымской ордыа. А это привело к новой русско-турецкой войне при активном участие в ней Крымского ханства.

В конце XVII века, перед Московским царством вступавшим в период династической неразберихи и междоусобицы, очень остро стояли три проблемы. Первая проблема для страны была связано с многолетним военным конфликтом на Балтике, где России в течение столетия противостояло Шведское королевство с её непомерными экспансионистскими амбициями.

На западном направление выделялась белорусско-украинская проблема, связанная в первую очередь с многовековым противостоянием Русского государства с Речью Посполитой в их многолетней борьбе за потерянные когда то русские земли. Но благодаря деятельности Голицына была достигнута важная дипломатическая победа, заключен Вечный мир с Польшей, по которому польский король Ян Собесский навеки уступил все, что Россия завоевала в ХVII веке у Польши.

И третья проблема заключалась в многовековом противостоянии с Крымско-турецкой экспансией в Юго-Восточной Европе. В 80 годах XVII века, особую остроту для России приобрёл крымско-турецкий вопрос. Россия попрежнему, в одиночку, пыталась остановить агрессивную экспансию Турции в Северном Причерноморье и на Украине, а так же предотвратить систематические набеги крымских татар на свои южные границы.

На протяжении второй половины XVI века Московское государство и Крым бескомпромиссно противостояли друг другу, как непримиримые противники находившиеся между собой в состоянии беспрерывной перманентной войны. Так как в течение нескольких столетий, эта кровопролитная война лишь по временам затихала и приобретала форму скрытого антагонизма. Это было в первую очередь обусловлено махровой антирусским характером внешней политики Крыма, так как крымчаки считавшие себя наследниками Золотой Орды по прежнему видели в России только взбесившегося улусника. Поэтому в отношении к своим соседям, Московскому государству и Польше, татары руководствовались прежде всего исключительно соображениями корыстолюбия и получения выгоды. Хитрые и кровожадные крымские ханы не раз заключали союз то с Москвой, то с Польшей, смотря по тому, какая сторона больше уплатить поминок и тут же нарушали его.

В своих действиях по отношению к этим государствам крымчаки исходили в первую очередь из признания примитивности их желаний, видевших в своих соседях только кормовую базу и источник обогащения. Что в свою очередь, не позволяло русским царям и польским королям в отношениях с Крымской ордой выстроить правильную межгосударственную политику, где присутствовала бы элементарная логика и расчёт. А это в свою очередь, не позволяло предполагать каких-либо политических мотивов у правящей степной элиты. Хотя по существу, у крымчаков в их отношениях к соседям был только один определённый политический расчёт, сводившийся обратно же к наживе....

Враждебные отношения между Москвой, Турцией и татарам не прекращались, хотя в 1681 году и было заключено перемирие на 20 лет в  Бахчисарае. Османы и её кровожадный вассал, Крымское ханство по прежнему оставались враждебными и опасными для России соседями. Хотя согласно статьям этого договора Московское царство выходило из войны без территориальных потерь и обязалась не помогать христианским государствам в их войне с Турецкой империей. В свою очередь, турецкий султан, так же как и крымский хан презрели интересы башкир, казанских татар, калмыков просящих о помощи в их борьбе с русскими за свою независимость. Этот договор позволял Москве делать приобретения в «Диком Поле» по левую сторону от Днепра, что становилось угрожающим для Крымского ханства.

В такой редакции, Бахчисарайский мирный договор не обеспечивал нормального положения на границе, и не гарантировал безопасности южнорусских земель и их населения. Крымские татары по-прежнему разоряли южнорусские земли, и угроза турецкой экспансии, обозначившаяся с трех направлений, крымского, азовского и валашского, затрудняла разрешение других вопросов русской внешней политики. К тому же Украина лишалась условий нормальной экономической жизни, так как выход в Черное море для запорожцев был закрыт, а турки вопреки договору начали строить крепости в устье Днепра. В этих городах помещались гарнизоны янычаров, полностью вооруженные и с запасами продовольствия. Издревле принадлежавшие запорожцам реки и земли были превращены в запретную зону, огражденную высокими пошлинами.

Но несмотря на все договорённости, кровожадное крымское ханство наплевав как всегда на этот договор, производили широкомасштабные вторжение в Русские пределы. За два года, прошедших после заключения мира, произошло несколько десятков случаев крупных набегов со стороны Крымского ханства. С Украины без конца сообщали в Москву, что скопища крымских, азовских и ногайских татар грабят и опустошают украинские области, вытаптывают плодородные поля, предают огню города и села, разоряют население и уводят в плен толпы мирных жителей, главным образом молодых мужчин и женщин, дорого ценившихся на константинопольском рынке рабов.

В 1683 году крымские татары воевали под Царевом-Борисовом и Торскими озёрами, опустошая территорию, убивая людей и захватывая их в полон. В то же время калмыки по договорённостью с татарвой действовали под Воронежем, Усманью, Пензой, Нижним Ломовым и Верхним Ломовым опустшая всё на своём пути. Татарские чамбулы, скрытно выйдя к русским пределам, совершили набеги на Тор, Мотовиловку, Киев, Княжевку, на городки Северного Донца, на Харьков. В промежутках между крупными набегами так же не было спокойствия на степных рубежах. Татары подстерегали мирных жителей на дорогах, в полях, лесах и огородах, внезапным налетом окружали их, связывали и уводили в плен. Иногда казакам удавалось настичь татар и отбить пленников, но это всегда сопровождалось кровопролитными схватками.

Начиная с 1682 года из Москвы в Турцию не раз отправлялись посольства с целью заставить турецкое правительство выполнять статьи Бахчисарайского договора. В Константинополе, однако, не желали считаться с законными требованиями России. Гонцу Михаилу Тарасову, приехавшему сообщить о скором прибытии великих послов Хлопова и Посникова, заявили, что султан во встрече с русскими послами не нуждается. Турецкий султан никаких требований русских не удовлетворил. Он не ответил даже на ряд грамот, посланных ему из Москвы через крымского хана.

Благодаря победам в войнах с Речью Пополитой и Османской империей Россия уже выдвинулась в Европе как большая политическая и военная сила, без которой не могла быть разрешена ни одна международная проблема, а тем более восточная, турецкая. Члены Священной Лиги прекрасно понимали, что только Россия может лишить Турцию ее «правой руки», Крыма, конные отряды которого обрушивались на польские, венгерские и австрийские земли, периодически опустошая их. Поэтому европейские коалиции, стремились привлечь Россию на свою сторону.

Эти война для Московского царства являлась продолжением действий европейской международной коалиции по освобождению Юго-Восточной Европы из-под османского господства. Хотя относительно Крыма как такового Европа враждебных планов не строила, так как это ведь не Крым захватил и два века оккупировал добрую четверть Европы. Однако Крым был вольным или невольным союзником турок, и поэтому он вместе с турками тоже попал под прицел европейской стратегии.

Интерес коалиции относительно Крыма был предельно прост: от ханства требовалось лишь то, чтобы оно прекратило оказывать османам военную помощь на европейских фронтах. Для этого даже вовсе не обязательно было воевать с Крымом. Польский король Ян III Собесский предложил хану Селиму I Гирею рассмотреть такой вариант, чтобы Крымское ханство стало независимым государством и прекратило воевать на стороне Стамбула. А в случае, если бы османы воспротивились независимости Крыма, король обещал, что на защиту ханства встанут армии Польши, Австрии и военный флот Венеции. Но Селим I Гирей отказался от такого проекта. Потому крымско-османское военное сотрудничество было решено пресечь силой.

В свою очередь, в этот период времени у России не было непосредственных интересов в юго-восточной Европе, и судьба антитурецкой реконкисты по большому счёту волновала её мало. Москве выпала реальная возможность воспользоваться сложившейся благоприятной ситуацией, раз и навсегда разобраться с этим кровожадным паразитическим государством. Поэтому главным мотивом русских в этом походе были завоевательные намерения в отношении Крыма. Да и поляки не слишком в это веря с легкостью согласились с тем, что Крым в случае русского успеха останется в подчинении Москвы.

Это вызвало осознание и опасение крымских элит, которые возникли сразу же после заключения Бахчисарайского мирного договора. Когда назрел вопрос о установлении границ Россией и Османской империей. И участники переговорного процесса, за исключением Крыма, впервые за свою историю получили общую границу.

При великой княжне Софье отношения России к Османской империи принимают новый характер. Это было вызвано тем, что Турция оставалась по прежнему крайне враждебной по отношению к России страной, а Крымское ханство по прежнему сохраняло свое значение как турецкая стратегическая база и была далеко не мирным соседом. Тем более, что из Кизы-Кермена и Очакова турецкие гарнизоны так и не вывели, а азовский бей, как и прежде имел в своем распоряжении крупный отряд турецких янычар и сипахов. В это же время на Днепре продолжалось возведение турецких крепостей, и по-прежнему крымский хан высылал отряды татар «для осмотрения границ и войска». Украина же оставалась экономически и политически разорванной.

Стремясь решить эти насущные для страны проблемы Россия выдвинула Турции ультиматум. А это полная передача Крыма в состав России. Все татары должны быть выселены с территории Турции. Крепости Азов и Очаков должны быть переданы России. Все русские пленные, которые находятся в Турции и в Крымском ханстве, должны быть выданы России без всякого выкупа. А так как эти условия не были выполнены позволило России объявить войну Османской империи и Крымскому ханству.

Московская Русь вступив в Священную Лигу начинает наступательные действия на южном направлении в сторону Крыма, тогда как до этого действия её носили в основном оборонительный характер. В ответ на татарские набеги правительство В. В. Голицына, начинает продвигать крепости ещё дальше в Дикое поле с намерением блокировать и со временем привести в подданство Крым, активно поддерживая строительство новых засечных черт. Тем более, что после завершению строительства там начинает стремительно росло население и распахивалась землица.

Оживленные сношения между членами Священной Лиги и Россией не могли долго оставаться тайной для Порты. В Константинополе знали, что Леопольд и Ян Собесский ищут союза России, и султан всячески пытался помешать такому соединению сил. Заключение союза Москвы с Польшей вызвало в Крыму и Турции тревогу и смятение. Крымский хан обратился в Москву с предложением разорвать этот союз, уверяя царей в своей дружбе и предлагая им тайный союз против Польши. Одновременно он обратился к Яну Собесскому, стараясь привлечь его к тайному союзу против России. Подобные же тайные союзы предлагал султан и другим членам коалиции, пытаясь разбить их единство и бить каждого из них поодиночке.

В полный размер 1723х1486

Первый поход на Крым 100-тысячной русской армии под командованием князя Голицына состоялся весной-летом 1687 года. Этот поход был во всех смыслах первым, потому что русские войска еще никогда не подступали так близко к вратам полуострова, где обитал злейший враг русского народа. Крым в XVII веке всё ещё считался неприступной крепостью, которая была защищена широкой полосой безлюдных степных пространств, лежавших между Крымом и Московией. Что в свою очередь позволяло крымчакам на своих выносливых лошадках легко и стремительно преодолевать в обе стороны эти пространства, а тяжеловооруженное стрелецкое войско, наоборот, не умело этого делать. И это на протяжении многих лет давало возможность степнякам громить Московское царство, совершенно не опасаясь за риск сокрушающих ответных ударов. Мелкие наскоки казаков не в счёт.

Но со временем ситуация начала в корне меняться. После присоединения Украины, русская граница продвинулась на сотни километров к югу. Украина была куда более близкой и удобной стартовой площадкой для наступления на Крым. Причём теперь Москва могла распоряжаться еще и украинским военным ресурсом, а это до 50 тысяч закалённых в боях украинских казаков.

В Москве было принято решено идти на Крым. Принимая решение о войне, русское командование выработало программу укрепления позиций России на Черноморском побережье. Подготовленные в 1689 году условия для будущих мирных переговоров предусматривали включение в состав Русского государства Крыма, Азова, турецких фортов в устье Днепра, Очакова. Для походов были мобилизованы очень крупные военные силы.

Для участия в крымском походе было решено собрать большую рать численностью в 112 тысяч человек. В начале 1687 года Боярская дума «приговорила: быть князю Василию большим воеводой и Крым зносити», а летом Голицын встал во главе огромной армии и двинулся на юг. Планировалось, что выдвинутые из разных районов русские войска соберутся к 11 марта 1687 года, на степных границах Малороссиии, в Ахтырке, Суммах, Хотмыжеке и Красном Куте. Однако по негласной традиции русского разгильдяйства сборы растянулись до середины мая, что в дальнейшем оказало самое негативное влияние на весь ход мероприятия. Тем более, что сам Голицын не являлся выдающимся полководцем с колоссальным военным опытом, но был с большими амбициями.

Согласно плана, продовольствие и воинские запасы войска должны были в походе везти с собой в обозе, а питьевую воду и конские корма для строевых и обозных лошадей планировали найти по дороге в многочисленных речушках и на бескрайних степных лугах. Тем не менее обоз должен был насчитывать по самым минимальным оценкам не менее 100–120 тысяч телег и возов, а общее количество лошадей превышало 200 тысяч голов. И это всё надо было прокормить и напоить.

Основная часть армии, собравшись на реке Мерле, выступила в поход 18 мая в направление к Полтаве, медленно двигаясь на соединение с казаками Самойловича. Гетман получил царский указ о сборе войск в начале марта 1687 года, и к концу апреля в Гадяче были собраны все 10 городовых полков, 2 кумпанейских полка и 4 сердюков, всего около 50 тысяч человек, включая 10 тысяч набранных специально для этого похода не имевших никакого опыта мещан и селян.

На военном совете было решено, что войска Самойловича пойдут в авангарде союзной армии, а русские армия выступит вслед за ними через несколько дней. 25 мая казаки переправились через Ворсклу и двинулись от Санжар через Нехворощу и далее левым берегом реки Орель, а Голицын простоял в лагере на Коломаке 4 дня, ожидая подхода всех своих войск. Армия продвигалась вдоль Днепра прикрывавшего правый её фланг от ударов степняков, совершая небольшие переходы от одной речки до другой, делая в среднем до 15 и до 20 километров в день..

Перейдя через Губиниху и Кильчень, войска подошли 5 июня к реке Самаре, где были сооружены 12 широких мостов, позволявших перевозить по две телеги в ряд. Постройка мостов и переправа войск через Самару заняли 4 дня, и 10 июня армия Голицына продолжила свой марш. Дальнейший поход направлялся вдоль реки Татарка «у Острой Могилы между Плесами Великими» и дальше через реку Вороная и исток реки Осокоровки.

На протяжении всего марша войска имели достаточно воды и травы для лошадей, заранее заготовленных и транспортировавшихся вместе с армией продовольственных запасов было в избытке, и ратные люди не испытывали каких-либо серьезных проблем и неудобств. Активность татарских войск была нулевая и марш армии происходил в идеальных условиях.

К 22 июня войска достигли реки Конские воды, естественной границы с крымскими владениями. После переправы через реку и углубления в степные просторы, снабжать громадную армию стало затруднительно, так как температура повышалась, широкие реки сменились маловодными ручьями, а они уже не могли служить полноценным источником воды для многотысячной армии, сопровождаемой гигантским обозом.

Главную трудность похода русские воеводы видели в преодолении армией широкой полосы безлюдных степей, в которых господствовали быстрые отряды крымской конницы; нападений можно было ожидать с любой стороны и в любой момент. Поэтому 20 тысяч повозок были составлены огромным прямоугольником, более одного километра по фронту и до двух километров в глубину. Внутри этой подвижной крепости шла пехота; рядом с повозками, пушки, всегда готовые развернуться в боевое положение и встретить противника ядрами и картечью; по внешнему обводу, конница, высылавшая во все стороны сторожевые разъезды.

Такой походный порядок в первую очередь был обусловлен окружающей средой и обстановкой. Вокруг раскинулись бескрайние степные равнины позволяющие как большим массам конницы, так и малым отрядам крымчаков незаметно подходить и внезапно атаковать войска, используя свою излюбленную тактику. Но он имел очень большой минус, а это малая скорость и подвижность, а так же мизерная манёвренность. Движение по степи огромного четырехугольника было медленным, в среднем десять километров в сутки, но неодолимым.

Теперь до горизонта раскинулась безбрежная ковыльная степь. Поход был трудным: лето выдалось жаркое, сухое, нё хватало воды, корма для коней. Много времени отнимали переправы через реки: Коломак, приток Ворсклы, Орель, Самару. За пять недель похода русские войска и их малороссийские союзники сумели пройти не более з00 километров, в тоже время князь Голицин докладывал в Москву, что движется на предельной скорости и поспешанием. Крымские татары так и не решились напасть на русскую армию, хотя их разъезды постоянно следили за ее движением.

Чтобы оттянуть часть крымской конницы от Перекопа, с Дона шли казачьи полки атамана Фрола Минаева. Под Овечьими водами они встретили и разгромили сильный татарский заслон.

В Запорожскую Сечь отправили с полками генерала Косагорова. Солдаты и запорожцы на лодках поплыли вниз по Днепру, к турецкой крепости Кызы-Кермену, прикрыв, таким образом, с этой стороны главные силы.

С самого начала похода русские конные партии и казаки нигде не встречали присутствия татар. По имевшимся у союзников неточным сведениям, крымский хан со своими войсками будто бы ушёл за Перекоп в Крым. На на самом деле, он с основными силами находился на Молочных водах. Осознавая, что его войска уступают русским по численности, вооружению и выучке, он повелел всем улусам отступить вглубь ханства, отравить или засыпать источники воды и выжечь степь к югу от Конских Вод. Степь на больших площадях оказалась объята пламенем, что производило гнетущее состояние на русскую армию.

Узнав о пожаре в степи и опустошении земель вплоть до Перекопа, князь Голицын решил не менять план и продолжил поход. Несмотря на достаточные запасы провианта, продвижение по выжженной и опустошённой территории отрицательно сказалось на состоянии армии, лошади обессилели без подножного корма, обеспечение войска водой, дровами и конским кормом оказалось крайне затруднено. Стояла невыносимая жара, а воздух был наполнен гарью. В сплошном дыму, по горячей, черной от пепла земле шли теперь русские ратники. Чёрный пепел ложился на повозки, на лафеты пушек, на мундиры и шапки солдат. Ржали голодные лошади. За последующие два дня русская армия смогла пройти всего двенадцать километров.

С каждым днем ситуация в войсках ухудшалась. Люди и лошади страдали от жары, пыли и нехватки воды и конских кормов, начались первые заболевания. У редких колодцев собирались толпы измученных жаждой людей. На следующий день, 26 июня, прошел дождь, прибивший пыль, и войска, перейдя через Янчокрак по фашинному мосту, двинулись дальше к реке Карачерак. Отряды посланные на разведку принесли плохие вести, что до Перекопа вся местность сожжена и опустошена, не имелись источников пресной воды, а это ещё около более 200 км.

27 июня армия встала лагерем на берегу реки Карачекрак, и здесь состоялся военный совет о продолжении похода. Перед русским командованием встал непростой вопрос. Впереди воинов ждал хорошо укрепленный Перекоп. Как осаждать его, как поднять измученное войско на приступы. В то время когда люди, и лошади уже были истомлены длительным походом, жарой и тучами пыли от выжженной земли. В армии начался массовый падёж и участились случаи смерти среди личного состава. Имея эти неутешительные реалии, русское командование на состоявшемся совете приняло решение, что 28 июня, войска должны отправится назад.

А пока Москве следовало оценить происшедшее. Победы не было, Перекоп оказался недосягаемым для русской армии. Хотя не было и явного поражения. Свои союзнические обязательства перед Польшей и Австрией русское правительство выполнило: крымская конница оказалась прочно запертой в Крыму и не могла принять участие в турецком, наступлении.

На следующий день, 28 июня, армия выдвинулась в обратный путь. Голицын решил двинуться не прямо на север по тому же пути, как шла армия, а на северо-запад к Днепру, где он ожидал найти не сгоревшие луга и обеспечить войска водой. Он надеялся подкормить на берегах Янчокрака ослабевших лошадей, так как они очень ослаблены и неспособны были везти орудия и боевые припасы.

Однако при отходе войска оказалось, что запасы воды и травы на пути отступления недостаточны, падеж скота усилился, в войске участились смертельные случаи болезней и тепловых ударов. Восполнить запасы и отдохнуть войско смогло лишь на берегах Самарки. В ходе отступления в русском лагере возникли слухи о причастности к поджогу степи гетмана Самойловича, и на него был направлен донос в Москву. В Москву отправили гонцов с известием о прекращении похода.

30 июня армия двинулась дальше и подошла к устью реки Конские Воды. Здесь, на берегу днепровских заливов, было достаточно хорошей воды и нашлось небольшое количество не сгоревшей травы, но к сожалению её было недостаточно для огромной армии и обоза. 11 июля армия подошла к устью реки Самары, но тут выяснилось, что мосты, сооруженные месяц назад, оказались кем-то сожжены, и переправу пришлось строить заново. Это заняло несколько дней. На берегах Самары имелось достаточно конских кормов, и войска, наконец, смогли отдохнуть и восполнить необходимые запасы.

С участием прибывшего из Москвы Шакловитого, 24 июля состоялся очередной военный совет, на котором было подтверждено прежнее решение не предпринимать в текущем году никаких активных действий и отложить наступление на Крым до следующего года. Для подготовки к новому походу было решено устроить на реке Самаре один или несколько фортов, в которых складировать запасы и использовать их как базы для будущего наступления. Для этого на реке Самаре были оставлены Нежинский городовой полк полковника Стефана Забелы и сердюцкие полки Иванеева и Кожуховского. В тот же день состоял смотр войск, на котором ратным людям объявили об их роспуске со службы по домам.

«Для бережения великороссийских и малороссийских городов» на южных рубежах были оставлены значительные контингенты русских войск. На реке Мерле разместился отряд В. Долгорукова в 5 тысяч человек, чуть восточнее в Маяцком и в Валках стояла часть белгородских ратных людей князя М. Голицына численностью в 7 тысяч человек. Точные потери русской армии в ходе похода достоверно не установлены, но по предварительным данным армия потеряла до 20% от общего числа, почти не участвуя в боях.

Для продолжения военных действий против крымчаков в низовьях Днепра было принято решение направить два конных отряда. 8 тысячный отряд под командованием окольничего Л. Неплюева и 20 тысячный корпус под командованием Г. Самойловича. Которых предполагалось объединить с почти 6 тысячами кавалерии генерала Г. Касагова. Это должно было отвлечь татар от возможного нападения на отходящую русскую армию, а также отправки войск против русских союзников поляков. Задачи взятия Казы-кермена перед Неплюевым не ставилось.

Удар вспомогательных сил в направлении Азова парализовал правое крыло крымской орды; Движение основной армии удержало хана за Перекопом; корпус Л.Р. Неплюева и Г.И. Косагова, двигавшийся вдоль Днепра, лишил Порту возможности наступательно использовать Белгородскую орду. Тем временем крымский хан, стоявший в начале июня со своими войсками у Молочных Вод, при приближении русских войск к Карачокраку перешел западнее и встал лагерем у Колончака. Оттуда он в начале июля отправил две разведывательные партии, которые выяснили, что русские войска разъединились, и часть из них находится у Каменного Затона и занимается переправой через Днепр.

Крымский хан решил немедленно воспользоваться разделением войск противника, и атаковать корпус Неплюева у порогов. Часть своих сил он переправил у Казыкерменя на правый берег Днепра, а сам с основными силами 14 июля подошел к Каменному Затону. К этому моменту основные силы Неплюева и казаки Самойловича уже завершили переправу и стояли в укрепленном лагере на другом берегу, а на левом оставались лишь Косагов с 5 солдатскими полками, часть обоза и лошадей.

Воспользовавшись внезапностью татары атаковали лагерь Косагова в ночь на 15 июля сумев захватить часть обоза и стада лошадей, но атака на сам лагерь была отражена. Залпы мушкетов, карабинов и артиллерийских орудий буквально сметали орду с поля, но новые волны татар повторяли атаки, так и не достигавшие русских позиций. Услышав пушечную стрельбу на левом берегу, Неплюев с конными и пешими ратными людьми переправился обратно и «пошел наступательным образом». Татары после встречного боя бежали, и русским удалось отбить часть скота и свои пожитки. На следующий день татарские разъезды появились и на правом берегу, но атаковать таборы Неплюева и Самойловича не решились, ограничившись нападениями на фуражиров и отгоном нескольких небольших табунов лошадей, пасшихся около лагеря.

Неплюев, со своей стороны, решил отказаться от продолжения похода к Казы-Керменю, укрепившись в лагерях на обеих сторонах Днепра. Его войска оказались в фактической блокаде. Из-за опасения татарского нападения было решено отказаться от выпаса лошадей в степи, и уже очень скоро в войсках начала ощущаться нехватка конских кормов. Служилые люди были вынуждены кормить лошадей сухарями, и вскоре начался падеже строевых и обозных лошадей. 27 июля 10 тысячный татарский отряд появился у Каменного затона но не стал атаковать русские войска, расположившись в недосягаемости пушек.

Попытки нанести удар по русским силами Буджакской орды провалились. Её просто разметала регулярная конница, подкреплённая казацкими полками. В свою очередь Косагов захватил и уничтожил османские крепости Шах-Кермен и Казы-Кермен, взял штурмом Очаков и не позволил неприятельскому флоту высадить десант в устье Днепра.

Тем временем в главной армии, отходившей от Карачокрака обратно к русской границе, произошли события, приведшие к смещению гетмана И.С. Самойловича. Когда один из верных Самойловичам казаков смог прибыть в лагерь Григория 9 августа раньше, чем официальный гонец с приказом о его смещении. Григорий немедленно отдал приказ своим войскам сняться с лагеря и идти правым берегом Днепра к Кодаку и Переволочной, вероятно, предполагая там переправиться на левый берег в земли Гетманщины.

Неплюев не успел помешать его уходу, но уже на следующий день, 10 августа, поспешил со своими войсками в погоню за Григорием. К этому моменту среди казаков произошел раскол. Большинство из них отказалось вступать в бой с русскими, и окружило шатер Григория Самойловича, требую выдать его и его ближайшее окружение Неплюеву. Понимая бесполезность сопротивления, Григорий Самойлович согласился сдаться, и был немедленно арестован вместе с переяславским полковником Леонтием Полуботком и Федором Сулимой.

24 августа 1687 года Голицыну из Москвы прибыл гонец с царским указом об окончании похода и роспуске войск со службы. Не имея военных способностей, Голицын не мог справиться с трудностями степного похода и потерял много людей, что возбудило ропот в войсках. Тем самым он потерял авторитет и навлёк на себя обвинение в нерадении. Впрочем, до низвержения Софьи её правительство старалось скрыть неудачу, торжествовало переход через степи к Перекопу как победу и осыпало наградами Голицына и войска. Но неудача была ясна для всех, а ложь раздражала.

Поход 1687 года не достиг своей цели. Авторитет правительства Софьи был основательно подорван неудачным походом 1687 года. Увы, завоевать Крым не получилось и столь грандиозные планы фаворита и великой княжны Софии рухнули. И лишь военные успехи смогли бы основательно укрепить его. Однако некоторая польза была, крымские татары не выступили на помощь туркам, оставшись защищать полуостров. А это позволило армиям Священного союза достичь определённых успехов в войне с Османской империей.

В 1687 году, крымский хан стремясь опередить русских и попытаться сорвать намечавшейся поход на Крым, отправил в набег на Украину большие силы орды. Как писали в Москву русские чиновники, «татары сильно великие беды около Киева учинили, у самого города, под замков людей побрали, порубили и всё лето не давали передышки, так что из города за Лыбедь трудно было выйти, несмотря на то, что наши войска на Крым пошли и наши в Крыму не забавлялись. А они, поганцы, не только за Киевом тот бок опустошили, но и на другом берегу Днепра немало в селах людей в неволю побрали и иных перебили».

Русская армия впервые непосредственно угрожала Крыму. Тактика России в крымско-русских отношениях изменилась и стала наступательной, а не оборонительной. Кампания, в частности рейд Неплюева – Косагова, имела огромный международный резонанс. Турция перебросила свой средиземноморский флот в Черное море, а значительные сухопутные силы с Балкан на нижний Дунай, поближе к границам России, что позволило австрийским войскам занять Восточную Венгрию, Славонию, Банат, овладеть Белградом, а Венеции захватить Морею и Афины.

В 1688 году ханское войско вторглось в южные польские владения, опустошениям подверглись также Волынь и Подолье, выведя оттуда по данным летописи до 60 тысяч человек. В июне турецко-татарский отряд разгромил поляков в битве под Новосёлкой. В это же время, большой крымско-татарский чамбул совершили поход под Полтаву и основательно разорил территорию, уведя с собой полон.

По плану военных действий на 1689 год, русская и польская армии должны были одновременно выступить в поход, и продвижение русских войск на юг от речки Самары, должно было совпасть с операциями польской армии под Буджаком. Но Голицын подошел уже к Самаре, а о действиях польской армии ничего не было слышно. Бездеятельность польской армии тормозила продвижение русских войск.

Но это было связано с тем, что незадолго до этого в Польшу прибыли ханские уполномоченные. Пребывание их вблизи королевской резиденции было окружено глубокой тайной. Но острое политическое чутье не обмануло русских дипломатов. Несмотря на обязательство не вступать в переговоры с Турцией без общего согласия остальных членов Лиги, поляки в своей злобе на русских, охотно откликнулся на мирные предложения султана.

Что касается Австрии, то в 1688 году австрийские войска овладели Белградом, и на этом прекратилось их военное наступление, а сам император несмотря на обязательства перед другими членами Священного союза, начал мирные переговоры с Турцией. Не доверяя своему польскому союзнику, Леопольд через австрийского посла в Польше Жировского сделал русскому резиденту Возницыну предложение о заключении тайного союза против Польши, на который Россия не пошла. В довершение всего, когда Людовик XIV отдал приказ о наступлении на габсбургские владения, то Леопольд форсировал переговоры с турецкими послами.

Одновременно русский резидент в Польше Прокофий Возницын был уполномочен передать австрийскому и венецианскому резидентам, что в случае, если цесарь и король все же решат заключить мирный договор с Турцией, то они должны потребовать от Турции удовлетворения требований России. Эти требования заключались и том, чтобы Крым и Азов были присоединены к России и чтобы султан никогда не ходил войной на украинские земли, кроме того, должны были быть уступлены России или, в крайнем случае, снесены турецкие крепости на Днепре: Казы-Кермен, Шах-Кермен и Очаков, дабы запорожцам было «свободно иметь по Днепру и по всем заполным рекам ажё до самого Черного моря; как, рыбы так и звериные ловы и всякие промыслы». Но эти стенания Московитов в Европе уже никто не слышал, так как они уже решая свои меркантильные проблемы и хотели мира с османами.

Для продолжения войны складывалась явно неблагоприятная обстановка. Однако правительство Софьи приняло решение об организации второго крымского похода русского войска, рассчитывая военными успехами укрепить свое пошатнувшееся положение, так как обострилась борьба регентши со своим братом Петром Алексеевиче за трон. Только победа над извечным и лютым врагом давала ей полное право на власть.

Весь 1688 год прошел в подготовке к новому походу. По всему государству собиралась «десятая деньга» на снаряжение войска. Поспешно строилась Богородицкая крепость. Во главе армии вновь стоял тот же князь Голицин. Он запланировал начать поход на Крым ранней весной, что бы избежать масштабных пожаров и двигаясь за травой беспрепятственно подойти к Перекопу, имея в достатке корма для кавалерии и свежую воду. Хотя Голицин и учёл прошлые ошибки но всё обратно происходило в попыхах и было необдуманно до конца.

Генерал Гордон учитывая опыт первого похода, рекомендовал воеводе Голицыну провести более тщательную подготовку похода 1689 года, в частности, взять с собой стенобитные машины, заготовить штурмовые лестницы, построить на Днепре чайки, для действий со стороны реки против Казы-Кермена. Он также предлагал для обеспечения тыла при наступлении через каждые четыре перехода устраивать небольшие земляные укрепления. Большинство этих предложений не было учтено.

Москва для второго крымского похода мобилизовала более 117 тысяч человек. Гетман Мазепа обязался выставить 40 тысяч человек. Новая армия взяла с собой 350 артиллерийских орудий различных калибров. Войско имело двухмесячный запас продовольствия. Пунктами сосредоточения походного войска были назначены Рыльск, Обоянь, Чугуев и Сумы. На рубеже реки Самары намечалось присоединение украинских казаков.

В полный размер 1723х1486

17 марта русское войско выступило в поход. На основе опыта предыдущего похода походное движение теперь совершалось в шести самостоятельных каре, куда входили большой полк, авангард и четыре разряда. Каждый разряд состоял из пехотных и конных полков с нарядом и строился по схеме каре первого похода. Такое рассредоточение войска на марше увеличивало его подвижность. В авангард были выделены полки Гордона.

Сначала в степи были холода, от которых страдали люди, затем армию настигла оттепель. Разлились степные реки и речки, через них приходилось наводить мосты. Обозные повозки и пушки застревали в грязи. Но армия продолжала двигаться к Перекопу. На реке Самаре, в Новобогородской крепости, погрузили в обозные повозки заранее приготовленные боеприпасы и продовольствие. Дальнейший путь армии пролегал по левому берегу Днепра, до реки Каирки, а оттуда, прямо по степи к Перекопу. Но скорость похода армии была по прежнему не высокая, так как приходилось войскам по прежнему идти по весенней грязи.

При расположении на отдых каждый разряд, авангард и арьергард устраивал лагерь, окруженный рогатками, нарядом, готовым к открытию огня, и повозками, за которыми размещались пехота и конница. Для охранения высылались конные сторожи с пушками, выделявшие из своего состава малые сторожи, каждая из которых также имела пушку. От малой сторожи выставлялись парные посты. Таким образом, сторожевое охранение состояло из трех линий обеспечения.

В 1689 году Селим Гирей выступил на помощь турецким войскам в Венгрию. Турки возлагали на него большие надежды. Султан Сулейман II, приглашая к себе Селима Гирея, называл его в письме братом и товарищем и объявлял, что на военном совете было решено поступать согласно мнению хана. Селим прибыл к султану в Эдирнеи после совещаний в султанской ставке отправился в Буджак, откуда должен был выступить против австрийцев.

Узнав о новом вторжении русских, находившийся в Крыму калга Девлет Гирей написал хану письмо с призывом возвращаться на родину для её защиты. Узнав о надвигавшемся с Севера армии неверных гяуров, беи и мурзы были сильно встревожены, однако сам хан обезумел от этой новости, но вскоре успокоившись двинулся защищать Крым.

Хан, с крымским войском и 4 тысячами буджакских татар направились к Крымскому полуострову, достигнув Каланчака 13 мая. Русские к этому времени были уже недалеко от Крыма, а Чёрная долина находилась всего в 20 км от Ор-Капы. Средняя скорость продвижения русских в день составляла около 10-15 км, а это было катастрофически мало.

В середине апреля русское командование получило сведения, что крымский хан вернулся и стоит возле Перекопа со всей ордой. Хотя в степях ещё нет пожаров, но он собирается вновь устроить их в то время когда высохнет подросшая трава, когда Голицын со своим войском приблизится к Перекопу.

Чтобы помешать Селим Гирею выполнить этот коварный план, русские сами отправили к Перекопу многочисленные команды поджигателей имевших приказ выжечь всю траву ещё до прихода сюда русской армии. Голицин надеялся, что ко времени его прихода поднимется новая зелёная трава, дающая кормовую базу для лошадей.

15 мая во время движения русско-украинского войска по Казыкерменской дороге к Черной Долине показались значительные силы татар численностью в 10 тысяч всадников. Атаковавшие в урочище Зеленая долина авангард Шеина крымская конница под командованием ханского сына Нуреддина-калги, но была отбита артиллерийским и ружейным огнем и повернула на «разряд» Шереметева, в котором находились в основном дворяне и «дети боярские», не отличавшиеся стойкостью в бою. В одно мгновение он оказался опрокинут и обращен в бегство. Русская конница, завидев это, тоже бросилась бежать. Передовой отряд едва не был уничтожен татарами, но спасло его то, что алчная татарва прельстилась обозом. Пока одушевлённые удачей степняки забыв про всё, бросился на обозы, которые уже было достались им и занялись грабежом, князь Голицын послал Шереметеву помощь.

Только прибывшая на помощь русская пехота заставила султана-калгу отступить. Сражения в степях показали, что солдатские полки и артиллерия вообще являются главной боевой силой русской армии, и в дальнейшем воеводы часто ставили дворянскую конницу внутри обоза, под надежным прикрытием пехотных полков и «наряда». Татары принуждены были отступить и освободить дорогу, ведущую в Черную долину, где была питьевая вода. Московское войско оказалось окружено татарами и вынуждено было встать на привал не сходя с места, довольствовались тем, что остались на месте, окруженные хорошими рогатками, которые привезли на повозках и которые служили для них защитой.

Турецкая летопись сообщает, что хан командовал войсками лично, атаковав неприятеля на второй день по прибытию на Каланчак: «лишь только взорам его открылся лагерь проклятых неприятелей, хан ударил на них с своими верными и бесстрашными Татарами. Среди боя прибыли к войску новые отряды; это придало смелости сердцам мусульманским, и как сражение длилось до вечера, то атакуя неприятеля с неистовою храбростью и львиным мужеством, они побили у него бесчисленное множество народа».

Русские тем временем достигли Черной Долины, где 16 мая на них вновь напали основные силы крымского войска. Перед боем калга Девлет Герай с небольшим отрядом отправился на разведку. Татары захватили несколько пленных, которых опросили, а затем привели к хану, который с войском располагался на реке Каланчак, приблизительно в 13 км от русского лагеря. После того татары атаковали русских. Ханские войска насчитывали, от 30 до 40 тысяч воинов.

Вооруженная огнестрельным оружием русская пехота и вся артиллерия открыла по поганым ураганный огонь, составив в поле надежную оборону, которую татары так и не смогли прорвать. Но русская конница оставалась за пределами укреплений; это побудило три или четыре татарских отряда, около 1000 конников каждый, напасть на нее. Не выдержав их атаки она побежала, причем обозы очень помогли этой смешавшейся коннице. Четыреста татар были уложены на месте из мушкетов, к которым присоединились пушки; в этом же положении оказалось множество русских, которые были убиты своими же.

Более успешной для татар, под командованием Нураддин-султана, стала атака ими Ахтырского и Сумского слободских полков, во главе которых стоял думный дьяк Емельян Украинцев. Татары сбили украинских казаков и опрокинули обозы, а множество убитых лошадей перекрыло им путь к бегству. Прорвавшись за повозки, татары увезли с собой 20 пушек, поставленных на повозки, в которые были запряжены лошади, и если бы не подоспел боярин Долгорукий со своим войском, то все эти казаки были поголовно изрублены.

В результате ожесточённого боя татарва сумела нанести поражение двум слободским полкам, перебив у них много лошадей и людей, хотя и сами потеряли от ружейной и пушечной пальбы достаточно много. По данным князя Голицина из 1500 казаков уцелело лишь 150 человек.

В ходе третьей атаки татар на русские позиции основной удар принял на себя Казанский разрядный полк Шереметева. Татары сумели прорваться к обозу, однако затем все же были вынуждены отступить под мушкетным и артиллерийским огнём. Когда сражение закончилось отступлением татар, добившихся преимуществ и захвативших добычу, русские войска двинулись на юг..

19 мая на непосредственных подступах к Перекопу крымский хан еще раз пытался нанести поражение русско-украинскому войску, окружив его своей конницей. Однако и на этот раз атаки врага успеха не имели. Воеводы, убедившись, что конница не в силах выдерживать стремительного натиска степных наездников, поместили ее за пехотой в вагенбурге. Татары обошли русско-украинское войско со всех сторон, но, не обнаружив нигде конницы и не решаясь атаковать пехоту, отступили. Русские в тот же день достигли Каланчака, а 20 мая были уже в окрестностях Ор-Капы. Предместье было подожжено самими крымчаками. Русские как никогда ранее приблизились к тому, чтобы наконец-то вступить в Крым, но это оказалось невозможным.

Рекогносцировка перекопских укреплений показала, что русской армии противостоит мощная крепость, которую невозможно взять с ходу, без «стенобитного наряда» и крупномасштабных осадных работ. Но осадных орудий в русской армии не было, а чтобы подойти траншеями ближе к Перекопу, поставить батареи, защитить их шанцами и турами и, наконец, засыпать ров тридцатиметровой глубины, потребовались бы многие недели, и это под палящим южным солнцем, при недостатке пресной воды, корма для лошадей, хлеба и других продуктов, при полном отсутствии на месте строительных материалов, особенно дерева. Приближалось лето с иссушающим зноем, пыльными бурями, засухами. Кроме того, даже успешный штурм Перекопа не означал выигрыш войны. За перекопским рвом тянулись сухие степи северного и центрального Крыма, вторгаться в которые уставшей армии без запасов продовольствия было безрассудно. Возможно, эта бесперспективность дальнейших военных действий и сыграла решающую роль.

На запрос Голицына о способе дальнейших действий воеводы ответили: «Служить и кровь свою пролить готовы, только от безводья и от бесхлебья изнужились, промышлять под Перекопом нельзя, и отступить бы прочь». Русское командование приняло решение об отступлении, отказавшись от достижения поставленной правительством стратегической цели, но тем самым спасая войско от возможного поражения. В самом Крыму их ждала безводная степь и фанатично настроенная население, а так же турецкие войска.

Нелегко, видимо, далось Голицыну решение об отступлении. Вторичная военная неудача угрожала правителю политическим крахом. Положение царевны Софьи было неустойчивым, приближалось совершеннолетие царя Петра, у которого обнаруживалось все больше сторонников. Но промедление грозило гибелью армии, и князь Голицын решился…

В конечном итоге русско-украинское войско начало отступление. Татары опять подожгли степь, и русские полки отходили в густом дыму, почти не видя соседей. Их прикрывал сильный арьергард, которым командовал генерал Патрик Гордон. Воеводы опасались, что крымский хан попытается отрезать армию от русских пограничных крепостей, и готовились к отчаянному прорыву. Но хан не решился вывести главные силы своей быстрой конницы за Перекоп. Лишь отдельные небольшие отряды в течение недели, следуя за русской армией, «наезжали» на пехотные полки арьергарда и быстро отбегали, встреченные огнем пушек и ружей. Они, скорее, провожали русских, чем пытались их уничтожить. Потом отстали и татарские разъезды

После этого русское войско шло три недели до Самары, где, оставив свой тяжелый обоз, перешло реку и через шесть дней достигло реки Мерло. 29 июня Голицын распустил ратных людей по домам. На этом закончился ещё один бесславный поход русских войск на Крым. Сзади остались безымянные могилы русских воинов, брошенные в степи сломанные повозки и падшие кони.

После походов Голицына состояние войны с Турцией и Крымом продолжалось. Россия как участница «Священной лиги» совместно с гетманским правлением готовила третий поход на Крым. В 90-х годах русская армия и малороссийские казаки принимали самое активное и непосредственное участие в отражении турецко-татарской агрессии. Казацкие отряды и служивых людей охраняли границы, отражали набеги, совершали контропоходы.

Население Слобожанщины беспрерывно отбивало татарские нашествия. Жители Маяцка в 1690 году сообщали в Малороссийский приказ: «Бьют челом холопи ваши, маяцкие жители, русские люди, и черкасы... Живем мы в Маяцком в дальнем крайнем городе, а воинские люди татарове под Маяцкой приходят большими и малыми людьми беспрестанно, и многих наших братьев, и жен наших, и детей рубят и в полон берут».

Татарское нашествие терпела и Правобережная Украина. Возрождавшееся там казачество во главе с фастовским полковником С. Палием , поддерживавшим через Мазепу связь с российским правительством, защищало родную землю. Из Москвы и Батурина палиевцы получали продукты, деньги, одежду, оружие для борьбы с агрессорами.

В борьбе с турецко-татарскими нашествиями левобережные и правобережные казаки выступали совместно. Первый такой поход совершил Палий с переяславским полком в мае 1690 года и разгромил татарскую орду на реке Тикыч вблизи Белой Церкви. В июне 3000 татар и янычар из Кизикермена напали на Левобережье. Их остановили и разбили казацкие отряды, высланные для «промыслу над врагом». В ответ был предпринят поход правобережного и левобережного казачества. Генеральный есаул Ломиковский с корпусом казаков ударил на Очаков «и посад спалили и много шкоды татарам починили». Его действия поддерживали правобережные казаки полковника Самуся, напавшие на Аккерман и Килию.

В конце июня началась подготовка большого похода отрядов Палия и И. Новицкого на Казы-Кермен. В период с 30 июня по 18 июля Мазепа послал И. Новицкому несколько писем, в которых изложил план похода и указал, как действовать во время нападения на турецкую крепость. В поход выступили выборные казаки конных охотницких полков И. Новицкого, Я. Пашковского, М. Кузьмовича, сердюки Кожуховского, Я. Андреевича, С. Яворского, а также переяславского и лубенского полков, всего 4 тысячи человек. Каждый полк имел с собой по два орудия, запас питания на месяц.

Запорожцы, всецело поддерживая поход на Казы-Кермен, напали в низовьях Днепра на татарские судна, захватив пленных и ханскую казну для крепостных гарнизонов. В походе казаки соблюдая осторожность вышли на низовья Днепра, захватили городской посад, отбило у татар большое стадо скота. Уже 16 августа казаки вернулись домой с добычей и пленными. В отместку за нападение на Казы-Кермен, в октябре-декабре 1690 года, казаки постоянно отражали бесчисленные татарские нападения на Кереберду, Царичанку, Китай-городку. В последствие, они совершив стремительные походы за Днепр против чамбулов, шедших за ясырем.

Не достигнув поставленной цели, Крымские походы все же имели положительный стратегический результат. Русское войско сковало силы крымского хана и не позволило ему оказать помощь турецкому султану на Днестре, Пруте и Дунае. Русские полки шли против крымского хана, а в Турции истерично говорили: «Русские идут на Стамбул». Крымские походы способствовали успешным действиям венецианского флота и имели большое общеевропейское значение. Но они были обильно оплачены кровью русских солдат.

Сама же Московская Русь впервые за всю её историю предприняла попытку закрепится на Черноморском побережье и уничтожить это паразитическое гнездо. Хотя к сожалению, все те грандиозные задачи поставленные перед собой русским командованием в ходе этой компании оказались тогда не выполнимы. Что бы их выполнить русскому народе понадобилось ещё сто лет, море крови и чудовищного напряжения сил. Но Россия по-прежнему нависала над Крым, и угроза с севера вынуждала крымскую аристократию без энтузиазма относится к постоянным требованиям турок о помощи и дрожать за своё будущие.

Крымские походы не достигли поставленных целей, Перекоп не был взят, а Крымское ханство не было уничтожено. Для Софьи Алексеевны неудачи в ходе этих походов на Крым имели фатальный характер и обернулись личной трагедией. К тому же они послужили причиной её низложения и воцарения Петра I.

Тысячелетняя война. Русь и Великая степь.
Русско-турецкая война 1686-1700 год. Казыкерменский поход 1695-1696 года.

В XVII веке Россия находилась в состоянии войны с 1686 года, после того как предшественница Петра у власти, его старшая сестра Софья вступила в «Священную лигу», ввязавшись в войну с Османской империей. Турки к тому времени уже два столетия вели схватку с Австрией, Францией, Испанией, Венецией, Мальтийским орденом и Тосканой за господство на континенте и Средиземном море. Фаворит царевны Голицын организовал два похода на Крым, но пользу они принесли только союзникам, отвлекли на себя неприятельские силы. А для русских походы обернулись катастрофическими потерями без каких-либо результатов.

С XVI века Русь вела борьбу с крымскими и ногайскими ордами, ежегодно совершавших разорительные набеги. На протяжении XIV—XVII веков крымскими и нагайскими татарами было угнано из русских земель в рабство около пяти миллионов человек и нанесён колоссальный ущерб экономике государства. Необходимость противодействия этой зверской охоте за людьми также была важной причиной войны с Крымским ханством. Москва хотела обезопасить свои южные рубежи, начать обработку богатых южных земель , а так же получить выход в Чёрное и Азовское моря. В ходе этой борьбы Россия столкнулась с Османской империей, покровительствующей крымским татарам. Одним из опорных военных пунктов на этих землях была турецкая крепость Азов, расположенная при впадении реки Дон в Азовское море.

Действуя с большой настойчивостью, последовательностью и осторожностью, Московская Русь в течение веков медленно передвигала, шаг за шагом, свою границу на юг, закрепляя пройденное пространство устройством оборонительных линий и колонизацией южных окраин, сосредоточив там же главную массу своих вооруженных сил. Но Чигиринские походы эпохи Алексея Михайловича и Фёдора Алексеевича, ни Крымские походы князя В. Голицына, не привели к положительным результатам, и вопрос о прочном русском закреплении на черноморских берегах, оставшись неразрешенным, был передан в наследие деятелям XVIII века.

Явившийся на рубеже двух столетий Петр I, из числа вопросов внешней политики, прежде всего резко выдвинул как раз вопрос южный, сосредоточив на нём преимущественное внимание. Продолжение войны с Портой стало приоритетом внешнеполитической деятельности Петра I в первые годы единовластия. Для этого было несколько причин: во-первых, Москва была в состоянии войны со Стамбулом, и союзники по антитурецкому союзу потребовали от Петра I продолжить военные действия. Во-вторых, война с Турцией представлялась более лёгкой задачей, чем конфликт со Швецией, закрывающей выход на Балтику, а в третьих, это было желание обезопасить южные рубежи России от разорительных набегов крымских татар.

Прорваться к морю, такова была цель Петра. Следствием этого внимания и явились Азовские походы 1695-96 годов. В ходе которых Россия второй раз приступала к этой крепости имея единственную цель, взять этот древний город, центр работорговли в регионе и ликвидировать многовековую угрозу нашествий крымских татар и ногаев в Придонье и Поволжье. А так же выйти на берега пусть даже такого но маленького, но тёплого моряморя.

В то время, когда российское правительство и гетманское правление соблюдали условия Бахчисарайского договора, Турция и Крым постоянно нарушали их, начиная с момента его подписания. Набеги к сожалению не только не уменьшалась а со временем возросла в разы. Тем более, что после свержения правительства царевны Софьи военные действия против турок и татар были приостановлены. Русские войска и население Слобожанщины постоянно отражало набеги татар, которые в свою очередь шли беспрерывно за ясырём.

Уже в начале 80 годов крымские татары в нескольких местах вторглись чамбулами в на Левобережную Украину, прорываясь далеко, за пределы границ, неся с собой смерть и разрушения. А турецко-татарские отряды, кроме периодических набегов на Придонье и Поволжье, нападали с Азова и нижнеднепровских крепостей на украинские земли, разрушали казацкие зимовники. Турки восстанавливали и заселяли Корсунь, Канев, Лысянку, Чигирин, запрещали казакам и селянам заниматься промыслами и охотой, взымали налоги на ловлю рыбы и добычу соли в низовьях Днепра.

Было очевидным, что новая война неизбежна, и для борьбы с турками Россия искала новых союзников, тем более, что в начале 80 годов стали складываться условия для создания новой антиосмайской коалиции европейских государств заинтересованных в реальном разгроме Османской империи, а не на словах. Тем более, что предыдущие войны с турками показали, что для победы над ней необходимо объединение государств Центральной и Юго-Восточной Европы. Так как ни одно государство на Европейской части континента самостоятельно не могло противостоять могуществу Османской империи.

Военные кампании России в 1695 году против Османской империи, были продолжением начатой правительством царевны Софьи Алексеевны войны с Турцией и Крымом. Днепровская кампания 1695 года была частью плана Петра I по завоеванию выхода в Черное море и имела самостоятельное значение как правый фланг удара на Северное Причерноморье. Исходя из этого сподвижники молодого царя спланировали кампанию профессионально. Они решили выйти в устье Днепра и устье Дона, закрепиться там, взяв тем самым Крым в клещи. А поскольку татары и турки уже «привыкли», что русские ходят на Крым одной и той же дорогой, решили молодой царь и русские военачальники направить все старое войско хоженой дорогой в низовья Днепра, а с лучшими отборными силами внезапно нагрянуть под Азов и захватить его.

Днепровская кампания 1695 года была частью плана Петра I по завоеванию выхода в Черное море и имела самостоятельное значение как правый фланг удара на Северное Причерноморье. В этом смысле штурм Азова носил характер отвлекающего манёвра для днепровской кампании. Одновременный удар в двух направлениях заставлял турок и татар рассредоточить, а значит, и ослабить свои силы и воевать на два фронта. О том, что днепровская кампания была нацелена на завоевание выхода в Черное море в районе лиманов, свидетельствуют письма Петра I, дипломатическая переписка, а так же летописи.

Для отвлечения внимания противника в сторону от Азова решено было прибегнуть к демонстрации и дезинформации. Для этого шло активное распространение заведомо ложной информации о том, что огромное русское войско вновь собирается отправиться в поход именно на Крым, и таким образом скрыть второе направление удара на Азов. Это было воспринято всеми как действительные данные. В информацию поверили даже иностранные послы и информаторы, которые за долю малую довели её не только до своих королевских особ, но и до Стамбула.

План Крымско-Днепровского похода был разработан в конце 1694 — начале 1695 года по инициативе и при непосредственном участии казацкой старшины. 5 февраля 1695 года, на военном совете в Пушечном дворе, в Москве, он был утвержден. Он состоял в следующем. Российское войско, в состав которого вошли севский, белгородский, путивльский и украинские слободские полки под командованием Шереметьева, соединяются у Днепра с полками гетмана, идут правым берегом к Кизы-Кермену и берут его в осаду. С Днепра на чайках крепостц блокируют запорожцы, имеющие большой опыт речных и морских походов и борьбы с татарами. Они же действуют на суше, на левом берегу, препятствуя помощи со стороны татар.

Соединенное войско, отправленное в низовья Днепра возглавляли Мазепа и Шереметев. Непосредственное управление казаками во время военных действий осуществлял гетман и старшина. Планировалось привлечь запорожских казаков, которые были на службе у российских царей, несмотря на то, что у запорожских казаков с гетманом были не простые взаимоотношения. Причинами, подтолкнувшими запорожских казаков к взаимодействию были царские деньги и возможность получения добычи. Тем более, что в днепровских крепостях находились турецкие гарнизоны, а перемирия не было, запорожские казаки не могли безопасно проходить мимо укреплений к Черному морю и обратно.

20 января 1695 года по старому обычаю с постельного крыльца объявлено было стольникам стряпчим, дворянам московским и иным воинским людям, чтоб они со своими дружинами собирались к Белгороду и Севску к боярину Борису Петровичу Шерметеву для промысла над крымским ханом. Начальствование над подготавливаемой для Азовского похода армией, Петр I поручил боярину Б. П. Шереметеву, который должен был, выждав появления подножного корма и подхода малороссийских казаков, не скрываясь от противника направиться к низовьям Днепра и далее на Перекоп. Было объявлено, что армия для этого похода составит 120 тысяч человек.

Предстояло им выступать на Днепр, где в самом низу, на Днепровском лимане, стоял древний Очаков, а выше его знаменитый визирь Кёпрели соорудил целую систему укреплений. На днепровском острове Таган выше Ингульца поставил он замок того же названия. По обеим сторонам замка, на правом и на левом берегу Днепра, построили турки крепкие крепости, Казы-Кермен и Арслан-Ордек. С них в замок перебросили толстые железные цепи и перекрыли реку. А подступы к этому барьеру через Днепр прикрывали небольшие крепости Шагин-Керман, Нустрет-Керман, Мубарет-Керман и Шах-Керман. Тем самым гирло Днепра было закупорено турками надёжно и по их мнению и навсегда.

Гетман по многочисленным просьбам запорожцев настоял на том, чтобы Петр разрешил ему во время Крымско-Днепровского похода пойти с основными своими силами к Казы-Кермену, а не к Азову или Очакову. Находившийся с крепостью остров Таван был укреплён и имел важное стратегическое значение не только для османов. Его гарнизон контролировал Таванский перевоз на пути «дорога татарская на Великий Дон», в Тамань и к Русскому и Каспийскому морям. Неудивительно, что Таванская переправа стала местом постоянного движения как военных так и торговых субъектов тогдашних международных отношений в Северном Причерноморье, украинский, поляков, крымских татар, московитов, турок..

Войско Шереметева, отправленное под Казы-Кермен, было укомплектовано в основном полками «старго строя», которое составляли стрелецкие полки Белгородского разряда численностью 25 тысячи человек и около 30 тысяч малороссийских казаков Мазепы. Но не все полки из этого Разряда принимали участие в осаде и штурме крепости, так как часть войск была оставлена для отражения возможного татарского нападения, а часть солдат отправлена в Воронеж на строительные работы.

И как только появилась первая трава, годная для подножного корма, поднялись собранные московские ратные люди старого устройства, объединились с верными малороссийскими казаками, и пошли всей своей махиной вниз по Днепру. Всё по плану, всё, как договаривались, как турки и татары ожидали.

10 мая 1695 года Шереметев выступил из Белгорода и отправился с войском под Коломак, следом за ним 17 мая из Батурина выдвинулся Мазепа. Подойдя к днепровской переправе, казацкие полки задержались там на несколько недель для постройки судов «до перевозу войск». На этих судах российские полки переправились ниже Перевалочной, а казацкие, у Мишуриного Рога. Общая встреча отрядов после переправы была назначена у Омсльнички. Шереметьев прибыл туда 2, а Мазепа 3 июля, а 11 июля объединенное войско направилось в поход на Кизы-Кермен «звичайним трактом... переходячи в том маршу розные речки и длины, з степу в Днепр впадаючи». Немного раньше по приказу гетмана были отправлены к Казы-Кермену, вниз по течению реки Днепра, запорожские казаки под командованием Н. Самойленко на чайках и два полка левобережных казаков во главе с полковником Яковом Лизогубом.

Запасы, которые были взяты с собой в поход, дают основание говорить, что поход был рассчитан на три месяца летнего периода с момента соединения войск. Выбор этого времени для похода был оправдан тем, что часто ранним весенним временем войско сталкивается с нехваткой кормов, отчего страдают кони.

Среди важных укреплений, расположенных на реках, впадающих с севера в Черное море, были Азов, Очакови Казы-Кермен. Крепость Казы-Кермен считалась весьма укрепленной и с многочисленным гарнизоном. Для крепости конца XVII века на границе Османской империи, как на стратегически важном и опасном участке, было характерное увеличение гарнизонов, обслуживающих крепостную артиллерию. После походов князя Голицина и Касагова, в крепостях на Днепре находились наемные гарнизоны солдат, их основную массу составляли янычары. Помимо янычар, были в крепости добровольцы, служившие так же за денежное вознаграждение. В крепости Казы-Кермене находилось более 3000 человек гарнизона. В Мустрит-Кермене, могло поместиться не более 200 человек, а в крепости Муберек-Кермен находилось 500 человек гарнизона.

В 1695 году крымский хан, несмотря на желание остаться в своих землях для их защиты, вынужден был отправиться в поход со своими основными силами в венгерскую землю вместе с калгой-султаном в количестве 4 тысяч человек. Для выручки Казы-Кермена были выделены специальные войска, которые возглавлял нуреддин-султан и Ширин-бей250. После получения известия о приходе русских войск под Казы-Кермен, турецкий султан срочно отпустил калгу с ордой назад для выручки крепости и для обороны Крыма. К тому же для помощи к войску калги-султана вышли войска из Белогородчины и Буджака, но дойти до Казы-Кермена вовремя они не успели и отправились сразу в сторону Крыма для защиты полуострова.

Всего для обороны Крыма и нижнего Приднепровья было выделено войско во главе с нуреддин-султаном и Ширин-беем численностью 30-40 тысяч человек, включая дополнительный отряд калги-султана, отправленный на выручку Казы-Кермена в количестве 4 тысяч человек.

После соединения двух частей под командованием Шереметева и Мазепы, войско продвигалось к турецким городкам по правому берегу Днепра, так как противоположная сторона была под контролем татар. Успешный маневр казаков на воде, имевший эффект неожиданности, они спустились из Сечи к Казы-Кермену за один день, стал основной предпосылкой к успешной осаде крепости. Блокированные днепровские крепости так и не дождались помощи от турецких кораблей, которые согласно распространенной практике должны были поддержать городские гарнизоны, поднявшись по Днепру, таким образом, увеличив продовольственные, боевые запасы и войско.

К тому же казаки не позволили перейти на другую сторону, с крымского берега, войскам нурредин-султана, который расположился табором со стороны Ислам-Кермена, и не смог по этой причине помочь осажденному Казы-Кермену. А белгородская орда до 18 августа находилась в Буджаках, близ крепости Аккерман, где дожидались прихода польских войск во главе с коронным гетманом Яблоновским.

Под стенами Казы-Кермена объединенные российско-украинские войска оказались поздним вечером 24 июля 1896 года. Они поставили лагерь близ города, вне досягаемости крепостных пушек. Обложение, включая постройку земляной оборонительной ограды, стало следующим этапом осады крепости. В ночь на 25 июля турецкий гарнизон большими силами совершил вылазку за городские стены и атаковал русские войска.

По приказу гетмана украинцы силами трёх полков вошли в городское предместье где и произошёл кровопролитный бой с янычарами. Используя внезапность и временное численное преимущество турки сумели внести сумятицу в ряды украинских казаков и опрокинули их. Вылазка оказалась удачной для турок, которые не только выбили казаков из предместья, нанеся им потери, но и увели с собой пленных. Лишь только прибытие русских войск заставило османов отойти обратно за крепостные стены.

Русские войска используя тактику постепенной осады сумели вплотную приблизится к крепостным стенам. На этих временных земляных укреплениях была установлена вся осадная артиллерия, привезенная на подводах с собой. Все эти маневры совершались уже на виду у казыкерменского гарнизона, который старался помешать действиям и не допустить возможность взять в осаду город, но ничего ни смог сделать. Неоднократные вылазки и обстрелы турок ничего не дали и были пресечены русскими войсками.

После установки осадных орудий начался обстрел крепости с помощью артиллерии, которая продолжалась без перерыва в течение 5 суток. Ночью русские вели интенсивный огонь из мортир по городским строениям навесной траекторией, с рассветом войска начали стрелять из всех орудий по крепости. Турки буквально были засыпаны ядрами, снарядами и ручными гранатами. Непрерывный огонь наносил туркам большие потери в живой силе и принёс большие разрушения городским строениям. Многие городские пушки были повреждены и разбиты огнем из лагеря, также как их лафеты, на которых пушки стояли. Артиллерийская пальба, которую вели турки с Таванска, не приносила никакого вреда осаждающим.

Посередине Днепра, то есть с восточной стороны от цитадели Кази-Кермена, были расположены войска запорожцев. Они блокировали связь крепости с другими укреплениями и обстреливали городские стены верхнего и нижнего города, максимально близко расположенные к воде. Неоднократные попытки татарвы прорваться к осаждённым и оказать им помощь, были пресечены запорожцами.

Но к сожалению, русская артиллерия не смогла разрушить стены, чтобы в пролому могли войти штурмующие войска. Крепостные стены были построенны из твердого камня, «мало от наших армат повреждалися». А затянувшаяся осада грозила не привести к желаемому результату по причине истощения боеприпасов. Необходимо было предпринять что-то ещё, чтобы начать штурм. И этот другой путь был найден русским командованием.

Русскими воинами и казаками, под прикрытием деревянных щитов, был насыпан высокий вал перед укреплениями среднего города вровень со стенами крепости, который к тому же засыпал ров окружавший стены. С этого вала было очень удобно штурмовать стены крепости, при этом дальнейшая стрельба гарнизона была бессмысленна, так как огонь артиллерии и мушкетов сметал защитников Казы-Кермена напрочь. Перед решающим штурмом неоднократно войска осуществляли стрельбу из большого количества орудий, и тогда в течение одних суток в крепость могло попасть до тысячи бомб. Беспрерывный огонь нёс смерть и разрушения. Но османы проявили небывалую твёрдость и волю стойко вели оборону.

30 июля войсками было закончено строительство подкопа и заложена мина, вследствие чего была успешно взорвана башня со стороны Очаковской крепости. Мина взорвалась и взрывная волна выбрасила за пределы городских стен людей. Взлетевшие на воздух камни рухнули на турецкие укрепления, задавив большую часть оборонявших башню османов. Несколько офицеров и много янычар, человек 100, были убиты или получили ранения.

Взрыв в башне был поддержан активной стрельбой гранатами и бомбами, при применение особых мортир. И тогда помимо разрушения башни, крепостных стен и зданий, внутри очень многие строения в городе загорелись и переросли в масштабный пожар, вызывая значительные потери турецкого гарнизона и жителей города. В дальнейшем огонь стал причиной взрыва на пороховом складе, От взрыва поднимались на воздух люди и их выбрасывало за пределы города.

После взрыва башни и порохового склада русскими войсками и казаками был осуществлен решающий штурм крепости. Несмотря на плотный огонь войска вошли в средний город через пролом в башне и прилегающей стене. Штурм поддерживала артиллерия, продолжая стрелять с батарей и из шанцев ручными мортиркамии мушкетным огнём. На месте взорванной башни завязался яростный рукопашный бой, который длился пять часов и завершился успехом русских. Средний город оказался в руках у казаков и российских войск, гарнизон и жители Казы-Кермена проявляя невиданную стойкость, организованно ушли в меньший город, наиболее укрепленную его часть, цитадель.

Но вскоре поняв бесперспективность дальнейшего сопротивления, и чтобы сохранить себе хотя бы жизнь, турки готовы были на милость победителя сдать город со всеми боевыми припасами и крепостными пушками. Переговоры об условиях сдачи были проведены в ближних шанцах вечером 30 июля, в зоне досягаемости снарядов с обеих сторон. Город капитулировал, но запорожцы жаждущие наживы и крови басурман нарушив приказ вырезали остатки гарнизона и его жителей, начав грябёж и погромы. Шереметев не обращал на это своевольство запорожцев, уж больно много кровных обид было у казаков на османов.

Но ещё были не взяты соседние крепости, которые вместе в Казы-Керменом составляли единую оборонительную систему на Днепре. Запорожцы, подошли к крепостям раньше основных войск, на своих лодках вниз по Днепру и окружили укрепления городков Мустрит-Кермен и Муберек-Кермен на островах.

На запорожцев была возложена задача не дать возможности гарнизону других трех крепостей помочь жителям Казы-Кермена и блокировать самих казыкерменцев, что они успешно и выполнили под предводительством кошевого атамана Максима Сергиевского.

С другой стороны от Казы-Кермена, где была расположена крепость Аслам-Кермен, в поле стояли лагерем татарская орда во главе с нуреддин-султаном и Ширин-беем, однако никакой помощи они не смогли оказать осажденному Казы-Кермену, хотя были предприняты попытки перебраться на другую сторону.

После занятия города Казы-Кермена, расположенного на более высоком берегу, нежели Мустрит-Кермен, шансы татар и турок, блокированных на Таванском острове, к спасению оказались ничтожными. Низкий берег Таванского острова легко обстреливался как из башен захваченного Казы-Кермена, так и с воды. Таким образом, запорожцы получили не только ключи от Мустрит-Кермена со всеми пушками и боевыми припасами, но и пленных жителей крепости.

Две соседних крепости на татарском берегу, Муберек-Кермен Аслам-Кермен, не были атакованы войсками Мазепы и Шереметева, но 30 июля, были покинуты и гражданскими, и военными жителями, которые, «увидевши погибель Казы-Керменову и Мустрит-Керменову», со своими пожитками ушли в Крым, оставив военные припасы и пушки казакам.

Успех в столь быстром падении четырех форпостов турок в Поднепровье был обеспечен согласованными действиями украинско-российских соединений. На всех этапах боев самое активное участие принимало казачество, которое сыграло видную роль в достижении победы. Высокие боевые качества были проявлены русской и казацкой пехотой в штурме Кизы-Кермена и 'запорожским плавным войском на Днепре.

Не желая рисковать Шереметев, достаточно хорошо знавший крымских татар, не пошёл в Крым, а повернул домой. В первых числах августа, русские войска двинулись обратно, оставив в захваченных городах гарнизоны. Через Днепр войска переправились снова совместно в Переволочной. После этого 25 августа в лагере под Гадячем городовые казаки были распущены гетманом, и Мазепа разошелся с войсками Шереметева, направившегося в Белгород. Гетман вернулся в Батурин 2 сентября 1695 года.

Таким образом в низовьях Днепра русские одержали важные победы, они разрушили ряд турецких крепостей с минимальными потерями. Было отвлечено внимание противника от помощи крепости на Дону, «пока войска государские под Азовом будут». Русское командование теперь не боялось появления крымских татар под Азовом, «которые с нурадин салтаном, и Ширинбеем под Аслан городок на помочь Казыкерменю приходили», а после остались в Крыму для защиты полуострова.

Шереметьев и Мазепа, осмотрев крепости, решили, что быстро отстроить Кизы-Кермен невозможно. Не было необходимого материала и времени, а разрушения оказались очень велики. Чтобы ее не заняли янычары и орды, было принято решение срыть оставшиеся укрепления до основания и укрепить уцелевшую Мустрит-Кермен, что была на острове Тавань. Две остальные крепости были разрушены бежавшими турками и татарами. В Таванской крепости был оставлен гарнизон из 200 российских солдат полковника А. Ларонта, 600 запорожцев и сердюцкий полк Ясиковского. Последний назначался комендантом крепости. Гарнизону оставлялись значительное продовольствие, оружие и боеприпасы. Он должен был расширить и укрепить Таванск.

За короткий срок, при нехватке материалов, казаки и стрельцы произвели необходимые ремонтные и укрепительные работы. Им помог отряд в 500 казаков лубенского и гадячского полков, присланный гетманом. К декабрю работы были окончены. Несмотря на отсутствие теплых жилищ и сильный мороз, гарнизон не оставил крепость и охранял ее всю зиму 1695— 1696 года от татар, постоянно появлявшихся на горизонте.

Казаки, кроме гарнизонной службы в Таванске, охраняли границы от набегов татар. Охотницкие полки стояли на реке Самаре, слободские, на реке Коломак. В случае движения татар к Азову они должны были отрезать путь врагу. Когда И. Скоропадский привез весть об отходе Петра I от Азова, полки отозвали с границ, но сторожевые отряды были оставлены. Покорение нижнеднепровских турецких крепостей сразу же сказалось на военных действиях запорожцев. Осенью атаман И. Гусак с сечевиками без сопротивления вышел в лиман и опустошил окрестности крепости Очакова. Для русских в равной степени было важно, чтобы татары и турки «удержалися от Азовской помочи и от наступления на Таванской город».

Согласно русского плана, войска противника «принуждены будут имети в разорвании своей силы». При этом действиям на воде отводилась немаловажная роль, как и под Казы-Керменом: запорожцы должны были отправиться «для воинского промыслу Днепром», чтобы не допускать турецкий флот под Азов.

Помимо этого, была устранена угроза нападения на Запорожскую Сечь и перекрыт путь к владениям Османской империи на Правобережье Украины. Однако всего этого было недостаточно для решения главного вопроса, выхода к Черному морю. Азовское море по прежнему закрывал Керченский пролив, контролируемый турками, а ниже по течению Днепра находилась еще одна крепость противника, Очаков. Но второй «отвлекающий» поход Шереметева на Очаков и Крым в 1696 году был остановлен на реке Берестовой из-за тяготы марша. Шереметев не пожелал рисковать и в этот раз, упустив возможность славно потрепать Крымское ханство. Тем более, что в это время здесь не было крымских войск.

Сам Гетман после удачи под Казы-Керменом закономерно опасался ответного рейда на территорию украинских городов, информацию о котором получал неоднократно от пленных. Турки не собирались мириться с потерей своих позиций в низовьях Днепра, они постарались приложить максимум усилий и предприняли две попытки вернуть крепости в 1697 и 1698 году. Настаивали на возвращении Таванской переправы даже спустя 5 лет во время обсуждения мирного договора в Константинополе и долго не соглашались с их утратой.

Таким образом, на территории Российского государства известие о победе, одержанной над турками и татарами, сразу после его появления получило большой общественный резонанс и высокую оценку.

Готовясь к зимним татарским вторжениям, Мазепа выставил караулы вдоль Днепра и приказал быть в готовности к боям южным полкам. В январе 1696 года Левобережная Украина была подвергнута опустошительному нашествию татар. В отместку за разгром Казы-Кермена, хан Селим-Гирей нанёс удар всеми силами по русской территории. Вторжение шло двумя потоками. Из-за Самары наступали крымские и ногайские татары, калмыки и черкесы с калгою и нураддином. У Кременчуга, из-за Днепра, готовилась к вторжению белгородская орда.

В начале января татары пожгли села и хутора и брали пленных по берегам реки Орели. рассыпавшись чамбулами, пошли на Миргородский и Полтавский полки, к Решетиловке, Новым Санджарам. 15-16 января 1696 годаони захватили посад у Китай-городки, Кишинки, сожгли Царычанку и «людей где набрали в пень рубали». 18 января от Кереберды, которую осаждали, и Кишинки, вдоль Пела, Говтвянским трактом татары двинулись вглубь Гетманщины, к Говтве. Оттуда отправились под Голотву, где были собраны казацкие полки для отражения татарского набега. Из Ахтырки и Белгорода им на помощь выступил Шереметев. К Говтве были направлены полтавский, миргородский и гадячокий полки. Полковники Борохович, Апостол и Герцик дали у Говтвы бой врагу. Однако из-за трусости и самовольного бегства многих казаков из своих полков полковники отступили и не оказали татарве сопротивление. Орды, воспользовавшись этим, стали грабить окрестности Решетиловки, Белоцерковки, Богачки. Крымчаки безнаказанно жгли селения около городков Остапа, Белоцерковки и Богачки, а затем направились на Гадяч захватывая полон. По пути они расходились в стороны отдельными «загонами», захватывая в плен местных жителей и сжигая всё что попадалось им на пути.

В это время от Кременчуга выступила 30-тысячная белгородская орда, с которой шел Петрик. Она осадила Омельник и Поток. Быстрому продвижению казацких войск мешала распутица , так как выехав на санях но снег стал таять, началась слякоть и казакам пришлось пересесть на телеги. Но телеги украинские крестьяне не хотели отдавать и с диким упорством торговались.

Украинский гетман Иван Мазепа с собранными казацкими полками выступил из Батурина в Прилуки. В это время буджацкая орда скрытно двигалась на соединение соединиться с крымской ордой для дальнейшего набега. Вместе с буджацкими ногайцами находился и Петрик со своими людьми. Ногаи осадили пограничные украинские города Поток и Омельник, разоряя окрестные селения. В это же время Петрик послал универсал к жителям осаждённых городов, призывая их сдаться и признать свою гетманскую власть. В ответ Мазепа разослал свой универсал по Левобережной Украине, в котором обещал крупную денежную сумму в награду за убийство Петрика.

Мазепа с собранным казацким войском двинулся из Прилук в Лохвицу. Воевода Б. Шереметев с русским войском находился в Ахтырке, призывая украинского гетмана с казацким войском прибыть к себе на соединение. Однако из-за опасности нападения татарских отрядов на Батурин Мазепа с казацким войском остался в Лохвице. Вскоре крымская и буджацкая орды не встречая никакого сопротивления, соединившись вместе, снова разделились на две части. Крымчаки двинулись разорять полтавский полк, а буджацкие ногаи пошли «воевать» Поднепровье.

Мазепа отправил из Лохвицы прилуцкий полк в Полтаву, приказав соединиться с ним гадяцкому, миргородскому и полтавскому полкам, а лубенский и охотный казацкие полки выслал против ногаев. Сам Мазепа с остальным казацким войском двинулся в Ахтырку, чтобы соединиться с Шереметевым, но добрался только до местечка Рашевка на реке Псел, но время было уже упущено. Здесь украинский гетман узнал, что уже в начале апреля крымские татары и ногаи отягощённые добычей и с пленниками начали отходить в свои степи.

Белгородская орда двинулась через Миргородский полк к днепровским переправам. За ней в погоню бросились полки И. Новицкого и О Свички . К Днепру спешили киевский, переяславский и нежинский полки. Татары, не решаясь бросить награбленное, принялись в панике переправляться через Днепр. Подтаявший лед ломался под ними, в результате чего множество татар утонуло. Но основная масса всё таки ушла с добычей.

Крымская орда через Полтавский полк подошла к реке Ворскле. За ней двинулись стоявшие у Говтвы гадячокий, полтавский и миргородский полки, к которым присоединился прилуцкий полк Д. Горленко. Как и на Днепре, при переправе через Ворсклу татары отступали беспорядочной толпой и многие из них утонули. Но и здесь основная масса татар сумела уйти от возмездия и с добычей ушла в степь.

Украинские казаки взяли в плен многих отставших от основной орды татар, в лесу за рекой Ворскла, но это не сыграло никакой роли. После отступления крымского калги-султана гетман Мазепа распустил городовые казацкие полки по домам, а охотные полки отправил в их становища. Тем временем под Кишенкой один казак умертвил самозваного гетмана Петрика.

После отражения татарского нашествия на Левобережье началась подготовка к военной кампании 1696 года, Петр I планировал, как и в прошлом году, нанести удар по Турции и Крыму в двух направлениях, азовском и очаковском, где украинскому казачеству отводилась большая роль.

По разработанному плану готовился совместный поход на Очаков. Основной удар должна была нанести армия Шереметева, а так же силами полков левобережных, слободских и запорожских казаков. Они должны были наступать на Очаков по суше. Одновременно казацкие полки, получившие боевую закалку при штурме турецких крепостей в низовьях Днепра, переводились под Азов. Помимо этого, солдаты и казаки должны были по прежнему охранять подступы к Таванску, а часть запорожцев, «чинить военный морской промысел» на Черном море против турок, чтобы не допустить поступления помощи под Азов. С этой целью предполагалась выдача казакам большого денежного жалования и продовольственных запасов. Суда для речного похода строили в Брянске, а оттуда их перегнали в Днепр по Десне.

В связи с посылкой значительных военных сил к Азову летом 1696 года пришлось отложить большой поход на очаковском направлении и ограничиться мерами оборонительного характера. 25 апреля 1696 года Шереметьев получил царский указ, согласно которому он должен был собрать ратных людей своего разряда и вместе с войсками гетманского регимента, не занятыми осадой Азова, идти походом на Очаков. Для блокады крепости с моря предполагалось построить в Брянске струги и спустить их в Днепр по Десне. Гетман должен был также изготовить струги в левобережных городах и собрать их в устье Орели, у Переволочной. Но подготовка к походу и строительство стругов продолжались очень медленно. Шёл уже июнь, а начала похода не было видно.

Тогда Петр I решил использовать войска Шереметьева и Мазепы для охраны границ Левобережной Украины, а в южных степях, лиманах и на море приказал «промысел чинить запорожцам». Войска гетманского регимента, оставшиеся на Левобережье, только к 10 июня сосредоточились под Гадячем в ожидании похода на Очаков.

В связи с изменением плана днепровской кампании царем Шереметьев соединился бв начале июля на реке Коломак с казацкими полками, и растянувшись на линии рек Коломак- Орчик-Берестовая, они «стали, тщательные и прилежные око на все стороны имея». Меры эти были вызваны тем, что крымский хан со своей ордою стоял вдоль берега Азовского моря от Сиваша до Кальмиуса, готовый ударить в тыл действующей под Азовом армии. На соединения Шереметьева и Мазепы возлагалась задача не допустить этого нападения. Охотницкие полки были также рассредоточены в городах Полтавского полка.

На Днепре, от Кременчуга до Киева, сторожевую службу несли выборные казаки черниговского, переяславского и лубенского полков. Часть из них, плавая по Днепру, следила за южными степями, предупреждая внезапное нападение степняков. Мазепа и Шереметьев посылали в степи многочисленные казачьи разъезды для ведения разведки боем. Многие из таких отрядов выдержав неравный бой с татарами на Муравской сакме, были частично пленены, а частично погибали в боях с численно превосходящими чамбулами татар.

К этому времени закончилась постройка стругов, 42 которых, сооруженные в Брянске, имели 10 саженей длины. На них в Таванск были посланы хлебные и военные запасы для гарнизона города. С ними отправился думный дворянин С. Неплюев с 2500 солдатами полков В. Ельчанинова и М. Кривцова, которые плыли на стругах, изготовленных в левобережных городах по гетманскому указу для «воинского промыслу над Крымом и для обороны завоеванных у турок городков». Помимо этого они везли жалование запорожцам для их морских и сухопутных походов против басурман.

 Переправившись с хлебными запасами и известью через пороги, Неплюев прибыл в Таванск. Там стоял гарнизон из запорожцев и казаков киевского полковника Мокиевского общим количеством в 1036 чел. Неплюев, посоветовавшись с Мазепой, решил восстановить укрепления Кызы-Кермена и Мубеурек-Кермена.

Тысячелетняя война. Русь и Великая Степь.
Русско-Турецкая война 1685-1700 год. Азовские походы 1695-1696 года. (Часть I).

На рубеже XVII-XVIII столетий всё большую роль в международных делах стали играть морская торговля получившая мощный толчок во времена Великих географических открытий. Трудно было сохранить статус великой державой, не имея хорошо морских кораблей и судов. Морские и океанские просторы рассекали уже сотни и тысячи кораблей, осваивались новые морские пути, увеличивался товаропоток, появлялись новые порты и верфи. Международная торговля выходила за пределы морских бассейнов и играла главную роль в экономическом развитие государства..

В этот период первые места по мощи флотов занимали Англия и Голландия, раньше всех вставшие на путь агрессивной колониальной экспансии. Испания, Португалия, Франция, Венеция, Османская империя, Дания и Швеция обладали сильными флотами. Они имели обширные морские побережья, превосходные бухты и порты, а так же давнии традиции мореходства. Ряд государств обладали огромными колониальными империями, Испания, Португалия, или полным ходом их строили, Англия, Голландия, Франция. Ресурсы покорённых территорий давали мощный импульс к развитию экономики и культуры.

В ином положении находилась Россия раскинувшая свои владения на бескрайних просторах Восточно-Европейской равнины. Там под сенью непроходимых болот и лесных чащоб раскинулись её многочисленные города, стоявшие на самой разветлённой в мире речной системы.. Но на северо-западе выход в Балтийское море преграждала могущественная Швеция. Королевство шведов в тот период было первоклассной великой державой, имеющей профессиональную армию и сильный флот. Шведы захватили русские земли по берегам Финского залива, контролировали значительную часть южной Прибалтики, превратив Балтийское море в «шведское озеро». Лишь на побережье Белого моря, что в сотнях километров от основных экономических центров России, у русских был свой порт Архангельск. Он давал ограниченные возможности по морской торговле, был отдалён, а зимой судоходство прерывалось по причине суровости климата.

Выход к тёплому Чёрному морю закрывало Крымское ханство и могущественная Османская империя. Турки и крымские татары держали в своих руках всё северное побережье Чёрного моря, с устьями Дуная, Днестра, Южного Буга, Днепра, Дона, Кубани, опираясь здесь на неприступные крепости.. Обладая большим числом кораблей и имея множеством удобных портов, здесь безраздельно главенствовал турецкий флот. Огромная масса транспортных судов ежедневно курсировала по морю перевозя различные грузы и рабов.

Но постепенный рост Московского государства, упрочение его внутреннего единства и увеличение военной мощи, позволили России поставить на очередь вопрос о перемещении своей южной границы к её естественному рубежу на Черноморском побережье. Пришло время русскому государству вернутся на берега Чёрного моря, где сотни лет назад русские вели оживлённую торговлю со своими соседями.

Но ситуацию усугублял тот факт, что Османская империя, Крымское ханство и Швеция были исконно враждебными России государствами и не собирались добровольно отдавать когда то захваченные территории. Тем более, что морское побережье на юге и северо-западе было удобным плацдармом для их наступления на русские земли. На южных рубежах шла практически беспрерывная схватка с ордами Крымского ханства и иными хищниками, если не было крупных ежегодных походов, то мелкие набеги, рейды вражеских отрядов были обыденностью.

Сами же турки, опираясь на многочисленные крепости, армию, а так же силы Крымского ханства, не только удерживали под своим контролем южнорусские земли, но и планировали расширить зону своего влияния за счёт Украины. Хотя Османская империя к концу XVII столетия сама испытывала серьёзный внутренний кризис, но всё же была мощной империй, обладавшей огромными военно-экономическими ресурсами и мощным флотом. Нельзя забывать также о том, что русско-крымские отношения тесно переплетались с русско-турецкими, поскольку Крым находился в вассальной зависимости от Турции и последняя всячески поддерживала крымских правителей.

Выход к Балтийскому и Чёрному морю был важен для Москвы как с точки зрения военно-стратегической необходимости, восстановления исторической справедливости, так и с экономических соображений. Насильственная изоляция от основных морских торговых путей Европы пагубно сказывалась на экономическом развитии государства, так как основная деятельность в экономике Московской Руси была напрямую связана с международной торговлей. Швеция, Польша и Османская империя на посредничестве или перепродажи товаров из России имели колоссальные прибыли, в разы превышающие прибыль самого продавца. Поэтому, борьба за выходы к морям приобретала первостепенное значение для будущего Русского государства.

В 1689 году Софью свергли, но правительство фактически возглавила мать Петра, Наталья Кирилловна. Молодой царь по прежнему занимался «марсовыми потехами» с Преображенским и Семеновским полками. Увлекся и строительством кораблей в Переславле-Залесском на Плещеевом озере. Поехал к настоящему морю, в Архангельск… Его мать была женщиной осторожной, избегала резких поворотов, живя по принципу, как бы не навредить. С союзниками не ссорилась, мир с турками не заключала. Но и на фронте активных действие не предпринимала.

Но это затишье было очень обманчивым. Хотя османы тоже не предпринимали наступательных операций, перебросив свои силы на других противников. Зато развернули интенсивное строительство крепостей в нарушение Бахчисарайского договора. Раньше возле устья Днепра были две твердыни, Очаков и Кызы-Кермен. Теперь возводились еще пять: Аслан-Кермен, Таван, Мустрит-Кермен, Ислам-Кермен, Мубарек-Кермен. Крепости всё ближе придвигались к царским владениям, наглухо перекрывая всякое движение по Днепру. Если бы русские хотели здесь наступать, то на их пути вставали новые преграды.

Эти крепости служили и прекрасными базами для будущих турецких ударов. Из района Казы-Кермена татары регулярно совершали разорительные походы как на Правобережье, так и на Левобережную Украину. Их загоны беспрерывно терроризировали Украину, отлавливая «живой товар», угоняя скот. Хан не оставлял без внимания и русскую оборону. В ему было крайне важно знать в каком она состоянии. Как сказалась на ней перемена власти. Может быть, уже саму Россию получится грабить, как Украину.

Поэтому, борьба русского государства против турок в Северном Причерноморье и Приазовье, имела большое значение для судеб не только нашей страны, но и народов Европы, для которых Турция представляла тогда грозную опасность. Турецкая политика в отношении России имела цель, прежде всего ослабить русское государство, а затем, при удобном случае нанести ему сокрушительный удар. Владея опорными пунктами в Северном Причерноморье и Приазовье, в частности, Азовом, турки хотели вновь попытаться объединить под владычеством Оттоманской империи все мусульманское население, от реки Камы до устьев Волги.

Успех этого пантюркистского предприятия сулил значительные выгоды. Создание здесь мусульманских ханств позволило бы, в сочетании с собственно-турецкими владениями в Приазовье и Причерноморье и вассальным от Турции крымским ханством, образовать на восточной и южных окраинах Руси полукольцо враждебных ей ханств. Тем самым создав русскому народу и государству смертельную опасность, связанную с потерей национальной идентичности и своей независимости. Через Азов турки поддерживали постоянную связь не только с Казанью и Астраханью, даже после того, как они вошли в состав Московского государства, но и с ханами Казахстана, эмирами Хивы, Бухары, с черкесскими князьями, с Дагестаном.

Поэтому стремление к овладению Азовом, совершенно естественно, давно родилось в правительственных кругах Москвы, хотя вплоть до Петра I все русские цари в своих официальных сношениях предпочитали заверять Турцию в отсутствии у них какого бы то ни было желания завладеть Азовом, и только в грамоте царя Федора Ивановича на имя польского короля содержится указание, что он, Федор, хотел бы иметь Азов в своих руках. Овладение побережьем Азовского моря, всем течением реки Дон, выходом в Азовское, а через него и в Черное море, также, конечно, было желанной, хотя и скрытой, целью русского правительства. Петр ставил своей задачей пробить дорогу России к Черному морю, превратить его во внутреннее русское море.

Внешне-политические условия, в которых находилась Россия в конце XVII века, поставили перед Петром с первых дней его царствования ряд важнейших задач в области внешней политики. Известно, что конец XVII века ознаменовался зарождением капитализма в Западной Европе повлёкших за собой образование многочисленных мануфактур, а так же быстрый рост торговли и развитие городов. Россия же в промышленном и торговом отношении оставалась страной неразвитой, причем серьезнейшим препятствием на пути к преодолению её отсталости являлась оторванность от морей и, прежде всего, от Балтики. Затяжка в решении вопроса об «окне в Европу» угрожала России превращением её, если не в колонию, то в полуколонию более сильных западноевропейских государств. А примеров этого в мировой истории было предостаточно.

В условиях оторванности России от Балтийского моря, от Черного моря с его незамерзающими портами никакие внутренние реформы сами по себе еще не дали бы возможности нормального развития производительных сил страны. В свою очередь, успешное осуществление внешней политики настоятельно требовало создания постоянных и мощных армий и флота, хорошо обученных и вооруженных.

Балтийская проблема была важнейшей, но, вместе с тем, не единственной в числе стоявших перед Россией внешнеполитических задач. Все более и более назревала необходимость активной борьбы с агрессией со стороны Турции и находившегося в вассальной от нее зависимости Крыма. Вне этой борьбы нельзя было решить проблему Черного моря и безопасности Украины после присоединения её к России в 1654 гоу.

Опустошительные вторжения турецких и татарских захватчиков в пределы Русского государства продолжались. Они превращали в пустыри многие населенные пункты, препятствовали освоению плодородных южных земель, тормозили развитие торговли со странами Ближнего Востока и Средиземноморья. Сотни и тысячи людей попадали в неволю.

Русские воины, украинские и донские казаки неоднократно отражали вражеские набеги, освобождая захваченный ясырь. Активное участие в борьбе против турецких и татарских феодалов-завоевателей принимали казацкие полки, охранявшие границы Левобережной Украины. Неся сторожевую службу, они извещали о продвижении татарских отрядов, что позволяло своевременно организовывать решительный отпор. Однако вражеские отряды неоднократно проникали на украинские земли, в частности на Полтавщину и Миргородщину, причиняя значительный ущерб населению этих районов.

В борьбе против турецких и татарских захватчиков казаки Правобережной и Левобережной Украины часто объединяли свои силы. Так, отряд казаков С. Палия и Гадячского полка разгромил в 1690 году у реки Гнилой Тикыч татар, опустошавших местечка и села вблизи Белой Церкви. Затем объединенный отряд казаков с Правобережья, Лубенского, Переяславского и компанейского полков во главе с С. Палием выступил в низовья Днепра к турецко-татарской крепости Казы-Кермен. Поход закончился победой казаков над вражескими войсками.

В ожидании третьего похода на Крым прошел и 1691 год. Городовые казаки и запорожцы защищали население Левобережной и Слободской Украины от татарских набегов. Особенно разрушительным было вторжение татар весной 1691 года на местечки и села Чугуевского уезда, Змиев, Лиман, Биткин, Терловое. При этом татары убили 95 человек, пленили около 2 тысяч, захватили многотысячные стада. В апреле 1691 года казаки С. Палия вблизи Очакова нанесли поражение татарской орде, возвращавшейся из похода на Австрию.

В октябре того же года, трехтысячный отряд правобережных и левобережных казаков, под командованием С. Палия, осуществил стремительный набег на Белгородчину и Буджак. В битве у реки Прут его отряд одержал блестящую победу над вражеским войском, остатки которого бежали в Крым. Разгромив Буджакскою орду, взяв большую добычу и полон, Палий обезопасили границы от её вторжений.

Нападали на русские земли не только правители Крыма и Малой ногайской орды со своими основными силами, но и отдельные мурзы, крымские, азовские, казыевские беспрерывно шарящие у русских пределов. Значительную часть добычи, захваченной во время набегов на русские земли, татары и ногаи продавали заморским купцам через Азов, Очаков и Казы-Керменн.

Силы нападавших в разные времена колебались от нескольких сот человек до ста тысяч и более. Из находившегося в руках турок Азова шли нити интриг татар и ногаев против России. Азов был также центром организации военных нападений на русские земли. В силу этого Московское государство никогда не могло быть спокойным за свои южные границы и было вынуждено проявлять повседневную заботу об охране своих земель от вторжений татар и ногаев, затрачивая на это огромные материальные и людские ресурсы.

Возможность сдерживать и отражать набеги татар с помощью донского казачества имела для московского правительства тем большее значение, что походы регулярных русских войск на татар требовали огромных сил и средств. Войска должны были двигаться в глубь степей в сопровождении огромных обозов с запасами воды, пищи.

В январе из Украины в Запорожскую сечь сбежал войсковой канцелярист Петрик, который стал призывать запорожских казаков заключить военный союз с Крымским ханством для совместной борьбы против украинского гетмана Ивана Мазепы, ставленника Москвы. Мазепа потребовал от запорожцев выдать ему «вора и плута» Петрика, но они отказались. Петрик добился расположения запорожцев и даже был избран кошевым писарем Войска Запорожского. Весной из Сечи Петрик с небольшим отрядом казаков выехал в Крым. В мае он заключил военный союз с крымским ханом Сайдат-Гиреем. Он любезно согласился оказать ему свою военную помощь при завоевании Левобережной Украины. Некоторые запорожские казаки примкнули к Петрику. Помимо этого некоторые городки по берегам реке Орели добровольно признали власть Петрика.

Вначале Петрик и крымский калга решили подчинить себе пограничные казацкие городки на реке Самара, а затем наступать на полтавский полк. Украинский гетман Мазепа стал собирать казацкие полки для отражения татарского нападения и обратился за помощью к русскому правительству. В конце июля Мазепа отправил на границу пять казацких полков, а сам с пятью полкам расположился под Гадячем, где стал ждать прибытия московских воевод и выборных отрядов из трёх казацких полков.

Январь и февраль 1692 года были ознаменованы многочисленными боями с татарами. Татарские загоны разошлись по близлежащим селениям, разоряя и пленяя местных жителей. 21 января чамбулы крымской орды разграбили села у Бубнова, Золотоноши и Домонтова. Против них выступил Мазепа и стал табором в Переяславе. При приближении к Маячке левобережных казацких полков крымчаки спешно отступили в степи и возвратились в Перекоп.

22 января стало известно о нападении белгородской орды на Немиров и Сороку. Полковнику И. Новицкому предписывалось перехватить возвращающиеся чамбулы в степи и отбить у них ясырь. Но татары спешно перешли на правый берег Днепра. За ними выслали погоню из казаков городовых и компанейских полков во главе с генеральным есаулом Г. Гамалией, который гнал их до Буга, но остановить и разгромить не смог.

Турецкий султан отстранил от власти прежнего крымского хана Сайдат-Гирея и вторично назначил ханом Селим-Гирея, известного как непримиримый противник Русского государства. В декабре из Стамбула в Крым прибыл новый крымский хан. Он ласково принял Петрика и согласился оказать ему военную поддержку против левобережного гетмана Мазепы и русского правительства. После отступления крымской орды украинский гетман сразу распустил казацкие полки по домам. Между тем сам Петрик и влиятельные крымские мурзы призывали хана Селим-Гирея к новому нападению на Левобережную Украину.

В начале 1692 года в Москве снова начали подготовка к походу на Крым и Очаков. Старшина предложила русскому командованию план, что прежде чем штурмовать Очаков, надо захватить турецкие крепости на Днепре, можно было начать наступление на Очаков, Буджак и Молдавию. Но совершать дальние походы, оставляя в тылу Казы-Кермен, было нельзя, из за угрозы удара по тылам русской армии. Одним из условий старшины было то, что в походе должны были участвовать запорожцы, которые заблокировав своим флотом Буго-Днепровский лиман, не дадут туркам возможности перебрасывать подкрепления и боеприпасы по Днепру.

В марте 1692 года был предпринят поход отрядов Палия и левобережных казаков под Очаков. По плану, Палий вместе с гетманским «войском городовыи и компанеею на добрых конях» должны были идти к Тягину, чтобы поддержать польские отряды. Но «стала великая росквась, реки почали роспускати», и из-за бездорожья казаки не смогли достичь цели. Тогда они перешли Буг и напали неожиданно для басурман напали на Очаков, где пожгли посады, захватили пленных и скот.

В мае 1692 года крымская орда переправилась через Днепр у Казы-Кермена и полями между Бугом и Днепром подошла к Чигирину. Её остановил полк И. Новицкого, стоявший напротив Чигирин-Дибровы. Новое вторжение 20 тысячного войска калги и Петрика началось в августе 1692 года. Татарам удалось сжечь посад у Новобогородицкой крепости, захватить Китайгородку, Царычанку, села на юге Полтавского полка и захватить большой полон .

После неудачной попытки овладеть Новобогородицкой крепостью на реке Самаре крымское войско двинулось вглубь Левобережья, захватило Царичанку, Китайгород и другие населенные пункты. Традиционные грабежи и захват в ясырь местного населения раскрыли истинные замыслы крымских феодалов. Гетман, стоявший табором у Гадяча, направил 3 августа против врага полки Новицкого, приказав стать табором под Будыщами. С остальными полками гетман подошел к Полтаве и стал там табором, ожидая поход российских войск Шереметьева. Против захватчиков выступили казацкие полки, Прилукский, Миргородский, Лубенский, Нежинский, часть сотен Киевского, Черниговского и Стародубского полков, а также русские войска. Приближение значительных сил заставило вражеские войска отступить.

Узнав об этом, крымская «орда с этим Петриком уступила назад под Крым, не даючи бою жодного». Одна часть орды разделилась на чамбулы и принялась захватывать ясырь. Другая часть пошла на слободы. Против них 16 августа снова был отправлен полк И. Новицкого. Гетман отошел к Лохвице, оставив сторожевые отряды на реке Самаре.

Не сумев прорваться в центр Левобережья со стороны Самары, татары начали атаковать с правого берега Днепра. В конце октября другой отряд крымчаков, перейдя Днепр у Казы-Кермена, пошел степями к Чигирину. Ему навстречу вышел И. Новицкий с миргородским полковником и с 4 по 14 ноября, в ходе кровопролитного сражения татары были остановлены, а затем отброшены в степь.

Татарским набегам подвергалась также Правобережная Украина, входившая в состав Речи Посполитой. Татарские отряды, как правило, не встречали противодействия польско-шляхетских войск. Защита Правобережной Украины полностью возлагалась на казаков и местное население. Решительный отпор опустошительным татарским набегам оказывали правобережные казаки во главе с белоцерковским полковником Семеном Палием.

Еще более упорная борьба против турецко-татарских феодалов-завоевателей развернулась в 1693 году. В январе 1693 года, крымский хан Селим-Гирей по приказу из Стамбула выслал в поход на Украину 40 тысячную татарскую орду под командованием своего зятя, нурэддина-султана. Вместе с ордой находился и Петрик с небольшим отрядом своих сторонников. Селим-Гирей приказал нурэддину и Петрику вначале выступить в Сечь и призвать запорожских казаков к совместному походу на левобережные города. Если украинские города не станут сдаваться, то крымский хан приказывал их брать штурмом и разорять. Сам Селим-Гирей обещал весной вместе с главными силами напасть на слободские города и селения.

Нурэддин и Петрик отправили в Сечь воззвание, призывая запорожцев присоединиться к татарской орде. Однако запорожские казаки сохранили верность московскому правительству и отказались участвовать в нападении на украинские земли. Крымские татары двинулись на городки Переволочна и Кишенка, но местные жители наотрез отказались сдаваться и признавать гетманом Петрика. Тогда он с татарской ордой выступил на Полтаву, центр одноимённого казацкого полка. Крымцы подступили к Полтаве и стали разорять городские окрестности. Татарские «загоны» разошлись по близлежащим селениям, убивая и пленяя местное население.

Тем временем, Петрик безуспешно призывал жителей Полтавы сдаться и признать его гетманскую власть. Ещё в декабре 1692 года гетман Мазепа, следивший за движением крымских татар и Петрика, сообщил в Москву о готовящемся татарском вторжении на Левобережную Украину. Русское правительство приказало боярину Б. Шереметеву с 40 тысячной армией выступить на соединение с украинским гетманом. Русские отряды заняли все пограничные казацкие городки на реке Самаре. Полтавский полковник отказался помогать Петрику и собрал верных казаков в своём полку для отпора крымским татарам. Известия о приближении русской армии под командованием Шереметева и казацких полков под предводительством Мазепы вынудили нурэддина к немедленному отступлению. Крымская орда вместе с многочисленными пленными отступила в степи.

В конце сентября 1693 года Мазепа приказал переяславскому полковнику Мировичу с киевским и Пашковским полками выступить на Правобережье для действий против татар вместе с Палием. Но уже с похода киевский полк возвратили к Днепру для отражения ожидаемого нападения татар. Эта мера оказалась не напрасной, ибо крымская и белгородская орды двумя потоками устремились на Украину. Нураддик-солтан вел крымчаков по левобережью в Гетманщину. Туда же правым берегом Днепра двигался белгородский солтан Онита.

Во время второго татарского нападения Мазепа с казацким войском двинулся из Батурина на Лубны, расставив вдоль Днепра несколько городовых и охотных полков. Узнав об этом, нураддин повернул на Слобожанщину и, набрав ясыря у Водолаги, ушел в Крым. Петрик со своими сторонниками также отступил с татарской ордой. Украинский гетман Мазепа сообщал русскому правительству обо всех замыслах Петрика и рассылал универсалы во все левобережные казацкие полки, призывая их быть в готовности для отражения нового татарского вторжения.

С. Палий возглавил два успешных похода левобережных и правобережных казаков в пределы Крымского ханства, к турецко-татарской крепости Кизикермен и на Буджак. В сентябре казаки встретились с белгородскими и ногайскими отрядами, направлявшимися к Киеву. В урочище Кодыма, что вблизи Ставищ, произошла жестокая битва, продолжавшаяся два дня. Объединенное казацкое войско во главе с С. Палием дало отпор превосходящим силам противника и, понеся незначительные потери, возвратилось в родные края.

Несмотря на активные контрдействия украинского казацкого войска, татарские отряды продолжали вторгаться в Украину. В начале феврале 1694 года чамбулы нанесли урон Переяславскому полку из-за неосмотрительности молодого переяславского полковника. В течение целого года орды нападали на украинские земли — слободы, Львов, Фастов, Брусилов.

Наиболее крупный поход украинских казаков в пределы Крымского ханства состоялся в 1694 года. В конце февраля казаки Палия с лубенским полком и выборными казаками охотницких полков были направлены под Казы-Кермен. Разбив на Ёуго-Гардовской паланке отряд татар, 2 марта они подошлй к крепости и начали ее осаду. Укреплениям верхнего города был нанесен большой ущерб: «посад сожгли и близ города все опустошили». Вылазку гарнизона отбили с большими для турок потерями. Казацкие отряды беспрепятственно возвратились обратно с большой добычей и пленными.

Летом 1694 года, запорожские казаки начали военные действия против Крымского ханства и предприняли два военных похода против татар. Походы запорожцев вынудили нурэддина-султана, выступившего с ордой в набег на Слободскую Украину , вернуться назад. В августе того же года украинский гетман Мазепа организовал военный поход против крымских татар. В августе правобережные полковники Палий с Мировичем, Пашковским и Андреем Абызиным вместе с левобережными казаками, пройдя южные степи и разминувшись с 40 тысячной ордой солтана Ониты, напали на окрестности Тягина, нанеся большой урон туркам.

В конце сентября казачий отряд, всего около 20 тысяч человек, возглавляемый черниговским полковником Я. Лизогубом выступил в поход за Днепр, на «Дикие поле», и вышел к Днестру. 5 тысячный отряд во главе с С. Палием переправился на правый берег и развернул боевые действия против Буджакской орды. Казаки разгромили крепость Ганкушли, захватили трофеи и увели в плен более двухсот татар. Одновременно 700 донских и запорожских казаков совершили успешный поход на Перекоп, захватили семь пушек и увели в плен большое количество татар. Соединившись с хвастовским полковником Семён Палеем, Лизогуб двинулся к устью Днепра и взял штурмом турецкую крепость Паланку, захватив добычу и пленников.

В начале июля, чтобы отвлечь татар от помощи туркам в Венгрии, отряд запорожских, донских и городовых казаков во главе с кошевым Шарпило, демонстративно рвался под Перекопом в Крым. Им удалось захватить на Сиваше каланчу, знамена, 8 пушек, оружие, пленить около 200 татар. Нураддин догнал отряд Шарпило у Молочных Вод, но был отброшен казаками в ходе ожесточённого боя.

Хан Онита, оставив поход на Украину, срочно вышел навстречу возвращавшимся палиевцам. Бой произошел в долине, за 5 миль от реки Кодымы. 26 сентября 7 тысячный отряд казаков выдержал в течение дня несколько боев с преобладающими силами противника. В ходе кровопролитного боя казаки сумели наголову разгромить татарскую орду в бою у селения Смелое и на реке Кодыме, уничтожив до 4 тысяч татар.

В августе-сентябре 1694 года киевский полковник Мокиевский, компанейцы Пашковского и Кузьменковского соединились в Лысянке с Палием и отправились в поход под Очаков. Подойдя к городу, Палий и Пашковский стали с 800 казаками в степи за версту от крепости. Отряды Мокиевского и Кузьменко подожгли степь и, подошли к Очакову. Навстречу им выехал бей с конницей и пехотой в 600 человек и бросился на казацкие соединения. Командиры приказали казакам отступить и заманили врага в степь. Турки за дымом не увидели отряды Палия и Пашковокого и были окруженны. Только нескольким десяткам из них удалось возвратиться в крепость. Остальные были схвачены или порублены. Захватив добычу, казаки возвратились домой.

В конце сентября неутомимый Палий со своими казаками, вместе с 20-тысячным левобережным войском черниговского полковника Лизогуба, совершили поход на буджацкую орду. Захватив укрепленную турецкую паланку Ганкушли, они «на Буджаку села попустошили и много ясырю набрали, борды при турецком войску были противно цесаря христианского».

В январе 1694 года внутриполитическая обстановка в Московском государстве резко поменялась, она была связана с кончиной матери юнного царя, Натальи Кирилловны. Вот теперь-то началось самостоятельное правление Петра I, хотя он к власти никогда не готовился, сложным и многообразным вопросам государственного руководства не учился. Он даже толком не знал собственную страну. Между тем, война с Турцией как бы нихотелось в Москве, никуда ни делась и Турция по прежнему нависала над Московским царством. Тем более, что убогим союзникам в этот период крепко доставалось. Турки разбили австрийцев под Белградом. Крымцы и ногаи совершенно разорили Польшу своими набегами. Польский король Ян Собесский принялся беспрерывно истерить и скандалить. Беспрерывно писал папе, что русские не вносят никакого вклада в общую борьбу и не желают воевать. Шантажировал всех, что разорвет «вечный мир» с Россией, вместо этого заключит сепаратный договор с султаном, а у царя потребует вернуть утраченные Смоленск, Киев, Левобережную Украину и заставит заплатить Варшаве запредельную денежную компенсацию.

Остаться один на один с турками и татарами Петру I было нежелательно, так как не был до конца решён исход борьбы за трон. Но с другой стороны клятые басурмане по прежнему русским угрожали, и украинцев замучили набегами. Поэтому под воздействием различных говорунов, в том числе и иностранных, он решил драться по настоящему. Тем самым достигнув свою мечту о выходе к тёплому морю. Осенью 1694 года, молодой царь проводит большие маневры, Кожуховский поход, а на 1695 года он наметил мощный удар. У царя нашлись умные советники, которые и составили блестящий план. При Голицыне враги привыкли, что русские собирают большие армии и идут вдоль Днепра на Крым. А с Дона осуществляются отвлекающие операции. Теперь снова формировалась армия под командованием Шереметева, 60 тысяч человек. Она должна была отвлечь неприятеля на себя, двигаться на днепровские крепости, тем самым приковывая к себе основное веимание.

А в это время, вторая армия скрытно спустится на судах по Волге и Дону и неожиданно для османов захватит Азов. Она была небольшой, 31 тысяча человек, состоящая из лучших на то время частей: Бутырский, Лефортовский, Преображенский, Семеновский полки, московские полки нового строя, стрельцы. Их дополняли части Тамбовского разряда и донские казаки.

Сам Азов был первоклассной крепостью и имел три линии мощных укреплений, земляной вал со рвом и палисадом, каменную стену с 11 башнями, внутренний замок. Крепость защищали более 100 орудий, выше по Дону турки построили две каланчи, перекрывшие реку цепями и артиллерией. Но гарнизон был небольшим, всего 3 тысячи человек, и расчет строился на внезапности, налететь, штурмовать, и десятикратное превосходство гарантирует победу. Чтобы быстрее двигаться, даже не стали брать тяжелых пушек.

Но расчеты перечеркнули грубейшие ошибки. Вместо одного командующего Петр назначил «консилию» из Лефорта, Головина и Гордона. Она должна была выносить совместные решения, а утверждал их царь. Хотя военный опыт Лефорта ограничивался уровнем младшего офицера, а у Головина такового не было вообще. К тому же о планах беспрерывно болтали на всех застольях, а шпионов в России хватало. Турки вскоре узнали, как намерен действовать царь и предприняли срочные меры. Когда авангард русских войск подошёл к Азову 27 июня, османы успели изготовиться, увеличив гарнизон до 10 тысяч человек. А буквально под носом у русских в крепость проскочили еще 20 галер с янычарами и боеприпасами.

На военном совете в Пушечном дворе было постановлено, чтобы войска под начальством Головина и Лефорта отправились на судах по Москве-реке, Оке и Волге до Царицына, а оттуда сухим путем до Паншина, после чего войска вновь должны были следовать на судах по Дону к центру донского казачества-городу Черкасску. Войска же под начальством генерала Гордона должны были сосредоточиться в Воронеже и оттуда в качестве авангарда плыть по Дону до Черкасска, соединиться там с силами донских казаков во главе с атаманом Фролом Минаевым и приступить к осаде Азова. Предусматривалась, в частности, блокада крепости войсками Гордона с тем, чтобы крепость не могла получить каких-либо подкреплений людьми и подвоза припасов. Путь войск Гордона от Тамбова до Черкасска потребовал два месяца, вместо намеченных трех недель.

Перейдя реку Батай, генерал Гордон, там, где Койсуг впадает в Дон, на Митишевой пристани, нашел место, удобное для выгрузки артиллерии и припасов, которые должны были прибыть с основными силами русской армии. Здесь Гордон оставил отряд стрельцов для сооружения укреплений, сам же двинулся за реку Скопинку под Азов, куда и прибыл 27 июня 1695 года. После первых же выстрелов русских турки открыли стрельбу по предместьям крепости для уничтожения деревянных строений, которые могли помешать защите крепости. Взметнулось пламя пожара, который и уничтожил эти строения.

Спустя три дня после того, как из Тамбова в качестве авангарда русской армии вышли войска Гордона, из Москвы тронулись в путь и главные силы армии под командованием Головина и Лефорта. 7 июня 1695 года войска Головина и Лефорта высадились в Царицыне и пошли степью в направлении к городку Паншину. Переход был тяжел. Лошадей не хватало. Утомленные долгой греблей при плохой погоде, солдаты тянули теперь за собой пушки, снаряды и снаряжение.

По прибытии войск в Черкасск была сделана здесь остановка на три дня, чтобы дать отдых участникам похода, а заодно собрать сведения и подготовиться к военным действиям. Поздно вечером 28 июня войска двинулись дальше к Азову, и 29 июня главные силы русской армии уже высаживались в устье Койсуга. Вечером 29 июня 1695 года Петр, совместно с Лефортом и Головиным, посетил лагерь генерала Гордона. А в это время близ Азова на якорях стоят турецкие суда, а на суше лагерем расположились огромные массы татарской конницы.

Пока основные силы русской армии подтягивались к Азову, донские казаки воевали с турками и татарами не только на море, но и на суше. И каждый раз победа оставалась на стороне донцов. 7 июня 1696 года к Азову подошли основные силы русской армии. Донские казаки во главе с атаманом Минаевым заняли позиции на ее левом фланге. Здесь же стояли запорожцы. Позиция эта была из разряда опасных, поскольку сюда постоянно направлялись атаки татарской конницы, налетавшей из горячей степи со стороны Кагальника.

5 июля 1695 года к Азову подошли главные силы русской армии. На правом фланге стали войска Головина , войска Лефорта заняли позиции на левом фланге. Примерно 7 тысяч донских казаков остановились на берегу Дона, несколько выше крепости. Петр был очень доволен осмотром уже заложенных траншей и ходом дальнейших земляных работ. Строились батареи, редуты. Началась планомерная осада Азова. 8 и 9 июля русские войска уже вели усиленную стрельбу по Азову из мортир и пушек. На одной из батарей находился юнный царь, который сам наводил орудия, прикладывал «спальный огонь». Уже первые выстрелы вызвали пожары в Азове. Была разрушена одна из азовских караульных башен. Умолкла часть турецких орудий.

Усердно туша пожары и борясь с огнем, турки прибегали к частым, почти ежедневным вылазкам. Это особенно тревожило лагерь Лефорта. Со стороны же степи многочисленная, очень подвижная татарская конница нарушала коммуникации русской армии и затрудняла доставку снарядов и продовольствия из главного склада в устье Койсуга. Подвозу снарядов и продовольствия водою, наиболее удобным путем, препятствовали турецкие «каланчи», стоявшие на обоих берегах Дона и хорошо укрепленные. Одна из них была вооружена 13 пушками, другая, 21 пушкой. Между «каланчами» поперек Дона были вбиты деревянные сваи - частокол.

После того как русскими войсками были захвачены на обоих берегах башни, 27 июля началась общая бомбардировка крепости. В Азове возникли пожары. Ядра и бомбы разрушали строения, сбивали турецкие орудия, наносили повреждения крепостным сооружениям. Однако русская артиллерии оказалась недостаточно мощной против столь крупной крепости, как Азов. Турки упорно оборонялись, и русская армия несла немалые потери от вражеского огня. После артиллерийской подготовки русское командование предложило азовскому Муртаза-паше сдать крепость. Но посланные в Азов два казака привезли ответ Муртаза-паши, что он намерен защищать ее до конца.

Штурм был предпринят в воскресенье 5 августа 1695 года. Несмотря на героизм русских войск, он окончился очередной неудачей. Петр настойчиво повел подготовку ко второму штурму Азова, возлагая большие надежды на подкопы под крепостные стены. Тем временем начались дожди. 18 сентября 1695 года хлынул проливной дождь с градом. Положение осаждавшей Азов русской армии ухудшалось с каждым днем.

20 сентября Лефорт сообщил Петру, что заложенные им два минных подкопа готовы. Было решено предпринять 25 сентября новый, решительный штурм Азова с участием всех сил русских войск. Главные удары намечено было направить через проломы после взрыва подкопов и со стороны Дона. После сигнальных пушечных выстрелов, последовали мощные взрывы мин в подкопах. Но, когда рассеялся дым, стало очевидным, что подкопы не оправдали полностью возлагавшихся на них надежд. Все же образовался пролом шириной до 20 сажен. Турки отошли с вала внутрь крепости и после чего всей массой контратаковали, выбив русских с большими потерями назад.

Потери русских были велики, штурм не дал результатов. Положение складывалось явно безнадежное. Началась осень. Рассчитывать на скорое овладение крепостью не приходилось. 27 сентября военный совет, после продолжительного заседания, решил снять осаду Азова. Укрепленные «каланчи» были наименованы Ново-Сергиевским городом. В нем был оставлен гарнизон. К 8 часам вечера 2 октября 1695 года последние русские солдаты покинули лагерь.

В низовьях Дона русские войска не выполнили поставленной задачи: Азов не был взят, армия понесла тяжелые потери. Одной из основных причин поражения явилась невозможность контролировать подходы к крепости с моря. В то же время в низовьях Днепра русские одержали важные победы: они разрушили ряд турецких крепостей с минимальными потерями.

21 мая 1696 года 500 запорожцев во главе с атаманом Чалым захватили на Черном море девять судов с различными товарами и доставили их в Запорожскую Сечь. В июле того же года запорожцы на чайках снова вышли в Черное море, достигнув Крымского побережья у Евпатории. На обратном пути казаки, избегая столкновения с турецкой флотилией, высадились на берег Днепра, соорудили укрепленный лагерь и несколько дней отбивали атаки крымских татар и турецких янычар. Однако силы были неравными. Часть казаков попала в турецкий плен и была отправлена в Очаков.

Другой отряд запорожцев во главе с Яковом Морозом, Григорием Сагайдачным и Петром Сорочинским, выйдя на 40 чайках в Черное море, поджег три вражеских корабля и захватил важные письма из Турции крымскому хану. Не рискуя вступать в стычку с турецкими кораблями в устье Днепра, казаки высадились на берег, дошли до Таванска, оттуда вскоре прибыли в Запорожскую Сечь.

Отряды запорожцев охраняли подступы к днепровским крепостям, вынуждая крымского хана и турецкого султана удерживать значительные силы для охраны Крыма и северо-западного побережья Черного моря и способствуя, таким образом, успешным действиям русской армии под Азовом. В июне 1696 года несколько сот запорожцев во главе с кошевым атаманом Иваном Гусаком разбили татарский отряд. При этом были получены от пленного ценные сведения о планах вражеского командования.

Петр I крайне печалился неудачей под Азовом, но не отказался от заветной цели, овладеть Азовом, пробить России дорогу на юг. По приказу Петра опыт первого похода, его промахи и ошибки глубоко изучались, выяснялось, что именно повлекло за собой неудачи в тех или иных действиях русской армии. Было решено создать мощный военный флот, чтобы на этот раз осадить азовскую крепость и со стороны моря, блокировать ее. Началась горячая подготовка к новому выступлению. В октябре 1695 года русская армия сняла осаду Азова, а уже в начале 1696 года неутомимый Петр широко развернул подготовку второго похода и, прежде всего, - строительство русского военного флота.

А в это время в Стамбуле восприняли уход русской армии от Азова, как победу над подлыми и презренными гяурами. Турецкое командование посчитало, что в ближайшее время русские не смогут повторить осаду и ждать угрозы не следует, наступает время кайфа....

Тысячелетняя война. Русь и Великая Степь.
Русско-Турецкая война 1685-1700 год. Азовские походы. (Часть II).

Постоянные нападения на Русь татар из Крыма, поддерживавшихся Турцией, требовали радикального решения этой долговременной проблемы. Но отвоевать Крым пока не было сил и опыта. Конец XVII века ознаменовался большой войной потрясшую Европу, в которой Турецкая империя вела с союзом европейских держав. Но в 1683 году поход султана Мехмеда IV на Вену закончился полным разгромом в сражение с армиями Австрии и Польши. После победы в сражение под Веной, союзники начали теснить турок с занятых ими земель.

В следующем году к антитурецкой коалиции присоединилась Венеция, давний враг османов. Россия управляемая царевной Софьей вступила в войну в 1686 году, и поначалу ситуация для неё складывалась не очень удачно. Фаворит царевны, князь Василий Голицын дважды ходил воевать Крым, но оба раза войско с большими потерями и безрезультатно возвращалось обратно. Этому способствовали ослабление болезнями армии, нехваткой воды и фуража. Для Московской Руси обе кампании оказались безрезультатными и разорительными, так как выгоду из них извлекли лишь союзники. К тому же они оказались роковыми для самой царевны Софьи, потерявшей вскоре свою власть.

Пётр I, после обретения полноты власти в 1689 году, решил сменить фокус внимания и сосредоточился на получении доступа к Азовскому морю. Для этого было решено взять контроль над турецкой крепостью Азов, а путь войска к ней прокладывать по Волге и Дону, что позволило избежать нехватки воды. Весной 1695 года тридцатитысячная армия под командованием Патрика Гордона, Франца Лефорта и Автонома Головина выступила на Азов. Царь участвовал в походе инкогнито, под именем канонира Петра Алексеева.

Но укрепленный Азов, беспрерывно получая подкрепления от турок с моря, не сдался. Штурмы не удавались; русское войско страдало от недостатка провианта и от многовластия, им командовали Гордон, Лефорт и Головин. После провала осады царь Пётр понял, что Азова не взять без флота, который бы отрезал крепость от помощи с моря. В сентябре 1695 года русские вынуждены были отступить.

Потерпев неудачу в первом походе на Азов Петр I не отказался от приобретения выхода на Азовское море. Вернувшись из похода, он стал готовиться к новой кампании. На опыте предыдущего похода он убедился, что приморскую крепость Азов, обеспеченную подвозом снабжения и продовольствия с моря, одни сухопутные войска взять не смогут. Чтобы овладеть Азовом, нужен был флот, который смог бы заблокировать крепость и тем лишить осажденный гарнизон подкреплений и запасов, доставляемых морским путем. В конце 1695 года началась подготовка второй Азовской кампании, в которой предполагалось использовать флот. Местом его создания стал Воронеж, где с топором в руках не щадя себя и окружающих трудился и сам царь

С созданием флота Петр не медлил. 27 ноября 1695 года был объявлен царский указ о новом походе против турок и татар, а затем в селе Преображенском, под Москвой, началось спешное строительство брандеров и галер. Одновременно в Воронеже были заложены два 36-пушечных корабля - «Апостол Петр» и «Апостол Павел».

Кроме того, в Козлове, Добром, Сокольске и Воронеже приступили к постройке 1300 стругов, 300 морских лодок и 100 плотов, предназначавшихся к перевозке армии и ее обоза. К концу февраля 1696 года в селе Преображенском были сделаны части для 22 галер и четырех брандеров. В половине марта эти части были доставлены в Воронеж, где они были собраны, и в апреле суда были спущены на воду. Вновь построенный флот состоял из двух кораблей, четырех брандеров, двадцати трех галер и множества стругов, морских лодок и плотов. Командиры судов и матросы были набраны из офицеров и солдат Семеновского и Преображенского полков численностью 4225 человек.

Одновременно со строительством флота Петр деятельно готовил и сухопутные войска. На этот раз решено были прийти под стены Азова поистине могучим войском. Было объявлено, что холопы, добровольно поступившие в солдаты, по окончании срока службы получают свободу, это способствовало массовому притоку рекрутов. Армия, предназначенная для похода на Азов, была сформирована к весне 1696 года в составе 75000 человек, разделенных на три дивизии. Во главе армии был поставлен единый командующий генералиссимус А. С. Шеин. Параллельно готовилась и вторая армия под командованием боярина Шереметева, которой снова поручалась задача демонстрации в низовьях Днепра. При формировании армий значительное внимание было уделено укреплению дисциплины и инженерной подготовке.

Между тем еще с декабря 1696 года к гетману Мазепе стали приходить зловещие вести о новой угрозе крымско-татарского вторжения на территорию Левобережной Украине. 1 января 1697 года гетман Мазепа созвал старшин и полковников на съезд. Обсуждались меры защиты края, и решили, что жители сами себя должны оборонять, а всего войска раннею весною собирать не следует, пока не узнают наверное о готовности не приятелей к вторжению, потому что движения и подходы войска отзываются тягостями и разорениями на жителях. Гетман приказал всем полковникам готовить в своих полках суда, годные для морского и речного плавания, хотя спесивые полковники как обычно отговаривались, а зачастую игнорировали приказы.

В январе 1696 года, по приказу Стамбула, крымский хан Селим-Гирей организовал опустошительный набег на Левобережную Украину. Татары и ногайцы скрытно выйдя к засечной черте, атаковали селения и городки по берегам реки Орели, захватили приступом и сожгли местечки Китай-городок и Кишенку, осаждали Келеберду, а оттуда отправились под Голотву, где были собраны казацкие полки для отражения татарского набега. Однако из-за непримиримых разногласий между украинскими полковниками и самовольного бегства многих казаков из своих полков полковники отступили. Крымчаки сожгли селения около городков Остапа, Белоцерковки и Богачки, а затем направились на Гадяч, где был захвачен большой полон.

По пути они расходились в стороны отдельными загонами, захватывая в плен местных жителей. Украинский гетман Иван Мазепа с собранными казацкими полками выступил из Батурина в Прилуки. В это же время, 30 тысячная буджацкая орда переправилась через Буг и двинулась под Кременчуг, чтобы соединиться с крымской ордой. Мазепа с собранным казацким войском двинулся из Прилук в Лохвицу. Воевода Борис Шереметев с русским войском находился в Ахтырке, призывая украинского гетмана с казацким войском срочно прибыть к себе на соединение. Однако из-за опасности нападения татарских отрядов на Батурин Мазепа с казацким войском остался в Лохвице.

Вскоре крымская и буджацкая орды, соединившись вместе, снова разделились на две части, так как украинские полки не шли на соединение с русскими, отдавая всю инициативу степным хищникам. Воспользовавшись благоприятной обстановкой крымчаки двинулись разорять полтавский полк, а буджацкие ногайцы пошли совершили набег на Поднепровье. Только когда осознав свой промах, Мазепа отправил из Лохвицы прилуцкий полк в Полтаву, приказав соединиться с ним гадяцкому, миргородскому и полтавскому полкам, а лубенский и охотный казацкие полки выслал против ногайцев.

Сам Мазепа с остальным казацким войском двинулся в Ахтырку, чтобы соединиться с Шереметевым, но добрался только до местечка Рашевка на реке Псел. Здесь украинский гетман узнал, что уже 1 февраля крымские татары и ногайцы отягощённые добычей и многочисленным полоном, безнаказанно отступили в свои степи. Украинские казаки направившиеся в погоню за степняками смогли взять в плен отставших от основной массы татар, в лесу за рекой Ворскла. После отступления крымской орды, гетман Мазепа распустил городовые казацкие полки по домам, а охотные полки отправил в их становища.

Но не смотря на организованный широкомасштабный набег и нанесённый татарвой большой ущерб, в конце апреля русское войско в 75 тысяч человек, под командованием А.С. Шеина, из Воронежа двинулось к Азову и вторично осадило его. В середине мая отряд казачьих лодок под командованием станичного атамана Леонтия Позднеева, в составе 250 казаков, напал на два турецких корабля у Азова. Окружив неприятельские корабли, казаки стали бросать в них гранаты, стреляли из ружей и даже попытались прорубить борта топорами, чтобы пробраться внутрь, но встреченные артиллерийским огнем турок принуждены были отступить.

По распоряжению Петра I, 20 мая, отряд из 40 казачьих лодок под командованием атамана Фрола Миняева атаковал турецкую эскадру у Азов. В ходе ожесточённого сражения турки потеряли 2 корабля и 10 грузовых судов. Эта победа позволила русскому флоту в составе 15 галер выйти из Дона в Азовское море. Вскоре к этому отряду присоединилось еще 8 галер и 4 брандера. 3 июня русские войска начали осаду Азов. К середине июня русский флот занял позиции перед устьем Дона для преграждения турецким судам прохода к Азову.

14 июня появился перед Азовом турецкого флота в составе 6 кораблей и 17 галер с десантом в 4000 человек, присланного в помощь азовскому гарнизону. Турецкий адмирал, заметив русские суда, остановился в отдалении и в течение последующих 14 дней находился в совершенном бездействии. 28 июня турки решились подойти к берегу и высадить десант, но как только русские галеры собрались ударить по ним, они тут же видя тотчас, парусы подняты, побежали». В дальнейшем турецкий флот уже не принимал никаких действий, чтобы спасти осажденную крепость.

На суше под единоличным начальством боярина Шеина дела шли удачно. Петр сам присутствовал в войске в чине капитана. 17 июля, после бомбардировки с суши и моря, настал решающий момент. Запорожские казаки во главе с гетманом Иваном Мазепой и донские казаки под командованием атамана Фрола Минаева начали приступ и овладели рядом укреплений. Но вскоре они были выбиты турками из внутренних укреплений. После долгого, длившегося более шести часов сражения казакам удалось захватить наружный крепостной вал, откуда начался прямой обстрел крепости. После этого Петр велел всем войскам готовиться к генеральному штурму. Однако его не последовало. Лишенный поддержки гарнизон выбросил белый флаг и сдался 19 июля 1696 года. Взятие Азова стало первой крупной победой России над Османской империей. 21 июля капитулировал Лютин.

После того как 19 июля 1696 года Азов капитулировал турецкому гарнизону численностью в 2,5 тысяч человек было разрешено уйти, оставив оружие и провиант, вместе с жёнами и детьми на речных судах до морского устья. «Пожитков столько взять с собою, сколько кто подымет, а все прочее вместе с военной казной оставить в крепости». У Кагальника их встретила татарская конница.

В полный размер: 1723х1486

Взятие Азова стало первой крупной победой России над Османской империей. В честь этого события была выбита медаль с изображением царя Петра, надпись на которой гласила: «Молниями и водами победитель». За успешные действия во втором Азовском походе воевода и сподвижник Петра I Алексей Шеин первым в России получил чин генералиссимуса.

В итоге Азовских походов 1695-1696 года, закончившихся поражением турецко-татарских войск, впервые была кардинально укреплена безопасность южных границ Московской Руси. Овладев Азовом и Лютином, Российское государство ликвидировало Азакский санджак. Россия получила контроль над Приазовьем и нижнем Приднепровьем, ликвидировав традиционные плацдармы для нападения татарско-турецких войск на территорию Малороссиии и Московского царства.

Но выход на побережье Азовского моря и на Нижнее Приднепровье не решало проблему России на Черном море, поскольку путь туда был надежно прикрыт турецкими крепостями в Керченском проливе и на Днепровском гирле. Для решения этой проблемы царь Петр организует Великое посольство в европейские страны. Он всерьёз рассчитывал с их помощью вытеснить турок из Европы и добиться выхода России к черноморским берегам. Но в Европе тех лет начало обострятся многолетнее противостояние Франции и Австрии, к тому же там уже никто не стремился к серьезной борьбе с  ослабленной поражениями Турецкой империей, и тем более содействовать интересам какого то Московского царства. Как всегда Россия оставалась один на один с могущественным противником в лице Османской империи и Крымского ханства, преданная её бывшими союзниками.

Завершив взятием Азова первый этап борьбы за Черное море на азовском направлении, царское правительство предполагало закончить её взятием Очакова на втором стратегическом направлении, Приднепровском. Поход планировалось совершить по Днепру с выходом в лиман и с моря блокировать Очаков, а также сушей, ударом через нижнеднепровские крепости на Таване. С этой целью с октября 1696 года в Таване с ратными людьми находился воевода В. Бухвостов. Ему предстояло восстановить Казы-Кермен, для чего туда был послан дополнительный отряд ратных людей. В декабре на 40 стругах запорожцам были отправлены припасы, чтобы обеспечить их участие в войне.

Турецкое правительство прекрасно понимало высокую стратегическую ценность Азова, но главные её усилия в 1697—1698 годах были направлены на то, чтобы разжать другую, более опасную для неё половинку клещей. Ликвидировать любой цено и ликвидировать очень болезненную «стратегическую угрозу», в виде захваченных русскими в 1695 году городов-крепостей на Нижнем Днепре. Эта угроза основательно затрудняла переброску сил крымских татар в Европу, а в перспективе создавала плацдарм для захвата русскими Очакова, выхода их к Черному морю, а так же возможному захвату Крыма.

В свою очередь, окрылённая успехом  русское командование в 1697 году предполагало развить успех Азовской виктории. Основное внимание было уделено дальнейшему укреплению позиций России в Приазовье и на нижнем Приднепровье, а так же активному противодействию Турции и Крыму, рассчитывавшими взять реванш за поражение в ходе борьбы за Азов в 1696 году и на Нижнем Днепре.

В качестве гарнизона в Азове остались на зиму четыре московских стрелецких и пять городовых солдатских полков численностью 8303 человека. Помимо Азова, в ведении его воеводы находились расположенные неподалеку укрепления Сергиев и Никонов, и крепость Лютин, заселенная донскими казаками. Созданный под Азовом российский опорный пункт в зиму 1696 – 1697 годов совместно с вспомогательными силами донских казаков выдерживал и отражал неоднократные нападения турок и татар.

6 апреля русские войска, около 35 000 человек,  во главе с генералиссимусом Алексеем Семеновичем Шеиным и генералом Патриком Гордоном, выступили из Москвы в Приазовье. Русские войска подошли к Азову 5 июня. К этому времени  возле Азова был уже построен форт Алексеевский, а 4 июля – форт Петровский. Началось строительство крепости Таганрог и форта Павловского. Новым азовским воеводой 4 марта 1697 года был назначен боярин князь Алексей Петрович Прозоровский, а его товарищем – думный дворянин Иван Семенович Ларионов.

В начале июня Большой полк воеводы А. Шеина подошел к Азову и стал лагерем поблизости. Войско это состояло из конного отряда московских дворян и смоленской шляхты, трех конных копейных и рейтарских полков, двух московских выборных и пяти городовых солдатских полков, шести московских и двух смоленских стрелецких полков, а также волжских калмыков, слободских и донских казаков. Всего в третьем Азовском походе участвовали 34106 человек.

 Зимой 1697 года, турки не смерившиеся с потеряй ряда крепостей в южном Придонье приступили к подготовке контрнаступления. В Темрюке начали собираться крымские и нагайские татары, черкесы. В апреле, на Кубани, 34 турецкие галеры высадили десант 5000 человек, который направился к Азову, по пути следования собирая под свою руку горские отряды, ногайцев, татар и турецкие гарнизоны. В мае турецкий флот попытался атаковать Азов, но был отбит донскими казаками. 

20 июля 1697 года под Азов пришел калга-султан Девлет-Гирей уже с 27 тысячным конным войском, в составе 12 000 крымских татар и ногайцев, 5000 турок и 10 тысяч горцев. Он атаковал Большой полк, но после  10 часового сражение оно завершилось бегством орды и турок за реку Кагальник. Потери с российской стороны были незначительны. Организованная Шеиным разведка в степи показала, что татары, и турки бросили на левобережье Кагальника весь свой обоз, где было приготовленно мясо в котлах и находилось оружие и боепрпасы, в панике бежали  к Кубани. После этой победы, воевода Шеин принимает решение о возвращение армии домой, так как у турок на Кавказе и Крыму больше не оставалось войск для их активных действия  в Приазовье.

Когда в Москве узнали о том, что боярин Алексей Шеин, отстроив Азов и отразив удар татар и турок, возвращается с московским войском домой, то приказали ему стать лагерем на Белгородщине, чтобы в случае нового нападения татар на украинские земли, он мог быстро помочь небольшим тамошним казацким и русским гарнизонам дать отпор степным хищникам. Просьба была выполнена незамедлительно.

Раннею весною 1697 года вновь были получены от разведки гетманом Мазепой вести, что крымский хан собирается громить Таванск, ставший им как кость в горле.  10 марта 1696 года Мазепа получил указ Петра І «итить в поход воинский с войском как мочно и ранее». Царь очень рассчитывал на казаков, отличившихся во время боев за Казы- Кермен, и потому приказывал через своего посланца Бухвостова отправить 15 тысяч конников и 5 тысяч пехотинцев под Азов с пятимесячным запасом продовольствия. Гетман по этому поводу дал отрицательный ответ: дескать, столько конных казаков у него нет. Есть возможность собрать для дальнего похода лишь 15 тысяч и пеших, и конных военных. Получив согласие из Москвы, Мазепа отправил 24 апреля упомянутое количество войска под командованием наказного гетмана, черниговского полковника Якова Лизогуба.

 В апреле сам гетман, по царскому указу, вместе с князем Я. Долгоруким должен выступить в поход вниз по Днепру от Новобогородска, и как только подойдут к устью Самары суда, изготовляемые в Брянске и сплавляемые казаками Десною в Днепр двинутся по реке к Тавану. Думному дьяку Бухановскому надлежало с особым отрядом продвинутся в низовья Днепра и восстановив укрепления Казы-Кермена, занять крепость, закончить начатый в 1696 году ремонт крепости Эски-Таван на острове, а так же приготовить к весне 1698 года 30 больших галер к для осады Очакова.

После покорения Азова военная деятельность русских и казаков гетманского войска по главному указу сосредоточилась на нижнем Днепре, в районе Таванской переправы. Русское командование ожидало здесь начало активных действий неприятеля. Еще когда гетман Мазепа и воевода Шереметев стояли на реке Берестовой, Неплюев осмотрел Таванск, нашел его очень тесным. Он предложил провести кардинальные работы ратным людям по расширению вала и реконструкции фортификационных укреплений. Помимо этого были осмотрены крепости Казы-Кермен и Шингирей. Он доносилв Москву, что удобнее всего надо исправить и укрепить Шингирей. Гетман Мазепа приказал, вместе с ратными царскими людьми, начать работы своим казакам, посланным в Таванск, над которыми начальником, вместо недавно умершего полковника Ясликовского, назначил сердюцкого полковника Чечела.

Запорожцы, ободрённые недавними успехами, изъявляли желание снова выйти в море и основательно опустошить крымское побережье, а так же просили содействия властей на постройку сорока морских судов. Гетман сообщал царю, что сам он желает от себя построить для малороссиян 50 судов, и просил дать ему на то материал. Царю Петру немедленно одобрил это предложение и велел выделить деньги. По указанию присланных в Москву запорожских мастеров было начато строительство судов в Брянске. Гетману предписывалось прислать туда для рубки леса рабочих и плотников. Но это дело пошло не так скоро, как бы могло бы. Возникли недоразумения от воевод брянского и трубчевского, которые, по жалобам на них от гетмана, оправдывали себя тем, что не допускают рубить только бортных деревьев, с которых крестьяне платят в казну медовый оброк.

В первой половине июня 1697 года гетман, расставив сотни разных полков вдоль по днепровскому побережью, начиная от Киева вплоть до Переволочны, сам отправился к Ворскле и, переправившись через неё, соединился на Коломаке с князем Я. Долгоруким. На Днепре, от Кременчуга до Киева, сторожевую службу несли выборные казаки черниговского, переяславского и лубенского полков. Часть из них, плавая по Днепру, следила за южными степями, предупреждая внезапное нападение степняков. Мазепа и Шереметьев посылали в степи многочисленные казачьи разъезды для ведения разведки боем. Многие из таких отрядов выдержав неравный бой с татарами на Муравской сакме, были частично пленены, а частично погибали в боях с численно превосходящими чамбулами татар.

Из-под Казы-Кирмена по прежнему приходили в Москву тревожные вести. 6 июля, когда гетман прибыл в Кодак, он узнаёт, что турки на многочисленных военных кораблях плывут по морю к устью Днепра. Эту весть принесли в Запорожье бывшие у турок невольники, которые, плавал на каторгах из Козлова в Стамбул.

19 июля июля прибыл гонец из Таванска с известием, что турки, заняв Ислам-Кермень, начали палить из него по Шингирею. По приказу воеводы Я. Долгорукого Мазепа выслал отряд в три тысячи казаков с Лизогубом, которые на стругах устремились в Сечь. Второй многочисленный отряд во главе с Обидовским был направлен сушей по правому берегу Днепра, имея целью прикрыть группировку войск от ударов со стороны крымско-татарской орды. Сам Мазепа с Долгоруким на стругах с основными силами двигались водным путем. Переправа войск через пороги продолжалась несколько дней. Немало судов разбилось, немало погибло людей с запасами и оружием и продовольствием. Запорожцы с кошевым Яковенко к тому времени уже подплыли к Таванску. Почти одновременно с ними под Казы-Кирменом появились Лизогуб и Обидовский. Увидев приближение столь крупных сил, татары оставили Ислам-Кермен и бежали в степь.

Объединённая армия, следовавшая пр реке на судах у Каменного Затона встретились с Запорожским войском, под командованием кошевого Яковенко. Боярин дал ему семь стругов и по талеру, а гетман по золотому, на 4000 запорожцев, и оба приказали собрать сечевиков и плыть в низовья на войну. За ними вслед поплыли и военачальники, оставив у острова Томаковки весь тяжелый обоз и орудия, приказав войску взять с собою только самые необходимые запасы.

Русские войска были еще у Вольного порога, когда пришло известие от боярина Шеина, что тот, восстановив и укрепив Азов, оставил там гарнизон и направился в пределы Московского государства. Эта новость очень взволновала Долгорукого и Мазепу. Они имел сведения от разведки, что крымский хан, выйдя к Каланчаку, намеревался напасть на Гетманщину и Слободскую Украину и основательно разорить оставшиеся без прикрытия города и селения. В этих условиях отход главных русских сил открывал татарам путь на Левобережье, и оставленный на защиту полковник Апостол со своими людьми явно не мог справиться с возможным вторжением многочисленной татарской орды.

26 июля русско-гетманские войска пристали к берегу у опустелого городка Казы-Кермена, где их дожидался поплывший вперед кошевой Яковенко с запорожцами. Он известил военачальников, что татар уже нет, так как они опасаясь, что русские идут против них большими силами, ушли из Ислам-Керменя. Долгорукий поместил крупный гарнизон в Таванске, вместо крепости Мубеурек-Кермень. Так как она стояла на две версты выше Таванска и не могла служить защитою последнему.

Воспользовавшись передышкой, связанной с бегством татар, Я. Долгорукий принял решение взорвать Мубеурек-Кермен, так как укрепить его было невозможно. Зато в Казы-Кермене и Таванске немедленно приступили к фортификационным работам, которые возглавил немецкий инженер. В частности, был заложен новый обширный таванский город. Тем временем запорожцы расположились южнее Казы-Кирмена, Обидовский, со своим отрядом возле него, а Мазепа и Долгоруков с основными силами у Таванска. На военном совете обсуждался план выхода в Черное море, к Очакову. Однако разведка донесла о нахождении поблизости большого турецкого флота, что делало такое предприятие невозможным.

Когда русские и малороссы занялись возведением укреплений на Таванском острове, татарвы и ногаев нигде не было видно, но 29 июля они вдруг начали появляться с крымской стороны по направлению к реке Конской Воде, сначала небольшими кучками, ведя разведку и обстреливая русские войска. На другой день они становились все гуще и, наконец, 31 июля явился сам хан крымский с многочисленной ордой. Через несколько дней подошёл Али-паша с обозом, пушками и отрядами янычар. Теперь гарнизону Таванска и Казы-Кермена, численностью 6260 человек, противостояло почти 41 800 спаги, янычар, волохов и сербов с 23 осадными пушками и 5 мортирами, поддержанных 10000 крымских и буджакских татар. Он немедленно начал штурм Мубеурек-Кермена, продолжавшийся три дня. Русские отбивались от яростных атак татар и турок, при этом продолжая постройку укреплений на Таванском острове.

В это время Белгородская орда султана Кази-Гирея ударила на Таванск и Казы-Кирмен со стороны правого берега Днепра. Обстрел велся из ручного оружия и пушек, причём обе стороны несли сильный урон. Огромные усилия белгородская орда направила против отряда Обидовского стоявшего у переправы. Отразив атаку татар и понеся при этом тяжелые потери, он со своими людьми был вынужден под огнём перейти в основной казацкий лагерь.

10 августа новые турецкие суда с войсками с моря и вступили в Днепр, а с двух берегов увеличились татарские силы. Русская армия, казалось, перед реальной угрозой полного окружения со всех сторон неприятелем. Так как турецкое командование намеревалось перегородить им путь вверх по Днепр и уничтожить. 12 августа татары попытались склонить запорожцев к измене и подослали татарина убеждать их оставить москалей, которые думают взять всех казаков в неволю, но запорожцы не поддались на обольщение, отвечали, что они с гетманом будут стоять за крест святой и за православного монарха до конца.

Ночью украинско-русское войско на стругах отошло от берега, а утром показался турецкий флот и сразу же начал обстрел из пушек. Бой длился пять дней, не прекращаясь. Не прекращая перестрелки, денно и нощно казаки и русские солдаты завершали строительство крепостей. Мазепа с Долгоруким лично руководили работами. В результате этого титанического труда ими был построен новый большой таванский городок, с пушками, глубокими и широкими рвами, высокими каменными стенами.

Но к большому сожалению в русском войске было мало хлебных запасов, потому что во время прохода судов через пороги невозможно было взять много на подводах сухим путем. К тому же мало было и пороху, который взят был только на время плавного похода; наконец, и пушки были покинуты в спешке на Томаковке близ Сечи. Долгорукий и Мазепа надеялись найти в Таванске хлебные и запасы пороха, но их там оказалось немного. При этих обстоятельствах никак нельзя было оставаться долго с голодным войском при опасности быть окруженными неприятелем, а перебежчики сообщали, что османы и татарва, зная положение русских, нарочно хотят затянуть войну до осени. При этом стараясь русских заморить до конца голодом, так как у османов и татар съестных запасов было довольно, и в случае нужды им легка была поставка из Крыма морем. В то время как по Днепру турецкий флот прервал всякое снабжение русских.

Долгорукий и Мазепа на военном совете приняли решение, что лучше будет уйти заранее для избежания опасности быть отрезанными от отечества и доведенными до голодной смерти. Гарнизон в Таванске был пополнен российской пехотой, отрядом запорожцев во главе с кошевым атаманом Яковенко и казаками, численностью 5000 человек. В Казы-Кермене поместили 500 ратных людей, и 500 человек черниговцев.

Рано утром 20 августа, под прикрытие туманов русская армия двинулась вверх по Днепру в обратный путь. Кошевой атаман провожал их, плывя за ними позади с своими запорожцами и оберегая, чтобы неприятельские суда не погнались за ними. Много труда и лишений приняли русские в своем обратном плавании по причине противного ветра и оскудения хлебных запасов. Приходилось им питаться овощами и плодами, какие могли встретить на берегу, дикими грушами, яблоками и терном.

3 сентября русское войско и казаки добралось до берегов Орели, где была тогда граница Гетманщины. Войско было сильно изнурено и истомлено 16 недельным трудным походом, и многие стали уходить по домам. Но русский воевода и гетман понимая всю сложившуюся опасность в низовьях Днепра вновь отправили на Таванск подкрепление численностью в 1800 человек, с продовольствием, оружием и боеприпасами, под командою полтавского полкового судьи Буцкого. К этому времени закончилась постройка стругов, 42 которых, сооруженные в Брянске, имели 10 саженей длины. На них в Таванск были посланы хлебные и военные запасы для гарнизона города.  Помимо этого они везли жалование запорожцам для их морских и сухопутных походов против басурман.

Русские, частью плывя на судах по протоку Космахе и частью идя пешим строем по берегу и непрерывно отстреливаясь от турок и татар, добрались сначала до Казы-Кермена, вошли туда, а на другой день вступили в Таванск при радости осажденного войска. Там стоял гарнизон из запорожцев и казаков киевского полковника Мокиевского общим количеством в 1036 чел.

В начале сентября крымско-турецкие войска численностью 20 000 человек, осадили Эски-Таван. С тех пор в продолжение двух недель «денно и нощно» неприятель беспокоил осажденных пальбою с берега и из 36 фуркатов, которые рекою Конскою вошли в Днепр и стали выше Таванска. Осажденные русские воска в Таванске сделали себе внутри города другой вал для защиты от пушечных выстрелов; за двумя валами сидевших нельзя было видеть неприятеля; многие турецкие гранаты и ядра переносило через город, а попадавшие в середину города падали в нарочно выкопанные ямы и там разрывались.

Но и к осажденным прибыли на помощь в ночью на 4 сентября посланные боярином и гетманом войска; проводил итуда запорожский кошевой атаман с казаками. Русские, частью плывя на судах по протоку Космахе и частью идя пешим строем по берегу и отстреливаясь от беспрерывно атаковавших татар, добрались сначала до Казы-Кермена, вошли туда, а на другой день вступили в Таванск, при восклицаниях и выстрелах в знак радости осажденного войска.

Турки озверевшие от такой наглости сделали подкопы под четырьмя башнями, но прежде взрыва послали к кошевому, стоявшему на одном из раскатов с запорожцами, приглашение сдаться. Запорожцы убили посыльного. Тогда неприятель произвели взрыв, но повредили самим себе более, чем осажденным, потому что казаки солдаты успели перекопать подкоп.

После такой неудачи османы ударили по на Казы-Кермену. Какой-то перебежчик уверил их, будто там нет вовсе ратной силы. Но там был оставлен гарнизон в 500 ратных царских людей, да ещё малороссийских казаков, а назначенный тогда в Таванске воеводою Бухвостов успел заранее прислать к ним 1000 человек Нежинского полка, которых прислал гетман по возвращении в Малороссию.

14 сентября уверенные в своей победе басурмане взорвали устроенный под Казыкерменскими укреплениями подкоп и повредили переднюю стену. После чего, одни с дикими воплями, большой массой бросились на прорыв в проломе, а другие стали приставлять к стене лестницы. Тех, которые бросались в прорыв, от взрыва засыпало землёй и разметало по окресностям, а тех, которые стали всходить по лестницам на стены русские расстреливали из ружей, били камнями и заливали кипятком, сметая их всех. Понеся большие потери турки и татары вынуждены были прекратить штурм и отойти на свои суда.

После неудачи под Казы-Керменом османы сосредоточили свои войска под Таваном Они начали вести непрерывный обстрел укреплений, вновь начали строить устроили подкопы под крепостными башнями. Но прежде чем  взорвать они вновь попытались склонить к измене запорожских казаков, зная, что они москалей недолюбливают. В этот раз они уже для такой цели не посылали своих людей, чтобы запорожцы их не убили, а бросили в город, прикрепившие к стрелам, два письма, одно от татар, другое, от турок. Но получили отрицательный ответ.

25 сентября, в седьмом часу утра, басурмане зажгли приготовленные ими подкопы под башнями. После взрыва они с неистовством и воплями бросились в пролом, другие полезли по лестницам на городскую стену. Приступ продолжался беспрерывно в течение пяти часов, а в это время с турецких кораблей вёлся непрерывный огонь по городу и крепости. Но русский гарнизон и запорожские казаки, численностью в 7500 человек во главе с Бухвостовым, отразил несколько яростных приступов, нанеся при этом противнику чувствительные потери. После того как был отбит штурм, осажденные стали активно исправлять разрушенные места, вести огонь по осаждавшим и вечером сделали вылазку.

24 сентября съехался гетман Мазепа с воеводой Я. Долгоруким в Опошне, на Ворскле. Там состоялся военный совет, где было принято решение, послать на выручку осажденных в Таванске войско тысяч в двадцать с пушками, боеприпасами и хлебом. Так как по поступившим от казаков-разведчиков сведениям отходе русских и малороссийских войск от Таванска турецко-татарские силы увеличились с прибытием сераскира-паши в Очаков с десятью тысячами янычар.

С российской стороны снаряжены были туда князь Л. Долгорукий и генерал Патрик Гордон, а гетман назначил туда наказным полтавского полковника Искру со всем Полтавским полком, к полтавцам присоединено несколько сотен полков Нежинского, Гадяцкого и Лубенского, а так же пехотный полк сердюков. Гетман приказывал им сесть на суда в Сече и плыть по Днепру до Таванска, а тем, которые не могли поместиться в судах, идти берегом.

После неудавшегося штурма, несколько дней турки продолжали копать свои шанцы, приближаясь теснее к городу, и устроили новый подкоп под башню, уже прежде поврежденную. Осажденные с своей стороны повышали свой внутренний вал, 1 октября они зажгли свой подкоп, но он не произвел никакого вреда осажденным.

После небольшого отдыха, турецкие войско и татары были вновь готовы идти на приступ, но между тем расставленная на берегу Днепра татарская сторожа принесла известие, что к Таванску на выручку идут свежие русские силы. Это известие произвело такой переполох и ужас на турецкое командование, что татары стоявшие выше Тавана примкнули к тем, которые стояли ниже, а затем турки и бывшие с ними татары перебрались с Казикерменской стороны на крымскую, отступив не добившись победы. Поредевшая армия турок отошла на свои суда, и далее к устью лимана, а татары ушли степью, в Крым.

Из русских войск, шедших на выручку Таванска, скорее других дошел полтавский полковник с своим отрядом и не увидал уже там не приятелей. Вернувшись обратно, он доложил гетману, что хотя Таванск остался не взятым, но приведен в крайнее разрушение. Проломы в стенах, происшедшие от взрывов, так широки, что в них можно въезжать на лошадях, так как осадные орудия турок были такой величины, что казаки и ратные люди подобных и не видывали, а бомбы, пущенные в город, весили от трех до пяти пудов каждая. Убитых и раненых русских и малороссов в Таванске и Казы-Кермене было 205 человек, а турки только убитыми потеряли около семи тысяч.

Новые слухи о том, что басурмане готовятся на следующий год опять нападать на русские владения, побудили к мысли о новом походе на Нижнее Приднепровье. В январе 1698 года был об этом у гетмана съезд, после чего все полковники, каждый в своем полку, принялись за постройку челнов. В конце мая гетман приказал городовым казакам подниматься в поход, четыре полка отправил вперед в Таванск, а шесть оставил при себе и двинулся на Коломак для соединения с князем Долгоруким. У князя была армия, в 83 280 человек, войска пешего и конного.

В июле оба войска отправились сначала безводною степью, направляясь к Перекопу, но потом, опасаясь безводья и бескормицы в вытравленных и выжженных степях, повернули к Тавану. В это же время, воевода Долгоруков послал десятитысячный отряд на судах по Днепру к Очакову . Но так как русские суда были малы, а люди мало обучены морскому делу, притом пушек с ними было немного, и те небольшого размера, то они не решались проплывать между двумя турецкими крепостями, Очаковом и Кинбурном, с которых уничтожили бы их пушечным огнём. Тем более, что в Днепровском лимане стоял мощный турецки флот. Поэтому простояв двое суток в выжженной и безводной степи, где не было ни жилья, ни колодцев, ни шалашей, они отступили к Таванску.

В дальнейшем, не имея возможности оставаться на Нижнем Днепре по причине отсутствия продовольствия, русская армия отступила домой. За это время силами солдат и казаков были отремонтированы укрепления разрушенных крепостей, а так же оставлено им продовольствие и боеприпасы с оружием. Итого компании были благоприятны для России. Русские войска построили в Приазовье ряд крепостей и отразили наступление крымско-турецких войск, а также закрепились на низовьях Днепра, укрепив ряд турецких крепостей. Там были размещены усиленные русские гарнизоны.

 3 июля 1700 года был Заключение с Турцией перемирия на 30 лет, по которому за Россией было оставлено устье Дона, а также города Азов и Таганрог. Русские суда получили таким образом свободный доступ в Азовское море, но выход в Черное море по прежнему был для них закрыт, так как Керченский пролив оставался во владении Турции. По этому договору, крепости в низовьях Днепра вновь переходили во владения турок.