Тихоокеанская премьера. Часть 1. Рождение дракона.

На громадных просторах Тихоокеанского региона издавна завязывались в тугой узел интересы сразу многих народов и держав, России, Японии, Китая, Кореи, США и развитых Европейских стран. Это была не обочина, как её пытаются навязчиво преподнести западные историки, мирового развития человечества, а один из его магистральных путей, пролегавших параллельно с европейской цивилизацией, где чётко просматривается взаимосвязь их судеб.

Страны Европы, осуществив модернизацию, получили огромные преимущества по сравнению с остальным миром. Это преимущество сказалось и на военном потенциале. Поэтому вслед за эпохой Великих географических открытий, связанных в основном с разведывательными экспедициями, уже в ХII-ХIII веках началась колониалистская экспансия на Восток наиболее развитых стран Европы. Древние цивилизации Востока пали под ударами превосходящих по силе и техническому оснащению новых европейских армий. Процесс активного колониального раздела мира предполагал закрепление своего господства в стратегически важных районах. Одним из них была Япония, представлявшая также лакомый кусочек в качестве значительного по объему рынка сбыта.

В начале XIX века, сильнейшая морская держава того времени Английская империя, всей мощью своего оружия боролась за снятие торговых барьеров в странах Восточной Азии. Захват Сингапура в 1819 году и бурное развитие торговли с Китаем, особенно торговли опиумом, естественно, фокусировали дальнейший интерес Англии на необъятном рынке Китая. Для того чтобы "открыть" Китай и уничтожить все препятствия, стоящие на пути развития его внешней торговли, Англия развязала Опиумные войны с цинским правительством Китая и, одержав победу, заключила в 1842 году с ним первый неравноправный Нанкинский договор. В этой ситуации, когда им сопутствовал успех, английских политиков и коммерсантов мало интересовали далекие и "малопонятные" японские острова.

К тому же по сравнению с огромным и прибыльным рынком Китая, Япония не представляла большого интереса ни как рынок готовой продукции, ни как источник сырья для промышленности западных стран. Кроме того, при каждой попытке проникнуть в Японию западные посланники сталкивались с огромными трудностями и жёстким отторжением.

Положение самой Японии в XIX в. характеризовалось наличием двойственных тенденций. Социально-экономический строй Страны Восходящего Солнца ещё в середине XIX века представлял собой классический тип феодальных отношений. Выгодные географические условия Японии до поры, до времени способствовали изоляционистской политике сёгуната. Являясь в культурном отношении типичной восточной страной, в плане социально-экономической динамики она соответствовала скорее западноевропейским стандартам. Хотя уже к середине XIX века внутреннее развитие страны исчерпало свои потенциальные возможности. Глухая замкнутость и отгороженность от остального мира, средневековое построение общественных и государственных структур препятствовали дальнейшему развитию общества и экономики.

В то же время, для японских правителей было совершенно ясно, что, рано или поздно, процессы, происходившие в Азии, затронут и их страну. Поэтому, опасаясь подвергнуться участи Китая, феодальное правительство Японии стало смягчать свою позицию по отношению к иностранцам, и в 1842 году издало инструкцию, по которой иностранным судам разрешалось заходить в определенные порты Японии, но исключительно для пополнения запасов угля и продовольствия.

В свою очередь, активно набиравший силу мощный конкурент Англии за господство на море Северо-Американские Соединенные Штаты к этому времени также стали проявлять повышенное внимание к Дальнему Востоку, стремясь застолбить новые территории и обеспечить здесь интересы своих судоходных и торговых компаний.

К великому счастью американских капиталистов немного запоздавших к всеобщему дележу колониального пирога, японские и многие другие острова в Тихом океане еще не были затронуты пристальным вниманием бессовестных и кровожадных правительств ведущих колониальных европейских держав, участвующих в дележе огромного «пирога». Хотя некоторые из них были расположены на великом торговом пути, который со временем неизбежно приобретут исключительное значение как для Соединенных Штатов, так и для других государств.

Все эти «благие» намерения с различной долей успеха проводились в жизнь американским правительством. Уже 1853 году, имея на руках решение американского правительства, эскадра из 12 кораблей, под командованием коммодора М. Перри, вошла без какого либо разрешения в залив Урага и направился прямо к столице сёгуна. В составе эскадры были два парохода, изрыгавшие к ужасу японцев из труб огромные столбы дыма, а расчехлённые орудия по бортам, не оставили японцам и доли сомнения в их намерении. Японцы в ужасе ждали обстрела.

Наглые и бесцеремонные американцы высокомерно отвергли требование японских представителей уйти в открытый для иностранных судов порт Нагасаки, и передали им личное послание американского президента М. Филмора, пообещав прийти за ответом в следующем году, но уже с эскадрой помощнее и с полным отсутствием терпения. Удовлетворенный демонстрацией силы и увиденным, коммодор развернул корабли и ушел в море.

В первые столкнувшись с реальной внешней угрозой, японское правительство после такого «вежливого» визита, переживало состояние паралича власти. Ведь до этого, никто не посмел бы так нагло вести себя с потомками гордых самураев и тем более безнаказанно угрожать, а в структуре правительственных органов не было даже специального подразделения, которое бы занималось вопросами, связанными с иностранными делами. Длительный период мирного существования в условиях отсутствия каких-либо войн связанных с внешнем вторжением, привел к некоторой деградации военного искусства. У Японии не было ни своей регулярной армии, ни военного флота, в стране не было налажено производство современного вооружения. Конечно, правительство пыталось как-то реагировать на события, создавая в спешном порядке разного рода организации, которым надлежало заниматься, но это были только жалкие потуги.

В 1854 году США, угрожая войной, всё таки сумели заключить с Японией ряд договоров, по которым добились открытия двух портов для иностранных судов. Были заключены неравноправные договоры, предоставляющие привилегии США. Затем такие же договоры заключили Англия, Франция, Россия и ряд других стран. За принудительным «открытием» Японии американским военным флотом, Япония стала активно вовлекаться в мировые торгово-экономические связи.

Навязанный Японии полуколониальный режим имел своим последствием наводнение страны иностранными товарами, упадок японского ремесла и мануфактурного производства. А поскольку торговыми договорами были установлены низкие пошлины на импорт, в страну хлынул широкий поток западных товаров, последовало крушение устоявшихся общественных и экономических структур, бесцеремонное ограбление страны посредством выкачки из нее продовольствия и ценных металлов, наступило тотальное обнищание населения.

Любое проявление протеста со стороны японцев против произвола капиталистических держав жестоко подавлялось и имело своим результатом суровые репрессии. В ответ на убийство самураями одного англичанина, нарушившего обычаи страны, англичане подвергли бомбардировке и разрушению целый город Кагосима. Попытка воспрепятствовать бесцеремонному проникновению иностранной эскадры в японские территориальные воды в 1863 году вызвала артиллерийский обстрел и последующий захват фортов Симоносеки десантной группой с французских, английских и американских военных кораблей.

Наглые требования о компенсации за единичные выступления против иностранцев, систематическое унижение японцев европейскими и американскими дипломатами и военными, такова стала повседневная хроника японской жизни на заре эпохи насильственного включения феодальной Японии в мировой капиталистический товарооборот. Иностранная интервенция и неравноправные договоры окончательно пошатнули политический престиж феодальных властей Японии.

Правящей элите стало доходчиво понятно, что оказавшись один на один с алчными и ненасытными колониальными державами, Япония могла взаимодействовать с ними на равных только при условии модернизации собственных экономической и политической структур. Страна вплотную подошла к необходимости структурных реформ и коренной модернизации всего общества. Эта проблема радикально обострилась в следствие активизации в регионе крупнейших колониальных держав, Англии, России и США.

Из-за постоянной тяги к сохранению традиционной организации общества время для планомерных, "мягких", преобразований было упущено. Соответственно требовались кардинальные изменения практически во всех сферах, экономической, социальной и политической.

Осложнение международной обстановки в 1850 году, а также своеобразный тупик, возникший в результате интриг в Японии между Англией и Францией, в которых ни одна из сторон не смогла добиться преимущества, дало Японии, в конечном счете, столь необходимую ей возможность сбросить феодальный режим, который привел страну к экономическому и политическому краху и поставил ее под угрозу экономического и политического господства западных держав.

Лидеры антисёгунского движения сумели с пользой для себя использовать сложившуюся ситуацию. Свергнув сёгунское правительство бакуфу и, создав вместо него новое централизованное национальное правительство, они открыли Японию для свежих веяний западной науки и изобретений. Толчком к модернизации этой островной страны стала революция Мэйдзи Исин 1867-1868 года. В октябре 1866 года после смерти императора Комэй, который ещё поддерживал совместное правление императора и сёгуна и был ярым противником каких-либо контактов с иностранцами, на престол взошел Муцухито, которому в это время было всего 15 лет. В 1871 году Муцухито провозгласил курс на построение «просвещённой цивилизации», основанной на принципе «восточная мораль-западная техника». Япония вступила на путь модернизации в период Мэйдзи, находясь уже на достаточно высоком уровне развития. На фоне активных колонизационных процессов в Азии, японские политики поставили перед собой задачу, не только сохранить национальную независимость страны, но в кратчайшие сроки овладеть достижениями европейцев в области техники, технологии, государственном строительстве и подняться до уровня передовых западных держав. Для решения этих задач в качестве национальной идеи была взята на вооружение идея божественного происхождения нации, выраженной в личности императора. Поэтому восстановление императорской власти было вполне логичным шагом, символизирующим характерный для японцев принцип преемственности.

Особенность японской модернизации состоит в том, что в этой стране реформы были проведены достаточно быстро и наиболее последовательно, получивших название реставрации Мэйдзи. Суть модернизации страны заключалась в проведенных после революции реформах при этом используя опыт передовых европейских стран. Заимствование западных методов индустриализации привело к значительному сокращению сроков перехода японского общества от феодального состояния к современному. К тому же в преобразованиях важную роль сыграла поддержка государства, которое сделало модернизацию приоритетом своей политики. Хотя этот путь был отмечен целой цепью компромиссов, сделок японской буржуазии с феодальными знатью.

Для успешного проведения намеченных реформ была отменена прежняя тормозившая развитие сословная система. Теперь всё население страны делилось на три новых сословия, это высшая аристократия, дворянство и «простой народ», которые обладали формальным равенством перед законом.

Характерной чертой японской модернизации в эпоху Мэйдзи являлось осуществление ее через посредство элиты нации. Население само непосредственно не сталкивалось с представителями западной цивилизации и получало новые знания и информацию, переведенную на японский язык. Благодаря прагматизму японцев, быстрый поворот общества в сторону Запада, европеизация общества, не порождали в японском сознании чувства отторжения, а кроме того, некоторые западные концепции были близки японским традиционным воззрениям. Так как на протяжении истории они заимствовали многие культурные достижения извне, и потому смогли быстро переориентироваться на новый их источник, сохранив при этом свою национальную самобытность.

Как ни странно, но Япония в отличие Китая и Турции, сумела перевернуть застарелое представление о том, что промышленную цивилизацию может освоить только белая раса. В то время как все остальные не белые народы либо попали в колониальную-полуколониальную зависимость, или ушли в глухую изоляцию, Япония не только сохранила фактическую независимость, но и за 40 лет совершила прыжок из 16 века в 20 век, превратившись из аграрной азиатской страны в одну из десятка сильнейших держав мира. В первый раз явив удивлённому миру «ЯПОНСКОЕ ЧУДО».

Целеустремлённые и трудолюбипонцы сумели модернизировать промышленность, внедрив новую систему правовых отношений, изменили политическую структуру, систему образования, расширили гражданские права и свободы. Само государство положило начало индустриализации, подняло на ноги промышленность и затем передало предприятия по баснословно низким ценам частным предпринимателям, главным образом представителям крупных банковских домов. Поэтому процесс индустриализации Японии не сопровождался появлением нового класса промышленных капиталистов, а лишь способствовал укреплению банковской системы и частичному превращению этого капитала в промышленный. В результате этих реформ в Японии было покончено с феодализмом и она за короткий срок резко преобразилась.

Административная реформа ликвидировала прежние княжества и вводила разделение страны на префектуры во главе с губернаторами, назначаемыми микадо. Японцы получили свободу передвижения. Идеи демократизации были настолько сильны среди правящей элиты, что порою обгоняли время. Впервые за всю историю в Японского государства был создан институт местного самоуправления. Причем, закон разрешал создание собраний в административных единицах. 14 апреля 1875 года был опубликован императорский указ о постепенном введении в стране конституционного строя. Из Конституции США японцы позаимствовали формальное разделение власти на законодательную, исполнительную и судебную и обязали чиновников переизбираться на должности каждые четыре года. В центральном правительстве были установлены старшие службы, которые выполняли роль министерств, а в регионах, младшие, которые представляли центральную власть на местах. И это в стране с традиционно восточной-деспотической системой управления.

Япония до середины XIX века была страной позднего феодализма, развитие которой было в значительной степени заторможено из-за ее островного положения и «самоизоляци», прежде всего от западных стран. Положение Японии осложнилось радикальным изменением международной обстановки на Дальнем Востоке, особый интерес к Японии cтали проявлять США и Россия. США особо опасались возможности распространения британского влияния в Тихоокеанском регионе, что могло нанести ущерб их экономическим интересам, в частности китобойному промыслу. Российская империя стремилась расширить торговые связи с Японией и выйти на их рынок. В свою очередь Англия, занятая в то время освоением Китая, в расширении своего влияния действовала не столь энергично.

Поражение Китая, который всегда был для японцев примером могущественного государства, в Первой опиумной войне с Англией в 1842 году послужило серьезным поводом для беспокойства японских правящих кругов. Правительство сёгуна попыталось провести ряд мероприятий по совершенствованию обороны, приказав своим вассалам модернизировать береговые укрепления и преследовать иностранные суда, вторгающиеся в их территориальные воды. Попытки создания новой армии по западным военным образцам были предприняты еще в 1840–1841 годах когда Эгава Тэродзаэмон, чиновник бакуфу , занимавшийся изучением «голландских» наук, создал экспериментальный отряд, состоящий из самураев, но вооруженный новейшим голландским оружием и обученный западной тактике ведения боя. Однако демонстрация боевых возможностей нового отряда не убедила высоких чиновников в необходимости полной модернизации армии.

Но печальная и трагическая судьба Китая была для правителей Мэйдзи постоянным напоминанием о внешней опасности. Поэтому особое внимание со стороны правящей элиты было приковано к проведению военной реформы в стране так как "Реставрация Мэйдзи" проводилась силами военных формирований юго-западных княжеств, и вплоть до 1871 года, когда была создана императорская гвардия, своей армии у нового правительства не было.

В 1871 году, начался процесс создания на базе императорской гвардии регулярной армии. Был принят закон о всеобщей воинской повинности в 1873 году. По этому закону все граждане мужского пола, достигшие 20 летнего возраста, подлежали призыву на военную службу на трёхлетний срок. Призыв проводился на основе принципа: "один человек от семьи". Верховным главнокомандующим был император. Армейский устав был разработан на основе документов для императорской гвардии и назывался он "Императорский наказ". Изначально японская армия создавалась по французскому образцу, однако, с 1885 года за образец была принята прусская армия с ее стройной и жесткой структурой.

Характерно, что система образования была приспособлена к системе военных округов: штабы и управления округов были размещены в крупнейших городах, Токио, Сэндай, Нагоя, Осака, Хиросима, Кумамото, округа подразделялись на районы и участки комплектования армии. Одновременно в деревне было введено обязательное начальное образование, благодаря чему за несколько десятилетий удалось резко повысить грамотность крестьянского населения, что не могло не сказаться и на боевых качествах японских солдат, на их способности осваивать новое вооружение и тактику.

Солдаты проходили службу в регулярной армии 3 года, затем в резерве регулярной армии 4 года, затем взапасе 5 лет и в ополчении 11 лет. Общий срок службы, таким образом, составлял 23 года, из них 12 лет, на действительной службе. Лица, состоявшие в запасе и ополчении, призывались только в случае чрезвычайных ситуаций или войны, а также должны были в течение года проходить 60-дневные сборы. Увеличение регулярной армии потребовало прежде всего совершенствования нормативной базы, устанавливающей порядок призыва.

Начало строительства современного флота было положено еще при сёгунате: тогда было куплено несколько военных судов у западных стран. Однако на создание флота Японии потребовалось почти сорок лет, так как для постройки военных кораблей требовались куда более серьезные финансовые вложения, наличие современных верфей и высококвалифицированного персонала. К постройке крупных океанских военных кораблей Япония приступила только с середины 90 годов но они строились в Англии и в основном на английские кредиты.

Воинская повинность на флоте была введена только в 1884 года ранее большинство военнослужащих были добровольцами, для них срок службы составлял 7 лет, а для призывников, 3 года. В целях обеспечения эффективного управления постоянно возрастающего воинского контингента в мирное и особенно военное время в конце 80 начале 90 годов была проведена реформа системы военного управления. Бывшее министерство военных дел было разделено на военное и военно-морское. В 1879 году был реорганизован генеральный штаб который теперь состоял из генерального штаба сухопутных и генерального штаба военно-морских сил.

Благодаря удачно проведённой военной реформе, военное обучение в стране было организовано на уровне, позволявшем обходиться практически без помощи иностранных советников. Важнейшей задачей военного строительства было создание идеологической базы новой армии, для укрепления ее боевого духа и лояльности трону. В 1882 г. был опубликован «Рескрипт солдатам и матросам», документ, закрепивший основные положения о воинской дисциплине, который в существенно переработанной и дополненной форме оставался основным идеологическим документом, предназначенным для воспитания солдат. Этот документ являлся базовым для японской армии и прослужил до конца Второй Мировой Войны. Наиболее крупными высшими военными учебными заведениями были Военная академия и Военный колледж, располагавшиеся в Токио.

К концу 80 годах Япония стала самой сильной азиатской страной, имевшей уже определенное влияние и свои интересы в регионе. Благодаря мощной армии идеологически пропитанной самурайским духом и полным подчинением воли императора, она уже могла принять участие в разделе колоний на Дальнем Востоке, получив при этом свой лакомый «кусок» в Корее.

Новая европеизированная кадровая армия, пришедшая на смену самурайским дружинам, сыграла определяющую роль при проведении радикальных, революционных по своей сути реформ Мэйдзи положивших начало индустриальному капиталистическому развитию Японии, которая является и ныне одной из высокоразвитых и ведущих азиатских государств в мире.

Создание современной армии требовало значительных материальных вложений. Поскольку проблема обороны имела первостепенное значение в годы эпохи Мэйдзи, наиболее проницательные умы тогдашней Японии уделяли большое внимание развитию торговли и промышленности не просто ради того, чтобы иметь промышленность и торговлю, а скорее для того, чтобы создать промышленность, которую с полным основанием можно назвать промышленностью стратегического значения, а это само существования современной армии и флота, создание которых являлось важнейшей проблемой для Японии того времени.

Однако низкий уровень накопления капитала в предыдущий период, техническая отсталость японской промышленности, бедность Японии в отношении сырья и таможенное неравноправие крайне затруднили бы конкуренцию японского частного капитала с иностранным капиталом на внутреннем, а позже и на внешнем рынке, если бы банкиры и промышленники с самого начала не получали щедрой государственной помощи в виде субсидий. Одним из результатов особой заботы правительства о военных отраслях промышленности явилось то, что порядок возникновения промышленности и последующих стадий развития капиталистического производства в Японии оказался обратным.

Именно здесь государство спонсировало развитие тяжёлой промышленности. Так как недостаточное накопление капитала в Японии создало необходимость в государственной инициативе в области экономики и способствовало концентрации капитала и экономической мощи в руках финансовой олигархии. Но несмотря на недостаток собственного капитала, японцы устояли перед соблазном привлечения крупных иностранных займов, которые могли бы поставить под угрозу экономическую независимость страны. Даже после того как государственные предприятия были частично переданы частным предпринимателям, правительство не только не прекратило выдачу субсидий, но в значительной степени усилило финансовую помощь предпринимателям. Оно же оплатило работу тысяч иностранных специалистов приглашённых в Японию для обучения и работы.

Машинное производство в Японии было введено в первую очередь в отраслях промышленности, имевших стратегическое значение, так как военные задачи играли в тот период первостепенную роль. В силу стратегических соображений, государство вынуждено было само взяться за централизацию и дальнейшее развитие важнейших отраслей промышленности. Правительство Мэйдзи конфисковало военные предприятия и выступило в качестве главного предпринимателя в области горнодобывающей и тяжелой промышленности. Кроме того, были основаны такие учреждения, как дзюхо кёикудзё, для обучения технике производства вооружения.

Были созданы машиностроительные, технические и военно-морские школы, куда привлекались иностранные преподаватели. Наряду с этим наиболее способных студентов посылали за границу для овладения техническими знаниями, необходимыми в ключевых отраслях промышленности.

Точно так же поступило правительство и с горнодобывающей промышленностью. Все шахты и рудники, были конфискованы и затем проданы по бросовым ценам представителям тех финансовых кругов, которые стояли близко к правительству.

Транспорт и связь с началом реформ развивались бурными темпами благодаря неутомимой энергии правительства Мэйдзи. Главной задачей железнодорожного транспорта являлось расширение внутреннего рынка. Хотя частный капитал и привлекался для строительства железных дорог, первые железнодорожные линии в Японии были построены правительством при помощи займа на сумму 913 тыс. фунтов стерлингов, полученного в Лондоне. К концу столетия частный капитал в железнодорожном транспорте стал превалировать над правительственным, но в 1906 году все железные дороги страны, кроме узкоколейных, были национализированы. Огромное внимание правительство уделяло стратегическому значению телеграфной и телефонной сети, выделяя громадные деньги на её развитие.

Эти иностранные специалисты обучали японцев, и со временем японские рабочие в техническом отношении догнали своих иностранных учителей. Иностранные управляющие и помощники управляющих использовались также и в текстильной промышленности. Для обучения технике машиностроения правительство основало технические школы с привлечением иностранных преподавателей. Более способных японских студентов посылало за границу для овладения новейшей техникой, с тем чтобы по возвращении на родину они могли заменить иностранных специалистов.

Таким образом, ключевые отрасли промышленности были технически развитыми, тогда как те отрасли промышленности, которые не имели стратегического значения или же не производили продукции, конкурирующей с иностранными товарами на внешнем или внутреннем рынках, оставались на примитивном уровне развития.

После ликвидации военных формирований феодальных княжеств, которые в том числе осуществляли функции патрульной службы, для охраны общественного порядка, была создана общегосударственная централизованная полицейская полицейская система, которая в 1874 году стала замыкаться на ведомство внутренних дел, а в префектурах непосредственно на губернатора.

В рамках реформ наряду, с общими задачами по охране общественного порядка, санитарного состояния и надзора за пожарными командами, к полиции были отнесены функции цензуры и контроля за общественной нравственностью. В 1881 году были созданы военная полиция и тайная полиция «кэмпэйтай», которая помимо внутриполитических задач, выполняла еще и функции внешней разведки.

Главнейшей задачей Императорского правительства в построении новейшей Японии было создание надежной финансовой системы. Основным источником пополнения государственной казны был земельный налог в виде натурального оброка, который веками платили японские крестьяне своим господам. В 1871 году Императорское правительство разрешило создавать новые пахотные участки на нетронутых землях, был отменен запрет на продажу земли и признано существование частной собственности. Эти преобразования обеспечили стабильное наполнение государственной казны и способствовали развитию товарно-денежных отношений в регионах.

Перевод страны на индустриальный вектор развития привел к промышленному росту и появлению в стране новых технологий. В 1872 году под управлением европейских инженеров была открыта первая железная дорога, соединившая Токио с Икогамой. Паровозы были доставлены из Европы, а здание вокзала спроектировано в США. Первым пассажиром стал сам император. Тогда же для передвижения по улицам, на основе английского образца, было принято левостороннее движение.

В 1877 и 1881 году в стране состоялись Промышленные выставки для знакомства с перспективными мировыми технологиями в промышленности и в сельском хозяйстве. В 1877 году была проведена телефонная линия между Токио и Иокогамой. Вместо традиционной деревянной застройки, подверженной сильной опасности пожаров, в городах началось обширное каменное строительство, камнем покрывались и мостовые.

Развитие торговли в стране было вызвано производством на рынок товаров в большем количестве. В свою очередь торговля увеличивалась вместе с неуклонным ростом производительности сельского хозяйства и развитием разделения труда. Спрос на товары вызывался в свою очередь быстрым ростом крупных городов а также развитием транспорта и торговли.

В области образования правительство провело ряд кардинальных реформ. Было создано Министерство культуры, центральное учреждение, отвечавшее за образовательную политику. В 1872 году оно издало постановление о системе государственного образования по французскому образцу. Закон о школьной реформе гласил: «Ни одна семья ни в городе, ни в деревне не должна остаться неохваченной образованием. Согласно этой системе Япония была разделена на 8 университетских округов. Каждый округ мог иметь один университет и 32 средние школы. Каждая средняя школа образовывала отдельный район средней школы, в котором должно было работать 210 начальных школ.

Государство также прилагало усилия для развития японского университетского образования. В частности, в 1877 году был основан Токийский университет, в котором по приглашению японского правительства работало много иностранных специалистов. В префектурах были созданы педагогические институты и высшие учебные заведения для женщин.

Реформы Мэйдзи, это была целая эпоха в истории Японии. В течение очень напряженных девяти лет, выдержав несколько этапов кровопролитной гражданской войны, император Мэйдзи сумела без национальной психологической травмы дать современное образование своему населению, развить науку, возвести достижения культуры в ряд естественных жизненных потребностей народа. Сломать всю феодальную систему страны, довлеющую над Японией с эпохи Средневековья. Это была эпоха великого японского экономического чуда, когда отсталая восточная страна, с презираемым просвящёнными европейцами второсортным народом, стала Великой Державой, Империей всего за 44 года.

Благодаря трудолюбию и патриотизму японцы сумели создать и поставить под государственный контроль только, что созданную тяжёлую промышленность, А это военные арсеналы, чугунолитейные и судостроительные заводы и шахты, ранее принадлежавшие различным кланам или бакуфу, затем централизовав их довести до высокого уровня развития. В то же время создавать и другие предприятия стратегического значения, такие, как химические заводы. Только после этого правительство намеревалось продать большую часть этих заводов небольшой группе пользующихся его доверием финансовых магнатов. Сохранив при этом контроль над самыми важными в стратегическом отношении предприятиями, такими, как военные арсеналы, судостроительные заводы и некоторые предприятия горной промышленности. Здесь, в отсталой и закрытой Японии, силами элиты была реализована программа развития страны для народа, а не наоборот, где простые люди идут в виде расходного материала для построения классического капиталистического государства.

Только в виде примера приведём факт. Японцами была реализована амбициозная и реально глобальная программа по качественному подъему образования населения и практически обеспечена всеобщая грамотность населения. В то время как в России по чудовищному указу 1887 года «министра просвещения» П.В. Делянова дети низших социальных слоев «мещан, посудомоек и мелких торговцев» лишались и права, и возможности получить образование. А про образование в России в современное время и говорить не хочется из за убожества.

А это второй факт. С особой тщательностью, Мэйдзи провел военную реформу. Он не разогнал и не уничтожил, подобно Петру I в отношении русских стрельцов, военную касту страны, многочисленное самурайское сословие. Напротив, революция Мэйдзи укрепила, перевела в позитивное общенациональное русло духовные основы этого сословия, заменив идею феодальной верности самурая своему сюзерену на идею национальной верности самурая-японца своему Отечеству. Обычаи и культурное наследие японцев было тщательно сохранено и не отдано, как это обычно происходит, на растерзание реформаторам. Хотя в своей сущности, данные реформы способствовали формированию либерально-демократических принципов построения общества, характерных для стран Западной Европы и США.

Незадолго до смерти император Мэйдзи с достоинством напишет в одном из своих рескриптов: «Я удовлетворен тем, что задача открытия империи общению с чужими странами увенчалась благими последствиями при абсолютно незыблемом сохранении тысячелетних основ мироощущения и культуры японского народа».

Благодаря проведённым реформам на рубеже Х1Х-ХХ веков, японский капитализм оказался вполне конкурентоспособным по отношению к капитализму крупнейших западных стран, а японское государство превратилось в мощную державу, вскоре заставившую считаться с собой и относится с уважением, как с равными.

И вот теперь, на самом краю Ойкумены, рядом с бескрайней водяной бездной, к удивлению всего «просвящённого мира», в небо взвился громадный дракон. Дракон голоден, он жаждет крови и плоти и совсем скоро, очень многие из тех кто унижал, убивал и презирал этот народ, будут горько сожалеть о содеянном.

Тихоокеанская премьера. Часть 2. КВЖД, дорога крови и раздора.

Конец XIX и начало XX веков, были ознаменованы острейшей борьбой великих держав за "последние куски неподеленного мира, или за передел кусков, уже разделенных". С периодичностью, то в одном, то в другом районе планеты возникают бесконечные конфликты и войны. Жадные и алчные западные «просветители», с маниакальным упоением, истребляли миллионы людей для достижения своих меркантильных интересов, где главным мерилом была нажива. В этом было заложено начало всех основных столкновений интересов ведущих империалистических государств на Дальнем Востоке, в наступающем веке.

Именно в конце XIX века, здесь, на бескрайних просторах громадного Тихоокеанского региона, завязывался самый сложный и противоречивый узел международных противоречий, имевших для многих государств долговременные и самые трагические последствия, куда были втянуты основные игроки международного квартета претендующих на мировое господство.

На рубеже XIX-XX веков Россия почти одновременно с передовыми капиталистическими странами вступила в империалистическую стадию развития капитализма. Начиналось быстрое буржуазное развитие, Россия вступает на путь промышленной и рыночной модернизации, резко растет промышленное производство. Создались более благоприятные условия для развития капиталистических отношений в промышленности и сельском хозяйстве. Расширение внутреннего товарооборота и усиление экономических связей России с мировым рынком способствует стремлению к захвату внешних рынков для развивающейся отечественной экономики. Для России одним из привлекательных рынков помимо Балкан и Среднего Востока был и Дальний Восток. На протяжении многих столетий геополитически Русское царство, а затем и Российская империя стремились на Восток. Многие русские, особенно военные, видели в Дальнем Востоке объект завоевания ради завоевания.

Российскому правительству первое время не приходилось беспокоиться об участи Тихоокеанской окраины огромной империи. Все три соседних с ней на Дальнем Востоке государства пока находились в состоянии полного покоя или же были заняты решением сугубо внутренних проблем. Россия не имела свободных финансовых средств для закрепления уже завоеванных позиций и даже для освоения вновь присоединенных территорий. Именно поэтому её политика на Дальнем Востоке вплоть до второй половины 1890 годов выглядела очень миролюбивой и склонной к компромиссам. Однако слабость России здесь до поры до времени покрывалась военной слабостью ее дальневосточных соседей: Японии, Китая и Кореи. В начале второй половины XIX столетия в Санкт-Петербурге еще не ставился вопрос о более тесных связях Тихоокеанской окраины Российской империи с ее европейским центром. Но подобное безмятежное состояние международных дел продолжалось после Пекинского договора сравнительно недолго. Внешняя политика Российской империи определялась необходимостью обеспечить благоприятные внешние условия для экономического развития государства, решавшей болезненные задачи модернизации, с одной стороны, и для усиления российского влияния на Дальнем Востоке, с другой. Именно на Дальнем Востоке произошло важнейшее внешнеполитическое событие российской истории начала XX в..

Ещё в середине XIX века, задолго до того как русское правительство обратило свои державные взоры на Северо-Восточный Китай, некоторые европейские страны уже стали осваивать просторы, этой закрытой продолжительное время для иноземцев страны, военным путем. После знаменитой «Опиумной войны» 1848 года Великобритания, Франция, Германия, путем дипломатических переговоров принудили правителей Китая открыть портовые города судов этих стран и разрешить учреждать здесь свои национальные концессии. Да и сам Китай, пользуясь колоссальным численным превосходством своего населения проживающего в Маньчжурии над русскими переселенцами, не оставлял надежды вернуть себе ранее утраченные земли в Приамурье и Приморье.

В середине ХIХ века, после походов и открытий капитана Невельского и подписания, в 1858 году графом Н.Н. Муравьевым, Айгунского договора с Китаем, начался процесс возвращения принадлежавших русским земель на Дальнем Востоке, в состав Российской империи. Заключённый графом Игнатьевым в Китае Пекинский договор имел для России огромное, судьбоносное значение. Теперь русская геополитическая экспансия на Дальний Восток пошла прямым путем, а не через чрезвычайно отдаленный замерзающий порт Охотск и полуостров Камчатку. В 1860 году стабильно развивавшемуся Российскому государству возвращался его исторический путь на восток по реке Амур, удобной для судоходства от Забайкалья. Однако обустройство российской Тихоокеанской окраины привело к переплетению на Дальнем Востоке государственных интересов России, Китая, Японии и Кореи.

В 1860 года был заложен военный пост Владивосток, а пост Хабаровка в 1893 году стал городом Хабаровск. До 1883 года население края не превышало 2000 человек. Исходя из этого, в освоении Россией дальневосточного региона на рубеже XIX-XX веков можно выделить следующие аспекты экономический, культурный, политический и военно-стратегический.

Нас интересует, какое же было международное положение Китая в предшествующие строительству КВЖД годы? Во второй половине XIX в. усилилось иностранное проникновение в Китай. Империалисты Англии, Франции, Германии, Японии, Америки и других стран находили весьма подходящей ситуацию кризиса Цинской династии, чтобы поживиться сказочными богатствами Китая и проникнуть на этот огромный рынок сбыта товаров. Англия прочно укрепилась в Гонконге, Франция, в Индокитае. Английское правительство решило противостоять здесь России, которая присоединением к себе Туркмении в ее южной части, у Кушки, опасно приблизилась к главной драгоценности британской короны, Индии. Усиление английского влияния в китайской столице шло параллельно с нагнетанием там враждебности к России.

В Китай стали поступать английские и германские кредиты, в ее армии появились европейские инструкторы. Началось заметное оживление хозяйственной деятельности китайцев в Маньчжурии, в том числе в ее северной, пограничной с Россией части, огромной по размерам слабо заселенной области. В южной Маньчжурии прокладывается первая железная дорога, идущая из Пекина. По реке Сунгари открывается движение пароходов.

Китай начинает усиливаться в военном отношении прежде всего к северу от своей столицы Пекина. Для сухопутной обороны Маньчжурии возводятся современные фортификационные сооружения в Ханчуне, Нингуте и Саньсине. На их фортах устанавливаются орудия германской фирмы Круппа, а многочисленные гарнизоны состоят из по-европейски обученных войск. В городе Гирине построены арсенал и пороховой завод, полностью снабжавшие маньчжурские войска порохом и патронами. Устанавливаются телеграфные линии, используемые прежде всего для военных целей, проводятся исследования по берегам пограничных рек Амур, Сунгари и Ялу. Соответственно начинается наращивание и военной мощи Японии.

Этот процесс был предопределен тем, что к концу XIX столетия за Тихим океаном, прежде всего за его северо западной частью, закрепилось наименование «Средиземного моря будущего». Свое будущее стремились строить здесь такие мировые державы, как Великобритания, США, Германия и Франция. Россия, уже давно твердой ногой стоявшая на северном побережье самого великого океана планеты, естественно, оказалась в самом центре всех политических и военных событий на Дальнем Востоке.

По сути, это был тот путь, которым несколько ранее начали проникать в Китай западноевропейские страны, США и Япония. В конце XIX в. объектом колониальных притязаний Японии, Великобритании и США стали также Корея и Маньчжурия, территории, непосредственно граничащие с Россией. Это, естественно, вызвало серьезное беспокойство российского правительства, тем более, что дальневосточные владения империи были очень слабо связаны с центральной частью страны, экономически почти не развиты и весьма уязвимы с военной точки зрения.

Так исторически сложилось, что именно здесь, на Дальнем Востоке, интересы России в очередной раз вошли в жёсткое противоречие с интересами Англии, стремившейся расширить свои колониальные владения, и её новым союзником Японией, агрессивная внешняя политика которой оказывала все большее влияние на ситуацию в Восточной Азии. В середине 1890 годов между империалистическими державами начинается жестокая борьба за право постройки железных дорог в Китае. Наиболее активно в этом вопросе действовали финансовые группировки Англии, Франции и США.

В 80 годы XIX века перед правящим классом и промышленными кругами Русской империи, весьма остро встал вопрос о очевидной необходимости скорейшего освоения и развития Сибири и Дальнего Востока. Именно здесь находились огромные потенциальные природные возможности, геополитическое значение которых ни для кого не было секретом в наступающей эпохе угля и стали, паровых машин и промышленного производства. Но в стране где только, что было отменено рабство и были не изжиты заскорузлые феодальные отношения, долгое время не было ни средств, ни людей, ни ресурсов, чтобы этим заниматься.

«Рябая полоса земли, единственный гужевой тракт, безобразная жила, по которой очень тяжело ехать. Великий Сибирский тракт, который соединил центральную Россию с Сибирью, находился в плачевном состоянии», об этом свидетельствуют воспоминания А. П. Чехова, совершившего в 1890 году путешествие от Москвы до Владивостока, и проехавшего на лошадях по «убийственным дорогам» 4000 с лишним вёрст.

Отношения между центральной частью страны и ее окраинами всегда являлись для России актуальной проблемой. Постепенное продвижение на восток к берегам Тихого океана приносило немало выгод, однако всё чаще возникал вопрос о том, как сохранить освоенные территории и ослабить центробежные тенденции, сделав страну действительно единой.

Другой важной проблемой в развитие дальневосточных земель, становилось угасание торговых отношений с Китаем, на фоне активного проникновения западного капитала в эту страну и развитие там торговли. В Петербурге прекрасно понимали, что стабильность сухопутной торговли с Китаем являлось гарантом политической стабильности на Востоке. В 1894 году почти в 10 раз упал экспорт товара России в Цинскую империю, по сравнению с 1892 году. Но ещё большей проблемой было то, что уменьшение объёмов перевозки из Китая через Сибирь грозило деградацией Московского тракта, что в свою очередь негативно влияло на возможность удержания этих земель под властью России. Торговля с Китаем для Российской империи была крайне необходима, так как она обеспечивала снабжение Дальнего Востока, стимулировала экономическую жизнь Сибири и Туркестана.

В конце XIX века объектом колониальных притязаний Японии, Великобритании и США, стали суверенные государства, Корея и Маньчжурия, территории, непосредственно граничащие с Россией. В случае возникновения конфликта между Россией и Англией, Китай мог легко воспользоваться ситуацией, что бы поставить под угрозу положение России в Восточной Азии.

Эти неблагоприятные факторы, естественно, вызвали серьезное беспокойство официального Петербурга, тем более, что дальневосточные владения империи были очень слабо связаны с центральной частью страны, экономически почти не развиты и весьма уязвимы с военной точки зрения. На  определенном  этапе  продвижения  России  на  Восток  правительством  ставились  приоритетные  для  развития  дальневосточного  региона  задачи. Но они постоянно запаздывали за ускоренным ходом разворачивающих здесь событий.

Для решения этого комплекса внутренних и внешних проблем, и дабы привязать огромный по территории и отдаленный от центра регион, было принято решение о постройке Транссибирской железнодорожной магистрали. Транссибирская железная дорога на перевале двух веков, бала не просто рельсовая дорога проложенная через огромный и малозаселённый сибирский материк, но это была для русского народа еще и дорога из тысячелетия «феодальной отсталости и рабства» в время «промышленной революции и процветания».

Только с прокладкой этой дороги, появлялась реальная возможность укрепить восточные границы России, «стальным хребтом» соединить Сибирь и Россию из конца в конец. Приблизится к её природным богатствам, окончательно решить переселенческий вопрос, запустить процесс развития новых территорий, сделать Россию единым целым. Только выполнив эту стратегическую и архиважную задачу на рубеже нового столетия, Россия могла чувствовать себя в нем уверенно, а наступившие в XX веке чудовищные испытания и глобальные потрясения не смогли столкнуть её в могильную яму вечного забвения, позволив ей вновь стать великой имперской страной.

Транссибирская магистраль соединившая две части света, Европу и Азию по плану должна была превосходить любую линию железнодорожного сообщения на планете, а общая ее протяженность была более чем на 10 000 километров. Магистраль должна была возводиться в тяжелейшие природных и климатических условиях, по территории громадных и совершенно безлюдных пространств, силой ручного труда большого числа рабочих.

После открытия Америки и постройки Суэцкого канала история не отмечала события более богатого прямыми и косвенными последствиями, чем постройка Сибирской дороги. Транссиб это был плод человеческого разума, непоколебимой воли и самоотверженного труда русских людей. Великий инфраструктурный проект России и мировой цивилизации, по сути это был подвиг, всего русского народа. Это сейчас понять и осмыслить, с виртуального пригорка XXI века всё легко и просто. А тогда, в конце ХIХ века это была невероятная скорость строительства, высочайшая производительность труда, умная и расчётливая организация работ и смелые, высокопрофессиональные решения русских инженеров.

Еще в 1850 году генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев-Амурский предложил проект постройки на сибирских окраинах России колесной дороги, которая впоследствии должна была замениться железной. В 1857 году он поставил вопрос о строительстве железной дороги на на уровне правительства и лично императора Александра II. К обсуждению вопроса строительства Сибирского пути были привлечены министерства путей сообщений, военное, финансовое, морское, внутренних дел, земледелия и государственного имущества, императорского двора. Но предложение это, не обоснованное результатами изысканий и недостатком средств, сочувствия у русского правительства не вызвало. Этот гениальный и грандиозный по замыслу проект этот так и остался на бумаге.

Постыдного поражения в Крымской войне 1853-1856 годов, которое пролило свет на отсталость страны, в том числе и в транспортно-техническом отношении, на подъеме оказалось железнодорожное лобби при царском дворе. После освоения Южного Кавказа и Центральной Азии взоры все чаще начали обращать в сторону Сибири. В 90 годах, когда в русской дипломатии и интеллектуальной мысли наметился явный поворот к Востоку, Александр III принимает историческое решение построить железную дорогу, чтобы связать Петербург с далекими тихоокеанскими территориями. Он, прозорливо смотревший в будущие, понимал, что будущее империи лежит в Азии. В его глазах Россия по своей сути была скорее восточной страной, чем западной, где у неё не было ни друзей, ни союзников. Россия своими корнями уходила в Восточный мир. Возникшие в стране интеллектуальное течение «Восточничество», оказало серьезное влияние на правящую элиту страны и в следствие этого на внешнюю политику царя.

К концу XIX века в России созрела и окрепла идея строительства Трансиба. Император Александр III распорядился приступить к необходимым изысканиям и обсудить в Комитете министров трассу будущей дороги. Но проект строительства Транссибирской магистрали обсуждался правительством на протяжении десятилетий. Только к 1880 годам правительство наконец приступило к решению вопроса о Сибирской железной дороге. Хотя началу работ по постройке Уссурийского участка Сибирской железной дороги император Александр III придавал смысл чрезвычайного события в жизни империи.

В 1891 году вопрос о строительстве такой дороги, Транссибирской магистрали, обсуждавшийся с начала 70 годов XIX века, был решен. Назначение на должность управляющего Министерством путей сообщения, а затем министра финансов С. Ю. Витте, человека огромной, иногда чрезмерной деятельности, горячего сторонника скорейшего сооружения магистрали, отлично знакомого с проблемами железных дорог, позволило значительно ускорить сооружение железнодорожной линии от Челябинска до Владивостока. Витте был реформатором, сделавшим ставку на форсируемую государством индустриализацию страны. Транссиб стал символом его стремительной политики модернизации.

Смелость, решительность, ум и талант надолго сделали Витте фаворитом императора Александр III. Будучи одарённым государственным деятелем, он осознавал, насколько экономической уровень страны не соответствует её претензиям на статус великой державы. Проведённая им денежная реформа и введение в оборот золотого рубля, породила в стране промышленный бум и приток инвестиций из за рубежа.

А так как строительство железных дорог в Российской империи всегда было делом государственной важности, прокладка их нередко увязывалась с решением внешнеполитических задач. По всей видимости Витте таким образом хотел "взнуздать своего любимого конька", железнодорожное строительство в целях экономической экспансии. Поэтому, изначально, воплощение в жизнь грандиозного проекта Транссибирской железной дороги привело к появлению в правительственных кругах России взглядов на строительство магистрали не просто как на средство освоения и обороны зауральских территорий, но и как на удобный путь для проникновения в Юго-Восточную Азию.

Помимо этого, сама идея проведения Сибирской железной дороги по китайской территории стала логическим завершением стратегической мысли 1880 годов, Она была ключевым элементом решительного наступления и одновременно лучшей защитой от так называемой «жёлтой» экспансией, которая, была одним из главных раздражителей политики в регионе и являлась основным компонентом российской внешней политики на Дальнем Востоке в течение более чем целого столетия.

В феврале 1891 года комитет министров признал возможным начать работы по сооружению Великого Сибирского пути одновременно с двух сторон, от Челябинска и Владивостока. Строительство дороги должно было резко усилить оборону российской территории. Также предполагалось, что железная дорога будет являться средством активной наступательной политики в Китае.

17 марта 1891 года, император Александр III подписал рескрипт. «Повелеваю ныне приступить к постройке сплошной через всю Сибирь железной дороги, имеющей соединить обильные дары природы сибирских областей с сетью внутренних сообщений».

Вместе с тем, в самой России имелись и принципиальные противники строительства железной дороги в Сибири. Как известно, идея железнодорожного строительства тяжело приживалась в России. Зачем строить финансово затратные железные дороги, если в стране столько полноводных рек и озер, если ее окружают моря. Они пугали гнилыми болотами и дремучей тайгой, страшными холодами и невозможностью развивать сельское хозяйство. Они даже настоятельно требовали срочно провести медицинскую экспертизу для определения умственных способностей защитников идеи строительства железных дорог в Сибири. Такие рассуждения не были уделом одиночек, тем более когда речь шла о строительстве железной дороги в Сибири. В 30-50 года и даже в более поздние десятилетия XIX века эта идея вообще казалась нереальной. Когда Николая I слышал от кого либо о возможности построения железной дороги в азиатской части России, царь высказывался резко и однозначно окружающим: «Отправьте его в сумасшедший дом».

Тем не менее идея строительства железной дороги за Уралом и Волгой все больше привлекала внимание ученых, экономистов, инженеров. Среди них был и инженер путей сообщения Н.И. Богданов. Еще в 1830 годы он высказался за строительство железных дорог в Сибири. По его мнению, они способствовали бы заселению и освоению этого края, развитию здесь промышленности и торговли. Причем предложения Богданова опирались на знание сибирских условий, он проводил изыскательские работы при подготовке строительства грунтовой дороги от Иркутска через Кяхту до китайской границы. Для него были очевидны преимущества железных дорог перед грунтовыми.

Но времена, когда даже царь Николай I считал идею о Сибирской железной дороги утопичной, миновали. Уже в 1860 году в России активно обсуждался вопрос о выборе направления, по которому железнодорожная магистраль должна соединить европейскую часть страны с Сибирью. В ходе дискуссий и обсуждений проектов все они были сведены к трем вариантам.

Первая линия, так называемая северная, должна была пройти согласно проекту горного инженера В.К. Рашета через Урал от Перми до Тюмени и далее на восток до Оби. Дорога соединяла главные уральские заводы, перспективные месторождения железной руды и каменного угля. Этот проект был представлен в 1861 году причем он был основан на данных предварительных изысканий.

Другое, южное направление рассматривал проект полковника Е.В. Богдановича. Этот проект интересен тем, что он раскрывает эволюцию идеи о строительстве в Сибири железной дороги от мечтаний к реалиям, эволюцию, наблюдавшуюся в правительственных кругах. Он считал, что «Единственным надежным средством к предупреждению голода в Уральском крае в будущем была бы постройка железной дороги из внутренних губерний в Екатеринбург и далее до Тюмени». Более того, в 1868 году появилась его брошюра под названием «Проект Сибирско-Уральской железной дороги Е.В. Богдановича». В этом проекте предлагалось соединить Сибирь с Европой железнодорожными линиями через Сарапул на Урале, Казань и Нижний Новгород на Волге. Именно его называют «первым по времени и дальновидным русским инициатором сплошного рельсового пути через Сибирь».

И, наконец, был проект пермского купца И.И. Любимова, предложившего среднее направление. По этому проекту железная дорога должна была пройти от Перми через Кунгур и Екатеринбург до Шадринска и далее на восток. Видимо, купеческий интерес не распространялся на Курган, поскольку проектом предполагалось проложить дорогу на 50 верст севернее этого города.

Вокруг указанных проектов развернулись горячие дискуссии. Оппоненты приводили разные аргументы в пользу того или иного из них, предлагали разные технические решения предстоящего строительства. Дискуссия показала, что освоение сибирских богатств — тернистый путь, что у реализации идеи строительства в Сибири железной дороги немало противников, в том числе в столичных кабинетах. Одни, как князь Мещерский, просто не видели необходимости в освоении Сибири, с пренебрежением относясь к этой общегосударственной задаче. Князь с презрением писал, что «один Невский проспект по крайней мере в пять раз ценнее всей Сибири». Другие, подобно генералу Андреевичу, бездоказательно утверждали, что «сибирская железная дорога... бесполезная для 999 из 1000 человек местных обывателей, безусловно вредна для государства».

Да и в самом Сибирском крае также были противники сооружения новой дороги. Это представители общественно-политического движения, известного под названием «Сибирское областничество». Зародившись в 50 годах XIX века, оно эволюционировало от требований отделения Сибири от России к идее сибирской автономии в составе России, а затем, к образованию в Сибири земского самоуправления.

Постепенно вопрос о Сибирской железной дороге становится предметом регулярных обсуждений в правительственных кругах, а также таких научных обществ, как Императорское географическое и Общество содействия торговле и промышленности. В 1875 году правительством в качестве основного был признан южный вариант. Но в 1883 году вместо железной дороги в Сибири началось сооружение канала, соединяющего Обь и Енисей. Строительство потребовало огромных средств, оно шло долго и трудно. Постройка канала обошлась казне около 3 миллион рублей серебром. В 1914 году канал был построен, но, как выяснилось впоследствии, он экономически себя не оправдал.

С середины 90 годов XIX века начинается новый этап в истории российско-китайских отношений. Качественное отличие этого этапа от предыдущего было перемещение центра тяжести российской дальневосточной политики с пограничных вопросов и развития торговых отношений в сторону экономического и политического проникновения в Китай, получения прав экстерриториальности и консульской юрисдикции, всевозможных концессий, а также льгот и привилегий для русских предпринимателей. Получения прав экстерриториальности и консульской юрисдикции, всевозможных концессий, а также льгот и привилегий для русских предпринимателей.

Судьба Транссибирской железнодорожной магистрали во многом определялась теми целями и задачами, которые эта линия должна была выполнять и решать. Поначалу предполагалось, что она будет укреплять дальневосточные границы, способствовать росту престижа России на востоке. Расчет был также на пополнение валютных запасов страны от предоставления торгующим странам транзита через Сибирь. С.Ю. Витте отмечал, что эта линия строилась главным образом по соображениям военно-политическим. Именно такую цель Комитет министров в 1886 году определил в качестве важнейшей в сооружении Транссиба.

При начале работ над прокладкой Транссибирской железной дороги рассматривались две концепции её прохождения из Забайкалья на восток. По наиболее разумному варианту дорога должна была бы пройти по русской территории, вдоль берега Амура и российско-китайской границы до Хабаровска. Тем самым предполагалось соединить российские западные и южные порты, а также железнодорожные выходы в Европу, с тихоокеанскими портами и железнодорожными выходами в Азию. Хотя конкретной задачи по хозяйственному освоения Сибири в связи со строительством магистрали были размыты, четкого представления о них не было.

С назначение на должность управляющего Министерством путей сообщения, а затем министром финансов С. Ю. Витте позволило значительно ускорить сооружение железнодорожной линии от Челябинска до Владивостока. Он являлся наиболее активным сторонником маньчжурского варианта, считая, что только он в этой стране мыслит глобально. Им была предложена весьма радикальная но очень заманчивая идея, проложить железную дорогу по территории Китая. По его мнению, КВЖД должна была способствовать мирной колонизации Маньчжурии, и это при своих то практически неосвоенных просторов Восточной Сибири и Дальнем Востоке.

В процессе обсуждения выявилось, что только два варианта Сибирской дороги, это южное и северное и имели достаточно веские основания для утверждения в качестве основной линии. В первом варианте, южное направление проходило по маршруту Оренбург-Орск-Актюбинск-Павлодар- Бийск-Минусинск-Иркутск и далее до Владивостока. Северный путь, предложенный министром путей сообщения К.Н. Посьетом, пролегал через Златоуст-Челябинск-Омск-Томск-Красноярск-Нижнеудинск-Иркутск.

По второму варианту, северному, дорога должна была идти через Маньчжурию к Тихому окану, от Иркутска-Абагайтуй-Хайлар-Цицикар-Гирин-Нингута-Никольское-Владивосток. Данный проект был намного дешевле, чем проект Транссиба, и мог быть воплощен в жизнь намного быстрее. Со своей стороны банковский синдикат США предложил китайскому правительству грандиозный проект железной дороги Кантон-Ханькоу-Пекин и далее, через Маньчжурию, до соединения с русской Транссибирской магистралью. К исполнению был принят северный вариант. Он был короче, составляя 3340 км до Иркутска против 3713 км по южному варианту. Этот путь пролегал по местности с более спокойным равнинным рельефом, по более плодородным землям и близ действовавшего Сибирского тракта. Экономические факторы оказались решающими при выборе северного варианта строительства Сибирской дороги.

Сторонники прокладки дороги по территории России, говорили о необходимости социально-экономического развития русских областей Восточной Сибири и Дальнего Востока. Транссиб должен был дать значительный толчок развитию этих территорий, иначе это приведёт в итоге к упадку Амурского региона, поскольку произойдёт экономический сдвиг в сторону китайской провинции. Интересы огромного российского региона будут просто принесены в жертву совершенно чужой территории. Само решение постройки железной дороги не по российской, а по китайской территории было не продуманным и поспешным. КВЖД, задержала бы развитие региона на многие десятилетия. Так, торговое судоходство по реке Амур не выдержало бы конкуренции с КВЖД и начало стремительно приходить в упадок. Переселенческая политика также не в полной мере решила бы проблемы Дальнего Востока. Крестьяне стремились бы селиться вдоль железной дороги, а она проходила по китайской территории. Российский Дальний Восток вновь оставался пустынным. Особенно пострадал бы Владивосток, так как произошло бы перемещении морской базы на юго-запад, в Порт-Артур и его торговый порт Дальний, которые находятся на Ляодунском полуострове.

Одним из видных сторонников строительства железнодорожной линии вдоль Амура был Приамурский генерал-губернатора и командующий войсками Приамурского военного округа Сергей Михайлович Духовский. Он проявил себя энергичным управленцем: наладил регулярные пароходные рейсы между Европейской Россией и Дальним Востоком; при нём был оборудован Владивостокский порт, Владивосток соединен с Хабаровском железной дорогой; была начата колонизация северных областей края и налажено сообщение с этими окраинами по берегу Охотского моря и Камчатки. В своих выступлениях он подчёркивал, что «колонизационное и базоустроительное значение» железной дороги вдоль Амура огромно, даже если к России присоединят Маньчжурию. Генерал считал проект Витте просто опасным для России, доказывая такие очевидные вещи, что железная дорога пройдёт по территории Китая, и не будет прочно связывать Приморье с Европейской Россией, будет более выгодна китайскому населению, а не русскому.

Финансирование Транссиба планировалось вести полностью за счет государственной казны. Иностранные предприниматели, в том числе американские, неоднократно предлагали правительству России свои услуги в обустройстве Сибири железнодорожными коммуникациями. Все эти предложения отвергались, поскольку, по мнению правительства, существовала опасность того, что иностранцы могут впоследствии претендовать на часть территории.

Сложившаяся на Дальнем Востоке в это время международная расстановка сил благоприятствовала осуществлению этого проекта. Набиравшая силу Япония на тихоокеанском северо-западе сразу же стала показывать стремление «шагнуть» на Азиатский материк, то есть стремление к территориальным захватам. Но одна из её главных проблем, была узость собственной промышленно-сырьевой базы, из-за которой японская экономика была поставлена в зависимость от внешних рынков сырья, а также малая емкость внутреннего рынка, ограниченная низким уровнем жизни подавляющего большинства населения. Чем больше развивались производительные силы и средства производства, тем теснее зависела японская промышленность от внешних рынков сырья и товаров, и тем насущнее и острее вставал вопрос об их расширении. Кроме того, положение осложнялось появлением проблемы роста численности населения, обычного явления в индустриальном обществе начального этапа развития.

Расширить государственные пределы империя могла сделать только за счет своих соседей. Таковыми для нее были Россия, Корея, Китай, ряд европейских стран, которые имели на ближайших берегах Тихого океана колонии. Но территориальные споры начались для Страны восходящего солнца прежде всего с Россией, тогда признанной мировой державой. Натянутыми отношения стали из-за Курильских островов, острова Сахалин. Потом к этим территориям добавились Квантунский полуостров с Порт-Артуром, интересы двух соседей в Корее и китайской Маньчжурии.

С начала 90 годов XIX века Япония проявляла все большее внимание к Корее, стремясь политически и экономически вытеснить оттуда цинский Китай. Японо-китайская война 1894—1895 годов зачиналась в Корее. Для Японской империи она стала пробой сил на будущее. События развивались быстро. В результате этой кровопролитной войны Китай потерпел полное и сокрушительное поражение и потерял сюзеренитет над Кореей. Это было зафиксировано Симоносекским договором 17 апреля 1895 году Пекинское правительство надеялось на содействие западных держав в обуздании захватнических устремлений Токио. Однако Англия и США только приветствовали появление в лице Японии сильного противника России на Дальнем Востоке.

В то же время Россия, Германия и Франция образовав коалицию трёх государств, недовольных результатами мирного договора, сочли нужным явиться судьями и начали распределять призы победителя. Они давали «дружеский совет» Токио отказаться от Ляодунского полуострова, мотивируя свой совет тем, что если Япония оставит за собой полуостров и будет стратегически господствовать над столичной провинцией Джили и китайской столицей Пекином, то это будет угрожать миру на Дальнем Востоке. Они в ультимативной форме потребовали 23 апреля 1895 года от японского кабинета отказаться от аннексии Ляодунского полуострова. Свои требования на Востоке державы Европы традиционно подкрепили конкретными действиями. Дипломатические демарши подкрепляются военной демонстрацией. Германия и Франция усиливают свои экспедиционные эскадры в Тихом океане, а Россия объявляет мобилизацию военнообязанных в Приамурском военном округе, что могло дать на случай войны 22 пехотных батальона. В китайский порт Чифу прибывает объединенная эскадра трех держав, в действие вступает военно-морская дипломатия.

Японии пришлось без лишних разговоров пойти на уступки. В Токио было объявлено, что божественный император, микадо в целях сохранения мира и «уступая требованиям великодушия, принимает советы трех держав». Далее микадо объявлял, что такое его «великодушное решение» не может «омрачить славу и унизить достоинство империи». В ноябре 1895 г. Симоносекский мир был пересмотрен, Япония вынуждена была уступить, обязав Китай выплатить дополнительную контрибуцию в 30 млн лян, при этом затаив на русских лютую злобу навечно. Россия становится врагом № 1 для Страны восходящего солнца. Это предопределило во многом дальнейшее развитие хода событий на Дальнем Востоке, и прежде всего взаимоотношения двух соседних государств, граница между которыми пока проходила только по морям и континентальной не была.

Один из российских дипломатов в Японии писал о тех событиях: «Кому приходилось проживать в Японии в 1895, 1896 и 1897 году иметь сношения с иностранными и русскими торговыми людьми, там проживавшими, тот, конечно, видел и живо чувствовал на себе, как были возбуждены японцы против России и русских». Неприязнь японцев к России была в те годы столь велика, что, по их собственному выражению, «они спали на хворосте, питались желчью и хотели небо пронзить своей ненавистью». Квантун, который они завоевали в войне с Китаем, в итоге оказался в руках их северного соседа, у «белых варваров».

При обмене ратификационными грамотами между Японией и Китаем, происходившем в Пекине в мае 1895 года, из текста Симоносекского договора была полностью исключена статья об отказе Китая от Ляодунского полуострова в пользу Японии, а это устраивало в первую очередь Россию. За такое «великодушие» Токио дополнительно получал военное вознаграждение в сумме почти в 5 миллионов английских фунтов стерлингов.

С. Ю. Витте очень внимательно следил за развитием событий на Дальнем Востоке. Именно Японо-Китайская война существенно повлияла а расстановку политических сил на Дальнем Востоке и подтолкнула Россию к принятию решительных шагов в отношениях с Китаем, дала повод и возможность России утвердить свои интересы в этом регионе. Он считал японо-китайскую войну реакцией Японии на строительство Сибирской железной дороги и справедливо полагал, что в участии России в разрешении японо-китайского конфликта важен не только прямой, но и косвенный результат, она выступит в роли спасителя Китая, который за это пойдет на уступки Петербургу, в частности разрешит проведение Транссиба через Маньчжурию.

Детально проработанная им политика «железных дорог и торговли» поощряла развитие разнообразной экономической деятельности в Манчжурии. Такая изощренная политика была направлена именно на развитие торговли как основы российского присутствия в регионе, а не на становление более традиционных для западных держав военнополитических основ для ведения той же торговой деятельности. Торговля как основа российской политики в Манчжурии создала бы меньше причин для конфликта с Японией.

Успех европейской военно-морской дипломатии по отношению к Стране восходящего солнца после ее победы в войне с Китаем вскружил многим головы в официальном Санкт-Петербурге. Российский министр финансов, как человек заинтересованный, отмечал следующее: «В то время, в сущности говоря, было очень мало лиц, которые знали бы вообще, что такое Китай, имели бы ясное представление о географическом положении Китая, Кореи, Японии, о соотношении всех этих стран; вообще в отношении Китая наше общество и даже высшие государственные деятели были полные невежды».

Дальний Восток с начала 90 годов становится центром внешнеполитической деятельности Российского государства. Это объясняется в первую очередь его геополитическими устремлениями и необходимостью укрепиться на берегах Тихого океана. Было и еще одно определяющее обстоятельство, соседство с сильной, враждебно настроенной Японией становилось с каждым годом все опасней. После японо-китайской войны внешнеполитические события на Дальнем Востоке стали развиваться только в одном направлении, в постоянно усиливавшемся противостоянии России и Японии, двух быстро развивающихся империй. Планы господства над большею частью Азии, планы взять в свои руки судьбы 450 миллионов людей, создать мощные армии и дать отпор Европе, волнуют массу японцев», – писал в 1902 году генерал-адъютант Куропаткин главе российского МИДа Ламздорфу.

КВЖД была запланирована как дополнение к самой длинной железнодорожной трассе мира, Транссибу. По его расчётам именно маньчжурский вариант давал реальную возможность выхода Российской империи на новые рынки сбыта в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Витте доказывал, с помощью КВЖД можно будет в короткий срок перебрасывать русские войска на восток. Установив свой контроль над строительством железных дорог на Севере Китая, а в перспективе и южнее, можно будет вызвать переворот в сообщениях между Европой и Азиатско-Тихоокеанском регионом, тем самым привлечь часть грузопотока идущего с Запада на Дальний Восток через Суэц. Открыть для русской торговли огромный и необъятный рынок внутренних областей Китая, посредством соединения его железных дорог с КВЖД. Притянуть к России до половины китайского вывоза и сделать Китай рынком сбыта для русских металлических и текстильных изделий, тем самым обеспечив России «господство над всем коммерческим движением на тихоокеанских водах…». Таким образом, Витте мыслил весьма широко, и это при своих то практически неосвоенных Восточной Сибири и Дальнем Востоке, если учесть реальное положение дел в Азиатско-Тихоокеанском регионе и России. Одного не учёл мудрый министр, что Англия не та страна, которая будет молча наблюдать как «дикая и рабская Россия» будет лишать её монополии на право международных морских перевозок. Господству Великобритании на морях был поставлен в очередной раз вызов со стороны извечного и главного своего врага и она приняла брошенную перчатку.

Строители Транссибирской железной дороги достигли высоких темпов работ, в среднем они прокладывали 700 км в год. Что в полтора раза выше рекордов, установленных на то время в США и Канаде. Дорога прокладывалась в непроходимой глуши, что требовало огромных средств, и потому одной из основных задач проектирования была задача экономии. Но прорубая тоннели в скальных породах, возводя мосты через могучие сибирские реки и глубокие балки наши соотечественники не только возвеличивали, благоустраивали и улучшали свой век, они с делали неоценимый вклад в будущее, которое мы называем сегодняшним. Чтобы понять грандиозность подвига наших предков, построивших с помощью кирки и тачки гигантскую железнодорожную магистраль, нужно просто один раз в жизни проехать по ней туда и обратно. Это так просто.

Помощь России в пересмотре части статей Симоносекского мира способствовала значительному улучшению русско-китайских отношений. Витте также умело использовал нужду цинского правительства в деньгах для выплаты Японии первой части контрибуции. В результате русско-французской договоренности Китай получил крупный заем у синдиката французских и русских банков на условиях, которые представлялись настолько благоприятными, словно страна не потерпела сокрушительного военного поражения.

3 июня 1896 года в Петербурге Ли Хунчжан подписал с Николаем II русско-китайский секретный договор, предусматривавший военный союз России и Китая против Японии, согласие Китая на постройку Русско-Китайским банком железной дороги через Маньчжурию к Владивостоку, право России пользоваться в случае военной необходимости китайскими портами. Русско-Китайский банк в котором свыше половины капитала принадлежало французским банкирам, его устав обеспечивал России право на приобретение концессий для строительства в северных районах Китая железных дорог и телефонных линий.

Ли Хунчжан, прежде чем подписать в Москве 3-го сентября 1896 года «Секретный договор между Россией и Китаем», отправил императрице Цыси послание. В нем он писал, что в России очень уважительно отнеслись к нему, подчеркивали свое желание жить в дружбе с Китаем, и совместно противостоять Японии. Также, ссылаясь на информацию китайского посланника в Российской империи Сюй Цзин-чена, информировал, что в России считают, что война с Японией неизбежно произойдет через 5-6 лет, и то, что русские явно недооценивают военную мощь Японии. Но что, в то же время, у Китая среди других великих держав союзников кроме России просто небыло.

8 сентября того же года китайское правительство подписало с Русско-Китайским банком контракт, по которому для сооружения железнодорожного пути через Маньчжурию создавалось Общество Китайско-Восточной железной дороги. Согласно статьям договора для строительства железной дороги, обществу в полное и безраздельное управление выделялась полоса земли, которая фактически становилась собственностью России. Доходы дороги, как и транзит по ней, не подлежали обложению китайскими пошлинами, а таможенные пошлины на провоз по ней товаров в Китай снижались на треть.

Согласно специальному соглашению об условиях сооружения магистрали, России не разрешалось иметь свои войска на территории Северной Маньчжурии, где предполагалось строить дорогу, а после окончания работ допускалась лишь их транзитная перевозка между станциями на русской территории и без остановок в пути под каким бы то ни было предлогом. Общество КВЖД взяло на себя обязательство содержать будущую магистраль в работоспособном состоянии, безостановочно поддерживать прямое сообщение с русской железнодорожной сетью, соблюдая ту же скорость движения составов, что и на Сибирской дороге.

Этим Россия надеялась достичь сразу двух целей: укоротить протяжённость железной дороги и сократить строительные расходы, ну а самое главное, ускорить скорейшее утверждение русского влияния в Северном Китае, предупреждая в этом отношении Японию, все более откровенно демонстрировавшую свои экспансионистские претензии. Договор также предусматривал совместные военные действия против Японии в случае нападения последней на любую из сторон или на Корею. Согласно протоколов русско-китайского мирного договора русское правительство принимает решение о строительстве дополнительной ветви КВЖД. Это была вызвана острой необходимостью обеспечить железнодорожное сообщение с новоприобретённой военной базой Порт-Артура. Наличие железной дороги и охраняющих её русских гарнизонов должно было ослабить экспансию Японии в регионе. Занятие Порт-Артура потребовало от правительства императора Николая II огромных затрат на строительство железной дороги, связавшей морскую крепость с КВЖД, Порт-Артур — Харбин, на строительство коммерческого порта и современной военно-морской базы а также для усиления русского флота Тихого океана.

Контракт на КВЖД достался Русско-Китайскому банку, созданному под проект КВЖД в конце 1895 года. Банк замышлялся как орудие политики С. Ю. Витте в Китае, инструмент для строительства КВЖД, а также приобретения концессий Маньчжурии и контроля за ними, особенно после боксёрского восстания.

После того как по инициативе министра финансов С.Ю. Витте был учрежден Русско-Китайский банк, в который были вложены и французские капиталы, её политика в Китае начала кардинально меняться. Создание этого банка говорит о важности проекта КВЖД, связанного с политической экспансией Российской империи на Дальнем Востоке. Интересы самого Витте в Русско-Китайском банке были политическими, они заключаются вовсе не в железнодорожных делах, сколь бы масштабным в финансовом отношении ни был проект КВЖД, а в том, что этот банк является скрытым инструментом влияния Русской империи и он в любую минуту может использован. Это хорошо понимали и во Франции, имевшей свои политические интересы в Индокитае, и французский финансовый капитал неоднократно пытался «прибрать Русско-Китайский банк к своим рукам», хотя банк совершенно не нуждался в благосклонности французов.

Не последнюю роль сыграли в этой авантюре и представители финансового мира. Надо сказать, за Витте стояли российские банкиры и представители «финансового интернационала». Олигархи устремляют Россию на восток где разворачивается гигантская борьба крупнейших капиталистических держав за колонии и сферы влияния. Для строительства КВЖД был привлечён частный капитал, который вскоре начал диктовать свои условия.

Гениальный полёт мысли Витте, неожиданно подкреплённый пожеланиями французских и русских акционеров Русско-Китайский банка, по всей видимости произвели колоссальное впечатление на официальный Петербург. Он предполагал расширять влияние империи на Дальнем Востоке ненасильственными, экономическими и коммерческими способами, что в последующем получило название «мирное проникновение».

Нужда в таком банке обосновывалась в строительстве Сибирской железной дороги и грядущим развитием торговли и экономики на Дальнем Востоке. В июне 1895 года министр финансов С. Ю. Витте впервые представил идею Николаю II, обусловив учреждение Русско-Китайского банка помимо уже упомянутых мотивов, обслуживанием китайского займа 1895 года и интересами сближения двух стран. По замыслу С. Ю. Витте новый банк должен был упрочить русское экономическое влияние в Китае в противовес тому огромному значению которое имела здесь Великобритания.

Правящие круги Франции с самого начала планировали задействовать банк для решения своих задач на юге Китая, но столкнулись с сильным сопротивлением С. Ю. Витте. Однако на переговорах была выработана стратегия в которой сфера активности Русско-Китайского банка будет простираться до Шанхая.

Идея создания русского кредитного учреждения в Китае обсуждался в Министерстве финансов. Железную дорогу строили в основном в малоосвоенных землях. Строителям приходилось преодолевать нетронутые массивы девственных лесов, пустыни, горные хребты, бурные реки. К тому же на этой территории Китая была весьма слабая администрация, не способная защитить даже местное население от разбойных банд. В Северной Маньчжурии полностью отсутствовала какая-либо промышленность, и все, до последнего гвоздя, приходилось доставлять чуть ли не кругосветным путем из Одессы во Владивосток. Отсутствовали пригодные для перемещения большого количества грузов дороги для гужевого транспорта. Зимой морозы достигали 40 градусов, летом приходилось преодолевать последствия катастрофических ливней. Строительство КВЖД велось прогрессивными методами. Мосты возводились из железа или камня. Всего было сооружено 1464 моста, проложено 9 туннелей, из них два протяженностью более трех километров. Уникальным для тех лет стал двухпутный Хинганский туннель, построенный под руководством русского инженера Н.И. Бочарова. На строительстве дороги трудилось, почти 200 тысяч китайских рабочих.

Реализация соглашений должна была привести к серьезному изменению баланса сил на Дальнем Востоке: сама Маньчжурия превращалась в базу российского влияния, царское правительство получало в лице КВЖД мощное средство для проведения своей политики в регионе. В то же время подобные перспективы вызывали серьезное недовольство соперников России на Дальнем Востоке, прежде всего Японии и Англии. Существование такого мощного канала русского воздействия, каковым была КВЖД с ее развитой промышленной основой, разветвленной сетью вспомогательных учреждений и многотысячным русским населением полосы отчуждения, являлось источником как постоянного раздражения китайских центральных и местных властей, так и острейшего недовольства японского кабинета и правительств западных стран. Договор 1896 года и строительство КВЖД подготовили почву для возникновения ряда серьезных международных конфликтов на Дальнем Востоке на протяжении всей первой половины XX века.

Британская разведка, видимо, сумела добыть сведения о планах Витте, и 13 октября 1895 года в газете «Таймс» со ссылкой на «надежный источник» в Гонконге была опубликована статья о русско-китайском договоре. Согласно его условиям Россия получала право якорной стоянки флота в Порт-Артуре, право строительства и ввода в действие железнодорожных линий Нерчинск-Цицикар-Владивосток и Цицикар-Порт-Артур под русским управлением, а также другие торговые выгоды, к которым неприменимо понятие наибольшего благоприятствования. Китай оговаривал за собой право выкупа железнодорожных линий через 20 лет, причем размер суммы будет установлен по взаимному соглашению позднее.

В свою очередь государственный секретарь США Т. Фостер, присутствующий при русско-китайских переговорах, счёл необходимым подробно проинформировать японскую сторону о «секретных планах» русского правительства. Согласно его доклада « Россия планирует оккупировать Северный Китай и Маньчжурию», и будет являться гарантом Кореи. Что уже более 30 тысяч русских солдат находятся на северной границе Китая и идёт активными темпами увеличение контингента. Эти сведения вызвали бурную реакцию ведущих государств и активный демарш, обвинивших Россию в попытке захвата громадной территории Маньчжурии.

К концу XIX столетия великие державы окончательно поделили Китай на сферы влияния. Это противоречило экономическим интересам США. В сентябре 1899 года вашингтонский статс-секретарь Хэй обратился к великим державам с нотами, в которых, провозглашая так называемую доктрину «открытых дверей» в Китае, приглашал присоединиться к этому принципу.

Лондон, Берлин, Париж, Токио и Рим ответили на ноту Хэя согласием. Россия же дала уклончивый ответ. Русские товары в Маньчжурии больше всего нуждались в. тарифной защите. Японская же торговля в Корее и Китае имела неоспоримое преимущество вследствие близости стран. В Вашингтоне посчитали Россию главной угрозой для американских интересов в Китае. В итоге Япония в своей антирусской политике на Дальнем Востоке, помимо Англии, приобрела еще одного союзника.

Чтобы ослабить взаимную конкуренцию между Англией и Россией, в апреле 1899 года было заключено соглашение о разграничении между ними сфер влияния в железнодорожном строительстве. Лондон отказывался от концессий к северу от Великой Китайской стены, где признавалось русское влияние. Россия же отказывалась от стремлений к железнодорожным концессиям в бассейне реки Янцзы.

Но бесконтрольное и наглое иностранное вмешательство, в том числе российское и японское, вызвало в Китае в мае 1900 года мощное крестьянское восстание. Первоначально вспыхнули восстания в ряде провинций, которые были подавлены императорскими войсками с огромным трудом. Новое народное возмущение началось в Шаньдуне, откуда перекинулось в столичную провинцию Джили , Шанси и в Маньчжурию. Инициатором восстания явилось тайное религиозное общество «Ихэтуань». Уже в июне отряды повстанцев дошли до Пекина, по пути подвергая истреблению всех иностранных граждан и христиан-китайцев. Осаде подвергся европейский квартал, где находились дипломатические миссии.

Большую роль в обострение этого конфликта сыграет грандиозное строительство русскими железной дороги, идущей через всю Маньчжурию. Согласно доклада составленного генерал-майором Овсяным, «главной причиной враждебных действий против нас Китая, заменивших продолжительные мирные добрососедские отношения, была предпринятая нами постройка Восточно-Китайской железной дороги и занятие Порт-Артура. В этом китайцы увидели тайное желание России завладеть потом Маньчжурией». В то же время обе стороны сознательно довели дело до вооруженного столкновения, пытаясь таким путем разрешить накопившиеся с XVII века во взаимоотношениях двух государств глобальные территориальные проблемы и межгосударственные противоречия .

В Маньчжурии главным врагом китайцев были объявлены русские, вооруженные силы которых в том регионе были представлены подразделениями охранной стражи и небольшими гарнизонами Порт-Артура и Дальнего.

Началом боевых действий в Маньчжурии можно считать 22 июня 1900 года, когда регулярные китайские войска совершили ряд нападений на железную дорогу и полосу отчуждения КВЖД. Именно здесь восстание разрослась с особенной силой и приняло громадные масштабы. Китайская армия, совместно с «отрядами боксёров» и многочисленными бандами хунхузов, обрушились на русские посты и посёлки по строившейся Восточно-Китайской железной дороге и на русские военные базы, располагавшиеся на Квантунском полуострове.

В российской столице, в ее официальных кругах, к народному восстанию в Китае отнеслись по разному. По свидетельству графа С. Ю. Витте, военный министр генерал от инфантерии А. Н. Куропаткин был чрезвычайно доволен начавшимся Ихэтуаньским восстанием, «потому что это... даст повод захватить Маньчжурию» и сделать из нее «нечто вроде Бухары».

Вместе с тем российское правительство демонстративно заявило, что не считает себя находящимся в состоянии войны с Китаем, так как правительство его вынуждено было выступить против иностранцев только под давлением вооруженных мятежников.

Хотя правительство России с неохотой согласилось на вооруженную интервенцию в Пекине. Но в Маньчжурии позиция официального Санкт-Петербурга в отношении мятежников оказалась совсем иной. Как только Стоило только отряды «ихэтуаней» и местных китайских регулярные войска в июле 1900 года начали нападение на Восточно-Китайскую железную дорогу, как в Маньчжурию без промедлений вводятся русские войска.

Китайские власти в Южной Маньчжурии, по сути дела, санкционировали разрушение железной дороги на ее южном участке и Яньтайских копей местными регулярными войсками. Их нападение и появление отрядов «ихэтуаней» застали врасплох прежде всего строителей железной дороги. Многим из них под защитой отрядов Охранной стражи удалось благополучно спастись из районов, охваченных восстанием.

Воспользовавшись неразберихой и численным превосходством «Ихэтуани» успели сделать свое дело: из 1300 верст железнодорожного пути было разрушено около 900! Особенно пострадал западный участок КВЖД. На восстановление повреждений было истрачено более 70 миллионов рублей.

Тем не менее, 5 июля 1901 года было открыто временное движение поездов и перевозки грузов по всей протяженности КВЖД. В связи с исчезновением необходимости деления дороги на строительные участки их начали сливать в объединения, а затем упразднили должности начальников отделений и вновь подчинили всю дорогу непосредственно главному инженеру.

В начале XX века на политику России на Дальнем Востоке стала оказывать сильное влияние группировка реакционеров возглавляемая любимчиком царя, А. М. Безобразовым. Они сумели навязать своё мнение русскому правительству и кардинально изменить в начале XX века внешнюю политику России на Дальнем Востоке. В угоду своих меркантильных интересов они начали использовать построенную железную дорогу от Москвы и до Владивостока.

Воспользовавшись умственной ограниченностью, неспособностью глубоко анализировать ситуацию и своевременно принимать адекватные решения, «безобразовцы» смогли оказать значительное влияние на мягкотелого и недалёкого царя Николая II. Искусно используя его невежество в вопросах внешней политики, к тому же сочетавшееся у императора с чрезмерной уверенностью в собственной непогрешимости, они сумели отправить в отставку Витте и подталкивали его на завоевание Маньчжурии и Кореи, внушая ему крамольную мысль о его гениальности и величие. Сравнивая его с Петром Великим прорубившем окно в Европу, они предлагали императора силой оружия прорубить окно в Азию.

Эта группировка авантюристов состояла главным образом из крупных помещиков, Н. П. Балашова, М. В. Родзянко, князя И. И. Воронцова, граф Ф. Ф. Сумарокова-Эльстона, В. К. Плеве и великого князя Александра Михайловича, статс-секретаря А. М. Безобразова , контр-адмирала А. М. Абаза, предпринимателя В. М. Вонлярлярского.

Глава этой группы реакционеров-националистов А. М. Безобразов, направил царю записку, в которой объясняли просчеты и неудачи России на Дальнем Востоке не ошибочностью российской политики в этом регионе, а недостаточной подготовленностью и вдумчивостью исполнителей, которые не понимали, что главная опасность для России исходит от "желтой расы", прежде всего Японии и Китая. Они предлагали царю проявить сильную императорскую волю и перестать церемониться с этими странами, действовать решительно и жестко, чтобы внушить им страх. Любые уступки в этом вопросе должны восприниматься народами этих стран не иначе как проявление к ним милости со стороны "белой расы». Потакая царя к тому, чтобы прославить себя и свое царствование хотя бы одной маленькой победоносной войной.

Российские власти, идущие на поводу авантюристов во главе с царём «Завователем» сполна воспользовались этой возможностью и не церемонясь оккупировали северо-восточные провинции Цинской империи для получения дополнительных преимуществ в этом регионе.

Но её сепаратные переговоры с китайским правительством, после подавления «боксёрского» восстания успехом не увенчались из-за мощного противодействия других держав, а также и китайских властей. В связи с этим правительство Российской империи в августе 1903 года создало Дальневосточное наместничество во главе с адмиралом Е. И. Алексеевым, поддерживающего «безобраовцев» и поручило ему проведение дальнейших переговоров непосредственно с цинским двором.

Вскоре "Безобразовская" клика, фактически представлявшая собой "теневой кабинет", с которым активно сотрудничали даже некоторые из министров, сумела подчинить себе русское правительство. Они отстранили неугодного ими Ламздорфа и российский МИД от участия в осуществлении политики России на Дальнем Востоке, что практически полностью совпадала с планами германского кайзера Вильгельма II, который был одержим той же маниакальной идеей о "желтой опасности", якобы исходившей от азиатских государств и угрожавшей интересам России в этом регионе.

В это же время, царские дипломаты, за немногим исключением, проявляли почти полное незнакомство с внутренней жизнью и внешней политикой Японии и с ироническим пренебрежением относились к агрессивным выступлениям японских политических деятелей и прессы, не понимая надвигающейся с этой стороны угрозы для царизма.

После заключения в 1902 году англо-японского союза, в котором германский император увидел антирусскую направленность, его давление на Николая II многократно усилилось, он стал еще настойчивее и активнее провоцировать Россию на войну с Японией.

1 июня 1903 года Строительное управление КВЖД передало дорогу Эксплуатационному управлению, что стало официальной датой открытия КВЖД. При подведении итогов строительных работ стоимость сооружения одной версты КВЖД составила 152 тыс. рублей. Завершение сооружения КВЖД сразу же увеличило достоинства положения Маньчжурии, превратив эту отсталую территорию в экономически развитую часть империи Цин.

Время движения скорого поезда от Москвы до Порт-Артура составляло 13 суток и 4 часа, пассажирского — 16 суток и 14 часов; билет 1-го класса в скором поезде стоил 272 руб., 3-го класса в пассажирском — 64 руб. Прибытие скорых поездов в Дальний было согласовано с отправлением в тот же день из Дальнего принадлежащих КВЖД пароходов-экспрессов в Шанхай и Нагасаки.

На протяжении многих столетий Русское царство, а затем и Российская империя упорно стремились на Восток. В тоже время возникшая из ниоткуда Японская империя с маниакальным упорством стремилась закрепиться на континенте. Геополитические устремления двух государств, привели к тому, что в конце XVIII столетия они становятся соседями. Однако добрососедские отношения стали складываться с самого начала с великими трудами, что в конечном итоге привело к кровопролитным войнам и многолетней вражде и ненависти.

Тихоокеанская премьера. Часть 3. Причины Русско-Японской войны.

Русско-японская война 1904–1905 года, это по сути своей была империалистической войной за захват колоний, за утверждение монопольных прав на дальневосточном рынке, в то же время война эта являлась попыткой разрешить империалистические противоречия между державами, стремившихся к разделу Китая.

Погоня русского военно-феодального империализма за новыми рынками сбыта и сверхприбылями вызывала экспансию русского капитала на Восток. Однако здесь захватническая политика самодержавия пришла в столкновение с империалистическими интересами мировых держав и особенно японского капитала.

Сам вопрос о том, была Русско-японская война 1904 – 1905 годов неизбежной, спустя 110 лет после ее начала до сих пор относится к числу самых дискутируемых. Я не буду претендовать на то, чтобы дать на него исчерпывающий ответ, но воспользовавшись случаем, вспомним события, предшествовавшие вооруженному столкновению, и те принятые решения, которые сыграли свою роковую роль в развязывании войны.

XIX век, это время, когда менялась мировая система взаимоотношений между государствами, экономические интересы приходили на смену династическим и новые государства вовлекались в орбиту международных отношений. В середине XIX века происходят решительные изменения в политике европейских стран в отношение к Азиатско Тихоокеанскому Региону. Эпицентр международной политики смещается на Дальний Восток, где Англия имеет серьезные виды на Китай и собирается открыть любым способом его для международной торговли.

На рубеже XIX-XX веков капитализм вступает в новый этап развития. Он характеризуется обострением противоречий между ведущими мировыми державами из-за передела колоний и сфер влияния. Теперь важнейшей причиной захвата колоний становится острая необходимость обеспечения промышленности развитых стран сырьем и топливом и создание рынков для сбыта готовой промышленной продукции.

Новые достижения в области техники и технологии дали мощный импульс концентрации производства в централизации капитала. Для усиления своего могущества они создают объединения для получения большой прибыли. Одновременно повышается роль финансового капитала, который используется для укрепления монополий внутри государств, а также для финансирования предприятий в колониальных владениях.

На рубеже XIX-XX веков произошло значительное изменение международной обстановки, вызванное борьбой великих держав за передел мира, усилением тенденции к прямой аннексии различных территорий и превращению их в колонии. Во многом это связано с появлением единой Германии, этого сверх милитаристско государства, стремившегося в наглую переделать давно сложившуюся колониальную систему, потеснив ведущие колониальные державы, Великобританию и Францию.

Германская империя, запоздавшая на старте, считала себя обделенной в колониальной сфере. Встав на путь колониальных захватов позже других стран, Германия значительно уступала им в размерах захваченных территорий. Немецкие колонии были в двенадцать раз меньше английских, а к тому же бедные сырьевые ресурсы. Имперское руководство остро страдало от такой несправедливости и активизируя колониальную политику, впервые поставил вопрос о передел уже поделенного европейскими странами мира. «Прошли уже те времена, - заявлял в рейхстаге будущий канцлер Бернгард фон Бюлов, - когда другие народы делили между собой земли и воды ... Мы требуем и для себя места под солнцем ».

В связи со стремлением Германии участвовать в переделе мира резко обострились ее противоречия с Великобританией и Францией. Кроме того, начали более активно действовать засидевшиеся на старте США и Япония, желавшие расширить сферы своего экономического влияния и мечтавшие о захвате новых территорий. В результате влияния этих негативных факторов, происходит значительное изменение внешнеполитической обстановки на планете, прежде всего связанного с размежеванием великих держав в конце XIX и начале XX века, вызванным новым соотношением сил на международной арене и обострением противоречий между ведущими мировыми державами.

Развернулась доселе невиданная борьба великих держав за передел мира, усилением тенденции к прямой аннексии различных территорий и превращению их в колонии. Повсеместно усиливались националистические настроения. Формулируя свои алчные интересы, правящие круги каждой из европейских стран стремились представлять их как народные чаяния. Германская угроза стала стимулом к радикальному изменению всей мировой международной политики и созданию новых военно-политических коалиций, во многом носившей характер оборонительного союза.

В конце XIX начале XX века Российская империя являлась одной из ведущих стран мира. Роль России на международной арене определялась её географическим положением, геополитическими, стратегическими и экономическими интересами, а также ее военным потенциалом и богатейшими ресурсами. Во внешней политике она придерживалась традиций предыдущего царствования. Почти во всех регионах, находившихся в сфере внешнеполитических интересов России, ее правительство стремилось к сохранению стабильности, поддерживая сложившееся соотношение сил.

Однако эпоху, когда заканчивался прямой раздел мира и речь шла о его переделе, в эпоху, когда капитализм достигал своей высшей, империалистической, стадии, царская Россия вступала с зарождающимися империалистическими устремлениями, и уже так же, как и ведущие европейские державы, не могла существовать и развиваться без постоянного расширения сферы своего господства, без колонизации новых стран, завоевания рынков сбыта и втягивания некапиталистических старых стран в водоворот мирового хозяйства.

В выборе союзников и определении приоритетных направлений внешней политики наблюдались противоречивые тенденции. С одной стороны, часть правящей верхушки, в лице С. Ю. Витте, понимала опасность вооруженных конфликтов для внутренней модернизации страны. Поэтому он настаивали на разрешении противоречий мирными дипломатическими средствами. С другой стороны, часть правящих и консервативных кругов занимала экспансионистские позиции, выступала за дальнейшие территориальные приобретения, за это выступали А. М. Безобразов, А. П. Извольский, С.Д. Сазонов.

Основным направлением внешней политики России в конце XIX века по прежнему было Западное. Это многовековые и очень сложные отношения с ведущими европейскими державами Англией, Францией, Германией, не раз омрачавшиеся кровопролитными войнами. Но с конца XIX века на первый план выходят межгосударственные отношения с бурно развивающимся европейским государством, Германской империей.

В германской истории второй половины XIX века произошло два важнейших события: политическое объединение и превращение Германии в сильнейшую промышленную страну Европы. Национальное объединение Германии было прогрессивным явлением, способствующем дальнейшему развитию капитализма в стране. Торжество Германии превращало ее военные силы в важнейший инструмент внутренней и внешней политики. Правящие круги выдвинули цель прорыва Германии к мировому господству. Вообще то трудно было ожидать какую либо иную политику от империи, возникшей в результате кровопролитных воин захватнического характера.

В 80 года ХIХ века отношения между Россией и Германией стали медленно, но неуклонно ухудшаться. Ухудшению отношений с Россией способствовал «аграрный протекционизм» Бисмарка, ударивший по экспорту русского хлеба в Германию, он привёл к длительной «таможенной войне» между двумя государствами. В 1887 году Союз трех империй распался. В дальнейшем внешняя политика германского правительства была направлена только на достижение доминирующего положения Германии в Европе.

Германская империя теперь не только обладала необходимым потенциалом превращения из региональной в глобально оперирующую державу, но и политической волей, которая дала о себе знать с 90 годов. Именно в конце XIX столетия германская политика выходит за рамки континента, становясь глобальной политикой. Девизом императора становится «глобальная политика в качестве задачи, мировая держава как цель и военно-морской флот как инструмент».

Тем более, что бурное развитие промышленности, которая переросла возможности внутреннего рынка, заставлял правящие круги страны поддерживать немецкую торговую экспансию в Европе, искать «новых независимых мест» для сбыта товаров. За этим рывком к вершинам мирового господства, сопровождавшегося разного рода авантюрами, стояла либеральная и имущая буржуазия, наследница немецкого национального движения, которая теперь, по мере роста своего экономического могущества, стремилась к экспансии и обретению значимости в мире.

Именно Германия на рубеже двух столетий становится самым опасным противником России в Европе, активно тесня ее в тех регионах, которые на протяжении всего XIX века считались в русской внешней политике наиболее важными. Теперь её главной целью было создание германской «мировой империи». Обосновывая колониальные захваты, немецкий дипломат граф Бюлов заявил: «Мы имеем свои интересы во всех частях света... Мы требуем создания Великой Германии».

Другим важным направлением международной политике России стали внешнеполитические отношения, складывавшиеся между Англией и Россией и которые играли центральную роль в европейских международных отношениях. Англо-Русские отношения на протяжение нескольких веков определяли основную политику Русского государства в Европе. В англо-русских отношениях во второй половине XIX века сплетались многочисленные острые противоречия двух великих держав как политического, так и экономического характера. Затеянная Британией Великая кампания в Афганистане усилила соперничество в Средней Азии. Одновременно появился общий враг в лице прогерманской Турции, а с ослаблением власти Османской империи на Балканах «Восточный вопрос» был переформулирован.

Именно в отношениях, складывавшихся в Средней Азии, на Ближнем Востоке и в Тихоокеанском регионе между Англией и Россией, следует искать ключ к выяснению многих важных проблем, касающихся не только этих держав, но и отдельных вопросов всей европейской политики в целом. Эти районы рассматривались и Великобританией, и Россией как возможность усилиться самому и ослабить соперника и явились полем для военно-дипломатической игры.

Большое влияние на Англо-Русские межгосударственные отношения играли межличностные неприязнь. В то время как английская королевская династия Винзоров разделяла широко распространенные взгляды своих подданных насчет неотесанного «русского медведя», обладавшие неограниченной властью цари не считали британскую систему полноценной монархией, и это вряд ли нравилось правящей английской династии и вызывала у них непроходящие раздражение.

Когда к концу 80 годов противоречия России с Австро-Венгрией и Германией стали более значительными, чем противоречия с Англией. В решении международных вопросов российское правительство стало искать новых партнеров. Важной предпосылкой такого шага явились серьезные изменения во всей европейской ситуации, вызванные заключением в 1882 году Тройственного союза между Германией, Австро-Венгрией и Италией. В начале 90 годах наметились признаки сближения участников Тройственного союза с Англией.

Ростом напряженности в российско-германских отношениях попыталась воспользоваться Франция, которая стремилась преодолеть свою внешнеполитическую изоляцию и избежать военной катастрофы в противостояние с Германией. В этих условиях началось сближение России с Францией. Сближение республиканской Франции и царской России облегчалось тем, что между ними не существовало серьезных разногласий ни по вопросам европейской политики, ни с колониальных проблем.

К концу XX века Российской империи противостоял на западе мощный политический и военно-стратегический Германа-Австрийский блок. Все иллюзии времен князя А. М. Горчакова и Александра II о приоритетах династической «сердечной дружбы» перед прочими политическими факторами окончательно развеялись. Вена являлась для Берлина главным, ближайшим и надежнейшим партнером и союзником. Усиление Германской империи, возникновение Тройственного союза 1882 года, резкое обострение к концу 80 годов франко-германских и русско-германских противоречий обусловили общность внешнеполитических и военно-стратегических интересов Франции и России. На рубеже веков происходило сближение России с Францией, которому, помимо военно-стратегических мотивов, способствовали финансово-экономические. Франция была крупным кредитором России. В этих условиях Россия пошла на шаг, который трудно было еще недавно и представить. Она заключила военно-политический союз с республиканской Францией, страной, где находили прибежище многие русские диссиденты и ненавистники царизма. Но государственные интересы возобладали над консервативными убеждениями Александра III, и две столь непохожих страны стали партнерами, определив тем самым расстановку сил в мире в последующие десятилетия.

В начале 90 годах XIX века военно-политическое сближение двух стран нашло свое юридическое оформление. В 1891 году между Россией и Францией был подписан консультативный пакт, а в 1893 году, секретная военная конвенция о совместных действиях в войне против Германии. Подписание этой конвенции завершило оформление франко-русского союза.

В 1894 году, незадолго до смерти Александра III, был создан русско-французский союз, Антанта который противостоял Тройственному, пытаясь сдержать его экспансию. Союз между Россией и Францией был продиктован не только общностью военно-стратегических интересов той и другой державы, наличием угрозы со стороны общих врагов.

В свою очередь Германия после заключения франко-русского союза ещё в большей степени была заинтересована в общем ослаблении России и хотела отвлечь её внимание от европейских и ближневосточных проблем, связав Россию войной на Дальнем Востоке, где накрепко сплелись непримиримые противоречия многих ведущих мировых держав .

Но несмотря на агрессивную политику в отношении России, Берлин был пока заинтересован в политическом сближении с Петербургом. Император Германии Вильгельм II, осознавая значение России на международной арене, стремился возобновить союз двух монархий, тем самым попытаться разрушить ненавистный франко-русский союз. В последующем предполагалось разгромить по одиночке Россию и Францию, захватив мировое господство для поддержания равновесия в мире и укрепления немецких консервативных принципов в жизни и политике.

Другим важным и наиболее опасным районом военно-политического противостояния ведущих мировых держав стал Азиатско Тихоокеанский Регион. В конце XIX века, здесь завязывался самый сложный и противоречивый узел международных противоречий, имевших для многих государств долговременные и самые трагические последствия, куда были втянуты основные игроки международного квартета претендующих на мировое господство.

В конце XIX века Китай был отсталым, полуфеодальным государством. В результате поражения в опиумных войнах и подавления тайпинского восстания, иностранные государства навязав китайцам неравноправные договора, начали проникать и затем расширять свои позиции в Китае. Империя Цин,основательно ослабленная затяжным кризисом, приковала к себе корыстное внимание всех крупных участников мировой политики: Великобританию, Францию, Германию, США, Японию, Россию. Все хотели урвать кусок побольше «китайского пирога».

Проникновение иностранного капитала в Китай ускорило, с одной стороны, разрушение натурального хозяйства, кризис ремесленной промышленности в городах и домашней, деревенской промышленности крестьян, а с другой стороны, способствовало дальнейшему росту товарно-денежных отношений в городе и деревне, к возникновению определенных объективных условий для развития капиталистического производства. Но трудности развития капитализма в Китае определялись двумя причинами, во первых, господством в стране феодальных отношений и феодального строя и, во вторых, господством иностранного капитала, вырвавшим у Китая привилегии, особые права и различные преимущества.

К началу XX века международное положение Китая действительно стало незавидным. В эти годы экономика Китайской империи, была резко ослаблена в результате проигранной войны и выплаты огромной контрибуции. Страна фактически превратилась в полуколонию, разделенную на зоны влияния между Англией, Францией, Германией, Россией и Японией. Они принялись усердно грабить и арендовать китайские земли, так, что в мире сложилось устойчивое мнение о полном закабаление Китая.

Одно за другим, европейские правительства откинув всякое приличие и нелепые рассуждения о процветании, правах и свободах начали ожесточенную борьбу за передел рынков и сфер влияния на Тихом океане, за раздел Китая. Раздел Китая на сферы интересов великих держав означал не только политические и экономические перемены в жизни Срединного царства, но и социальные, ведущие к полной катастрофе.

Хотя сам процесс начала раздела этой сказочна богатой страны на сферы влияния и грабеж его народа иностранными насильниками, начался еще в первой половине XIX века. В 1842 году Англия навязала Китаю неравноправный договор в следствие грабительских опиумных войн. Добившись победы алчные английские капиталисты получили свободный доступ в порты Кантон, Шанхай, Амой. В 1856 году они продиктовали Китаю новые кабальные обязательства и захватили всю торговлю страны по реке Янцзы. В 1876 году они окончательно обосновались в большинстве портов Китая, ввели в них свои порядки и законы. В 1886 году Англия захватила Бирму, принадлежавшую Китаю. Не отставала от Англии и Франция, которая также обосновалась во многих портах Китая и «получила» концессии на право строительства в стране железных дорог. Во второй половине XIX века в Китай устремились немного задержавшиеся на старте Япония, США, Германия и царская Россия. Построение железных дорог было в распоряжении иностранцев. Только за три года пекинское правительство выдало 19 железнодорожных концессий. Начался скрытый раздел Китая между европейскими державами. Большая часть угольных шахт тоже была в их владении. Китай превратился в сырьевую базу иностранных государств. Иностранцы организовали свои районы в больших городах, пренебрегая администрацией Китая, самостоятельно вели свои дела.

Наибольшую активность в китайских делах проявляла Япония. После буржуазной революции в Японии быстрыми темпами стал развиваться капитализм. В стране строились фабрики и заводы, проводились железные дороги, росла внешняя торговля. Она стремилась к могуществу и процветанию, чтобы занять видное место среди европейских держав. С этой целью императорское правительство заимствовало у Запада его научно-технические, экономические и политические достижения. В начале XX века Япония уже считалась такой же великой державой, как, например, Англия, Франция или Россия. Но уже в 80 годы наивное восхищение Западом исчезло, а с середины 90 годов Японию захватила волна национализма. Националисты выступали против заимствований из Европы. Правящие круги страны использовали идею национального превосходства японцев над другими народами для проведения агрессивной политики на Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии. Они всячески превозносили японскую нацию и призывали к экспансии в страны Юго-Восточной Азии под предлогом защиты этого региона от Запада.

Территория Японии на 80 % состояла из непригодного к проживанию горного ландшафта, покрытого лесом, а активный рост населения и бедность минеральными ресурсами ставила перед правительством этой островной страны непростые задачи. Лишь только неограниченный доступ к минеральным ресурсам и обширным земельным участкам позволяло Японии на равных развиваться с ведущими колониальными державами и надеяться на благополучное будущие страны.

Но одна из её главных проблем, была узость собственной промышленно-сырьевой базы, из-за которой японская экономика была поставлена в зависимость от внешних рынков сырья, а также малая емкость внутреннего рынка, ограниченная низким уровнем жизни подавляющего большинства населения. Чем больше развивались производительные силы и средства производства, тем теснее зависела японская промышленность от внешних рынков сырья и товаров, и тем насущнее и острее вставал вопрос об их расширении.

Кроме того, положение осложнялось появлением проблемы роста численности населения, обычного явления в индустриальном обществе начального этапа развития. Эти неблагоприятные обстоятельства и явно мрачные прогнозы будущего государства заставили правительство проводить агрессивную внешнюю политику. Отставая в экономическом развитии от ведущих стран, японцы стремилась преодолеть это отставание путем захвата чужих территорий. Расширить государственные пределы империя могла сделать только за счет своих соседей. Таковыми для нее были Россия, Корея, Китай.

Японские помещики и капиталисты давно облюбовали для себя Корею, остров Тайвань, Южную Маньчжурию. Только там она могла найти сырье, рынки сбыта, в которых так нуждалась бурно развивающаяся промышленность. «Азия для азиатов!», вот лозунг, выставленный японскими правящими классами, который означал, что Япония должна править всеми государствами Азии.

Сложившаяся на Дальнем Востоке в это время международная расстановка сил благоприятствовала осуществлению этого проекта. Набиравшая силу Япония на тихоокеанском северо-западе сразу же стала показывать стремление «шагнуть» на Азиатский материк, то есть стремление к территориальным захватам. Для Японской империи она стала пробой сил на будущее.

Наряду с этим, Япония быстро вооружалась, по всей стране началось строительство военных предприятий, вооружение и прежде всего строительство сильного военно-морского флота, что свидетельствовало об активно идущей в стране подготовке к захватническим войнам.

Наиболее близким объектом для агрессии была Корея. В 1876 года Япония положила начало «открытию» Кореи примерно так же, как американцы «открыли» саму Японию. Подготовку к захвату Корейского полуострова японское правительство намеревалось осуществить договорившись с Россией о ее нейтралитете н японо-корейской войне, однако эти предложения были отвергнуты, а ввод в страну русских солдат не позволил японцам произвести интервенцию.

Но японцы не остановились и вскоре сумели навязать неравноправный договор Корее в 1876 году , монополизировав полностью ее внешнюю торговлю. В 1882—1884 году японцы добиваются расширения экспансии в Корее под предлогом «содействия» национально-освободительному движению против Китая. Одновременно оказывается давление и на Китай. В 1885 году состоялось подписание японо-китайского договора в Тяньцзине, по которому обе стороны обязывались не вводить войска в Корею, формально находившуюся под китайским суверенитетом, без взаимного согласования. Обвинив Китай в нарушении Тяньцзиньского договора, японцы оккупировали важнейшие стратегические пункты страны.

Созданное японцами корейское правительство прояпонской ориентации провозгласило независимость Кореи от Китая и сразу же обратилось за «помощью» к Японии. 25 июля 1894 году без объявления войны японским военным кораблем был потоплен английский транспорт, перевозивший китайских солдат, а японская армия вторглась в Корею. Затем военные действия были перенесены ни территорию Китая. Китай в этой войне потерпел полнейшие и сокрушительное поражение.

Симоносекскй мирный договор, обозначил окончание китайско-японской войны. В 1895 году Токио навязал Китаю выгодный для себя договор, вынудив Пекин отказаться от Ляодунского полуострова, Кореи и согласиться на выплату большой контрибуции. Помимо этого Япония захватила Формозу, порт Вэйхайвэй и Пескадорские острова. Но как оказалось, японцы рано радовались, их успех обеспокоил Германию, Францию и особенно ненавистную ими Россию.

Отказ Японии от Симоносекского договора была воспринята Страной восходящего солнца крайне болезненно, как оскорбление. Причем, так вынужденный отказ от Ляодунского полуострова был оценен не только официальным Токио, но и широкими слоями народа, одобрявшими захватнический курс своего правительства. Общественное мнение в Японии потребовало проведение жесткой внешней политики, особенно в отношении России, в то время как политика правительства была очень осторожной.

Русское правительство сделало попытку наладить отношения с Японией. Оно предложило японскому правительству договориться в отношении Кореи. Однако японцы отказались вести переговоры с Россией о Корее до тех пор, пока не будет восстановлено прежнее положение в Маньчжурии, пока оттуда не уйдут русские войска. Японские милитаристы стремились не только утвердить свое господство над Корее. Они намеревались захватить также Северо-восточный Китай.

Вся нация, включая императора, почувствовала себя униженной. Чтобы сдержать гнев народа, правительству пришлось просить императора издать вердикт, предостерегающий от проявлений ярости. На этом горьком опыте возрос новый национализм. Лозунгом дня стало «гасин сётан» — «нехватка возмездия»…

На рубеже XIX-XX веков Россия почти одновременно с передовыми капиталистическими странами вступила в империалистическую стадию развития капитализма. Начиналось быстрое буржуазное развитие, Россия вступает на путь промышленной и рыночной модернизации, резко растет промышленное производство. Создались более благоприятные условия для развития капиталистических отношений в промышленности и сельском хозяйстве. Расширение внутреннего товарооборота и усиление экономических связей России с мировым рынком способствует стремлению к захвату внешних рынков для развивающейся отечественной экономики. Для России одним из привлекательных рынков помимо Балкан и Среднего Востока был и Дальний Восток. На протяжении многих столетий геополитически Русское царство, а затем и Российская империя стремились на Восток.

С середины XIX века территория русского Дальнего Востока с его богатыми природными ресурсами стала привлекала пристальное внимание США и западноевропейских стран. В свою очередь, Дальневосточная политика России была связана с колонизацией этого края и развитием русско-китайской торговли. Айгунский договор 1858 года и Пекинский договор 1860 года о разграничении земель дополнились соглашениями о морской и сухопутной торговле.

Теперь русская геополитическая экспансия на Дальний Восток пошла прямым путем, а не через чрезвычайно отдаленный замерзающий порт Охотск и полуостров Камчатку. В 1860 году стабильно развивавшемуся Российскому государству возвращался его исторический путь на восток по реке Амур, удобной для судоходства от Забайкалья.

Российскому правительству первое время не приходилось беспокоиться об участи Тихоокеанской окраины огромной империи. Все три соседних с ней на Дальнем Востоке государства пока находились в состоянии полного покоя или же были заняты решением сугубо внутренних проблем. Россия не имела свободных финансовых средств для закрепления уже завоеванных позиций и даже для освоения вновь присоединенных территорий. Именно поэтому её политика на Дальнем Востоке вплоть до второй половины 1890 годов выглядела очень миролюбивой и склонной к компромиссам. Однако слабость России здесь до поры до времени покрывалась военной слабостью ее дальневосточных соседей: Японии, Китая и Кореи. В начале второй половины XIX столетия в Санкт-Петербурге еще не ставился вопрос о более тесных связях Тихоокеанской окраины Российской империи с ее европейским центром. Но подобное безмятежное состояние международных дел продолжалось после Пекинского договора сравнительно недолго. Внешняя политика Российской империи определялась необходимостью обеспечить благоприятные внешние условия для экономического развития государства, решавшей болезненные задачи модернизации, с одной стороны, и для усиления российского влияния на Дальнем Востоке, с другой. Именно на Дальнем Востоке произошло важнейшее внешнеполитическое событие российской истории начала XX века.

Дальний Восток с начала 90 годов XIX века становится центром внешнеполитической деятельности Российского государства. Это объясняется в первую очередь его геополитическими устремлениями и необходимостью укрепиться на берегах Тихого океана. Было и еще одно определяющее обстоятельство, соседство с сильной, недоброжелательно настроенной Японией становилось с каждым годом все опасней. К тому же выяснилась общность интересов Англии и Японии, желавших остановить всё возраставшее влияние России.

Новая политическая ситуация сложившиеся в Китае сказалась на позиции Великобритании. Территориальные притязания России, стали катастрофически быстро расти. Напористое продвижение русских на Восток и их неприкрытые территориальные претензии привели к ещё большему обострению отношений Русской империи с крупнейшей колониальной державой мира, Англией. В свою очередь, резкое увеличения русского экономического и военного потенциала, а главное, вытеснение с некоторых рынков английских товаров русскими заставило руководителей Великобритании пересмотреть свою традиционную политику «блестящей изоляции». Развернув в конце XIX века строительство Транссибирской железнодорожной магистрали , Россия бросила вызов «владычице морей», угрожая ее посреднической торговле и связям с колониями. Что для гордой Великобритании, главенствующей над миром, было категорически неприемлемо и смертельно опасно. Геополитические амбиции этих держав жёстко столкнулись в Северо-Восточной Азии.

Перед правящим классом и промышленными кругами Русской империи, весьма остро встал вопрос о очевидной необходимости скорейшего освоения и развития Сибири и Дальнего Востока. Именно здесь находились огромные потенциальные природные возможности, геополитическое значение которых ни для кого не было секретом в наступающей эпохе угля и стали, паровых машин и промышленного производства. Но в стране где только, что было отменено рабство и были не изжиты заскорузлые феодальные отношения, долгое время не было ни средств, ни людей, ни ресурсов, чтобы этим заниматься.

Когда, в конце XIX века заканчивалась эпоха прямого раздела мира, царская Россия со всем грузом своей экономической отсталости и военно-феодальными навыками в политике, подошла к вопросу о незамерзающем порте, она взяла курс на захват новых территорий на Дальнем Востоке. наряду с другими европейскими державами и США, начинает проявлять на Дальнем Востоке все возрастающую активность. Усиливается проникновение российского капитала в Китай, прежде всего в Маньчжурию и Корею.

С начала 90 годов XIX века Япония проявляла все большее внимание к Корее, стремясь политически и экономически вытеснить оттуда цинский Китай. Японо-китайская война 1894—1895 годов зачиналась в Корее. Для Японской империи она стала пробой сил на будущее. События развивались быстро. В результате этой кровопролитной войны Китай потерпел полное и сокрушительное поражение и потерял сюзеренитет над Кореей. Это было зафиксировано Симоносекским договором 17 апреля 1895 году Пекинское правительство надеялось на содействие западных держав в обуздании захватнических устремлений Токио. Однако Англия и США только приветствовали появление в лице Японии сильного противника России на Дальнем Востоке.

В конце XIX века объектом колониальных притязаний Японии, Великобритании и США, стали суверенные государства, Корея и Маньчжурия, территории, непосредственно граничащие с Россией. В случае возникновения конфликта между Россией и Англией, Китай мог легко воспользоваться ситуацией, что бы поставить под угрозу положение России в Восточной Азии.

Однако в официальном Петербурге царил полный покой и непонимание сложившейся в регионе военно-политической ситуации «правительственные слепцы» невидели, что на Тихом океане вырос новый кровожадный хищник, не останавливающийся ни перед чем в достижении своих захватнических целей. В этой войне стало совершенно очевидным, что Япония окончательно порвала со своей былой изолированностью и выходит на арену мировой политики, широко используя многовековой европейский опыт в деле организации колониальной экспансии в регионе. Эта скоротечная война разожгла неимоверные аппетиты на богатейшие китайские земли японских и прочих империалистических разбойников.

А началось российское вмешательство лишь после заключения 17 апреля 1895 года Симоносекского мирного договора, обозначившего окончание китайско-японской войны. Среди требований японской стороны значилось и обладание находившимся неподалеку от Пекина Ляодунским полуостровом со стратегически важной морской базой Порт-Артур. Династия Цин согласилась уступить права на полуостров, но Петербург привлек Берлин и Париж к совместному требованию уступки Ляодуна России. Попытка России помешать Японии закрепиться на китайской территории вызвала крайнее возмущение в островной империи.

Одуревшие от наглости и напористости японцев правительства Царской России, Англии, Германии, Франции стали готовить свои силы, чтобы не допустить японских самураев безраздельно распоряжаться на огромных и богатых территориях Дальнего Востока.

Россия, Германия и Франция образовав коалицию трёх государств, недовольных результатами мирного договора, сочли нужным явиться судьями и начали распределять призы победителя. Они давали «дружеский совет» Токио отказаться от Ляодунского полуострова, мотивируя свой совет тем, что если Япония оставит за собой полуостров и будет стратегически господствовать над столичной провинцией Джили и китайской столицей Пекином, то это будет угрожать миру на Дальнем Востоке.

Они в ультимативной форме потребовали 23 апреля 1895 года от японского кабинета отказаться от аннексии Ляодунского полуострова. Свои требования на Востоке державы Европы традиционно подкрепили конкретными действиями. Дипломатические демарши подкрепляются военной демонстрацией. Германия и Франция усиливают свои экспедиционные эскадры в Тихом океане, а Россия объявляет мобилизацию военнообязанных в Приамурском военном округе, что могло дать на случай войны 22 пехотных батальона. В китайский порт Чифу прибывает объединенная эскадра трех держав, в действие вступает военно-морская дипломатия.

Японии пришлось без лишних разговоров пойти на уступки. В Токио было объявлено, что божественный император, микадо в целях сохранения мира и «уступая требованиям великодушия, принимает советы трех держав». Далее микадо объявлял, что такое его «великодушное решение» не может «омрачить славу и унизить достоинство империи». В ноябре 1895 г. Симоносекский мир был пересмотрен, Япония вынуждена была уступить, обязав Китай выплатить дополнительную контрибуцию в 30 млн лян, при этом затаив на русских лютую злобу навечно. Россия становится врагом № 1 для Страны восходящего солнца. Это предопределило во многом дальнейшее развитие хода событий на Дальнем Востоке, и прежде всего взаимоотношения двух соседних государств, граница между которыми пока проходила только по морям и континентальной не была.

Но прежде чем прозвучал российский демарш в Петербурге, в кругу сановников Николая II, произошли горячие споры, вызванных прежде всего близостью Восточной Сибири к театру военных действий китайско-японского конфликта и возможными последствиями Симоносекского договора для России.

Главной целью Романовых был незамерзающий выход к Тихому океану. Владея тихоокеанским портом Владивосток, окруженным замерзающими морями, Россия не обладала удобной, омываемой теплыми водами гаванью для конечной станции Транссиба, строившегося тогда. По сути превращая эту дорогу в большой тупик. Видные русские флотоводцы считали, что настало подходящее время для захвата порта в Корее. Эту идею с энтузиазмом разделял Николай II. Не имея необходимой поддержки для совершения подобного шага, министр иностранных дел князь Андрей Лобанов-Ростовский предложил заключить соглашение с Токио о новом порте в регионе.

Но была высказана и другая точка зрения. Самым влиятельным ее сторонником был министр финансов Сергей Витте, который считал, что хорошие отношения с Китаем были бы существенными стимулом для развития российского Дальнего Востока. Он ничуть не сомневался в том, что со временем Романовы будут доминировать в Китае. Но империя должна идти к этому мирно и экономическими методами, так как экономическая отсталость и ворох внешнеполитических проблем в Европе и на Ближнем Востоке, не позволяют России проводить на этом этапе агрессивную политику захватов и аннексии. По его мнению между собой должны конкурировать русские и китайские железные дороги, банки, торговые дома и никак не войска. Помимо прочего Витте часто напоминал Николаю: «...для общего положения дел внутри России существенно важно избегать всего, могущего вызвать внешние осложнения».

С. Ю. Витте очень внимательно следил за развитием событий на Дальнем Востоке. Именно Японо-Китайская война существенно повлияла а расстановку политических сил на Дальнем Востоке и подтолкнула Россию к принятию решительных шагов в отношениях с Китаем, дала повод и возможность России утвердить свои интересы в этом регионе. Он считал японо-китайскую войну реакцией Японии на строительство Сибирской железной дороги и справедливо полагал, что в участии России в разрешении Японо-Китайского конфликта важен не только прямой, но и косвенный результат, она выступит в роли спасителя Китая, который за это пойдет на уступки Петербургу, в частности разрешит проведение Транссиба через Маньчжурию.

На в результате, после Симоносекского мира, Россия играла скорее роль защитника Пекина. Министр финансов быстро извлекал дивиденды из расположения китайцев. Он заручился согласием Цзунли ямэня на прокладку Транссибирской магистрали через Маньчжурию, значительно сокращавшую восточный отрезок железной дороги. А 3 июня 1896 года две империи заключили секретный договор о совместном противостоянии в случае возможной агрессии со стороны Японии.

Успех российской дипломатии, достигнутый в 1895 году, а также участие вместе с другими великими державами в подавлении так называемого восстания «боксёров» в Китае, поднятого обществом «Ихэтуань», сыграли с Россией злую шутку, породив в русском обществе шапкозакидательские настроения. Конечно, звучали и здравые суждения военных экспертов. Однако погоды они уже не делали.

Так как успех европейской военно-морской дипломатии по отношению к Стране восходящего солнца после ее победы в войне с Китаем вскружил многим головы в официальном Санкт-Петербурге. Российский министр финансов, как человек заинтересованный, отмечал следующее: «В то время, в сущности говоря, было очень мало лиц, которые знали бы вообще, что такое Китай, имели бы ясное представление о географическом положении Китая, Кореи, Японии, о соотношении всех этих стран; вообще в отношении Китая наше общество и даже высшие государственные деятели были полные невежды».

В то же время Россия, словно умышленно, делала все, чтобы укрепить антироссийские и реваншистские настроения в японском обществе. В 1895 году был создан Русско-китайский банк. В мае 1896 года, когда в Первопрестольную на коронацию Николая II приехал руководитель китайской дипломатии Ли Хунчжан, между Россией и Китаем был заключен Московский договор об оборонительном союзе против Японии. Россия добилась от Китая концессии на строительство и эксплуатацию Китайско-Восточной железной дороги от Харбина до Порт-Артура, а в марте 1898 года аренды южной части Ляодунского полуострова и Порт-Артура, вскоре превратившегося в ее главную военно-морскую базу на Дальнем Востоке. В 1900 году, воспользовавшись восстанием ихэтуаней в Китае, русские войска оккупировали Маньчжурию. Однако попытка России сохранить там свое военное присутствие натолкнулась на противодействие Японии, Великобритании и США, не желавших усиления российского влияния в Северном Китае.

Новую вспышку ярости в Японии вызвал заключенный в 1898 году Россией и Китаем договор об аренде Ляодунского полуострова сроком на 25 лет, а также решение о постройке железной дороги от КВЖД до Порт-Артура. Раздражало японцев и то, что после подавления восстания «боксёров» Россия вывела из Маньчжурии не все свои войска. Осенью 1903 года срок вывода оставшихся частей был вновь сорван.

США, спешащие к дележу «китайского пирога» направили ноту во все столицы «цивилизованного мира» с просьбой немного поделиться. В ноте государственного секретаря Хэя в сентябре 1899 года, США провозгласили доктрину "открытых дверей и равных возможностей" для торговли всех государств в Китае. Эта доктрина, представляя США в роли гаранта независимости Китая, способствовала экономическому закабалению Китая. В отличие от «цивилизованного мира» Россия уверенная в своих силах, отвергла это предложение. Тем самым русские, даже не подозревая, сумели нажить себе в предвоенные годы смертельного врага в лице алчных и кровожадных американских бандитов-дельцов, только, что закончивших тёмный период накопления первичного капитала...

Но эпоха когда дальневосточную политику России во многом определял министр финансов С. Ю. Витте подошла к логическому концу. Неудача всех попыток путем двухсторонних переговоров с Китаем добиться урегулирования вопроса о Маньчжурии вызвала разброд в правящих кругах России. На дальневосточную политику царского правительства решающее влияние стала оказывать придворная группа во главе с А. М. Безобразовым, которая смогла втереться в доверие слабовольному и недалёкому императору России Николаю II.

Она представляла интересы наиболее реакционных кругов военщины и помещиков и стремилась создать в Корее и Маньчжурии свои промышленные предприятия в противовес руководимым Витте предприятиям Русско-китайского банка. Впервые в истории России национальные интересы государства были заменены частнособственническими интересами кучки мелких барыг во главе с проходимцем Безобразовым и К0. и слабоумным царём Русской империи.

С приходом «Безобразовской клики», в российских правящих кругах по вопросам проведения дальневосточной политики образовались две антагонистические группировки. Первая, которую возглавлял С.Ю. Витте, выступала за экономические методы завоевания Китая и Кореи, согласно его теории «Железнодорожное строительство в целях экономической экспансии. Считая, что эта железная дорога, есть прямой путь к океану , Тихому и Великому, к равновесию центробежной нашей силы с центростремительной, к будущей истории, которая неизбежно станет совершаться на берегах и водах Великого океана.

Вторая, которой руководил статский советник А.М. Безобразов, ратовала за применение военной силы». По их мнению, что с тех дней, когда Петр Великий прорубал «окно в Европу», ни одна война не была в такой мере борьбой за будущее России, как русско-японская война. Решался вопрос о выходе к незамерзающим морям, о русском преобладании в огромной части света, о почти незаселенных земельных просторах Маньчжурии.

Иначе, как поставив крест над всем своим будущим в Азии, Россия от этой борьбы уклониться не могла. Она должна была силой оружия прочно утвердиться на Печилийском заливе и найти свой естественный выход в его свободных гаванях, иначе все труды и жертвы долгих лет оказались бы бесплодными и великая сибирская империя осталась бы только гигантским тупиком, не имеющем будущего.

Император Николай II поверил внушениям «безобразовцев», что он на рубеже ХХ века был главным носителем идеи имперского величия России и в полной мере сознавал всё историческое значение «большой азиатской программы». Хотя царь не любил войну и даже был готов был отказаться от многого, если бы этой ценой действительно удалось достигнуть «мира во всем мире». Но он также знал, что политика капитуляций и «свертывания» далеко не всегда предотвращает войну. Он верил в русское будущее в Азии и последовательно, упорно прокладывал пути, «прорубал окно на океан» и лесным концессиям на берегу далёкой реки Яллу для Российской Империи и немножко себе любимому. Преодолевая сопротивление и в своем ближайшем окружении, и в сложной международной обстановке, он продвигался к заветной цели. Постройка Сибирской дороги и активное усиление флота давали ему материальную возможность борьбы и внушала надежды на успех в предстоящей войне..

Как ни странно, но быстро растущий военно-промышленный потенциал Страны восходящего солнца и ее реваншистские планы не внушали тревоги и были восприняты Николаем II спокойно. Серьезной угрозы для России в военных приготовлениях восточного соседа не усматривал и генерал Пётр Ванновский, который с 1882 по 1897 годы являлся военным министром Российской империи. Он уверял: «Если говорить о степени нашей уязвимости, то японская армия не представляет для нас угрозы». Примечательно и то, что военным агентом России в Токио был сын Ванновского, бывший офицер конной артиллерии Борис Ванновский. В 1902 году он заявил новому военному министру России генералу Алексею Куропаткину: «Японская армия не вышла из состояния внутреннего неустройства… Вот почему, с одной стороны, японская армия, давно не азиатская орда… то с другой – это вовсе не настоящая европейская армия…»

Но и военное министерство, в лице ген. А. Н. Куропаткина, не проявляло подлинного живого интереса к дальневосточным начинаниям проходимцев «безобразовцев». Военный министр не веря в войну с Японией, еще в 1903 году упорно доказывал невозможность отправки значительных подкреплений на Дальний Восток, утверждая, что это слишком ослабило бы Россию на западной границе.

Просмотрел его и побывавший в Японии российский император. Отвергая в грубой форме редко поступавшие в канцелярию, глубоко осмысленные и правдивые доклады. Впрочем, воспоминания Николая II о посещении Страны восходящего солнца нельзя назвать приятными и впоследствии они очень сильно влияли на адекватную оценку происходящих событий. 29 апреля 1891 года, когда в качестве наследника престола он путешествовал по Японии, в городке Оцу получил удар саблей по голове от полицейского Тсуда Сацо. В впоследствии, ненавидя японцев император не брезговал именовать их «макаками». Николай II не допускал и мысли, что удар Тсуда Сацо, окажется первым, но далеко не последним ударом, полученным им от «макак».

В отличие от Японии в Российской империи, в высших правительственных кругах относились весьма холодно к дальневосточным начинаниям «безобразовских» проходимцев, в обществе преобладало обычное русское равнодушное, а то и прямо отрицательное отношение к ним. В целом общество не понимало причин этой возни и для чего всё это происходит, где то там в далёкой и такой чужой стране.

Убеждённый в своей непоколебимой правоте, Николай II поддержал сторонников военного решения вопроса. В 1903 году когда в стране назревал социальный кризис, министр внутренних дел В.К. Плеве заявил: «Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война». В том же году Витте был удален с поста министра финансов, в дальневосточной политике окончательно победил курс на силовое решение проблем. Находящаяся, по сути, в международной изоляции, Россия в 1903 году начала переговоры с Японией о разграничении сфер влияния на Дальнем Востоке. На этих переговорах Япония, ощущавшая поддержку мировых держав, выдвинула несколько предложений в ультимативной форме, которые перечеркивали все успехи русской дальневосточной политики. Одновременно Япония проводила широкомасштабную мобилизацию. Ссылаясь на медлительность России в решении спорных вопросов, Япония 23 января 1904 году разорвала с ней дипломатические отношения.

К своему удивлению Россия встретила здесь вполне сформировавшуюся и могущественную англо-японо-американскую коалицию, в образовании которой она долго не могла разобраться, сил которой она недооценивала, интересов которой не учитывала, методов действий которой не понимала.

Столкновение интересов японского и российского капитализма в Китае и Корее стремились использовать в своих целях другие капиталистические хищники, особенно Англия и США. Они всячески поощряли японскую агрессию против Китая и Кореи, надеясь вызвать вооруженный конфликт между Россией и Японией. Война, по их расчетам должна была ослабить Россию, в которой английские и американские империалисты видели основного соперника в борьбе за господство на Дальнем Востоке.

С 1895 года, со времени, когда японцы попытались аннексировать Корею и разгромить Китай, Россия и Япония семимильными шагами начали движение к войне. Однако ее значение для истории как Российского, так и Японского государств трудно недооценить. Она привела к переразделу владений в Азии и закрепила за Японией право главенствования на Дальнем Востоке на долгие годы. Россия потерпела военные, экономическое, политическое, и социальное поражение от которого она так и не смогла оправится, что в последствие явилось основной причиной великой катастрофа в 1917 году и гибели династии Романовых. Понадобилось почти 80 лет, миллионы жизней, триллионы денег, что бы Россия вновь стала великой и океанской державой.

Вот такая цена глупости и бездарности.