|
В начало страницы |
|
Россия территория смуты.
Междоусобица на Руси во второй половине XI – начале XII веков. 
Неспокойные и тревожные времена имели место в истории многих стран, но в России период шатания во власти, брожения в обществе и разрухи в стране, неоднократно сопровождался такими потрясениями, что стоял вопрос о существовании самого государства. Словесные баталии по поводу объяснения термина «смута» применительно к истории идут уже много лет.
Междоусобица и смутное время, одно из самых тяжелых испытаний в истории России. Смута стала следствием влияния комплекса внутриполитических факторов. Этот период времени характеризовались стихийными бедствиями, обнищанием населения и гражданской войной. К сожалению, ситуацию ухудшали не только внутренние проблемы, но и внешний фактор, интервенция алчных соседей.
Смута и междоусобица как единое целое, являются эпохой социального, политического, экономического, династического и духовного кризиса. И сколько бы нам не говорили о её коротком историческом периоде, она не была подавлена и "выходит" из России до сих пор. Почему спустя четыре столетия эта тема все еще будоражит умы. Так как, до сих пор не извлечёны уроки из прошлого «смутного времени». Не решён главный вопрос о жёстком контроле народа над верховной властью. Которая основательно себя дискредитировала в глазах общественности в течение тысячелетия. Так как только топор и дубина есть главный критерий демократии в
России.
Но к большому сожалению, большинство постоянно забывает о том, что нельзя допускать к управлению государства, в период переломных моментов в истории, авантюристов и полных идиотов, выражавших волю наглого и беспринципного меньшинства, способного пойти на любые преступления в достижение своих корыстных интересов. По словам историка Ключевского « В Смуте последовательно выступают все классы русского общества и выступают они в том самом порядке, в каком они лежали в тогдашнем составе русского общества, как были размещены на социальной лестнице. На вершине этой лестницы стояла правящая элита, которая всегда являясь
главным виновником начала смуты. Поэтому первая фаза боярская, затем наступает дворянская, а потом общенародное».
Абсолютно по этой же схеме развивалась и Смута в начале XX века, приведшая к падению Российской Империи. Также начиналась и Смута, первой фазой которой была Перестройка. Причины смутного времени лежат в переплетении противоречий, затронувших все сферы жизни российского государства. Но, первая фаза всех трех русских Смут это боярская фаза, когда продажные элита, воспользовавшись ослабление центральной власти, начинают делить эту власть, совершенно не считаясь с мнением народа его чаяниями. При этом она была всегда готова на предательство своей веры и интересов своего Отечества.
Ситуация в стране изменялась лишь только тогда, когда происходила поляризация сил. Когда здоровая и патриотически настроенная часть русского общества брало дело спасения Отечества в собственные руки.
Глава I
Начало междоусобицы на Руси.
Известный русский мыслитель И. А. Ильин отмечал, что всякая цивилизация является своеобразным организмом, в котором сплавляются в неразрывное единство природные и культурные составляющие: «Россия есть единый живой организм… организм природы и духа».
Но на Руси зов родной земли звучал сильнее, чем голос родной крови. Тем самым, ещё в глубокой древности, было отвергнуто понимание русского народа как единокровной расы. Потому, что развитие российского государства, это по сути дела, освоение бескрайних пространств, населённых большим количеством различных народов..
Поэтому, с самого начала государство надо было скреплять не только общностью территории, но и общностью идей, ценностей, то есть формировать общую духовность. Православие стало основой этой духовности. С установлением принципа единодержавия, то есть единства княжеской и церковной власти. Всё управление на общей земле велось во имя общей веры и идеи.
Бескрайние российские просторы и лесные массивы изначально создавали у русских представление о том, что земля ничья, а все природное богатство, Богом данное в общее владение. Обработкой земли не занимались и в собственность её себе не брали, в отличие, например, от английских норманнов, которые присваивали себе право на земли. В «Русской правде», самом раннем своде законов, составленном в XI веке, нет ни одного слова о недвижимом имуществе. Нет сведений о сделках с землей на северо-востоке России до первой половины XIV века, и очень немного таких сведений во второй половине этого века.
Русские правители вообще не сформировали представления о различии их личных дел и публичных и правили государством как своей полной собственностью. «Государь был обладателем всей России и частная собственность вытекала из государственной». Поскольку власть его на Руси воспринималась как наместник Бога на земле, подчинение ей, служба ей были настолько естественными, что не вызывали сомнений.
Обязательная рента и служба князьям и царям избавляла последних от необходимости устанавливать налоги, а, значит, и собирать парламенты. От власти требовались не столько законы, сколько реальная защита подданных, отеческая забота об их судьбе. Тем более, что желающих разрушить государство Восточных славян было предостаточно. Вполне очевидно, что при такой организации жизни на Руси, в отличие от Запада, изначально не укоренилось понятие «демократия» и «частная собственность».
Влияние Киевской власти над остальными землями хоть формально и существовало, но было настолько слабым, что отдельные правители регулярно пытались силовым методом свергнуть ее. Кроме того, постоянно между князьями происходили междоусобные войны за предел земель.
В то же время, основной причиной возникновения междоусобиц была слабая централизация власти. Но периодически появлялись сильные лидеры, такие как Владимир Мономах или Ярослав Мудрый, радеющие о единстве державы. Хотя на ранних этапах развития государства временами образовывались какие-то союзы между несколькими князьями, и войны велись блоками, или на время вся Киевская Русь объединялась для отражения набегов степных народов.
Но все это носило временный характер, и князья опять запирались в своих уделах, каждый из которых в отдельности не обладал ни силами, ни ресурсами, чтобы объединить под своим началом всю Русь, но при этом они были готовы воевать между собой вечно. Русь междоусобные войны трепали вплоть до кончины московского князя Василия II Темного, то есть до второй половины XV века.
Одной из самых печальных страниц нашей истории является раздробленность Древней Руси в Средние века. Усугубляла всё специфика престолонаследия, лествичное право, когда власть передавалась не по прямому наследию к старшему сыну, а старшему в роду.
На протяжении IX-XXI века вспыхивали междоусобные войны на Руси, причиной которых являлась борьба за княжеский стол. Междоусобная война является по своей сути гражданской войной. Сопровождающаяся вооруженным противостоянием между людьми проживающими на одной территории, но имевших разно полярные взгляды на сложившуюся военно-политическую ситуацию в стране.
Но, со временем русские князья совсем забыв Бога, погрязли в бесконечной междоусобице, пока не пришёл к ним немилостивый и дикий народ, который их землю опустошил, и города их полонил, а церкви святые разорил, отцов и братьев перебил и над матерями и сестрами надругался.
На Руси междоусобные войны продолжались в течение нескольких столетий и носили кровопролитный характер, вплоть до кончины московского князя Василия II Темного, то есть до второй половины XV века. Она представляло собой слабую федерацию многочисленных княжеств, когда то единого государства Киевская Русь, жители которой теперь называли представителей соседних княжеств иногородцами, а иностранцев, чужеземцами.
Необходимо отметить тот факт, что решение идти войной на брата принимал не только князь, за ним стояли и горожане, и купечество, и церковь. Княжескую власть очень сильно ограничивали и Боярская дума, и городское Вече. Причины междоусобных войн лежат гораздо глубже. И если княжества воевали между собой, то для этого имелись сильные и многочисленные мотивы, в том числе и этнические, и экономические, и торговые. Когда на окраинах Руси начинали формироваться новые государства, население которых уже говорило на своих наречиях и имело свои традиции и уклад.
К тому же, к обособленности княжеств вело и желание князей передавать власть по прямому наследству. Борьба же между ними велась из-за недовольства распределением территорий, за киевский престол, за независимость от Киева. Междоусобная война на Руси началась еще в IX веке, и мелкие стычки между князьями, в сущности, не прекращались никогда.
Но началом всего, стало впервые примененная князем Святославом практика распределять сыновьям уделы на княжение. Она оказала в дальнейшем пагубное влияние на единодержавие в государстве и стала основой первой междоусобной борьбы князей-братьев.
У князя Святослава было три признанных им сына, имевших разных матерей. Бабка, великая княгиня Ольга, способная объединить их, умерла в 969 году, а спустя 3 года погиб и отец.
Между которыми он в последствие и разделил свои земли, каждому ставил по крупному городу. Старший Ярополк, получил Киев. Младший Владимир, Новгород, среднему Олегу досталась земля древлян. Все сыновья на момент получения княжения были достаточно молодыми. У каждого из них были свои родичи и наставники, к советам которых они прислушивались. Они уже набрали силу, имели дружины и следили за своими вотчинами.
В это время в Киеве активизировалась «христианская партия», союз части бояр, купечества, принявшего христианство при поддержки Константинополя. Эта партия была разгромлена ярым сторонником древней русской веры Святославом, когда Киев хотели крестить при княгине Ольге. И снова окрепла при Ярополке, когда Святослав был занят войной на Балканах.
В 972 году Святослав с малой дружиной возвращаясь в Киев попал в печенежскую засаду и погиб. В организации нападения обвинили ромеев, заинтересованных в том, чтобы
устранить великого русского князя, который планировал продолжить войну за Болгарию. Хотя, видимо, приказ печенегам пришел из Киева. Так как возвращение в Киев, озлобленного неудачей в войне с Византией Святослава, вело к новому кровавому погрому христиан.
Среди участников заговора был и один из главных сподвижников Святослава воевода Свенельд. Великий князь отправил Свенельда с основным войском в Киев сухим путем, чтобы он организовал сбор нового войска для продолжения войны с Византией. Но воевода предал его. Когда князь не дождался подмоги, он сам пошёл в Киев и угодил в подготовленную западню. В итоге Свенельд окрутил юного Ярополка и стал его ближайшим советником.
Это был старый и опытный военачальник и коварный интриган, который был сподвижником еще у отца Святослава, князя Игоря Рюриковича. В дальнейшем он примет активное участие в событиях, преследуя свои корыстные цели. Что во многом усугубило внутриполитическую ситуацию.
Получив единоличную власть в своих землях после гибели отца, они теперь могли управлять ими по своему разумению. Но этого им уже было уже мало, Владимир и Олег захотели получить полную независимость для своих княжеств от воли Киева, а в последствие захватить главный города Руси, вместе с верховной властью в стране.
Правление Свенельда и Ярополка привело к распаду и смуте в стране. К Ярополку приходили послы из Рима от папы. Но он был нелюбим у людей, потому что христианам дал волю великую. При власти христианской партии укрепили на Руси свои позиции и иудейские купцы-хазары, которые выжили после разгрома Каганата, а теперь занимались работорговлей и ростовщичеством, закабаляя вольных людей.
Византия постаралась использовать благоприятную для себя ситуацию и подмять под себя Киев. Константинополь стал опорой для Свенельда с Ярополком. Когда князь подрос, его женили на неизвестной гречанке, якобы пленной монашке, это один из самых хитрых политических ходов, привязка политика с помощью жены. При гречанке, при великокняжеском дворе появились византийские священники, понятно, что не случайные люди. Всё это была методика концептуально-идеологической, информационной и тайной войны, которую эти люди вели уже не одну сотню лет.
Тем более, что сильно подверженные чужому влиянию молодые люди, были не особо близкие друг другу, и они нашли причину, чтобы начать смуту и кровавую междоусобицу. В 977 году было положено начало первой междоусобице на Руси, когда сыновья Святослава схлестнулись в яростной битве за престол.
В 977 году разгорелась междоусобная война между Ярополком и его братом Олегом. Считается, что войну начал Свенельд. Конкретным поводом стал момент обнаружения Олегом в своих лесах охотников Ярополка, руководимых сыном воеводы Свенельда Лютом. После возникшей перепалки Лют был убит сыном князя Святослава Олегом. В ответ Свенельд призвал Ярополка начать войну с братом, всячески подогревал ненависть к братьям, которые якобы мечтают о киевском престоле.
Ярополк наскоро собрав войско и напал на Олега, который не был подготовлен, и древляне, вместе со своим князем, вынуждены были отступать с границ в столицу, город Овруч. Во время отступления, князь Олег погиб в давке на мосту. Древляне стали подчиняться Киеву. Князь Владимир, узнав о гибели брата и начавшейся семейной междоусобице и понимая, что следующим будет он, бежит к варягам. А Олег Святославич стал первым князем, погибшим в 977 году в междоусобной борьбе князей на Руси.
Опасаясь Ярополка Владимир, сидевший в Великом Новгороде, решил бежать «за море», в Варяжские земли. Владимир начал собирать армию из варягов и племенных союзов Северной Руси. Видимо, в этот период он получил поддержку русского жречества против Ярополка, которого поддерживали христиане.
Используя образовавшийся в Новгороде «вакуум власти», Ярополк послал в Новгород своих наместников и тем самым установил там свою власть. Тем временем Ярополк заключил союз с Полоцкой землей. Там правила самостоятельная династия, полоцкий князь Рогволод. Княжну Рогнеду Полоцкую сватали Ярополку.мТаким образом, Ярополк так же восстановил полноценную единодержавную власть на Руси.
Тем временем Владимир сохраняя связи с новгородцами, получил от них деньги и набрал войско из варягов. В 980 году, Владимир возвращается на Русь вместе с войском. В результате сражений с войсками Ярополка, Владимиру удалось отбить Новгород, Полоцк и двинуться в сторону Киева.
Ярополк, утративший поддержку народа, горожан и значительной части боярства, не сумел собрать большой рати и затворился со своей дружиной в Киеве. Однако он не мог надеяться на поддержку язычников горожан. Во время штурма киевляне могли отворить ворота и впустить Владимира.
Загнанный в угол, Ярополк вынужден был вступить в переговоры с Владимиром. Он едет на встречу, однако, по прибытии погибает от руки двух варяжских воинов. Владимир воцарился на киевском престоле спустя
всего 7 лет после гибели отца и правит там вплоть до своей смерти.
Ярополк в истории, как ни странно, остался кротким правителем. Считается, что очень юные братья стали жертвами интриг, ведомых опытными и хитрыми приближенными, такими как Свенельд и Блуд. Может быть и личные качества русских князей как-то повлияли на случившуюся междоусобную войну между братьями. Но по мнению историков просто наступило такое время не только в Русской истории, но и в европейской. Хотя междоусобная война не была прерогативой древнерусских княжеств.
Междоусобными войнами в те времена была охвачена почти вся Европа, в одной только Франции насчитывалось 14 крупных феодальных майоратов, между которыми велись непрерывные кровавые столкновения. Междоусобная война, была характерной особенность Средневековья, практически на всём его периоде.
В результате всех этих трагических действий лучше не стало никому. Русь благодаря этой смуте не укрепилась, народ не разбогател, князья себя великой славой не покрыли. Благодаря междоусобицам Древнерусское государство к середине XII века развалилось на несколько самостоятельных частей, что привело к подрыву обороноспособности всего Древнерусского государства, закончившееся катастрофой.
Вторая междоусобная война князей начинается после смерти Владимира, между его сыновьями, которых у него было 12. Русь снова по прихоти правящей элиты скатывается в кровавую смуту, усугублённой иноземным вторжением. Основная борьба развернулась между сыновьями Владимира, Святополком и Ярославом.
Ещё при жизни князь Владимир приблизил к себе Бориса, младшего и любимого из сыновей, посланного ранее княжить в Ростов. Но когда начинается очередной набег печенегов на русские пределы, Владимир направляет против кочевников именно Бориса, предоставив ему свою дружину и народное ополчение.
Первым из значительных событий, относящихся к внутренней политике во времена правления князя Владимира, можно обозначить восстание Ярослава против своего отца в 1014 году. Молодой Ярослав, правящий на тот момент в Новгороде, отказался выплачивать ежегодный налог в две тысячи гривен. Заточив Святополка в темницу, Владимир собрался идти с войском на непокорного Ярослава в Новгород
Тем более, что в пору болезни Владимира выявились определенные династические противоречия, за которыми стояла большая политика, религиозные, княжеские, боярские и дружинные кланы, не хотевшие видеть на княжение ростовского князя Бориса, младшего из сыновей Владимира.
Интриговать и плести заговоры Святополк Владимирович начал еще при жизни своего законного отца, Владимира Святославича. Он был одним из соучастников заговора против Киевского князя, а так же по отвращению
Руси от «византийского обряда».
Русь должна была подчиниться папе, когда Польша поставит её на колени. Именно этого Ватикан и добивался. Ведь власть князя была абсолютна, то есть достаточно убедить Святополка, а он прикажет подданным. В Риме уже готовили проповедников для православного народа.
В 1013 году Святополк I Окаянный туровский, пользуясь близостью своих владений к Польше, составил тщательно разработанный заговор, со своим тестем польским князем Болеславом против князя Владимира. Целью заговорщиков была смена православия на католичество.
Но заговор был раскрыт, а Святополк был отстранен от наследования киевского престола и заключен в тюрьму вместе с женой, дочерью польского короля и её духовником Рейнберном, которые обещали Святополку поддержку Польши в случае успеха заговора. Дочь Болеслава I от его третьего брака с Эмгильдой была выдана за Святополка в 1008 в знак мира с Польшей, после неудачного похода Болеслава на червенские города.
Владимир умер в 1015 году, во время подготовки к походу на Новгород против другого мятежного сына, Ярослава. Князь не успел сделать никаких распоряжений относительно наследника. После смерти князя Владимир, его приёмный сын Святополк был освобожден из темницы своими многочисленными последователями и объявил себя новым киевским князем, взяв в заложники мачеху и сестёр Ярослава. Так как из всех многочисленных княжеских сыновей он оказался к столь удобному седалищу ближе всех.
Святополк без особых затруднений вступил на престол, его поддержал и народ, и бояре, составлявшие его окружение в Вышгороде, под Киевом. Он начинает раздавать местной знати имения и подарки, желая задобрить простых киевлян в начале своего правления.
Первым делом Святополк решил расправиться с любимчиком Владимира, ростовским князем Борисом, в распоряжении которого находилась великокняжеская дружина. Святополк послал к Борису верных людей. Затем Святополк послал гонцов к Глебу Муромскому, приглашая его навестить якобы тяжело больного отца, о смерти которого Глеб еще не знал. По дороге на Глеба напали подосланные Святополком убийцы.
В течение 1015 года, были убиты три брата Святополка, Борис, муромский князь Глеб и Древлянский князь Святослав. «Повесть временных лет» обвиняет Святополка в организации убийства Бориса и
Глеба, которые при Ярославе были прославлены как святые мученики и являлись его братьями. Именно тогда Святополк и заслужил свое прозвище, став Окаянным.
Узнав об убийстве Бориса, родная сестра Ярослава Мудрого, Предслава, написала брату о совершенном злодеянии и предупредила о грозящей тому опасности. Началась борьба за власть между Святополком и Ярославом. В 1016 году Ярослав во главе 3 тысячного новгородского войска и наёмных варяжских отрядов двинулся против Святополка, позвавшего на помощь печенегов.
Это столкновение было неизбежно и оно случилось. Два войска встретились на Днепре вблизи Любеча и на протяжении трёх месяцев, до поздней осени, ни одна из сторон
не рисковала перейти реку. Наконец это сделали новгородцы, которым и досталась победа. В результате победы Киев пал к ногам победителя.
Но уже в 1017 году Святополк с печенегами подошёл к Киеву и осадил его. В ходе сражения осаждённые предприняли вылазку, разгромив основные силы поганых, и в ходе преследования захватили стяг Святополка. Он сам был вынужден бежать в Польшу, где попросил короля, своего тестя, о помощи.
В 1018 году, польский король Болеслав Храбрый, мечтая о покорение Киевской Руси, двинулся на Волынь против Ярослава Владимировича. Войско Болеслава, помимо поляков, включало 300 немцев, 500 венгров и 1000 печенегов. Ярослав, собрав свою дружину и варягов, пошёл навстречу Болеславу и Святополку и встретил их на берегу Буга. Поляки внезапно форсировали реку и начали битву, когда Ярослав ещё не успел собрать войско. Болеслав и Святополк разбили Ярослава, и он бежал в Новгород.
Овладев Киевом, Болеслав, вместо того чтобы передать правление Святополку, сам сделал попытку осуществить намеченное, править русской землёй Он уверенный в своём успехе разослал дружину по окрестным городам на покорм. Святополк, против ожиданий лишённый власти, велел своим сторонникам избивать поляков. Киевляне восстали, и Болеслав вынужден был оставить Киев, но смог захватить с собой всю княжескую казну и всех сестёр Ярослава. Болеслав также удержал за собой червенские города.
После бегства поляков, Святополк начал княжить в Киеве, но Ярослав вновь набрал варягов и пошёл во второй раз против своего брата. Без помощи поляков Святополк не мог противостоять Ярославу и в этот раз бежал к печенегам, уступив киевский престол Ярославу.
Весной 1019 года, пришёл Святополк с печенегами на Русь, тем самым совершив акт святотатства. Он уверенный в успехе сразился с Ярославом в решающей битве на реке Альте. Была сеча злая, какой не бывало на Руси, но к вечеру одел Ярослав, и Святополк бежал. Князь Ярослав вновь занял Киев, но положение его было шатким и князю предстояло еще не раз доказать собственное право на владение столицей Киевской Руси. После поражения в битве на реке Альте Святополк бежал через Берестье в Польшу и далее в Чехию. Он умер во время бегства к печенегам где-то на границе между польскими и чешскими землями.
Ярослав Мудрый прожил долгую жизнь и правил в стольном граде Киеве без малого 40 лет, с 1016 по 1054 годы. За это время он снискал славу крупнейшего государственного деятеля и полководца, сплотил разрозненные племена в единую Русь, основал многие города, при нём в Киеве и Новгороде были заложены величественные храмы святой Софии.
Но правление Ярослава Владимировича в Киеве было исполнено военных тревог и угроз. Приходилось постоянно отражать нападения как иноземных захватчиков, так и собственных родственников из дома Рюриковичей. Победа доставалась мудрому правителю не только военным путем, но и хитростью, дипломатией, ловким умением использовать ошибки противника. Ведь по-другому в те далёкие времена практически невозможно было усилить авторитет княжеской власти.
В 1020 году племянник Ярослава, полоцкий князь Брячислав Изяславич решил позаимствовать у дяди часть новгородских земель. Ему удалось взять Новгород, ограбить его и увести в плен часть жителей. Узнав, что Ярослав приближается к городу, нападавший покинул его, был настигнут грозным дядей на реке Судоме. Ярослав разбил войска племянника и освободил пленных, после чего с родственником замирился, отдав ему в удел Витебск.
Много неудобств доставил Ярославу и его младший брат Мстислав Владимирович Тмутараканский. Несколько лет они противостояли друг другу. Дело доходило до боевых столкновений: Мстислав захватил Чернигов и левобережье Днепра, а в 1024 году под Лиственом победил войско Ярослава и перенёс свою столицу в Чернигов. Получив всё, что хотел Мстислав направил послов к Ярославу и предложил разделить земли по Днепру и прекратить войны. Всё кончилось замирением.
К эпохе Ярослава Мудрого многие историки относят и начало губительной для единства Руси раздробленности. Он не решился заменить устаревшие право престолонаследия, и после смерти выдающегося правителя, в соответствии с завещанием, его сыновья разделили земли между собой.
Вторая половина IX и X век в русской истории стали временем грандиозных перемен и в первую очередь в сфере социально-экономической и политической. Наступление частной собственности и частного собственника на свободный мир прошлого круто менял судьбы людей. Принятие Русью христианства означало начало крушения старой языческой веры, которая долгими веками господствовала в душах и думах людей.
Особенно болезненно эти перемены выявлялись в периоды острых общественных потрясений, тяжких княжеских междоусобиц, иноземных нашествий, стихийных бедствий, засух, голода, пожаров. В эти дни обострялись обычные беды, всплывали старые обиды, несчастья сплачивали людей на почве общих интересов, ненависти к тем, кого они считали виновными за все свои горести и унижения.
Людские интересы, людские противоречия выражались на всем протяжении истории Руси и вполне соответствовали материальному и духовному уровню развития тогдашнего общества. Происходило нарастание общественного противоборства в Древней Руси в то время, когда классовая структура феодального общества лишь складывалась и когда совсем иные мотивы поднимали людей на общественное противоборство. Причем социальный мотив был лишь одним из многих, что влиял на общественное поведение людей.
Племенной сепаратизм был главным общественным чувством, которое сплачивало людей и поднимало их на борьбу. Первые крупные общественные схватки в зарождающемся государстве возникли тогда, когда Киев подминал под себя другие племенные княжения. Древлян, вятичей, членов других племен сплачивало желание отстоять свою независимость и свободу.
По мере развития общественных отношений на Руси, появления богатых и бедных, складывания княжеско-боярско-дружинной верхушки, начала её наступления на земли свободных крестьян племенной сепаратизм отступал в тень. Но Другие противоречия выходили на первый план. С конца X века, со времени введения христианства на Руси появились противоречия между теми, кто был предан старой языческой вере, и носителями идей христианства.
Именно на новгородском севере, на вятичском северо-востоке вспыхнули первые пожары неповиновения. Нежелание принять христианство в качестве новой религии шло Рука об руку со старыми племенными традициями. А обострявшиеся социальные отношения, потеря частью населения свободы, повышение налогового гнета со стороны государства и частных владельцев лишь осложняли общую обстановку в этих частях страны.
В 1024 году, на северо-востоке страны, в Суздальской земле произошло новое выступление народа. Это было время большого голода. Среди населения прошел слух, что богатые люди скрывают хлеб. Люди бросились во дворы богачей, стали избивать их и разыскивать хлеб. Во главе движения встали волхвы, языческие жрецы. Потребовалось вмешательство самого великого киевского князя Ярослава. Он явился в Суздальскую землю с дружиной, схватил и казнил руководителей мятежа, волхвов, утихомирил край.
После мирного и созидательного времени Ярослава Мудрого стали набирать еще большую силу крупные русские города и земли. На днепровском пути выделялись Смоленск, Любеч, в Средней Руси, Чернигов, Переяславль, на юго-западе — Владимир-Волынский, Перемышль, на северо-востоке, Ростов, Суздаль. Набирали силу Минск, Ярославль и другие неизвестные ранее или основанные совсем недавно городские центры.
Ярослав Мудрый скончался в ночь с 19 на 20 февраля 1054 года. Перед смертью Ярослав делит власть над Русской землей между пятью своими сыновьями. Изяслав как старший получил киевский стол со всеми принадлежавшими Киеву волостями, а вместе с ним и Новгород, то есть оба русские конца Великого водного пути из варяг в греки.
Святослав получил в княжение землю Черниговскую, а также Тмутаракань, Рязань, Муром и страну вятичей. Всеволод, кроме Переяславля, получил Ростов, Суздаль, Белоозеро и Поволжье, или берега Волги. Вячеслав, область Смоленскую, а Игорь, город Владимир-Волынский.
Из этого завещания ясно видно, что, разделяя власть над землей между пятью сыновьями, Ярослав вполне сознавал, какая огромная опасность грозит Руси и его наследникам, если они не будут жить в мире между собой.
Вместе с этим ясно видно также, что Ярослав, несмотря на даваемый завет, ожидал возникновения между сыновьями раздоров, так как он тут же добавил: «Если же кто захочет обидеть брата своего, то ты, Изяслав, помогай обиженному». Тем самым объявляя Изяслава первым среди равных. После кончины отца своего сыновья его вступили во владение Русью.
Очередная междоусобица началась после смерти Ярослава Мудрого. Великий князь умер в 1054 году, что спровоцировало междоусобицу между Ярославичами.
Через два года умер Вячеслав, и братья, согласно лествичному восхождению, перевели на открывшийся стол в Смоленске самого младшего — Игоря из Владимира; Игорь тоже вскоре умер, после чего волость его досталась трем старшим братьям.
Таким образом, в руках этих трех Ярославичей, по смерти Вячеслава и Игоря, сосредоточились все русские земли, кроме земли Полоцкой, отданной в удел потомству старшего сына святого Владимира от Рогнеды, Изяславу; в земле этой в описываемое время княжил внук Изяслава, Всеслав Бречиславич.
В течение первых десяти лет на Русской земле царил мир и покой, согласно заветам умирающего великого князя Ярослава. Тогда же они совершили ряд удачных походов против некоторых пограничных инородцев: голядов, живших в углу между реками Протвой и Окой; сосолов, обитавших близ Колывани, или нынешнего Ревеля, и, наконец, против торков, племени, родственного печенегам и обитавшего по соседству с Переяславской волостью; они были разбиты наголову.
Но, вскоре различного рода бедствия, как извне, так и внутри страны, разразились над Русской землей. В степях на смену печенегам, наголову разгромленным Ярославом Мудрым в 1036 году под Киевом, появился новый свирепый и чрезвычайно хищный азиатский кочевой народ, половцы.
Половцы частью уничтожили, частью потеснили остатки печенегов и торков и прочно заняли Черноморское побережье вплоть до реки Днестра. Свой первый опустошительный набег на Россию они произвели зимой 1061 года, напав на Переяславскую землю, сильно разграбили ее и, захватив богатый полон, удалились на Дон.
Этим масштабным набегом началась наша жестокая борьба с новыми степными хищниками, половцами, продолжавшаяся почти без перерывов в течение двух столетий, вплоть до нашествия монголо-татар. Через три года после описанного первого половецкого набега, в 1064 году, началась и первая княжеская усобица.
Причиной этой усобицы было недовольство своей участью князя-изгоя Ростислава Владимировича, сына самого старшего из Ярославичей, Владимира, который умер еще при жизни Ярослава и, стало быть, не успел подняться по лествичному восхождению до киевского стола. Но он сильно хотел получить свой кусок из общего пирога, уже поделённого до него.
Не дожидаясь подачки от своих родственников, Ростислав, человек храбрый, предприимчивый и умный, притом такой же добросердечный и великодушный, как его покойный отец, тяготясь своим положением, успел собрать в Новгороде, где он проживал с детства, удалых товарищей и неожиданно напал на Тмутаракань, доставшуюся Святославу Черниговскому. Здесь сидел в это время на княжении юный сын Святослава Глеб, которого и изгнал из Тмутаракани.
Святослав не замедлил выступить в поход, чтоб вернуть себе Тмутаракань. Ростислав отдал ему город без сопротивления, но как только Святослав удалился, то опять сел в нем княжить, причем весьма быстро покорил себе касогов и другие соседние кавказские народы, пользуясь тем, что Святослав был в это время занят новой междоусобицей, поднятой полоцким князем Всеславом. Однако Ростислав был вскоре лишен жизни, и притом самым низким образом, с помощью греков он был отравлен.
Так с кончиной Ростислава сама собой окончилась первая усобица между потомками Ярослава. Но в это время на Руси началась уже другая междоусобица и смута, притом значительно более жестокая чем прежде, между тремя Ярославичами с одной стороны и Всеславом, князем Полоцким, с другой, который считал себя также на положении изгоя ввиду того, что дед его Изяслав был совершенно выделен из остальной семьи святого Владимира и посажен с матерью в Полоцкой земле, причем уже у сына этого Изяслава, Бречислава, вышла в 1020 году усобица с великим князем Ярославом. Теперь сын Бречислава, Всеслав, снова поднял оружие.
В 1065 году, пользуясь тем, что внимание Ярославичей было отвлечено Ростиславом к Тмутаракани, Всеслав стал неожиданно осаждать Псков. Но Псков ему взять не удалось; тогда он в следующем, 1066 году, неожиданно для всех подступил к Новгороду, полонил множество жителей с женами и детьми и снял колокола у Святой Софии.
Возмущенные этим подлым коварством, Ярославичи собрали войска и, вступив в страшные холода во владения Всеслава, подошли к Минску. Жители Минска, верные своему князю, их к себе не впустили и затворились. Тогда братья взяли город приступом, причем войска их в ярости изрубили множество жителей.
Узнав об этом, Всеслав выступил против Ярославичей. 3 марта 1067 года, где то у Минска, несмотря на сильный снег произошла кровавая битва, в которой пало много народу с обеих сторон, но победа осталась за Ярославичами, и Всеслав должен был бежать.
Чтобы покончить с ним, Изяслав с братьями пригласили Всеслава для переговоров, пообещав не причинять никакого зла; когда же он прибыл и вошел в шатер Изяслава, то был тотчас же схвачен с двумя своими сыновьями и отвезен в Киев, где их посадили в поруб. Но это вероломство не принесло счастья Ярославичам, а, наоборот было источником многих бедствий.
Междоусобицей воспользовались половцы. В 1068 году, степняки в огромном количестве подступили к границам Русской земли. Изяслав, Святослав и Всеволод вышли им
навстречу к берегам реки Альты, но имели слишком недостаточно войска и были наголову разбиты, потеряв большое число воинов.
В Киеве известие о погроме на Альте и гибели русского войска, вызвало сильнейшее волнение. Жители шумно требовали, чтоб им еще раздали оружия и коней и повели вновь биться против половцев. Вскоре возбуждение толпы перешло и против великого князя Изяслава; часть народа направилась к его терему, а часть к порубу, где был заключен Всеслав с сыновьями.
Нерешительный Изяслав колебался, не знал, что предпринять, и, наконец, видя всеобщее неудовольствие против себя, решил бежать в Польшу; за ним оставил город и Всеволод; в это же время толпа вывела Всеслава из поруба, провозгласила его киевским князем, а затем кинулась грабить двор Изяслава.
Пламя мятежа, охватившее Киев, распространилось и на другие русские земли. Бунтовали смерды вокруг самого Киева. Отказывалось платить дани и налоги население Смоленской земли. Поднялся народ в далеком Белоозере. Оттуда смятение перекинулось в Ростово-Суздальскую землю, в край вятичей. Мятеж возглавили здесь два волхва, которые призывали простых людей к расправе над имущими.
В Новгороде в 1071 году начался мятеж, направленный против епископа, христианской веры. И снова волхв встал во главе восставших. По существу, город разделился надвое. И только убийство волхва во время переговоров помогло обезглавить восстание и рассеять восставших.
Лишь к 1072 году на Руси был восстановлен порядок и трое Ярославичей, Изяслав, Святослав и Всеволод предприняли меры по успокоению земли. Жестокие кары, обрушившиеся на мятежников, но это были лишь частью этих мер.
Пока Изяслав поспешал в Польшу к своему двоюродному брату королю Болеславу, Всеслав неожиданно ставшим великим князем вопреки всем правилам лествичного восхождения, заводил свои порядки в Киеве, совершенно забыв о степняках. Половцы чувствуя свою безнаказанность разошлись по пограничным областям и нещадно их опустошали, угнав большой полон в Крым. Где евреи работорговцы успешно продолжали свой привычный гешефт.
Когда кочевники стали подходить к Чернигову, то Святослав, не оправившийся еще от поражения на Альте, тем не менее собрал сколько мог войска и вышел им навстречу к реке Снову. Половцев было двенадцать тысяч человек, у Святослава же насчитывалось не более трех тысяч. Казалось русские обречены на полное уничтожение. Но это неожиданное и смелое наступление Святослава увенчалось самой полной победой: множество половцев было убито и потоплено в реке Снове. В этот раз Русь была спасена.
Отец Изяслава Ярославича, еще в 1040 году женил сына на сестре польского князя Казимира I, а в пору киевского княжения Изяслава в Польше правил сын Казимира Болеслав II. Поэтому неудивительно, что пути изгнанника приводили его именно в Польшу и что, на Польшу были ориентированы его внешнеполитические надежды.
Некогда единая внешняя политика Руси рассыпалась. В связи с этим, братьям Изяслава приходилось искать себе в Западной Европе союзников, способных нейтрализовать воинственного польского князя.
Изяславу удалось вернуться в Киев, и уже в следующем 1069 году, вместе с польским князем Болеславом II, но после ухода поляков, он удержался в нём недолго. Наступил 1073 год, и мир на
Руси снова рухнул, в то время, когда два младших Ярославича, Святослав и Всеволод выступили против старшего брата, киевского князя Изяслава. Так как вскоре Изяслав начал плести интриги за спиной у братьев, пойдя на переговоры с тем же Всеславом Полоцким, с которым в это время Ярославичи вели войну. Изяслав тайно с ним заключил союз против братьев, решив стать самовластием на Руси, по примеру Владимира и Ярослава. Братья со своими дружинами вскоре подступили к Киеву, а Изяслав испугавшись последствий вместе с сыном вновь бежал в Польшу.
Но Святослав был невероятно честолюбив, деятелен и нетерпелив, стремясь занять киевский престол в обход существующего порядка. В конце концов он этого добился, сокрушив Изяслава и подавил своих противников. Он занял киевский стол и принялся за решительное управление страной.
В этот раз у Болеслава не было большой охоты вмешиваться в русские дела, когда Изяслав в 1073 году вторично явился к нему, несколько наивно полагаясь на прихваченную казну. Болеслав деньги отобрал, а воинов не дал, после чего выдворил его вон. Не получив ожидавшейся поддержки у польского князя Болеслава II и потеряв немалые деньги, Изяслав Ярославич направился к германскому королю с жалобой на произвол наглого поляка.
Хотя Изяслав, безусловно, понимал, что на реальную военную помощь со стороны Генриха IV рассчитывать не приходится, так как её может предоставить только польский князь. Уже из Германии, но не дожидаясь возвращения посольства Бурхарда, Изяслав отправил в Рим своего сына Ярополка с предложением: принять Русь под покровительство папского престола. Для него вера отцов и дедов была дороже престола.
Как отнесся польский князь к увещеваниям Папы, сказать трудно. Открыто игнорировать их он, разумеется, не мог. Но его участие в возвращении Изяслава в Киев весной 1077 года, могло объясняться и переменой политической ситуации, внезапной смертью Святослава в декабре 1076 года. Так или иначе, но в 1076 году Изяслав, снова находился в Польше с посланием от папы. Итак, межкняжеский конфликт на Руси стал событием европейского масштаба.
Под давлением папы, Болеслав решил снова помочь Изяславу и дал ему несколько тысяч поляков, чтобы идти на Киев. Всеволод с войском вышел против старшего брата, и они встретились на Волыни. Всеволод не стал воевать с братом и пошел на мировую, у братьев произошло самое сердечное примирение, после чего поляки были отпущены домой.
Чтобы обелить себя, он свалил всю вину за изгнание Изяслава на уже покойного Святослава. Изяслав направился к Киеву, а Всеволод должен был сесть в Чернигове. Они объявили Святослава узурпатором и под этим предлогом исключили его детей из системы престолонаследования и лишили их уделов.
Но это примирение двух оставшихся в живых сыновей Ярослава Мудрого не принесло мира Русской земле. К этому времени подросли молодые волчата из рода Рюриковичей, кому так же ничего не досталось. Теперь дети Вячеслава и Игоря, оставшись за смертью отцов изгоями, подросли и сами стали промышлять себе волости.
В то самое время, когда происходило на Волыни трогательное примирение старых князей Изяслава и Всеволода, молодой их племянник, сын покойного Вячеслава, Борис неожиданно напал с собранной им дружиной на Чернигов и овладел им. Затем, просидев в нем восемь дней, он бежал в Тмутаракань к двоюродному брату Роману Святославичу, так как узнал о состоявшемся примирении Изяслава и Всеволода и, конечно, понял, что оба старых дяди, действуя вместе, не дадут ему удержаться в Чернигове.
Но если Владимиру I и Ярославу Мудрому удалось в течение долгого времени сохранять после захвата власти единство Руси, то сыновьям и внукам Ярослава Мудрого сделать это оказалось труднее. Так как старший сын Святослава, деятельный и честолюбивый Олег продолжал жить в родном городе своего отца Чернигове, но здесь уже правил князь Всеволод. Потому, что все другие крупные и славные русские города были поделены между Изяславом и Всеволодом. Так на Руси началась новая большая междоусобица. Хотя по существу в течение всего X и XI веков междоусобная борьба в Киевской Руси не прекращалась, лишь только затухая на время.
В 1077 году Олег был выведен из Владимира Волынского и некоторое время жил при дворе Всеволода Ярославича в Чернигове, но, потеряв всё и не добившись новых владений, в апреле 1078 года бежал в Тмутаракань. Гордый Олег не собирался быть на побегушках у своих родственников.
Он знал, что туда же ранее бежал Роман Святославич, его родной брат, а также брат двоюродный, Борис Вячеславич, ещё один изгой желающий силой оружия вернуть себе право на землю и власть. Олег решил, что союз с братьями и воинственными половцами даст ему возможность вернуть принадлежащее ему по праву.
Князья-изгои, собравшись в Тмутаракани, не хотевшие сидеть спокойно, начали активно готовилится вступить в борьбу с дядями. В 1078 году, Олег Святославич поднял мятеж против Киева и Чернигова, требуя принадлежащий отцу черниговский княжеский стол. Тмутараканская рать братьев Святославичей была подкреплена половцами. За этот союз Олега с половцами, постоянными врагами Руси, за инициативу в начавшейся распре, за последующие междоусобицы и несогласия, связанные с именем Олега Святославича, народ назвал его Гореславичем, человеком, принесшим лютое горе Руси.
Наняв половцев, Олег, Роман и Борис двинулись на Чернигов, который Святославичи считали своей вотчиной. 25 августа 1078 году их войска встретились на реке Сожице с дружиной князя Всеволода и разгромили ее. Всеволод бежал в Киев, Братья Святославичи и Борис Вячеславич вошли в Чернигов. Всеволод и Владимир Мономах бежали в Киев. Победители, как сказано в летописи, овладели Черниговом и «земле Русской много зла сотворили, пролили кровь христианскую».
Прибыв в Киев Всеволод уговорил Изяслава собрать войско и выступить на Чернигов. Общая опасность сблизила недавних соперников: Изяслав с сыном Ярополком и Всеволод с Владимиром Мономахом. Воспользовавшись отсутствием Олега и Бориса осадили город. Восточные ворота города штурмовал Владимир Мономах вместе со смоленским полком. Во время штурма войска союзников подожгли Чернигов. Весь город выгорел. Осажденные заперлись в «детинце» и ждали решающего приступа.
В момент осады князьям донесли, что войско Олега стремительно приближается к городу. Узнав об приближении Олега с братьями, сняли осаду и двинулись им навстречу. Войска противников встретились в решающей битве 3 октября 1078 года на Нежатиной Ниве.
В упорном сражении старшие князья одолели Олега и его союзников. Но во время боя погиб великий киевский князь Изяслав, пораженный копьем в спину и брат Олега, Борис. Сам Олег бежал на юг, где он был схвачен хазарами и увезен в Константинополь. В 1081 году, византийским императором становится Алексей I Комнин, который приближает к себе Олега, женит на девушке из знатного рода Феофано Музалон. А в 1083 году отправляет его обратно в Тьмутаракань, которой в то время управляли два очередные князя изгоя Давыд Игоревич и Володарь Ростиславич. Олег вытесняет их из города и правит им в качестве византийского топарха.
После Изяслава, по правилам лестничного восхождения, на великое княжение сел Всеволод. Но великое княжение его было одним из самых беспокойных, так как все время не прекращались жестокие междоусобицы. В 1093 году умер последний из сыновей Ярослава.
Так закончилось это первое крупнейшая междоусобная война на Руси, в котором уже начали просматриватся социальные мотивы. Междоусобица между сыновьями Ярослава закончилась. Но сыновья не хотели отдавать власть старшим по возрасту князьям, своим дядьям, а те не пускали племянников к власти, ставя на их место своих сыновей, хотя те и были помоложе. В любом случае новые распри были неизбежны.
Когда на Руси на первое место выдвинулись два Ярославовых сына, Изяслав и Всеволод. Соответственно выдвинулись вперед и их сыновья, ставшие уже взрослыми князьями: наследник Изяслава, Святополк и наследник Всеволода, Владимир Мономах. Сыновья же третьего Ярославнча, Святослава после смерти отца остались не у дел: действовал установленный Ярославом Мудрым порядок передачи власти по старшинству, а не от отца к сыну.
После смерти Всеволода любой из внуков Ярослава Мудрого мог занять киевский престол: и старший сын Всеволода Владимир Мономах, и старший сын Святослава Олег, и, наконец, старший сын погибшего на Нежатиной Ниве Изяслава, Святополк, которому при Всеволоде была уготована незавидная участь, княжение в Турове.
Все решила киевская боярская группировка: опираясь на не отмененный порядок наследования престола по старшинству, киевские бояре передали престол Святополку, хотя Владимир Мономах, как старший в семье правившего князя, также имел определенные права. Но Мономах так и остался в Чернигове.
Но Святополк был человеком заурядным, слабым политиком, нерешительным, отличался мелким интриганством, чувством зависти. К тому же был заносчивым, жадным, подозрительным и мстительным. В нем, казалось, отразились все наиболее отрицательные черты человека власти. Но это открылось со временем. А пока же он держался в тени и бояре, видимо, рассчитывали, что могут направлять действия Святополка по своему усмотрению.
Теперь на Руси образовались три враждующие политические группы: одна во главе со Святополком в Киеве, другая, во главе с Владимиром Мономахом в Чернигове, третья, во главе с Олегом в Тмутаракани. Олег был сыном среднего Ярославича, а Владимир, младшего. Поэтому Олег вполне обоснованно претендовал теперь по старшинству на Черниговское княжество и все земли, находившиеся под властью Чернигова, Смоленск, Ростово-Суздальскую землю, Белоозеро. Но для того, чтобы доказать свое право на Чернигов, ему надо было потягаться с могучим Владимиром Мономахом.
В 1093 году половцы, после смерти Всеволода, подступили к русским границам, потребовав у вставшего на киевский престол Святополка подтверждения мирного договора, который заключил с ними осторожный Всеволод, использовав родственные связи своей второй жены половчанки. За мир половцы требовали много золота, драгоценных подарков. Жадный и легкомысленный Святополк не нашел ничего лучшего, как бросить послов в темницу. Это означало войну.
Но, со временем единая система обороны южной границы Руси, связывавшая Киев, Чернигов и Переяславль, распалась, а силы Святополка и Мономаха были подорваны. Половцы двинулись в глубь Руси, а Святополк начал готовиться к противоборству. Однако собрать большое и сильное войско было трудно. В это время Русь поразил неурожай и голод, а население обнищало. Святополк отпустил послов и запросил мира, но было уже поздно, половцы отказались вести переговоры после такого неслыханного оскорбления.
Тогда Святополк обратился за помощью к Владимиру Мономаху. Тот прибыл в Киев и стал убеждать двоюродного брата покончить дело миром. Но теперь уже упорствовал Святополк, не желающий лишаться своих богатств.
Вскоре объединенная киевско-черниговско-переяславская рать выступила навстречу половцам. Войска сошлись неподалеку от города Треполя, 26 мая 1093 года. Лишь река Стугна разделяла
враждующие войска. Русские дружины в ходе ожесточённого сражения потерпели тяжёлое поражение, многие были пленены и проданы в рабство. Святополк бежал к Треполю и в ту же ночь ускакал в Киев.
В тот год половцы нанесли огромный ущерб Руси. Они разграбили многие города и села, взяли большую добычу, увели много пленников. К тому же, 1093 год стал началом последующей большой междоусобицы, в которую оказались втянуты все русские земли.
В это время Олег внимательно следил за событиями на Руси, готовился к реваншу. В 1094 году он заключив союз с половцами, неожиданно вторгся в Черниговские земли и осадил Чернигов. Олег приказал жечь вокруг Чернигова пригороды и монастыри. Половцы, не встречая сопротивления, учинили грабеж всей Черниговской земли. Восемь дней штурмовал Олег Чернигов, дружинники Мономаха и верные ему жители отбили все штурмы врага, но положение было безнадежным.
Тогда Мономах пошел на переговоры: он уступает Олегу его родовое гнездо, Чернигов, возвращается в Переяславль, а Олег обещает пропустить невредимыми самого Мономаха, членов его семьи, оставшуюся дружину. 2 мая, в день гибели святого Бориса, Мономах вышел из города. На время Русь успокоилась. Ни у кого из князей недоставало сил нанести другому решающий удар.
Вот этот приход Олега с половцами в самое сердце Руси не могли простить ему ни современники событий, ни потомки, обвиняя Олега в предательстве интересов родины, хотя и другие князья до него и позже использовали половцев в своих междоусобных бранях.
Какое-то время великий Киевский князь Святополк Изяславич и Владимир Мономах не трогали Олега, но напряжение между братьями нарастало. А его постоянные отказы от совместной борьбы против половцев, а также отказ приехать на княжеский съезд в Киев, вынудили князей собрать войско и в 1096 году пойти на Чернигов. В пути к ним присоединился князь Давыд Игоревич, внук Ярослава Мудрого.
Не надеясь на верность черниговцев, которые осуждали Олега за постоянную связь с половцами, князь тайно бежал в город Стародуб, где был вновь осажден. После долгой осады, полной блокады города и нескольких приступов, горожане потребовали от Олега пойти на мировую с двоюродными братьями. В тоже время, лишь только новое вторжение половцев на русские пределы вынудило Святополка и Владимира пойти на переговоры с изгоем.
1311х1363 Олег был лишен Чернигова, ему определили жить в лесном Муроме, подальше от половецкой степи, а пока же жить у брата в Смоленске, потому что в Муроме находился сын Мономаха Изяслав.
Чернигов же оставляли за другими братьями Олега. От Олега потребовали также явиться на общий съезд русских князей для объединения сил против половцев. Олег обещал князьям пойти к своему брату Давыду Святославичу в Смоленск и вместе с ним прийти на помощь в борьбе с половцами. Но неуравновешенный и амбициозный Олег меньше всего годился для роли послушного и раскающегося вассала. Конечно, он не желал повиноваться Святополку Изяславичу и Владимиру Мономаху. Олег снова подал о себе дурную весть.
Пока Святополк и Мономах проводили время в изнурительной и жестокой борьбе с половцами. Олег собрав дружину ушел из Смоленска и двинулся на Рязань, взяв её без боя направился к Мурому, где еще княжил Изяслав Владимирович. Дядя шел на племянника, считая Муром своей «отчиной». А племянник поднимал против дяди весь северо-восточный край. Поскакали гонцы в Ростов, Суздаль, Белоозеро, Новгород: Изяслав просил у братьев помощи против Олега.
Около Мурома войска Олега и Изяслава встретились в решающей битве. Олег одолел муромскую дружину малоопытного и молодого Изяслава. Сам муромский князь пал в бою.
Мономах лишился в междоусобной борьбе первого сына. Олег взял Муром и двинулся на Суздаль. Суздальцы не получив помощи сдались Олегу. Затем Олег так же легко взял Ростов. Везде он назначил своих посадников.
В эти же дни Олег получил письмо от Владимира Мономаха. Он призывал Олега положить конец кровопролитию, договориться о всех взаимных обидах. Мономах признавал свою неправоту и говорил, что он простой смертный человек. Говорил он и о несправедливостях и жестокости Олега. В заключение он писал: «Не от нужды говорю я это, не от беды какой-нибудь, посланной богом, сам поймешь, но Душа своя мне дороже всего света сего. На Страшном суде без обвинителей сам себя обличаю». Олег и на этот раз ответил отказом. Более того, он начал готовиться к походу на Новгород, чтобы выбить оттуда старшего сына Мономаха, своего
крестника Мстислава.
Теперь против Олега поднялось все Мономахово племя во главе с самим князем Владимиром. Против Олега выступила новгородская рать. В подмогу ей Мономах направил другого сына Вячеслава, дав ему свой родовой стяг.
Новгородцы быстро выбили отряды Олега из северных городов. Уходя из Суздаля, Олег поджег город. Укрылся он в Муроме. Здесь неподалеку от города Мономаховичи при поддержке дружественных половцев одолели войско Олега. В решающий момент битвы юный Вячеслав приказал вынести вперед стяг Мономаха и воины Олега дрогнули, полагая, что это сам Владимир пришел отомстить за смерть сына. Сдав Муром, а потом Рязань, Олег запросил мира и поклялся на кресте прибыть на княжеский съезд для решения всех общерусских дел.
Потеря Мурома, очевидно, сломала его. На смену воспалительном, надменному, воинственному, амбициозному воину пришел послушный, потухший и малозаметный удельный князь. Его роль в политической жизни Древнерусского государства постепенно сошла на нет. Со временем он делается покорным вассалом великого князя киевского.
Так, своеобразным изгоем, осужденный современниками и последующими поколениями за братоубийственную войну и и наведение половецких ханов на родную землю, а может, и забытый, сошел в могилу Олег «Гориславич», один из крупнейших авантюристов Европы конца XI - начала XII века.
Потомки Ярослава Мудрого полностью разрушившие его завет о том, чтобы каждый его сын сохранял за собой определенную часть Руси, ввергли её в многолетнюю кровавую междоусобицу и смуту. И теперь надлежало вновь вернуться к этому завету и нерушимо держаться заповедей великого предка.
В 1097 году все наиболее крупные и известные русские князья Рюриковичи, внуки и правнуки Ярослава Мудрого, съехались в родовой замок Мономаха, город Любеч, для того, чтобы устроить порядок на Руси. На съезд прибыли Святополк Киевский, Владимир Мономах, князь Переяславский, братья Святославичи Олег и Давыд, Давыд Игоревич из Владимира-Волынского, Василько Ростиславич, князь Теребовльский, враждовавший на Волыни с Давидом Игоревичем, другие князья, их бояре и дружинники.
Русские князья сказали на съезде: «Зачем губим Русскую землю, сами на себя ссоры навлекая? А половцы землю нашу расхищают и радуются, что нас раздирают междоусобные войны. Да с этих пор объединимся чистосердечно и будем охранять Русскую землю, и пусть каждый владеет отчиной своей». На этом договоре участники Любечского съезда целовали крест в знак верности соглашению.
Любечский съезд стал той гранью, которая ознаменовала начало политического распада Руси, узаконив его. Князья возвращались к порядку, установленному Ярославом, и подтверждали его крестным целованием. Кроме того, съезда был направлен на выработку таких решений, которые помогли бы объединить Русь в борьбе с половцами.
Едва князья разъехались по домам, как из Киева пришло ошеломляющее известие: Святополк и Давыд Игоревич в Киеве схватили, а затем ослепили смелого и независимого князя Василька. Что касается немедленного нарушения крестного целования некоторыми князьями, то ведь известно, что моральные категории в борьбе за власть не имеют обязательной и долговременной силы. Там, где нет крепкой власти, где безудержное властолюбие диктует свои законы, там не может быть и крепкого мира.
Мономах решил наказать князей-отступников. Большое войско, состоявшее из дружин самого Мономаха, его сыновей, Олега и Давыда Святославичей, которые на этот раз подчинились Любечскому договору, двинулось на Киев. Вот где сработал основной пафос любечских договоренностей: единство, а не раскол. Город был осажден. В самой столице начались выступления населения против Святополка, и тот был вынужден принять ультиматум Мономаха, отправиться в совместный поход против владимиро-волынского князя Давыда Игоревича.
Но Давид упросил князей не наказывать его, так как сообщил, что он освободил Василька и они договорились миром. Это подтвердил и посол от самого Василька. Соединенное войско русских князей повернуло назад. Но долго еще гроза, разразившаяся в 1097 года, грохотала по русским просторам. Последним князем, которому удавалось сохранять целостность Древнерусского государства, был великий и мудрый Владимир Мономах.
По существу, Мономах выступил в истории Руси как первый серьезный реформатор. Он сумел устранить наиболее откровенные язвы складывающегося строя. Тем самым на время был
достигнут социальный мир и упрочены основы самого этого развивающегося строя русской жизни.
За это время Владимир Мономах показал себя сильным и волевым правителем. Он сумел на время не только приостановить естественный процесс распада Руси на отдельные земли, но значительно укрепил русскую государственность. Во-первых, он сокрушил своеволие отдельных князей, заставил их подчиняться себе. При нём Русь восстановила свое единство, свою военную мощь. Другие князья беспрекословно выполняли указания Мономаха.
Он проявил себя не только как видный полководец и властный политик, но и как рачительный хозяин. Его «Устав» был направлен на то, чтобы не только уберечь бояр, дружинников, духовенство, богатое купечество от народного гнева, но и поддержать хозяйство смерда и ремесленника, которое составляло основу государственного благосостояния.
Владимир Мономах умер 19 мая 1125 года на реке Альте, в небольшом доме, который был выстроен рядом с часовней на месте убийства святого Бориса. Он уехал туда, когда почувствовал приближение смерти. Один древний источник сохранил такое описание Владимира Мономаха: «Лицом был красен, очи велики, ростом не весьма велик, но крепкий телом и силен».
После смерти Владимира Мономаха, вопреки Ярославовой традиции старшинства в роду, на престол вступил его старший сын Мстислав, хотя были еще живы его дяди, двоюродные братья, старшие его по возрасту. Но в последние годы жизни Мономаха Мстислав, находясь постоянно около стареющего отца, по существу вел все управление государством. Черниговские князья, считая себя старейшими в роду, были, естественно, недовольны, но на этот раз смолчали, так как слишком велика была власть в руках Мстислава, а так же могучими его военные силы. Да и сам князь, проделавший с отцом не одну военную кампанию, слыл способным и
решительным военачальником.
Все попытки воспарявших духом половцев воспользоваться смертью Владимира Мономаха и вернуть утраченные позиции натолкнулись на мощь объединенных киевско-переяславских сил. Половецкое нашествие 1129 году было отбито с большими потерями для кочевников, а позднее Мстислав и Ярополк в ходе масштабных походов в степь сумели оттеснить часть половцев за Дон и Волгу, некоторые из них откочевали даже к реке Яик. Успешными действиями Мстислав обезопасил и северо-западные границы Руси. Он предпринимал походы против чуди и литовских племен, которые не раз тревожили русские границы.
|
|
В начало страницы |
|
Россия территория смуты.
Смута на Руси во второй половине XI – начале XII веков. Политический распад Руси.
Положение простого люда особенно ухудшилось со времени большой общерусской смуты, с начала 90-х годов XI века. Бесконечные битвы между князьями, сопровождавшиеся разрушением городов, разорением сел, поборами у крестьян и горожан продовольствия, коней, фуража. Порой смердов, ремесленников, торговцев насильно гнали на войну, а вернуться они могли и к пепелищам. Дело довершали и нескончаемые половецкие набеги. Походы князей в степь также ложились тяжким бременем на русское хозяйство.
Ситуация резко обострилась, когда в Киеве 16 апреля 1113 года, неожиданно умер великий князь Святополк. Загадочной осталась эта смерть до сих пор. За два дня до смерти он отстоял всю пасхальную службу, а потом сидел за праздничным столом. И сразу же в Киеве начали борьбу за власть сторонники трех могучих княжеских кланов. На власть мог претендовать старший из Рюриковичей, Олег, но он к этому времени был постоянно болен, другой его брат Давыд отошел от политических дел и уже ни на что не претендовал. Затем по старшинству шел Владимир Мономах. Были свои сторонники и у сыновей покойного Святополка.
Киевский тысяцкий Путята начал уговаривать киевлян пригласить на великокняжеский трон Олега, но против Святославичей сплотилась партия Мономаха. Их представители поскакали в Переяславль звать Владимира на киевский престол. А в это время загудел торгово-ремесленный Подол.
Сотни людей с топорами, косами, вилами, палками в руках двинулись на гору. Толпа разгромила двор Путяты, дворы богатых ростовщиков, удар пришелся и по богатым еврейским купцам и ростовщикам, которые заперлись в киевской синагоге.
Поначалу Владимир Мономах не внял этому призыву. Он боялся вновь ввергнуть страну в междоусобицу, если бы вдруг Святославичи, бывшие старше его в роду, опротестовали его решение. Страшился он и киевской верхушки, которая долгие годы служила его скрытому противнику Святополку. У него также не было желания противопоставлять себя восставшим киевским низам.
Но восстание ширилось. Мятеж нарастал как снежный ком, вовлекая в свой водоворот все новые и новые сотни людей. Вскоре поднялись окрестные слободы и деревни. Должники отказывались выплачивать проценты и расправлялись с наиболее ненавистными заимодавцами, холопы вышли из повиновения господам.
И вновь митрополит собрал верхушку города. Вновь было принято решение пригласить Мономаха в Киев. Теперь этот шаг диктовался уже не междукняжескими расчетами, не только необходимостью спасти существующий порядок в стране, но и сохранить свои жизни.
20 апреля Владимир Мономах во главе переяславской дружины вступил в Киев. Сторонники Мономаха разнесли весть, что теперь князь проведет правый суд и накажет мздоимцев. Это несколько успокоило людей. Но более всего на них произвело впечатление появление грозного князя во главе отборного войска. Мятеж в Киеве стал стихать.
Через несколько дней после совещания с боярами Владимир Мономах дал Руси новую «Русскую Правду», названную «Устав Владимира Всеволодича». Её статьи освободили от долгов многих должников, ограничили произвол ростовщиков. Облегчив жизнь участи простого люда. Все это на некоторое время сняло социальное напряжение в обществе.
По существу, Мономах выступил в истории Руси как первый серьезный реформатор. Он сумел устранить наиболее откровенные язвы складывающегося строя. Тем самым на время был достигнут социальный мир и упрочены основы самого этого развивающегося строя русской жизни.
За время своего правления, Владимир Мономах показал себя сильным и волевым правителем. Он сумел не только приостановить естественный процесс распада Руси на отдельные земли, но значительно укрепил русскую государственность. При этом, сокрушив своеволие отдельных князей, заставив их подчиняться себе, которые теперь послушно исполняли его просьбы о помощи в борьбе с половцами.
Он восстановил единство Древнерусского государства в границах, сложившихся в начале XI века. Твердой рукой и дипломатическими средствами он временно прекратил усобицы. Были установлены законность и порядок во всей внутренней жизни. Во время княжения Владимира Мономаха были построены новые дороги из Киева в Северо-восточную Русь. Начались интенсивное заселение и хозяйственное освоение этого громадного края, на территории которого образовалось Владимиро-Суздательское княжество, а впоследствии, Московское государство.
В ряде сражений Владимир Мономах разгромил половецких ханов и приостановил вторжение половцев в пределы своих владений. С возросшей мощью Киевского государства вынуждены были считаться ближайшие соседи. Были установлены равноправные отношения с Польшей, Венгрией, Чехией, Византией.
Но к сожалению, Владимир Мономах только временно восстановил могущество и приостановил распад Древнерусского государства. Полностью преодолеть сепаратизм местных князей и центробежные тенденции он уже был не в состоянии, наступив на те же «грабли», что и его предшественники.
Своих сыновей он, как Владимир I и Ярослав Мудрый, рассадил по крупным городам. Они управляли Новгородом и Смоленском, Ростовом и Суздалем. При этом подавив мятеж своего племянника, сына Святополка, Ярослава, который правил на Волыни.
В 1115 году умер главный смутьян Руси Олег Святославич, тем самым на время ослаб клан Святославичей, но уже рвались к власти его неуёмные и обделённые дети, Ольговичи, которых тоже надо было держать в узде.
К сожалению жизнь не бесконечна, Владимир Мономах умер 19 мая 1125 года, на реке Альте, в небольшом доме который был выстроен рядом с часовней, на месте убийства святого Бориса. Он уехал туда, когда почувствовал приближение смерти.
После смерти Владимира Мономаха, вопреки Ярославовой традиции, на престол вступил его старший сын Мстислав, хотя были еще живы его дяди, двоюродные братья, старшие его по возрасту и жаждавшие власти. Но в последние годы жизни Мономаха Мстислав, находясь постоянно около стареющего отца, по существу вел все управление государством.
В этот раз, вечно стоящие в оппозиции центральной власти и жаждущие власти черниговские князья, считая себя старейшими в роду, были естественно недовольны, но на этот раз смолчали, так как слишком велика была власть в руках Мстислава, могучими его военные силы. Да и сам князь, проделавший с отцом не одну военную кампанию, слыл способным и решительным военачальником.
Поначалу Мстислав урегулировал отношения в княжеской семье. Он сохранил за своими братьями их владения. Наиболее деятельные из них Ярополк Владимирович и Юрий Владимирович Мономаховичи заняли соответственно престолы в Переяславле, который стал со времени пребывания там еще Владимира Мономаха, по существу, вторым по политическому значению городом на Руси, и в Ростове. Своего старшего сына Всеволода новый киевский князь «посадил» в Новгороде, другому сыну отдал Смоленск. Таким образом, род Мономаха по существу продолжало владеть всей русской землей. Лишь Полоцк да Чернигов, где правил сын Олега Всеволод, непосредственно не входили в Мономахову «отчину».
С черниговскими князьями Мстислав заключил компромисс, оставив черниговский престол за Всеволодом Ольговичем, хотя был еще жив брат Олега Ярослав, старший в этом роду. Но тем самым Мстислав добился лояльности со стороны Чернигова. На Полоцк же вскоре было послано войско, которое овладело полоцкой землей. В полоцкие города были направлены посадники Мстислава.
В это время сын Мономаха Мстислав продолжал проводить энергичную политику наступления на половецкую степь. Он сумел обезопасить и северо-западные границы Руси от нашествий кровожадных кочевников. Он предпринимал походы против язычников, чуди и литовских племен, которые не раз тревожили русские пределы.
В 1132 году, Мстислав Владимирович умер. На киевский престол взошел старший из Мономаховичей Ярополк, бывший до этого был переяславским князем. На первый взгляд казалось, что все идет своим чередом, что могучее Киевское государство просто переживает очередную смену князя. Но, начиная с этого года, события на Руси стали приобретать такой характер, что становилось ясным, страна вновь вступила в новый исторический этап, который готовился исподволь в течение предшествовавших десятилетий. Хотя центробежные тенденции Древней Руси стали появляться еще в эпоху правления Ярославичей.
Русь вновь вступает в полосу продолжительных и кровавых княжеских междоусобиц, которые привели к раздроблению Древнерусского государства. Её главными действующими лицами снова были Мономаховичи и Ольговичи. Хотя вначале произошла ссора между сыновьями и внуками Мономаха. Сыновья Мономаха не без оснований заподозрили, что бездетный Ярополк намеревается подготовить передачу киевского престола сыну Мстислава Великого. Их отпор привел к тому, что Переяславль был отдан Юрию Долгорукому.
Распрю среди Мономаховичей использовал Всеволод Ольгович Черниговский, который при поддержке половцев и нейтралитете ростовского и волынского князей атаковал Киев. Три дня стоял Всеволод под городом; половцы учинили в это время разгром поднепровских земель. Но взять город черниговскому князю не удалось и он ушел восвояси.
Но коварное наступление черниговского князя сплотило сыновей Мономаха, Ярополка, Юрия и Андрея. Теперь они начинают дружно выступать против Всеволода Ольговича, но тот заключает союз с внуками Мономаха, сыновьями Мстислава, которых их дядья активно начали оттирать в тень. В середине 30 годов XII века эта вражда вылилась в серию войн, в которых на стороне черниговского князя традиционно выступали половецкие отряды.
В 1139 году Ярополк умер. После его смерти престол в Киеве занял старший из оставшихся в живых детей Мономаха Вячеслав, но через несколько дней он был изгнан из города Всеволодом Ольговичем. Наконец-то черниговские князья реализовали свое право старшинства и заняли Киев.
Однако наглое вокняжение черниговского князя не покончило с междоусобицами, а лишь сделало их более упорными и масштабными. Отныне постоянными врагами киевского князя стали сыновья и внуки Мономаха и наиболее активный из них Юрий Владимирович Долгорукий.
После смерти Всеволода Ольговича в 1146 году киевский престол ненадолго перешел к его брату Игорю. Но внук Мономаха Изяслав Мстиславич с войском подошел к Киеву, и бояре сдали ему город. Так династия Мономаха вновь вернула себе киевский престол. Однако это было сделано снова в обход старших в роду. На этот раз племянник обошел своих дядьев и в первую очередь ростовского князя Юрия Долгорукого. Тот ответил войной.
В ходе почти десятилетней междоусобной борьбы Киев несколько раз переходил из рук в руки. В нем правили то черниговские князья, то дети и внуки Мономаха. Активную роль в этой распре играл ростово-суздальский князь Юрий Долгорукий. Дважды в эти годы он воцарялся в Киеве. Второй раз он занял киевский престол в 1156 году, потеснив из Киева черниговского князя. Но киевская верхушка не благоволила к Юрию, считая его чужаком с севера. В мае 1157 года Юрий Долгорукий внезапно умер. Великий князь был отравлен киевскими боярами, не желавшими делиться своими привилегиями и доходами с выходцами из Ростово-Суздальской Руси. Снова киевский престол перешел к представителям
черниговского княжеского дома.
Начиная с 30-х годов XII века Русь необратимо вступила в полосу феодальной раздробленности, которая стала закономерным этапом развития всех крупных государств Европы в период раннего средневековья. Если её ранние проявления еще гасились силой инерции, волей таких выдающихся государственных деятелей, как Владимир Мономах и Мстислав, то после их ухода с исторической арены новые экономические, политические, социальные тенденции властно заявили о себе. Но феодальная раздробленность являлась, как это ни парадоксально на первый взгляд, результатом не столько дифференциации, сколько исторической интеграции.
Не всегда государство разрушают его внешние враги. Могущество Киевской Руси утратилось самой властью этой Руси, а именно, удельными князьями. Потому, что лествичное право, это была бомба замедленного действия, подложенная под несущий фундамент самой Руси. Так как каждый хотел видеть Русь по своему. И ради новых уделов братья готовы бросаться в друг друга копьями и преступать братские клятвы, уничтожая собственный народ. Всё решал характер князя и его набожность.
Когда то огромная Киевская Русь с её весьма поверхностным политическим сцеплением, необходимым прежде всего дли обороны от внешнего врага, для организации дальних завоевательных походов, теперь уже не соответствовала нуждам крупных городов с их разветвленной феодальной иерархией, развитыми торгово-ремесленными слоями, нуждами вотчинников, стремящихся иметь власть, близкую их интересам, и не в Киеве, и даже не в лице киевского наместника, а свою, близкую, здесь на месте, которая могла бы полно и решительно отстаивать их интересы.
Период феодальной раздробленности был полон сложных и противоречивых процессов. Особенно заметны отрицательные стороны эпохи: явное ослабление общего военного потенциала, облегчающее иноземное завоевание, междоусобные войны и возрастающее дробление княжеских владений.
Для политической раздробленности стало характерно формальное объединение территорий, количество которых менялось. Одной из причин такого состояния государственности на Руси, были постоянные княжеские разделы земель между многочисленными Рюриковичами, их бесконечные междоусобные войны и новые переделы земель. Они длились настолько долго, что даже не успевали прекращаться, одна за другой подряд.
В результате чего, кардинально уменьшается роль столицы, центральной власти и великого князя. Однако не политические причины лежали в основе этого явления. Началось формирование местных княжеских династий, а так же развитие на Руси института феодального иммунитета и введение наследственности на землю и людей, её населяющих.
Становление в рамках Руси самостоятельных княжеств проходило на фоне бурного развития производительных сил общества, прогресса сельского хозяйства, ремесла, внутренней и внешней торговли, усиливавшегося обмена товарами между отдельными русскими землями.
За три века сложились самостоятельные экономические районы, выросли новые города, зародились и развились крупные вотчинные хозяйства, владения монастырей и церквей. В каждом из этих центров за спиной местных князей встали выросшие и сплотившиеся феодальные кланы, спесивое боярство со своими вассалами, богатая верхушка городов, церковные иерархи.
Потеря Киевом своей исторической роли была в известной мере связана и с перемещением основных торговых путей в Европе и Передней Азии. В связи с 'бурным ростом итальянских городов и активизацией итальянского купечества в Южной Европе и Средиземноморье теснее стали связи между Западной и Центральной Европой, между Византией и Малой Азией. В Северной Европе набирали силу германские города, на которые все более стал ориентироваться Новгород и другие города русского северо-запада. Померк былой блеск некогда славного «пути из варяг в греки».
В результате раздробленности Русь утратила статус мирового торгового посредника и утеряло фактор объединяющий славянские племена. Замерла торговля с югом, так как был разграблен степняками и перекрыт торговый путь из «варяг в греки». Торговые пути переместились в Центральную Европу, поэтому было ослаблено экономическое единство Руси, произошел отток населения из Киева и ослабление позиций киевских князей.
Хотя по прежнему, Киев прожил яркую жизнь на протяжении ряда веков, но слишком сказывались отрицательные черты феодальной раздробленности, приведшей к расчленению Киевского княжества на ряд уделов.
Тем более, не могли для Киева и Русской земли пройти бесследно и столетия напряженной борьбы с кочевниками, печенегами, торками, половцами. Эта не прекращающаяся борьба, в конечном итоге истощала народные силы, замедляла общий прогресс края, обрекала его в новых экономических, социальных и политических условиях на отставание. Преимущество получали те районы страны, которые, хотя и находились в менее благоприятных природных условиях но не испытывали такого постоянного и изнуряющего давления со стороны кочевников, как Среднее Поднепровье.
Всё это вместе взятое и определило ослабление Киева, власти великих князей и обусловило начало политического распада Руси. Тем более, что с Киевом была особая ситуация. Его пытались захватывать больше всех остальных уделов.
Дальнейшее развитие русских земель происходило в рамках новых государственных образований. Среди полутора десятков княжеств, которые образовались в XII веке на территории Руси, наиболее крупными были Киевское с центром в Киеве, Черниговское и Северское с центрами в Чернигове и Новгороде-Северском, Новгородское с центром в Новгороде, Галицко-Волынское с центром в Галиче, Владимиро-Суздальское с центром во Владимире-на-Клязьме, Полоцкое с центром в Полоцке, Смоленское с центром в Смоленске, а так же Новгородская республика.
Крупнейшими из них были Владимиро-Суздальское княжество, Галицко-Волынское княжество и Новгородской земли. Каждое из них занимало обширные земли, ядром которых были не только исторические территории еще старых племенных княжений, но и новые территориальные приобретения, новые города, которые выросли в землях этих княжеств за последние десятилетия.
Киев сохранил свою историческую славу «матери русских городов». Оставался он и церковным центром русских земель. Но главное, Киевское княжество продолжало оставаться средоточием наиболее плодородных земель на Руси; Днепр по-прежнему оставался крупнейшей водной артерией восточных славян, хотя и потерял свое значение «европейской дороги». Здесь сосредоточивалось наибольшее количество крупных владельческих вотчинных хозяйств и находилось наибольшее количество пахотных земель.
В самом Киеве и городах Киевской земли, Вышгороде, Белгороде, Василеве, Турове, Витичеве и других по-прежнему трудились тысячи ремесленников, чьи изделия славились не только на Руси, но и далеко за ее пределами. Киевское княжество занимало обширные пространства на правобережье Днепра, почти весь бассейн реки Припяти, на юго-западе его земли граничили с Волынским княжеством. С юга, юго-запада и юго-востока Киев по-прежнему охранялся полосой городов-крепостей. После очередной борьбы киевский престол переходит к князю Святославу Всеволодовичу, внуку Олега Черниговского.
Но в межкняжеских усобицах, в борьбе за киевский стол Киевское княжество оказалось расхватанным на куски. Упадок значения Киевского княжения был связан с усилением других центров Русской земли как на севере, так и на юге. Видимо, не случайно центр Южной Руси переместился из Киева и Чернигова на крайний юго-запад Русской земли, в Галицкую Русь.
Для Киевской земли остались в прошлом большая европейская политика, дальние походы в сердце Европы, на Балканы, Византию и на Восток. Теперь внешняя политика Киева ограничивается двумя направлениями: продолжается прежняя изнуряющая борьба с половцами. Но половецкую опасность киевским князьям удавалось сдерживать, опираясь на помощь других княжеств, которые сами страдали от половецких набегов, то справиться с северо-восточным соседом было труднее.
Так как, сильным противником Киева становится мужающее с каждым годом Владимиро-Суздальское княжество, которое при Юрии Долгоруком захватило Переяславль и теперь угрожало Киеву и с северо-востока, и с юго-востока. Во второй половине XII века сформировались новые центры Русской земли. Одним из них
стал стольный город Владимир. От Дикого поля, от половецких набегов Владимир и его города охраняли непроходимые леса, болота, реки и речушки и Рязанско-Муромское княжество.
После смерти Юрия Долгорукого владимиро-суздальский престол перешел к его сыну Андрею Юрьевичу Боголюбскому, который в 60 годы уже предъявил права старшего князя на Киев, где правил в то время один из потомков Мономаха. Владимиро-суздальский князь подступил к Киеву в 1169 году со своими союзниками, другими князьями. После трехдневной осады дружины осаждавших Киев князей ворвались в город.
Впервые в своей истории Киев был взят «на щит» и не внешними врагами, не печенегами, торками или половцами, а самими же русскими. Несколько дней победители неистово грабили город, жгли церкви, убивали жителей, уводили их в плен, грабили частные дома и монастыри. Как говорил летописец, были тогда в Киеве «на всех людях стон и тоска, печаль неутешная и слезы непрестанные».
Таким образом, Андрей подчинил себе Киев наследственно и экономически, как и многие другие южные Княжества. Поэтому, в том же 1169 году, получил титул Великого князя, впервые будучи князем Владимирским, а не Киевским. С этого момента Владимир и начал становится новым центром уже удельной Руси, как столица главного Княжества.
Но политическая борьба на Руси в XII веке носила весьма суровый характер. Проигравший в большинстве случаев мог лишиться не только власти, но и жизни. В ночь на 29 июня 1174 году Великий князь Владимирский Андрей Боголюбский был убит заговорщиками из числа его приближенных. Согласно летописи, заговор против Андрея Боголюбского возник после того, как по его решению был казнен брат его жены.
После того как в 1174 году Андрей Юрьевич Боголюбский был подло убит, Всеволод разгромил рать племянников претендующих на власть в княжестве. Но победить набиравшего силу Всеволода хотелось очень сильно Глебу Рязанскому с сыновьями Романом и Владимиром, Ярополку и Мстиславу Ростиславичу, поэтому новый поход против него стали готовить сразу, не откладывая в долгий ящик. Но к Всеволоду Юрьевичу подоспели союзники, сыновья Киевского князя Святослава Олег и Владимир.
Войска встретились в феврале 1177 года у реки Колокши. Воины Всеволода полностью разгромили деморализованное войско Глеба, и вскоре отступление переросло в бегство. В этом бою попали в плен и Глеб Рязанский, и Роман Глебович, и Мстислав с Ярополком. Таким образом, Всеволод Юрьевич твердо закрепился во Владимиро-Суздальской земле.
Заговорщики добились своей цели: тема княжеского единовластия надолго была отложена в долгий ящик. Правда, самим участникам убийства это большой радости не принесло. Младший брат Андрея Боголюбского Всеволод Большое Гнездо, ставший великим князем Владимирским в 1176 году, повелел всех заговорщиков казнить.
После того как гроза миновала, Киев, несмотря на этот жестокий разгром, продолжал жить полнокровной жизнью столицы крупного княжества. Стабильность и благополучие Киевское княжество добилось при Святославе Всеволодовиче, который делил власть в княжестве со своим соправителем Рюриком Ростиславичем. Так киевские бояре иногда объединяли на престоле представителей враждующих княжеских кланов и избегали очередной междоусобицы. Когда умер Святослав, то Рюрик Ростиславич до начала XIII века делил власть с претендовавшим на киевский трон Романом Мстиславичем Волынским, праправнуком Мономаха.
Затем между соправителями началась борьба. И снова в киевские дела вмешался владимиро-суздальский князь, на этот раз знаменитый Всеволод Большое Гнездо, брат убитого к этому времени Андрея Боголюбского. Он был одной из центральных фигур своей эпохи. Получивший такое прозвище за свою многодетность, он объединил под своей рукой многие русские земли и не раз доказал право на первенство среди князей своим мечом.
После битвы на Колокше, в 1177 году, с крестным целованием был отпущен из плена рязанский князь Роман Глебович. Но нарушив все обязательства и клятвы, он создал новый очаг нестабильности в регионе. Заручившись поддержкой могущественного союзника, своего тестя, киевского князя Святослава Всеволодовича, он повел рать на братьев Владимира и Всеволода Глебовичей, княживших в Пронске.
Всеволод Юрьевич был против объединения всей Рязанской земли под властью одного князя, сосед в таком случае оказывался слишком силен и непредсказуем. Поэтому Всеволод поддержал младших братьев, Всеволода и Владимира, ополчившись на Романа. Это был серьезный политический шаг, такое выступление вело к разрыву союзнических отношений со Святославом Всеволодовичем, а значит, с Киевом и Черниговом. Но владимирский князь счел в сложившейся ситуации риск необходимым.
Святослав не заставил себя долго ждать и выслал в подмогу зятю своего сына Глеба Святославича. Глеб с войском встал в Коломне, перегородив таким образом путь из Владимира в Рязань. Он был уверен в том, что Всеволод Юрьевич не решится воевать сразу против Рязани, Киева и Чернигова. Но эта Эта беспечность стала его роковой ошибкой, Коломну владимирцы взяли почти без боя, а сам Глеб Святославич попал в плен.
Киевский князь Святослав Всеволодович расценил всё происходящее в Рязанской земле как дерзкий вызов. Киевский князь стал готовится основательно к войне. Помимо своей дружины он призвал с собой многих родственников из своей вотчины,Чернигова и князя Всеволода Курского. Из Новгорода готовился прийти на помощь сын Святослава Владимир.
В 1181 году, зимой, Святослав двинулся с огромной ратью на Переславль-Залесский. С этого направления он мог угрожать и Ростову, и Суздалю. Всеволоду удалось перехватить противника в 40 верстах от Переславля, на реке Влене, и враждующие стороны разместились на противоположных берегах.
Но бой не начинал никто. Святослав видел фатальность такого шага для себя, а Всеволод, потому, что время работало на него. Стояние на Влене длилось две недели и не приносило никаких результатов, происходили разве что схватки между дозорными разъездами. В один день рязанцы, выступившие в этот раз в союзе с Всеволодом Юрьевичем, тайно переправились через реку и напали на обоз Святослава. Этот дерзкий рейд сделал положение киевского войска особенно бедственным.
Тем более, что припасы заканчивались, а в войсках падал боевой дух, к тому же, приближалась весенняя распутица, из-за которой стало бы проблемно подвозить новые обозы. Всё это вынудило Святослава Всеволодовича уйти ни с чем. В то время, как победа вновь оказалась на стороне Всеволода, а значение её говорило о становлении владимирского князя одним из сильнейших полководцев Средневековой Руси.
В 1181 году у Всеволода появился шанс не только обезопасить свои северо-западные рубежи, но подчинить себе Новгородскую землю. На тот момент Новгород был враждебен Владимиро-Суздальскому княжеству вследствие того, что князем там был сын Святослава Всеволодовича, Владимир Святославич. После того как войско Всеволода Юрьевича захватывает Торжок, то он недвусмысленно стал угрожать самому Новгороду. Новгородцам ничего не осталось, кроме как изгнать Владимира Святославича и принять того князя, которого назначит им Всеволод.
Пока в Южной России разрушались города и погибали люди, север процветал и не был участником этого жалкого зрелища. Владимиро-Суздальское княжество, ядро будущего Московского государства XV века, стала яркой страницей русской истории.
К 1182 году Всеволод Юрьевич становится бесспорным хозяином Владимиро-Суздальской земли, а через подчиненных князей под его влиянием находятся Рязанское и Новгородское княжества. С этого момента киевский князь оставляет всякие попытки что-либо требовать от Всеволода, а Владимирское княжество вновь утверждается в статусе военного, политического и экономического центра Руси. Он уже получил всю народную любовь и преданность, что было для него главной целью.
В целом, период правления Всеволода III характеризуется как расцвет Владимиро-Суздальской Руси, однако, следует понимать, что основа могущества княжества была заложена ещё при князьях Долгоруком и Боголюбском.
Являясь гораздо более аккуратным и рассудительным, чем его брат-предшественник, Всеволод предпочитал решать внешнеполитические проблемы преимущественно дипломатическими методами, прибегая к силовым решениям только при уверенности в успехе операций. Собственных сыновей старательно рассаживал для управления как своими городами, так и соседними княжествами, а дочерей выдавал замуж для закрепления союзных договоров.
Примечательна роль Всеволода Юрьевича в усобице, случившейся в Галицко-Волынской земле после смерти Ярослава Осмомысла в 1187 году. Где алчные наследники, при участие галицких бояр, сцепились в смертельной схватке за княжеский престол.
Не теряя времени даром, один из претендентов, Владимир Ярославич, договорился с венгерским королем Белой III и венгерскими мечами вернул себе Галич. Но Бела III почувствовал свою силу и сменил роль союзника на роль захватчика, Владимир Ярославич был отправлен в тюрьму, а править Галичем стал сын Белы Андраш. С этого времени Галицко-Волынские земли стали территорией венгерского королевства.
Но сбежал из плена Владимир Ярославич не придумав ничего лучшего, обратился к германского императора Фридриха I Барбароссы, добившись его поддержки. Он поручает своему вассалу, польскому князю Казимиру, помочь Владимиру выбить венгров из Галича.
Получив галицкий стол в третий раз, Владимир Ярославич, чтобы обезопасить себя от польских притязаний, счёл необходимым заручиться поддержкой по-настоящему могущественного союзника, владимирского князя Всеволода. Тем более, что Германский император, безусловно, силен, но он человек чужой и денег хочет.
Всеволод Юрьевич согласился обеспечить безопасность Галича взамен на признание его, Всеволода, главным. Так в 1189 году, еще один из центральных городов Руси оказался под покровительством князя Всеволода.
Но на Руси произошёл ещё один конфликт между окаянными Рюриковичами. В 1196 году, Рюрик Ростиславич решил передать Ярославу Ольговичу Витебское княжение взамен на отказ от притязаний на Киев. Олег Святославич выдвинулся к Витебску через Смоленские земли, разоряя их, и встретился со смоленской ратью Мстислава Романовича. Мстислав был разбит Олегом и попал в плен, но развить успех не удалось, так как Рюрик в это время угрожал осадой Чернигова.
Все складывалось так, что Ольговичи оказались в противостоянии и с Ростиславичами, и с сочувствующими им владимирцами. Чернигов стоял на пороге катастрофы. Однако нападения Рюрика не последовало, он опасался подставить тылы под удар Романа Волынского, да и сам готовился к войне с зятем.
Владимиро-Суздальский князь Всеволод вынужден был вмешаться в спор южно-русских князей, сумев склонить их к миру. Но обозлившись на Всеволода за мир с врагом, Ольговичи обвинили его в поражении Мстислава Романовича.
В 1197 году Рюрик лишил Всеволода всех владений в Киевской земле. Но его это не особо взволновало, зато поддержки могучего владимирского князя Рюрик лишился навсегда.
Узнав о гибели Романа в 1205 года, Рюрик вернулся из монастыря и объявил себя киевским князем вместо сына. Совместно с Ольговичами, он совершил поход в Галицко-Волынскую землю. Союзная рать победила в битве на Серете, но взять Галич не смогла, пришлось возвращаться, не достигнув успеха.
Но уже в следующем году Ольговичам удалось отнять у Рюрика Киев и посадить на престол Всеволода Святославича Чермного. Чермный был сыном князя Святослава, долгое время правившего в Киеве и разделявшего Киевскую землю с Рюриком, поэтому претензии на трон он имел вполне определенные.
Новый киевский князь выгнал Ярослава Всеволодовича из Переяславля, чем вызвал явное неудовольствие во Владимире. Всеволод Юрьевич взбешённый таким ходом развития дел, начал сбор войск для похода. Однако вначале необходимо было расправиться с союзниками Ольговичей, располагавшимися поблизости, рязанскими Глебовичами. В 1207-1208 году рязанская земля была опустошена, сожжена сама Рязань, а Роман и Святослав Глебовичи взяты в плен и заточены в темницу.
Теперь наставала очередь Чернигова, но в это время Рюрик Ростиславич смог вернуть себе Киев и у него появилась возможность решить вопрос, не прибегая к масштабным боевым операциям. Однако Рюрик не спешил возвращать Всеволоду Переяславль, к тому же в Новгороде вместо сыновей Всеволода сел племянник Рюрика Мстислав Мстиславич.
В тоже время Ольговичи поняли, что борьба за Киев не принесет им желаемого успеха без поддержки сильного и влиятельного владимирского князя. Во Владимир из Чернигова приехал митрополит Матфей, он заключил мир со Всеволодом и целовал ему крест. В знак укрепления союза дочь Всеволода Чермного Агафия была выдана замуж за Юрия Всеволодовича.
В 1210 году по всеобщей договоренности, при протекции Всеволода, на Киевский престол был возведен Всеволод Чермный, а Рюрик Ростиславич получил во владение Чернигов. Таким образом, с помощью Ольговичей Всеволод Юрьевич решил проблему, возникшую в связи с разрывом отношений с Ростиславичами. Киевский князь вновь находился под его влиянием, а Переславль снова вошел в его владение. Так же бескровно решился вопрос и с Новгородом, Мстислав признал Всеволода своим «отцом».
Всеволод умер в 1212 году. После смерти Всеволода Большое Гнездо между его сыновьями началась междоусобица, осложнявшаяся отношениями с Новгородом. Хотя в последний год его жизни возник конфликт по поводу престолонаследия. Великий князь Всеволод хотел оставить княжество по-прежнему под главенством города Владимира, новой столицы, но его старший сын Константин, ученый книжник и друг ростовских бояр, хотел вернуться к старым временам первенства Ростова. Ростов же отдать второму сыну, Юрию. Но Константин недаром получил в народе прозвище Мудрого..
Он первым догадался, что старейшинство в наследственном праве только тогда старейшинство, когда не дробится княжение. Он попросил у отца и Владимир и Ростов, предполагая соединить в одних руках и владимирских новых людей, и оппозиционное княжеской власти ростовское боярство. Владимир и Ростов в одних руках дали бы перевес Константину над всеми братьями.
Всеволод не понял старшего сына, ему казалось , все, что было достигнуто на Севере в единении земель при Юрии Долгоруком, Андрее Боголюбском и при Всеволоде, оказалось под угрозой разрушения. Он созвал на совет бояр, духовных лиц, чуть ли не на земский собор и передал старейшинство Юрию Всеволодовичу. Этим обстоятельством не замедлил воспользоваться князь Мстислав Удалой. В 1216 году он вернулся из Галича в Новгород.
Споры между сыновьями суздальского князя Всеволода не прекращались, предметом их спора теперь стало отношение к Мстиславу Удалому. Князья Ярослав и Юрий выступили против Мстислава, а Константин решил перейти на его сторону. При этом возник принципиально новый вариант программы восстановления целостности Руси, вариант, связанный не с победой южных или северных князей, а с торжеством одной группировки южных и северных князей над другой.
Вариант этот настолько прочно овладел умами лидеров противостоявших друг другу княжеских коалиций, что вооруженное столкновение между ними становилось реальной перспективой ближайшего будущего. По их мнению Суздальская земля, должна была навсегда остаться самым сильным, самым боеспособным княжеством в Русской земле. Рекомендации возымели действие. Ярослав и Юрий стали готовиться к решающему сражению.
В 1216 году на реке Липице под Юрьевым-Польским новгородцы победили коалицию владимирских князей. Но победа Мстислава Удалого была полной. Однако поражение суздальских князей обернулось самыми неожиданными последствиями не только для Юрия и Ярослава, но и для Мстислава Удалого.
Из претендентов на общерусское лидерство князья Юрий и Ярослав превратились в скромных вассалов нового князя владимирского, Константина, а Мстислав Удалой , главный герой битвы на реке Липице, удовольствовался позицией князя-наместника в Новгороде, где он княжил и до этого сражения. А резкое усиление Константина не могло не повлиять на настроения новгородского боярства, которое стало проявлять большее внимание к суздальскому князю, чем к Мстиславу Удалому.
В 1217—1218 годах Мстислав вынужден был перебраться в древний Киев, куда, видимо не случайно, направился с ним и новгородский посадник Юрий Иванкович, глава одной из боярских группировок Новгорода. Позиции Мстислава Удалого в Новгороде, а вместе с тем и во Владимиро-Суздальской земле были окончательно подорваны, а политический вес Константина становился все более значительным. В 1219 году Мстислав Удалой стал галицким князем.
Положение на северо-востоке страны стабилизировалось. Суздальский князь Константин спокойно передал перед смертью владимирское княжение брату Юрию Всеволодовичу, а новгородским князем-наместником стал Ярослав Всеволодович.
Западные границы Киевской Руси и русских княжеств с соседними государствами остались почти без изменений. Далеко в северные пределы Чуди Заволоцкой распространились владения Новгорода и, охватив берега Белого моря, достигли Печоры. Земля Суздальская перешагнула за Волгу и распростерлась до слияния Сухоны и Юга, в устье Юга укрепилась городом Устюг. Расширилось на юг Рязанское княжество, со стороны южных степей и Причерноморья обложили Русь половецкие орды.
Но к середине XII века Русь раскололась на 15 княжеств, которые были лишь в формальной зависимости от Киева. В начале XIII века их стало уже около 50. В течение XII века Русь политически стала похожа на лоскутное одеяло, с правителями рода Рюриковичей, обуревающей тупой ненавистью к ближним своим соседям и к центральной власти. А в XIV веке количество великих и удельных княжеств достигало примерно 250.
. В начале XIII века на Русь стали доходить смутные слухи о появлении где-то на Востоке новой мощной державы степных кочевников. Эти сведения доносили купцы из Индии и Средней Азии, путешественники. А вскоре новая грозная опасность встала уже у русских границ. Это были монголо-татары. Однако удельные князья увлечённые непрекращающейся междоусобицей ничего не сделали для отражения этой угрозы.
|
|
В начало страницы |
|
Россия территория смуты.
Смута на Руси во второй половине XI – начале XII веков. Русь в эпоху Батыева погрома.
Распад Киевского государства на ряд княжеств был закономерным явлением, обусловленным глубокими экономическими и политическими причинами. Но с течением времени постоянные усобицы между князьями стали истощать силы русских земель, ослаблять их обороноспособность перед лицом внешней опасности. Феодальная раздробленность просуществовала на Руси до конца XV века, когда большая часть территории Киевской Руси объединилась в составе Русского централизованного государства со столицей в Москве.
В период единства Киевской Руси на её рубежах была организована эффективная система обороны от набегов кочевников. Однако распад единого государства и сопровождавшие его усобицы нанесли этой системе непоправимый вред. Каждый прорыв степняков сопровождался разорением русских земель. И всё же князьям удавалось сдерживать половцев. Всё изменилось, когда им на смену пришёл куда более опасный враг, монголо-татары.
На протяжении нескольких столетий Русь развивалась и обогащалась новыми связями. Уже к концу XI века она достигла уровня передовых стран Европы, а в XII веке продолжала свое поступательное движение. Вычленение феодальных княжеств в первой трети XII века не только не приостановило её развитие, но содействовало её дальнейшему расцвету. Этому способствовало то, что её отрицательные черты еще не проявили себя в полной силе. Но монголо-татарское нашествие прервало это развитие и приостановило его на полтора-два столетия.
В Тверской летописи под 1223 годом можно найти такие строки: «Из-за грехов наших пришли народы неизвестные... о которых никто точно не знает, кто они и какого они племени, и какой веры. И называют их татарами…».
Русские князья понимали, что рано или поздно придёт очередь их земель, и решили нанести удар первыми. Князь Мстислав Удалой, слышал о том, что у рубежам Руси идет страшный враг, отреагировал спокойно: «Пока я нахожусь в Киеве, по эту сторону Яика и Понтийского моря, татарской сабле не махать».
Князь Мстислав обратился ко многим русским князьям содействовать ему в предприятии против монголов. Многие откликнулись, но многие остались в стороне. Характерно, что в итоге это оказалось предприятием почти исключительно южнорусских князей.
Тем не менее, превентивный поход князей на монголов не стал общерусским предприятием. Хотя это была такая рать, в которой, с начала раздробленности Руси, приняло участие невиданное ранее число русских земель и князей.
31 мая 1223 года, огромное русско-половецкое воинство вступило в бой с армией татаро-монголов. Это была первая встреча на военном и "дипломатическом" уровне между Ордой и Русью и она закончилась чудовищным разгромом. Главной причиной поражения стало отсутствие единства русского войска, вперемешку со спесью и безумем. Каждый из князей проявив свою врождённую неуправляемость обрёк себя, своё войско, на смерть и позор.
После своей победы татары прошлись огнём и мечом по южным окраинам Киевского и Переяславского княжеств, после чего растворились в степи, как будто их и не было. Река Калка, оказалась Рубиконом, перейдя который, Орда осознала, что за горами Кавказа, в степях Украины им нет равных соперников и эти богатые земли станут хорошей добычей к ногам хана.
В то время как на Руси не поняли значения этого поражения. Приход монголов в 1237-1240 году с решительной целью окончательно подчинить себе Русь застал русских врасплох.
Но с течением времени удельные князья, а также местная феодальная знать в лице боярства ожили и своими самостоятельными сепаратистскими действиями снова начали подрывать основу под государственным зданием.
Удельные князья, почувствовав слабость центра, теперь не желали делиться своими доходами с центром, а местные бояре активно поддерживали их в этом. Кроме того, местному боярству были нужны сильные и самостоятельные князья на местах, чтобы получить материальную выгоду. Для этого местной знати, князьям и боярству, нужно было обрести политическую самостоятельность и укрепиться в своем уделе, добиться суверенитета, что также способствовало созданию собственной государственной структуры и отмиранию института центральной власти. Таким образом, действуя в корыстных интересах, местная знать пренебрегла единством и могуществом Руси. Главной силой разъединительного процесса
на Руси в начале XIII века стало боярство.
Расплодившиеся как грибы, удельные князья, поддерживаемые алчным боярством, становились зачинщиками бесконечных междоусобиц, пытаясь завладеть старшим столом, а местная аристократия плела заговоры, поднимая мятежи. В то время, как рост населения и соответственно военного потенциала различных областей Руси всё больше способствовал возникновению междоусобицы князей, жаждавших власти и новых земель. В результате таких беспрерывных междоусобиц ослаблялся военный потенциал страны в целом, что для Руси в преддверии грозных событий оказалось роковым.
Существенную роль в распаде государства сыграла и экономическая причина. В рамках единого государства за три века сложились самостоятельные экономические районы, выросли новые города, зародились крупные вотчинные владения боярства, монастырей и церкви. Натуральный характер хозяйства предоставлял правителям каждого региона возможность отделиться от центра и существовать в качестве самостоятельной земли или княжества. Во многом это происходило благодаря быстрому обогащению некоторой части населения, которая управляла данной землей. А её стремление улучшить свое благосостояние также вело к феодальной раздробленности.
В XII веке, внешнеполитическая обстановка так же способствовала феодальной раздробленности. Русь в этот период не имела серьезных противников, так как великие князья киевские сделали многое, чтобы обеспечить безопасность своих границ. Но пройдёт всего чуть меньше века и внешнеполитические факторы, а это разрыв древнего торгового пути «из варяг в греки», который объединяли вокруг себя славянские племена, а также вторжение монголо-татар, в конечном итоге завершат распад Древнерусского государства.
Процесс распада Руси к этому времени зайдет уже слишком далеко, организовывать сопротивление русских земель будет некому. Хотя, только сильная власть, сосредоточенная в руках одного человека, князя, могла удержать государственный организм от катастрофы. Но к сожалению, после смерти владимиро-суздальского князя Константина, на Руси не было фигуры достойной Владимира Мономаха и Всеволода Большое гнездо. А пришедший к власти в Владимиро-Суздольского княжестве, князь Юрий Всеволодович, оказался человеком небольшого ума и неуёмных амбиций.
После смерти Чингисхана западная часть монгольской империи была выделена его внуку Бату, который поставил своей задачей завоевать все земли вплоть «до последнего моря». В 1235 году монголы разгромили Волжскую Булгарию, а затем начали готовиться к походу на Русь.
Наибольшим политическим влиянием в это время пользуются четыре княжеские ветви, управлявшие соответственно четырьмя землями: это черниговские князья, «Ольговичи», смоленская ветвь Ростиславичей, волынские князья, потомки Изяслава Мстиславича, и потомки Юрия Долгорукого. Исключая Волынь, где в период 1205–1219 года, а частично и позже, велась внутридинастийная борьба, завершившаяся победой Даниила и Василька Романовичей. Междоусобные конфликты внутри этих земель были в первой трети XIII века единичны. При этом князья других ветвей на «чужие» земли не посягали.
Но война начавшаяся в 30 годах XIII века, представляла собой одну из самых длительных и ожесточенных междоусобиц в истории Руси. В ходе неё черниговские, смоленские и волынские князья несли серьезные людские и экономические потери. Князья суздальской ветви, напротив, почти не принимали в усобице участия. Походы Ярослава Всеволодича на юг, в 1236 года и зимой 1239–1240 года, не сопровождались серьезными военными столкновениями.
Основная же борьба шла между четырьмя сильнейшими ветвями за столы, не закрепленные за определенными династиями. Одним из них был Киев, сохранявший статус номинальной столицы Руси, другим, Новгород, где решающую роль в выборе князя играло местное боярство. Третьим же с конца XII века стал Галич. Здесь в 1199 году пресеклась местная династия, и на «Галицкое наследство» стали считать себя вправе претендовать представители всех сильнейших княжеских ветвей. Активностью междоусобной борьбы за Киев, Галич и Новгород были наполнены первые два десятилетия XIII века.
Успешнее других вели борьбу за «общерусские» столы смоленские Ростиславичи. В Киеве с 1212 года утвердился Мстислав Романович, Ростиславов внук; после гибели Мстислава на Калке ему наследовал племянник Владимир Рюрикович. В Галиче в конце 1210 года обосновался двоюродный брат Мстислава Романовича Мстислав Мстиславич. Лишь в Новгороде князья в 1220г оду менялись часто, но обошлось без серьезных столкновений. Однако после смерти Мстислава Мстиславича ситуация стала резко обостряться.
Первым симптомом конфликта была война начатая в 1228 году Где Владимир Рюрикович Киевский, Михаил Всеволодич Черниговский и половецкий хана Котяна выступили против Даниила Романовича Галицкого, прибегнувшего к польской помощи.
В последующие годы, до 1232 года, Михаил Всеволодич был в основном занят борьбой с Ярославом Всеволодичем, братом владимирского великого князя Юрия, за новгородский стол, окончившейся победой Ярослава, а Даниил Романович, борьбой за Галич с венграми, шедшей с переменным успехом
В 1231 году, когда неудача Михаила в Новгороде стала уже очевидной, он предпринял первую свою попытку претендовать на Киев: благодаря союзу, который Владимир Рюрикович заключил с Даниилом, эта попытка была нейтрализована.
Даниил Романович, в 1234 году, сумел изгнать венгров из Галича. После этого военные действия распространились на Киевщину и Черниговщину. Михаил в союзе с князем Изяславом вскоре выступил в поход на Киев.
Даниил пришел на помощь Владимиру Рюриковичу; Михаилу пришлось отступить к Чернигову, а Изяслав бежал к половцам. Даниил и Владимир вторглись в Черниговскую землю, захватили, действуя в союзе с двоюродным братом Михаила Мстиславом Глебовичем, несколько городов по Десне, затем осадили Чернигов, вынудив Михаила уйти из своей столицы. По соглашению с черниговцами в городе сел Мстислав Глебович; но затем Михаилу удалось нанести поражение войскам Даниила Романовича, после чего Даниил и Владимир вернулись к Киеву.
Тем временем Изяслав привел половецкое войско. Под Звенигородом оно нанесло поражение Даниилу и Владимиру, причем киевский князь попал в плен. Изяслав занял киевский стол, а Михаил, развивая успех, овладел Галичем.
В 1235–1236 году на территориях Галицкой и Волынской земель шли военные действия между Михаилом и Изяславом, с одной стороны, в союзе с половцами и польским князем Конрадом Мазовецким, и Даниилом и Васильком Романовичами, с другой, в союзе с Владимиром Рюриковичем и литовцами.
Даниил пытался отвоевать у Михаила Галич, но добился возвращения только Перемышля. Владимир, освободившийся из половецкого плена за выкуп, вернул себе киевский стол, но вскоре уступил его Ярославу Всеволодичу, пришедшему из Новгорода, в 1236 году.
Лишь только В 1238 году, узнав о гибели своего старшего брата Юрия в бою с монголами на реке Сить, Ярослав вынужден был уйти из Киева и сесть на освободившийся владимирский стол. Михаил после этого занял Киев, оставив в Галиче своего сына Ростислава. Вновь перешел в руки черниговских князей и Перемышль.
Но торжество Ольговичей было недолгим. В 1239 году Даниил вернул себе Галич. Осенью того же года татары захватили Переяславль и Чернигов, подступали и к Киеву. Зимой 1239–1240 году, несмотря на нашествие татаро-монгол и гибели брата, в поход на Юг Руси выступил Ярослав Всеволодич. Михаил бросил Киев и бежал в Венгрию. Ярослав захватил город Каменец, взяв в нем в плен жену и бояр Михаила. В Киеве сел князь из смоленской ветви Ростислав Мстиславич, очевидно, его вокняжение произошло с санкции Ярослава. Но вскоре Даниил захватил Ростислава и оставил в Киеве своим наместником боярина Дмитра. Это был уже канун похода Батыя на Киев.
Эта перманентная междоусобная война на Юге Руси исключила возможность объединения сил для отпора монгольскому удару. Показательно, что она продолжалась не только после разорения Батыем Северо—Восточной Руси, но даже тогда, когда монголы захватили Переяславль и Чернигов. Князей—противников, похоже, больше заботила междоусобная борьба, чем приближающееся нападение внешнего врага. В одиночку же пытаться противостоять монгольским войскам было невозможно.
Таким образом, перед нашествием монгол Русь оказалась раздроблена на 13 княжеств с центром в Киеве: Смоленское, Городенское, Турово-Пинское, Волынско-Владимирское, Муромское, Смоленское, Суздальское, Рязанское, Черниговское, Галицкое. Еще четыре «русские земли» не имели князей, это новгородские земли, псковские земли, города Галич и Переяславль.
Первой жертвой монголов стала Рязань. До прихода монгол местные властители Глеб и Константин решили овладеть всем княжеством. Они созвали совещание князей в Исхадах, где напоили конкурентов и перерезали всех вместе с боярами и с дружиною, для этого они прибегли к помощи извечных врагов Руси, половцам. Но и на этом не наступил мир: бывший в отъезде и потому уцелевший князь Ингварь Игоревич в 1219 году в союзе с владимирцами вернул себе княжество.
И теперь рязанский князь Юрий Ингваревич оказался один на один с грозным врагом, Он отказался подчиниться монголам и выплатить им дань. Но русские князья не пожелали откликнутся на призыв рязацев и объединиться перед лицом нового и грозного врага. Известно, что Владимирское и Рязанское княжества издавна враждовали. Рязанцы, оставшиеся в одиночестве, были разбиты в пограничном сражении, а после пятидневной осады монголы взяли приступом и сам город, вырезав всё население.
После взятия Рязани монгольское войско вторглось во Владимирское княжество, где было встречено великокняжеской дружиной под руководством сына великого князя. В битве под Коломной русское войско потерпело поражение. Используя растерянность русских князей перед лицом нависшей опасности, монголы последовательно овладели Москвой, Суздалем, Ростовом, Тверью и другими городами. 7 февраля 1238 года после 5-дневной осады пал Владимир. Город был подожжён, большинство жителей погибло, а оставшиеся угнаны в рабство. В огне пожара погибли ценнейшие памятники литературы, искусства, архитектуры. Всего в течение февраля монголы разрушили 14 городов.
В битве на реке Сить, 4 марта 1238 года, войско владимирского князя Юрия Всеволодовича было разгромлено, а сам князь погиб в битве. В этот тяжелейший период для Русской земли, никто из южных князей не пришёл на помощь. Все с злорадством думали, что эта беда пройдёт мимо него.
Сильнейший удар, нанесенный татарами Батыя по древнейшим центрам Владимиро-Суздальского княжества в 1237-1238 году, привел к исчезновению с карты Восточной Европы этого политического образования как реально существующего государства.
Теперь, после разгрома владимирского княжества, монголы устремились на север в новгородские земли, разоряя и сжигая селения, они захватили город Торжок. Однако в 100 километров от Новгорода монголы повернули обратно. В 1239 году степняками были сожжены Муром и Гороховец.
Политическая раздробленность русских княжеств помогла монголам быстро захватить и южные земли. В период затишья русские князья, как умалишённые, по прежнему продолжали кровавую междоусобицу. Полагая, что монголы ушли в степи, удовлетворившись разгромом Северо-восточной Руси. Хотя в Южной Руси прекрасно было известно в подробностях о походе Батыя на Северо—Восток Руси. Времени подготовиться к отражению удара у князей, правивших к западу от Днепра, было достаточно, но они повели себя крайне опрометчиво и пассивно.
Поведение южнорусских князей в 1240 году, резко контрастирует с тем, что имело место в 1223 году, во время первого монгольского похода в Восточную Европу. Тогда три сильнейших князя Южной Руси, Мстислав Романович Киевский, Мстислав Святославич Черниговский и Мстислав Мстиславич Галицкий, сумели договориться о совместном выступлении, организовали вокруг себя других южнорусских князей и предприняли против монголов наступательную операцию. Более того, была достигнута договоренность и с Юрием Всеволодичем Владимирским, хотя и в пустую.
Во время же походов на Южную Русь фиксируется лишь одна попытка вступить в открытое сражение: осенью 1239 года, когда татары осадили Чернигов, князь Мстислав Глебович попытался извне прийти на помощь осажденным, но был разбит. А сильнейшие князья Южной Руси того времени, Михаил Всеволодич, княживший в 1238–1239 годах в Киеве, и Даниил Романович Волынский позорно бежали, не дожидаясь подхода татар. Причем Михаил, находясь осенью 1239 года в Киеве, даже не попытался помочь обороне своего родного Чернигова.
За взятием Переяславля и Чернигова последовало падение, 6 декабря 1240 года, после ожесточенных боев, древней русской столицы, Киева. Затем завоеватели двинулись на Галицко-Волынскую землю. Здесь только небольшие города Каменец и Данилов смогли устоять перед натиском захватчиков, а остальные предпочли сдаться.
В результате походов войска Монгольской империи под командованием внука Чингисхана Батыя на Северо—Восточную и Южную Русь и серии политико—административных мер, проведенных завоевателями, русские земли попали в зависимость от монгольских ханов. До 60 годов XIII века, верховными сюзеренами Руси считались монгольские императоры, великие ханы в Каракоруме, которым по большому счёту было не до Руси. Но после 60 годов, западный улус империи Чингизидов, Золотая Орда, стал полностью самостоятельным государством, и русские княжества остались в вассальной зависимости только от него.
Татаро-монгольское нашествие, паровым катком прошедшееся по русским землям в XIII веке, разделило историю нашей страны на «до» и «после». Силы Батыя огнём и мечом подчинили раздробленные княжества, сея смерть и разрушения: множество людей погибло. Русь впервые оказалась в новой политической реальности, попав под продолжительное влияние пришельцев с Востока. Начался длительной период ига.
Основной причиной поражения русских и столь долгой зависимости Руси от Золотой Орды стала междоусобица. Княжества Руси, постоянно воевавшие между собой, так и не смогли объединиться перед общей угрозой. Впрочем, даже объединённое русское войско едва ли могло противостоять монгольским полчищам. Их численность по разным оценкам составляла несколько десятков тысяч человек, а дружина любого из восьми крупнейших княжеств насчитывала не более 5 тысяч.
Разгромив русские княжества, часть кочевников ушла на Волгу, другая же двинулась в новый набег, теперь уже на Западную Европу. На Руси не осталось ни оккупационной администрации, ни воинских гарнизонов. Князья, руководствуясь древними правилами престолонаследия, продолжали владеть своими обезлюдевшими уделами, место великого князя владимирского после гибели Георгия Всеволодовича в 1238 году, по праву старшинства занял его брат Ярослав, пришедший со своей дружиной из Киева.
На протяжении XIII-XVвеков было отчётливо видно, как одни русские князья призывали на Русь монголо-татар, чтобы свести счёты с другими русским князьями. В годы татаро-монгольского ига усобица только усилилась, князья продолжали враждовать и периодически прибегали к военной помощи монголов для борьбы друг против друга теперь за ханский ярлык, документ, подтверждающий право князя на власть. Эта вредоносная политика безумных русских князей прекрасно устраивала монгольских правителей, они её с скрупулёзно поощряли и развивали.
До возвращения хана Батыя из Западного похода никто из князей русских в переговоры с ним не вступал и дани ему не платил. А это все-таки ни много ни мало, а четыре года после падения Владимира. Северо-Восточная Русь вплоть до 1252 года была предоставлена самой себе. Но в 1246-м году отравленную чашу с вином принял из рук царицы в Каракоруме князь Ярослав Всеволодович.
Затем между Александром и его братом Андреем возник спор о великом княжении. В 1252 году Александр Невский пригласил ордынского полководца Неврюя, чтобы свергнуть с владимирского престола своего брата Андрея. Из улуса хана Сартака, который находился между Волгой и Хопром, ордынцы двинулись на Владимир и Переславль.
Дружина Андрея была разбита, а Переяславль и Суздаль разрушены, а сам князь бежал в Новгород, а затем и еще дальше в Швецию. Великим князем становится Александр Невский. Бесчисленное множество русских угодило в ордынский плен, так и не увидев больше родных пределов. Это была первая рать после Батыева нашествия, вмешавшаяся в междоусобный конфликт русских князей.
После правления Александра Невского сложилась практика, при которой ярлык на владимирское великое княжение получал в Орде один из князей этих княжеств, правда, не всех, а только тех, где правили потомки Ярослава Всеволодича, первого великого князя владимирского, чьи права были признаны Ордой.
К концу XIII века Руси находилась в глубочайшем экономическом упадке. Нашествие Батыя, перепись населения для выплаты дани при Берке, набеги Литвы и немецких рыцарей, междоусобные войны князей привели к невиданному ранее падению экономики и бедности населения. После смерти в 1276 году, великого князя Василия Ярославича великим князем стал Дмитрий Александрович Переяславский. Андрей был князем Городецки. Младший Даниил правил в Москве, став в последствие родоначальником московской ветви рюриковичей.
В это время, в ходе спора из-за ростовского наследства, Михаил Глебович Белозёрский и Константин Борисович были изгнаны, а всем Ростовским княжеством овладел Дмитрий Борисович. Константин нашёл убежище у Дмитрия Александровича, Дмитрий Борисович стал готовиться к обороне, но великий князь помирил братьев.
В 1279 году Дмитрий построил крепость Копорье в Новгородской земле и собирался оставить там свой гарнизон, но новгородцы опасались постоянного военного присутствия князя на их земле. Конфликт разрешился в пользу Дмитрия, когда он разорил новгородские земли по реке Шелонь.
Но с 1281 года Дмитрий и Андрей начали борьбу за ярлык на великое княжение. В этом же году Андрей Городецкий получил ярлык на княжение у хана и с татарским войском Кодая и Алчидая пришёл под Муром, где к нему присоединились Фёдор ярославский, Константин ростовский и Михаил стародубский. Дмитрий не предпринял встречных действий, уехал в Копорье. Переяславль был взят и сожжён. Новгородцы не пустили Дмитрия в Копорье и вынудили оставить город псковского князя Довмонта, который перед этим женился на дочери Дмитрия Марии и совершил грабительский набег на Ладогу.
Андрей был принят новгородцами на княжение, а Дмитрий после ухода татар вернулся в Переяславль и начал собирать войско. Тогда новгородцы со Святославом Ярославичем тверским и Даниилом московским выступили против него и без сражения заключили мир на всей воле своей. Дмитрий отказывался от Новгорода, но тем не менее хан послал новую карательную экспедицию во главе с Тукатемиром и Алынем, разорившую Рязань, Владимир, Суздаль и вновь Переяславль.
Дмитрию удалось бежать к Ногаю. В 1282 году умер Менгу-Темир, и его место занял Туда-Менгу, при котором преобладание улуса Ногая над волжской частью Орды стало существенным. Великое княжение было возвращено Ногаем Дмитрию в 1283 году, удельные князья смирились с этим. По приказу Дмитрия в Костроме был убит советник Андрея Семён Тонилиевич, а в 1284 году князь Андрей вместе с братом и татарами ходил на Новгород, и тот был вынужден подчиниться Дмитрию, причём под контроль последнего перешёл Волоколамск.
В 1285 году Андрей пришел с татарами на Русь, чтобы занять стол во Владимире, но объединенная рать была разбита полками Дмитрия. Было убито множество татар, большое количество знатных бояр из земель князя Андрея попали в плен. Эти события повергли в шок правителей Золотой Орды, посчитав их опасным мятежём.
В 1293 году ордынский хан вновь даровал ярлык Андрею Александровичу. Это известие вызвало большое неудовольствие удельных князей. Против ханского решения выступили великий князь Владимирский, Новгородский и Переславский Дмитрий Александрович, Даниил Московский, Михаил Тверской, Святослав Можайский, князь Псковский Довмонт и другие князья.
Но, Новгородская республика и Золотая Орда были заинтересованы в ослаблении Владимирского великого княжества, ситуацию так же осложняла и борьба между Золотой Ордой и «дунайским улусом» кипчака Ногая.
В 1293 году князь Андрей, находясь в кровавой распре со своим братом Дмитрием призвал себе на помощь татар, «Дюденева рать». Татары выбрали самый короткий путь до города Владимира. Перейдя Оку орда напала на Муром и взяла его приступом. Горожане оказались неготовы к нашествию и не смогли оказать достойного сопротивления. В степь отправилась большая колонна новых рабов из числа жителей рязанских земель.
К Дюденевой рати присоединились союзники: полки княжества Городецкого, Смоленского и Ярославского. Первым под удар попала древняя столица княжества, Суздаль. Город подвергся разграблению и сожжению, тысячи жителей были уведены в полон. Следующей целью стала столица Северо-Восточной Руси, Владимир.
Захватив столицу главного врага нашествие разделило силы. Часть отрядов отправятся грабить суздальскую землю: Ростов, Юрьев, Углич, Коломна, Клин, Звенигород, Можайск и Москва, станут жертвами карательного похода.
Князь Дмитрий Александрович бежал в Псков к своему дяде, коалиция потеряла своего лидера, казалось что все потеряно, но Флаг сопротивления подобрал юный Тверской князь, Михаил Ярославич.
После того, как Новгород вышел из коалиции сопротивления, татарам и их прихвостням, оставалось подавить последний оплот сопротивления, Тверь. Однако, планам Дюденя не суждено было сбыться. Так как достигнув главных стратегических целей похода и потеряв множество воинов, Дюдень предпочел не испытывать судьбу и отступил в Переславль. Город был больше не нужен и подвергся жесточайшему разорению, от столицы княжества осталось пепелище. Орда отступила в степь, уводя с собой выживших жителей Переславля.
По условиям мира Дмитрий отказался от владимирского княжения, но Андрей признал его права на Переяславль. В конечном итоге, Андрей Городецкий стал великим князем и был самым презираемым из них за всю историю. Карамзин напишет о нем: "Никто из князей Мономахова рода не сделал больше зла Отечеству, чем сей недостойный сын Невского" .
В дальнейшем, вплоть до конца XIV века, проходил период политической раздробленности , когда в геометрической прогрессии происходило дробление и образование самостоятельных княжеств, во главе с алчными и беспринципными правителями. Ну, а татары, покорив одних князей, сочли возможным вовсе не считаться с интересами тех князей, кто их пригласил, и наложили тяжкую дань как на тех, так и на других.
С середины XIII века Суздальская Русь представляла собой пеструю мозаику быстро обособляющихся удельных княжеств, как старых, так и новых, возникших уже после монголо-татарского нашествия.Тем не менее, сам титул Великого князя Владимирского сохранялся, и обладание им по прежнему давало немалые политические преимущества.
Так как, ярлык на Владимирское княжении с середины XIII века выдавал Золотоордынский хан. Михаил стал первым князем, которому было поручено собирать в Орду дань с той части Руси, которая была подвластна великому князю Владимирскому.
В начале нового столетия московский престол унаследовал князь Юрий, который после смерти хана Тохты начал борьбу за великокняжеский ярлык с тверским князем Михаилом Ярославичем.
Хотя первоначально татары более или менее соблюдали правило старшинства при наследовании ярлыка, но уже в 1317 году это правило было нарушено в пользу Юрия Данииловича Московского и в обход дяди, Михаила Ярославича Тверского. Воспользовавшись сменой власти в Орде, Юрий едет в Сарай к новому хану Узбеку, где, женившись на ханской сестрице Кончаке, получает заветный великокняжеский ярлык. Тем самым вызвав у него ненависть и злобу против московского выскочки. В 1305 году Михаил пошёл с войском на Москву, но взять её не сумел.
Первоначально Михаил Тверской вынужден был признать право московского князя на великокняжеский престол. Но после того как московско-ордынская рать предалась грабежам и разбоям, он пошел войной против князя Юрия и ханского посла Кавдыгая.
Под Костромой Михаил Ярославич без боя уступил Великое княжение Юрию. Но вскоре Юрий Московский убедил Кавдагыя вторгнуться в Тверскую землю. По приказу Кавгадыя пришло воевать с Тверью и новгородское войско. Под Торжком новгородское войско было разбито Михаилом Тверским, после чего Михаил двинулся против москвичей.
Бортеневская битва произошла 22 декабря 1317 года в вблизи деревни Бортенево, у ручья Астраганец. «И была битва великая и сеча злая, и помог Бог князю Михаилу Ярославичу Тверскому, и побежал князь великий Юрий Данилович Московский… А Кавгадый повел дружные свои стяги повреши и неволею сам побежал в станы» .
В плен был захвачен ханский темник, он же ханский посол Кавгадый и жена московского князя, она же сестра хана орды, Узбека, Кончака, которая от «великой скорби» вскоре умерла.
Московский князь поехал в Сарай, и, обвинив своего соперника в отравлении ханской сестрицы, подписал ему смертный приговор. Орда не простила Тверскому князю своего позора. В следующем 1318 году Михаил Ярославович был вызван в Сарай. Состоялся ханский суд, после которого князя заключили в колодки. Узбек казнил Михаила Тверского близ реки Терек и подтвердил права Юрия Московского на великокняжеский ярлык.
В первые годы XIV века Московское княжество резко расширило свою территорию на весь бассейн Москвы-реки, претендовало на Новгород и поддерживалось митрополитом Петром и Ордой. В 1325 году конфликт между Москвой и Тверью вспыхнул с новой силой. Новый тверской князь Дмитрий Грозные Очи поехал в Сарай, где поведал хану о многих «лихих делах» Юрия и Кавдыгая, в том числе утайке ими части ордынской дани. Узбек пришел в неописуемую ярость, казнил Кавдыгая и лишил Юрия ханского ярлыка.
Во время процедуры передачи этого ярлыка Дмитрию Тверскому тот не смог сдержать своих эмоций и на глазах Узбека зарубил московского князя. За совершенный самосуд тверской князь также поплатился жизнью, но ярлык на великое княжение был передан не новому московскому князю Ивану Даниловичу Калите, а его сопернику, новому тверскому князю Александру Михайловичу. В то же время, это была последняя силовая смена великого князя Ордой.
Сбором дани с жителей Руси занимались ордынские чиновники баскаки. В августе 1327 году из-за рядового бытового конфликта в Твери неожиданно вспыхнуло мощное антиордынское восстание, в ходе которого были перебиты все монгольские баскаки во главе с братом Узбека Чолханом. Узнав о произошедшей трагедии, Узбек послал на Русь карательное войско, к которому с большой охотой присоединился и московский князь, встретивший татар «хлебом-солью» у пограничной Коломны.
После разгрома Твери новым великим князем стал Иван Калита который вместе с ханским ярлыком получил и право сбора дани со всех русских земель, поскольку монголы вынуждены были отказаться от института баскачества на Руси. В 1330 годах московский князь Иван Данилович добился от хана Узбека права собирать дань самостоятельно, за что получил прозвище Калита. Это обстоятельство позволило ему не только контролировать все денежные потоки, но и утаивать значительную часть «ордынского выхода» в Москве, что способствовало росту экономического и политического могущества его княжества. При нем же наконец прекратились бесконечные «татарские рати» и «бысть тишина велика» по
всей русской земле.
С тех пор ордынские войска не действовали в этот период против держателей ярлыка, но многократно вторгались на территорию других русских княжеств, не желавших платить дань. В 1333 году татары вместе с москвичами, ходили в Новгородскую землю, отказавшуюся платить дань в повышенном размере и впервые в истории принявшую литовского князя.
В 1334 и 1340 году Калита вместе с Дмитрием Брянским, и Товлубием, ходили против Ивана Смоленского, вступившего в союз с Гедемином и отказавшегося платить дань Орде. В 1342 году москвичи вместе с Ярославом Пронским и татарами выступили против Ивана Картопола, так же не пожелавшего платить дань. Кроме этого, войска великого князя, во главе с Семёном Гордым, ходили против Новгородской республики в 1341 году и против Смоленского княжества в 1351 году. Татары так же оказали помощь в этом походе.
При Иване Калите значительно возросла экономическая и политическая мощь московского боярства, которое, превратившись в сплоченную военно-служилую корпорацию, стало главными защитником прав своего сюзерена на великокняжеский ярлык, что, также сыграло решающую роль в объединении русских земель вокруг Москвы. Этому способствовала военно-политическая ситуация, которая сложилась в Золотой Орде, в середине XIV века.
В первой половине XIII века раздробленные древнерусские княжества в результате монголо-татарского нашествия оказались разделены на две большие части. Северо-восточная Русь оказалась под властью монгольского хана. Княжества Юго-западной и Южной Руси попали в зависимость от Литвы и Польши.
К концу XIII – началу XIV веков оформились два основных центра притяжения, две силы. Это Владимирское, затем Московское княжество, и Великое княжество Литовское, которое, собственно, и великим стало благодаря поглощению старинных русских земель. Этнически русские земли составляли 9/10 его территории Великого княжества Литовского. В национальном составе Литовского княжества преобладали именно славяне, предки нынешних украинцев, белорусов и отчасти русских.
Ослаблением древнерусских княжеств в полной мере воспользовалось княжество Литовское. «В то время как на востоке русские князья принуждены были ездить с поклоном к ханам степных варваров, на западе шла борьба с сильными врагами, которые начали грозить Руси еще прежде татар. Тотчас по занятии старшего стола, в 1239 году, Ярослав должен был выступить против Литвы, которая воевала уже в окрестностях Смоленска; великий князь победил литовцев, взял в плен их князя. Но у Литвы оставалось много князей и много силы» .
Князь Александр Невский распорядился возвести в 1239 году городки на Шелони; он же старался упрочить свое влияние в Полоцке. Литовский князь Миндовг, в свою очередь, стремился расширить свои владения за счет древнерусских земель. На западных границах усилившаяся Литва становилась постоянной угрозой для Московского княжества, поскольку претендовала на верховенство во всех русских землях. Литовская власть за счёт большого числа православных жителей и правящей элиты была привлекательнее власти Золотой Орды.
После нескольких смутных десятилетий конца XIII – начала XIV веков, когда на литовском престоле часто менялись князья, в результате очередного заговора Литву в 1316 году возглавил Гедимин. Этот был политик, основавший династию великих литовских князей и заложивший основы литовской государственности.
За четверть века своего правления Гедимин постепенно овладел Полоцкой, Витебской, Пинской, Волынской и другими землями на юго-западе, а на востоке его власть распространилась на Черниговские и Курские земли. В целом русские земли в Великом княжестве Литовском к концу правления Гедимина в 1341 году превышали две трети всей территории государства. Политику Гедимина активно продолжил его сын Ольгерд, который, стремясь к распространению своей власти на Северо-Восточную Русь, понимал, что достичь цели можно только после разгрома Московского княжества. Между Москвой и Вильно началось острое соперничество за влияние на русские земли.
Видя постепенно нарастающее могущество Московского княжества на северо-востоке Руси, новый правитель Литвы Ольгерд вместе со своим братом Кейстутом устремился на восток и покорил сначала Витебское княжество, а затем ударил по Можайску. В период с 1346 по 1360 годы Ольгерд вел ожесточенную борьбу с новгородскими, псковскими и брянскими землями, с переменным успехом то захватывая, то также быстро теряя захваченные территории.
Когда у князя Московского Дмитрия Ивановича начался длительный конфликт с тверским князем Михаилом , который на правах родственника обратился за помощью к Ольгерду.
Великий литовский князь под благовидным предлогом защиты тверского родственника, в 1368 году, неожиданно вторгся в московские пределы. Но он не смог взять Москву, однако сумел разорить окрестностей города, пленить большое количество людей и угнать множество скота.
Впервые за последние 40 лет Московское княжество подверглось неприятельскому нашествию. Период мирного развития княжества, который начался с Ивана Калиты, был нарушен литовским князем Ольгердом. В конечном итоге, после трёх походов на Москву, это противостояние выиграл московский князь, который все эти годы наращивал силы, а Литва их теряла.
После смерти Ольгерда в 1377 году на престол взошел его сын Ягайло. Именно начало правления нового литовского князя оказалось самым противоречивым и судьбоносным как в развитии собственно литовской государственности, так и в отношениях Москвы и Литвы. Прежде всего следует отметить, что цель восточной политики у Литовского княжества не изменилась, она по-прежнему была направлена против укрепления Москвы.
После того как, с 1359 года, в Золотой Орде началась «великая замятня», связанная с нескончаемой междоусобицей и частой сменой ханов, боровшихся друг с другом за власть и правивших одновременно в разных частях Орды. Западная её часть оказалась под контролем темника Мамая, который правил от имени марионеточных ханов и около 1370 года вышел на лидирующие позиции в Орде. Тогда же в условиях борьбы Москвы против Твери и Вильно Мамай занял ярко выраженную пролитовскую позицию. Ольгерд возобновил выплаты дани Мамаю с южнорусских земель, в то время как Дмитрий Иванович московский с 1374 года с 1374 года, прекратил выплаты. Это стало одной из причин переориентации князей
спорных между Вильно и великим владимирским княжением территорий на Москву.
В 1353 году на Русь пришло страшное бедствие, эпидемия чумы, унесшая жизни сотен тысяч русских людей, в том числе великого князя, его брата Андрея, митрополита Феогноста и многие других кремлевских обитателей. В результате единоличным правителем Москвы и всего Великого Владимирского княжества стал средний сын Ивана Калиты Иван II Красный Особых талантов и достижений за этим князем замечено не было, но именно при нем в 1354 году митрополичий престол возглавил архиепископ Алексий , который сыграл исключительно важную роль в истории Средневековой Руси.
В 1378 году Дмитрий наголову разгромил карательное ордынское войско на реке Воже, после чего ставший с помощью среднеазиатского правителя Тимура ханом в восточной части Орды Тохтамыш начал наступление на Мамая. В 1380 году Мамай в союзе с новым литовским князем Ягайло выступил против Дмитрия, но Дмитрий вывел войска за Оку и разбил татар до подхода литовцев в Куликовской битве.
Но с исчезновением старой политической структуры уходила в прошлое и единая этническая общность под названием Русь. На территории Северо—Восточной и Северо—Западной Руси начинается складывание великорусской народности, на землях же, вошедших в состав Литвы и Польши – Галичина, украинской и белорусской народностей.
Если в домонгольский период он обозначал либо совокупность русских земель в целом, либо «Русскую землю» в Среднем Поднепровье, то во второй половине XIII–XIV века в разных частях Руси обозначилась тенденция прилагать это название к своей земле.
Так, в XIV столетии в Северо—Восточной Руси стали называть «Русской землей» территории, на которые распространялась власть великого князя владимирского, Владимиро—Суздальскую землю вкупе с Новгородской.
К концу XIV столетия на бывших землях Киевской Руси складывается, таким образом, двухполюсная политическая система, окончательно определяется доминирующая роль двух государств – Великого княжества Литовского и Великого княжества Московского. Остальные политические образования либо зависели от них, как Новгородская земля и окончательно выделившаяся из нее Псковская земля, признававшие своим верховным правителем великого князя московского, либо, будучи формально самостоятельными, фактически были несравнимо слабее, как Тверское, Нижегородско—Суздальское, Ярославское и Рязанское княжества.
Пришедший к власти в Москае Василий I Дмитриевич, стал первым великим князем владимирским, который взошел на стол без того, чтобы по смерти предшественника лично съездить за ярлыком в Орду, поскольку никто из русских князей не осмелился оспаривать у Василия великое княжение.
К 1392 году, под власть Москвы отходила огромная территория в Среднем Поволжье и Поочье: Нижегородское княжество,, Муромское, с середины XIV в. зависимое от Москвы, но сохранявшее формальную самостоятельность, Мещера, которой владел уже Дмитрий Донской, но как «куплей» , без ярлыка, и Тарусское , одно из верховских княжеств Черниговской земли, чьи князья были союзниками Москвы.
Однако восшествие нового Великого князя вызвало чрезвычайный интерес у Великого князя Литовского Витовта, претендовавшего на все русские земли. Под влиянием московского митрополита Киприана, благоволившего Витовту, Василий женился на дочери литовского князя Софье. Вместе с тем, Москва продолжила политику собирания русских земель. Василий Дмитриевич воспользовался поражением хана Тохтамыша, получил в Сарае ярлыки на Нижний Новгород, Муром и Таруссу. В результате конфликта с Великим Новгородом Москва получила важные торговые центры – Торжок и Волоколамск.
После бегства Тохтамыша власть в Орде получил эмир Едигей. а Витовт тем временем овладел Смоленском. В это же время Москва отняла у Новгорода Вологду и Устюг, на которые претендовала Литва.
Все своё правление Василию I приходилось лавировать между Вильно и Сараем, где за это время сменилось двенадцать ордынских «царей», многие из которых были ставленниками Витовта. Кроме того, Василий вел постоянную, чаще удачную, борьбу с Великим Новгородом, а также жёстко отстаивать свои законные права на Нижний Новгород в борьбе с рязанским князьями.
Завещать свою власть Василию I пришлось самому младшему, оставшемуся в живых, сыну Василию. Малолетний наследник не воспринимался легитимным правителем своими дядьями, братьями Василия I, прежде всего Юрием Звенигородским. Поэтому Василию I пришлось назвать регентом над своим малолетним сыном своего зятя – Витовта Великого. Это отразило непомерное усиление Литвы по отношению к Москве. Но именно после смерти Витовта, который по сути стал гарантом сохранения преемственности московской линии Рюриковичей, братья Василия I «потеряли страх» и решили свергнуть Василия II, ввергнув страну в пучину 25 летней феодальной войны. Тем самым, застопорив весь ход исторического
процесса построения русского государства.
|
|
В начало страницы |
Россия, территория смуты.
Феодальная война в московском княжестве в 1425–1453 году.
Многие исторические события, происходившие в России в минувшие века, оказали значительное влияние на её дальнейшее развитие. Хотя вторая половина правления московского князя Василия I не была богата событиями, если не считать новую войну с Новгородом в 1417 году, в результате которой Москва присоединила к себе Вологду. Одной, феодальная война, разразившаяся в XIV веке и продолжавшаяся с 1433 по 1953 год оставила глубокий след в истории Русского государства, определив дальнейший ход её исторического процесса.
От времени Куликовской битвы до Стояния на реке Угре прошло ровно 100 лет. Возможно, ордынская зависимость могла бы быть сброшена и быстрее. Однако делу усиления Московской Руси помешала длительная феодальная война, междоусобица между потомками Дмитрия Донского, в которую со временем были втянуты не только вся правящая верхушка но и большинство простого люда. Она оказала существенное влияние на процесс политического объединения русских земель вокруг Москвы, во второй четверти XIV века. Усилив противоречия среди русских князей, в связи с выбором путей и форм централизации государства в обстановке татарских набегов и литовской экспансии.
Так как сама суть феодальной раздробленности состоит в том, что это была на тот период времени форма государственно-политической организации русского общества, которая устраивала множество удельных князей и многочисленные боярские группировки, с их алчными и меркантильными интересами. Именно эта форма соответствовала комплексу относительно небольших феодальных миров, не связанных друг с другом, в сочетании с государственно-политическим сепаратизмом местных боярских союзов, что было весьма благоприятно для правителей Золотой Орды и её алчных соседей на Западе.
Но рассказать о том, как все происходило, намного сложнее чем понять, почему так произошло. Это тем более это сложно, когда победившие правители «переписывая историю», представляли Дмитрия Шемяку воплощением зла, или Василия II и их наследников ангелами во плоти.
В августе 1382 года хан Тохтамыш разорил Москву, а осенью ханский посол, после удаления из Москвы сторонника консолидации русских земель против Орды митрополита Капрана, выдал великокняжеский ярлык Дмитрию Ивановичу, взяв его сына Василия заложником в Орду.
Издавна на Руси существовал родовой порядок престолонаследия, но после знаменитой эпидемии чумы 1353 года, в ходе которой погибло большинство членов великокняжеской семьи, он естественным образом преобразился в семейный порядок, что юридически нигде не было закреплено. По завещанию Дмитрия Донского его престол должны были наследовать его сын Василий.
Однако в завещании Дмитрия было сказано, что в случае смерти Василия престол наследует его младший брат Юрий. Эта предосторожность Донского была обоснована тем, что на момент составления завещания, в 1389 году, Василий еще не был женат, и князь заботился о том, чтобы великокняжеский престол в случае, если Василий не оставит потомства, остался у его другого сына.
Оставленный когда то в качестве заложника в Орде, в 1386 году, 14-летний Василий, сын Дмитрия Донского, бежал из Орды в Молдавию, где тогда правил господарь Петр Мушата. Это был по своей сути дерзкий побег, зимой, в метель, через степи Северного Причерноморья, причем в Молдавию княжич и доверенные слуги направились, так как путь на север, в сторону Москвы, охраняли ордынские разъезды, охотившиеся на Василия. А уже из Молдавии он через Великое княжество Литовское отправился домой. Здесь, в Литве, он неожиданно нашел себе невесту: двоюродный брат правителя Литвы Ягайло Витовт, нуждаясь в союзниках, принял беглеца со всем радушием, и вскоре Василий обручился с
Софьей, дочерью Витовта.
Отношения Москвы с Литовским княжеством надолго в общем были дружескими, хотя надо сказать, что в 1406 году зять и тесть начали войну, однако она прошла бескровно и закончилась перемирием. Однако в 1408 году Витовт захватил Одоев, а Василий в ответ атаковал литовский Дмитровец. После этого войска Василия и Витовта встретились на Угре, где после двухнедельного «стояния» был заключен «вечный» мир.
С течением времени, Великий князь Василий I, нарушив отцовское завещание передал великокняжеский престол своему 10 летнему сыну Василию II, а не младшему брату Юрию Звенигородскому. Такому решению воспротивился дядя молодого наследника, Юрий Дмитриевич, удельный князь галицкий и звенигородский. В связи с чем, на территории Московского княжества, созрел характерный для лествичной системы конфликт дяди и племянника. Здесь столкнулись две традиции наследования: старая, от брата к брату, а новая, от отца к сыну.
Все своё правление Василию I приходилось лавировать между Вильно и Сараем, где за это время сменилось двенадцать ордынских «царей», многие из которых были ставленниками Витовта. Кроме того, Василий вел постоянную, чаще удачную, борьбу с Великим Новгородом, а также жёстко отстаивать свои законные права на Нижний Новгород в борьбе с рязанским князьями.
Воспользовавшись новой «замятней» в Орде, Василий I порвал даннические отношения с татарами и перестал платить опостылевший «ордынский выход» в Сарай. Но в 1408 году, Едигей, ставший ханом Золотой Орды, совершил опустошительный набег на Русь и заставил Москву возобновить выплату дани. Однако при
Великом князе продолжало расти феодальное землевладение. А с усилением его власти происходили изъятие из ведения феодалов части судебных дел и передача их в руки великокняжеских наместников и волостелей.
27 февраля 1425 года умер великий князь владимирский и московский Василий I Дмитриевич, оставив великое княжество единственному сыну Василию. В своей церковной книге 1423 года он писал: "И даст Бог сыну моему великое княжество, и благословлю сына моего князя Василия." Могучий Витовт, дед Василия II, служил надежной поддержкой юного князя.
Смерть Василия I вскрыла противоречия между членами великокняжеской семьи, а если говорить точнее, внутри всего «гнезда Ивана Калиты». Спор шел и о судьбе великокняжеского престола, и о наследовании выморочных земель. Тем более, что в руках у малолетнего Василия II находилось не только Московское княжество, но и Великое княжество Владимирское, что давало ему большую власть над всеми другими уделами, а частично и над независимыми княжествами.
Но положение малолетнего великого князя на престоле было непрочным. Так как живы были его удельные дядья, Андрей, Петр и Константин Дмитриевичи. А старший из них, Юрий Дмитриевич, сам претендовал на великое княжение. Тем более, Юрий считал, что порядок наследования не мог быть установлен Василием I, ибо он определялся Дмитрием Донским. Юрий Дмитриевич полагал, что, согласно этому завещанию, после смерти Василия великокняжеский престол должен был наследовать именно он, князь Юрий, как старший в роде Ивана Калиты. Но всё было тщетно.
Так как теперь Московское княжество не боится соперничества других русских князей за ярлык, да и роль Орды не важна. Суздаль и Нижний Новгород принадлежали Москве, Тверь слаба, а об остальных бывших великих княжествах и говорить нечего. Поэтому борьба за ярлык начинается в самом Московском княжестве.
Оскорблённый и униженный Юрий Дмитриевич отказавшись присягать новому великому князю Василию II уезжает в Галич, покидая опасно близкий к Москве Звенигород. Но за ним немедленно выступает великокняжеская рать во главе с самим Василием II и его дядями: Петром, Андреем и Константином Дмитриевичами.
Юрия, в его династическом споре, поддерживали его сыновья, Дмитрий Шемяка и Василий Косой, а так же города Галич и Звенигород, Вятка, Устюг, Новгород. Но Великий Новгород сделал ставку на Юрия Дмитриевича не из-за того, что они разделяли его притязания на власть, а из-за собственных интересов, при новом князе они рассчитывали облегчить зависимость своего города от Москвы.
Более существенное значение имел тот факт, что фактическим правителем Руси при Василии II становился его дед, великий литовский князь Витовт, что вызвало резкое неприятие у многих удельных князей и бояр видевших в этом угрозу независимости Москвы и объединившихся вокруг Юрия Звенигородского и его сыновей. Но, сразу после смерти Витовта, в 1430 году, дядя Василия II Юрий Дмитриевич заявил о своих правах на престол
Василий II, на момент получения власти мог рассчитывать на знатных бояр Москвы. Их поддержка также была исключительно корыстной. Они понимали, что все их земли и титулы держатся на великом князе, и если его заменят, Юрий Дмитриевич начнет передел земель и титулов в сторону своих сторонников. Так же на его стороне выступили Ярославль, Коломна, Кострома, Нижний Новгород и другие города. Куда важнее было то, что юного князя поддержала церковь и весь дом Калиты.
Юрий бежит из Галича в сильный и укрепленный Нижний Новгород, воевать с которым, к тому же, у Москвы в планах не было. Но с помощью митрополита Фотия, в 1428 году, был заключен Московский и Галичский мир. Для решения противоречий оба претендента решают ехать в Орду за княжеской грамотой.
В 1431 году Василий II направляется в Орду за ярлыком на великое княжение, туда же устремляется и Юрий Дмитриевич. В длительной дискуссии перед ханом Улу-Мухаммедом Василию удается победить своего соперника, уверив хана в своей вассальной преданности, тогда как Юрий опирался только на грамоту ненавистного татарам Дмитрия Донского, князя, которого ордынцы воспринимали совсем не благосклонно. Великим князем Московским продолжил быть Василий II. Тем не менее, Юрий получил в свой удел город Дмитров. На какое-то время ситуация стабилизировалось, но очень скоро пролилась кровь.
До 1433 года борьба за великокняжеский стол проходила достаточно вяло, но событие, которое произошло на свадьбе Василия II 8 февраля этого же года, резко обострило ситуацию. В ходе свадьбы Василий Юрьевич Косой был жестоко оскорблен. На Василии был богатый пояс, в котором один из московских бояр узнал вещь, принадлежавшую Дмитрию Донскому, и которую похитили из Москвы.
Софья Витовтовна срывает с племянника пояс, обвиняя его в воровстве. В ответ сыновья Юрия покидают свадьбу и отправляются к отцу в Галич, где начинается активная подготовка к войне. По дороге они разграбили Ярославль, вотчину Василия II. Вся эта история с внезапно обнаруженным, спустя 65 лет, золотым поясом была выдумана Софьей и её окружением из мести к Ивану Всеволожу, влиятельному московскому боярину, перебежавшему на сторону Юрия Дмитриевича. Вскоре после ссоры на пиру по приказу великого князя Всеволож был ослеплён.
Объединив силы, отец и сыновья разгромили московское войско в битве на реке Клязьме и заняли Москву. Юрий Дмитриевич заявил, что занимает великое княжение, а племяннику Василию отдает в удел Коломну. После поражения Василий II уехал в Тверь, потом перебрался в Кострому . Однако победа Юрия оказалась
кратковременной.
Большинство москвичей не поддержали Юрия Дмитриевича: московские бояре и служивые люди стали перебегать в Коломну; к ним присоединились и оба сына Юрия, Василий и Дмитрий, поссорившиеся с отцом. Юрий предпочёл примириться с племянником, вернув ему великокняжеский стол. Однако последовавшие затем преследования Василием бывших противников привели к выступлению в 1434 году, против Василия сначала сыновей Юрия Дмитриевича, а после разгрома москвичами Галича, его самого. В битве на берегу реки Кусь Юрьевичи взяли верх над войсками Василия II.
В марте Василий был вновь разбит под Ростовом и Юрий вновь занял Москву, но уже в июне умер от отравления, завещая Москву сыну Василию. Хотя Василий Юрьевич и объявил себя великим князем, однако младшие братья его не поддержали, заключив мир с Василием II, по которому Дмитрий Шемяка получил Углич и Ржев, а Дмитрий Красный, Галич и Бежецк.
При приближении соединённых князей к Москве, Василий Юрьевич, забрав казну отца, бежал в Новгород. Пробыв в Новгороде месяца полтора и набрав войско, пошёл в Заволочье, потом в Кострому, поплняя свою дружину, и вскоре вышел в новый поход на Москву. Но разбитый в 1435 году на берегу реки Которосль, близ Ярославля, он бежал в Вологду, откуда явился с новыми войсками и пошёл к Ростову, по пути взяв Нерехту.
Василий Юрьевич думал застать Василия Васильевича врасплох, но тот выступил из Ростова и разбил войска противника в битве на реке Черёхе в 1436 году, а сам Василий Юрьевич был взят в плен и ослеплён, за что прозван Косым, он умер в 1448 году. Василий II освободил Дмитрия Шемяку,
содержавшегося в Коломне, и вернул ему все владения, к которым, после смерти Дмитрия Красного присоединились Галич и Бежецк. Казалось, что на Руси наступил долгожданный мир, но увы, этого не случилось.
Но за видимостью добрососедских отношении между «старейшим братом» Василием II и «молодшим» — Дмитрием Шемякой скрывалась непримиримая вражда, которая ждала только случая, чтобы выплеснуться наружу. Рано или поздно князья-соперники должны были попытаться решить спор о власти в открытом противоборстве.
Те более, что после смерти младшего брата Шемяки, Дмитрия Красного, значительную часть его удела прихватил Великий князь Московский . Все эти действия Василия II Дмитрий Шемяка мог расценить как чистый грабеж, нарушение «братских» отношений, а в конечном счете и завещания Дмитрия Донского о составе удела его отца, князя Юрия Дмитриевича. Но Василий II медленно, но неуклонно стремился ограничить суверенитет галицкого князя. В 1440 году, великий князь сократил судебные привилегии Дмитрия Шемяки. Но прочных тылов, необходимых для многотрудной борьбы с Дмитрием Шемякой, у Василия II пока на востоке и юге не было.
В это время в во внутренний конфликт вмешались внешние силы в лице опального ордынского хана Улу-Мухаммед, который был низложен с престола, в 1436 году, Гияс ад-Дином и был вынужден удалиться в Крым. Однако вскоре он поссорился с местным эмиром Хайдаром, который призвал на помощь хана Сайид-Ахмада. Не надеясь устоять, Улу-Мухаммед с 3 тысячным войском покинул Крым и направился в пределы Руси, где занял приграничный город Белёв. Тем более Всилий II был обязан ему своим ярлыком на княжение.
Князь московский Василий II, категорически забыв об этой услуге, потребовал немедленно покинуть город и направил против него 40-тысячное войско. Но оно было наголову разбито татарами в 1437 году, для чего татары использовали несогласованность в русском войске и обман. Внезапное нападение татар в решающий день
произошло во время переговоров сторон. Но Улу-Мухаммед не стал задерживаться на Руси, а направился в земли Булгарского вилайета Золотой Орды, в Казань.
Утвердившись в Среднем Поволжье, хан решил восстановить господство над русскими княжествами. Свои набеги на Русь хан начал весной 1439 года. Татары заняли Нижний Новгород и затем он подступили к Москве и начали её осаду. Однако белокаменный Кремль так и остался неприступным. Улу-Мухаммед сжёг московские посады и отступил. На обратном пути он занял и сжёг Коломну.
В 1444—1445 Улу-Мухаммед совершил ещё один поход против Москвы. Его мурзы основательно опустошили восточные московские области, уведя в полон великое число народа. В ходе похода на Рязанское княжество татарам не сопутствовала удача, здесь погиб его сын Мустафа и множество татар.
В 1444 году Улу-Мухаммед начал интенсивные набеги на Нижний Новгород. Торговый и богатый волжский город по замыслу Улу-Мухаммеда должен был стать для Казани «дойной коровой». Этого ни в коем случае не хотел допустить Василий II, сам положивший глаз на нижегородские богатства. Это не остановило татарского хана. Он теперь не ограничился кратковременным набегом. За всем этим пристально наблюдали литовцы, обозначив себя отрядами на западном приграничье.
В 1445 году Хан Улу-Мухаммед взял Нижний Новгород и оттуда пошёл на Муром. Василий II с объединёнными силами удельных князей двинулся против него, и Улу-Мухаммед вернулся в Нижний Новгород. Союзные князья выставили лишь малочисленные дружины, оставив значительную часть сил на местах для защиты от литовцев. Часть удельных князей вообще отказалась выступать. Таким образом, общая численность объединённых сил русских князей едва составила полторы тысячи воинов.
В июле 1445 года в окрестностях Суздаля, в сражение москвичи были вновь наголову разбиты многочисленными татарами. Преследуя отступавших, татары «многих избиша и изграбиша, а села пожгоша, люди изсекоша, а иных в плен поведоша». Великий князь Василий и его двоюродный брат князь Михаил Верейский попали в плен, впервые и
единожды в истории Московского княжества.
Доставленный в ставку Улу-Мухаммеда Великий князь, согласился на все продиктованные ему условия мира, выплату невообразимого по тем временам выкупа, 200 000 рублей серебром, назначение во все русские города казанских баскаков для сбора выкупа и дани и выделение русских городов татарским царевичам в кормление. Фактически, спустя пятьдесят лет после Куликовской битвы, Москва оказалась в гораздо большей зависимости каких-то малоизвестных казанских татар, чем все русские земли от Золотой Орды!
Пробыв в Суздале три дня, татарские царевичи двинулись в глубь страны и, перейдя Клязьму, стали против Владимира. Однако, в отличие от обстоятельного похода на Мамая, этот поход больше напоминал плохо организованную вылазку. Штурмовать город они не решились, предпочли отправиться оттуда через Муром в Нижний Новгород.
После получения известия о пленении Василия II власть в Москве перешла к Дмитрию Юрьевичу Шемяке. Он стал на Руси старшим в роде Калиты и до тех пор, пока Василий Васильевич находился в плену, обладал великокняжеским престолом согласно традиционным представлениям о порядке наследования.
Василий, пообещав хану выкуп, получил от него войско и вернулся в Москву, а Шемяка вынужден был покинуть столицу и удалиться в Углич. Но на сторону Дмитрия перешли многие бояре, купцы и представители духовенства, возмущённые «ордынским пленением» Василия II и его приход на Москву с татарами. Фигура великого князя вызывала такое дикое неприятие и отвращение у всех.
Одна ко вкусивший сладость верховной власти, князь Дмитрий Юрьевич не собирался примириться с новым порядком вещей. Шемяка понимал, что обстановка недовольства военным поражением, пленением великого князя и протатарской политикой Василия II, сейчас благоприятствовала его властолюбивым замыслам.
В 1446 году при их поддержке Дмитрий Шемяка стал московским князем. Затем он с помощью князя Можайского пленил в Троицком монастыре Василия Васильевича и, в отместку за ослепление своего брата, обвинив Василия II в благосклонности к татарам,
ослепил его. Он был прозван народом Тёмным, и отправил навечно в Углич, а затем в Вологду. Узнав о происшедшем, князья Василий Ярославич и Семен Иванович Оболенский бежали в Литву, «а прочий дети боярские биша челом служити князю Дмитрею». На литовском порубежье находились татарские царевичи Бердедат Кудудатович, Касым и Якуб Мухаммедовичи, сохранявшие верность Василию II.
Но если до этого власть Шемяки в Москве имела какое-то обоснование традиционным порядком наследования, то теперь она становилась незаконной и с точки зрения традиции: не было санкции ордынского царя. Тем не менее, он взял на себя инициативу создания блока тех сил, которые склонялись к мысли о необходимости устранения Василия II с великокняжеского престола. Считая, что отпуск Василия II ордынцами был обусловлен их планами завладеть всей Северо-Восточной Русью, за исключением, может быть, Твери, в которой они собирались посадить на княжение Василия Васильевича.
Кроме князя Ивана Андреевича Можайского на сторону Дмитрия Шемяки перешли многие из московских гостей, бояр, старцев Троицкого монастыря. На сторону противников великого князя решительно стали влиятельные бояре Добрынские, когда-то верные сторонники Василия II, связанные, правда, с князем Иваном Андреевичем. В то время, как позиция тверского великого князя после ослепления Василия II некоторое время была неопределенной. Он присматривался к складывающейся ситуации, избегая делать опрометчивые шаги.
Всем казалось, что заговорщики одержали полную победу. Но, как показало ближайшее будущее, эта победа была пирровой. Тем более, что расстройство финансовой системы в стране заставило Дмитрия Шемяку провести денежную реформу. Но падение веса мелкой монеты больно ударило по интересам простого народа, ибо сократило покупательную способность и без того скудных накоплений монеты и привело к росту цен.
Несмотря на успех проведенной акции, положение Дмитрия Шемяки оставалось сложным. Он даже ведь не решился послать свои войска, чтобы схватить детей Василия II, а был вынужден прибегнуть к помощи владыки Ионы. Так же он пытался укрепить свои позиции за счет заключения союза с Новгородом и послал туда своих «поклоньщиков». В свою очередь новгородцы направили к нему своих послов, посадников Федора Яковлевича и Василия Степановича, которые заключили договор с новым великим князем.
Но победа Дмитрия Шемяки над Василием II вызвала крайнее недовольство у ордынских покровителей Василия Васильевича в Казани. Ответ их не заставил себя долго ждать. 17 апреля 1446 года многочисленная казанские орда двинулась к Устюгу, пытаясь в течение трёх дней взять его штурмом.
Хотя казанцы и подожгли городские укрепления, город им не удалось захватить, при этом потеряв большое число воинов. Они отошли от Устюга, получив с него «откуп, копейщину, за 11 000 денег и всякою рухлядью». Не удалось татарам взять и полон.
Тем временем среди сторонников свергнутого великого князя составился заговор, имевший целью освободить Василия II. В него входили князья Ряполовские, князь И.В. Стрига Оболенский, Иван Ощера с братом Бобром, Юшка Драница, Семен Морозов с детьми, М.Я. Русалка Морозов, И.Д. Руно «и иные многие дети боярьские двора великого князя».
О предполагавшемся выступлении князей Ряполовских, имевшее целью вернуть на великокняжеский престол Василия II, стало известно Дмитрию Шемяке. Непрочность положения заставила Дмитрия Шемяку принять предложение иерархов и вступить в переговоры с Василием II. Вместе с членами церковного собора он отправился в Углич. Здесь состоялась церемония примирения. Дмитрий Юрьевич 15 сентября 1446 года выпустил Василия II из заточения и пожаловал ему в удел Вологду.
Но даже враждебный Шемяке московский летописец ничего не говорит о его «смирении». Но и на этот раз примирение оказалось кратковременным. Вологда стала центром притяжения сил, поддерживавших Василия II. Сюда, в частности, приезжал от тверского великого князя Бориса кашинский наместник князь Федор Юрьевич Шуйский. Он передал Василию Васильевичу приглашение Бориса Александровича выехать в Тверь. Вскоре Василий II отправился в Тверь.
Тверской великий князь на этот раз окончательно сделал ставку на гонимого московского князя, предпочитая иметь дело со своим слабым ставленником, чем с энергичным и самостоятельным Дмитрием Шемякой. В Твери князья договорились о совместной борьбе с галицким князем.
Уже на пути в Тверь к Василию II стали массово присоединятся его сторонники . Бегство в Тверь московских служилых людей из великокняжеского двора продолжалось и позднее. Вскоре здесь стала собираться вся сила московская с все страны. Помощь оказали князья тверской Борис, Василий Ярославич боровский, князь Александр ярославский, Иван Иваноич стародубско-ряполовский множество других мелких князей и бояр..
Сторонники Василия II двинулись на Русь, объединившись в Пацыне. Сюда приехал Дмитрий Андреев с сообщением, что великий князь пошел к Белоозеру, а оттуда в Тверь. Тогда они двинулись в том же направлении.
Когда сторонники Василия II двинулись из Литвы на Русь, то в Ельне они встретили татарские отряды. Между ними завязалась перестрелка. После того как татары узнали, что князья идут «искать» Василия II, которого к этому времени Шемяка уже отпустил на Вологду, недоразумение уладилось и татары присоединились к сторонникам Василия Тёмного.
Стремясь не допустить объединения рати Василия Ярославича с Василием II, Дмитрий Шемяка и Иван Андреевич направились к Твери. Но, несмотря на то, что собрано было большое войско, на Тверь наступать князья Дмитрий Шемяка и Иван не решились. Обосновавшись в Волоколамске, они провстояли там до декабря 1446 года.
Узнав о приходе Дмитрия Шемяки на Волок, князь тверской Борис Александрович направил туда своего посла. На этот раз Дмитрию Шемяке был передан ультиматум: если он в недельный срок не уйдет из Волоколамска в свою отчину, то великий князь тверской грозил выступить против него совместно с Василием II.
Тем временем служилые люди, собранные Дмитрием Шемякой и Иваном Андреевичем, начали бежать в Тверь. В конце концов с князьями Дмитрием и Иваном остались только галичане и можаичи.
В это же время, тряд Василия II и тверская рать воспользовавшись отсутствием в Москве крупных вооруженных сил, совершили глубокий рейд в тыл противника и вошли в Москву. В плен был взят наместник можайского князя Ивана Андреевича Василий Чешиха, а наместнику Дмитрия Шемяки Федору Галицкому удалось бежать. Жители столицы приведены были к присяге на имя Василия II.
После взятия Москвы, армия Василия II направились на Ржев, отказавшимся капитулировать перед Великим князем. Жители Ржева зажгли посады и перешли к обороне. Сражение под Ржевой затянулось.
Из-под Волоколамска Дмитрий Шемяка направился в Галич. Путь его пролегал через Углич, Ярославль и Кострому. Затем Шемяка поехал на Чухлому. Отсюда, взяв с собой великую княгиню Софью, он перебрался в Каргополь. В то же самое время Василий II с московским и тверским войском двинулся по пути Шемяки на Углич, отпустив свою княгиню Марью в Москву.
Так как борьба с Дмитрием Шемякой вступала в свой апогей, и предсказать её исход накануне битвы за Углич было трудно. Поэтому Василий II еще предусматривал возможность замирения с галицким князем, однако теперь уже с позиции силы. Великий князь соглашался на мир только в том случае, если князь Дмитрий подчинится его воле как князь «молодший» и впредь будет владеть своим уделом не столько в силу наследственного права, сколько по милости великого князя за его покорность.
Тем временем началась осада Углича. Она продолжалась неделю. После сильного артиллерийского обстрела город капитулировал. Дмитрий Шемяка и Иван Андреевич бежали в Галич. Одержав важную победу, Василий II из-под Углича направился по Волге к Ярославлю. 17 февраля 1447 году Василий Васильевич вошел с триумфом в Москву. А весной 1447 года Ржева сдалась на милость победителя.
Капитуляция Углича привела к очередной передышке, во время которой обе враждующие стороны пытались накопить силы для нового раунда борьбы за власть в Северо-Восточной Руси. Основные их усилия были направлены на консолидацию сил, которые могли бы противостоять противнику.
При этом перед Василием II и Дмитрием Шемякой стояли, естественно, разные задачи. Московский великий князь стремился к полному подчинению, или ликвидации, своего противника, а Дмитрий Шемяка пытался сохранить свои позиции, не рассчитывая добиться великого княжения. Летом и осенью 1447 г. Василию II удалось заключить ряд докончаний, имевших целью создать коалицию князей, направленную против Дмитрия Шемяки.
20 июля 1447 году Василий II вместе с союзными ему Иваном и Михаилом Андреевичами и Василием Ярославичем заключает договор с рязанским великим князем Иваном Федоровичем. В нём рязанский князь признает себя «молодшим братом» по отношению к великому князю и обязывается отныне «не приставать» к Литве и ходить ратью на «недруга» Василия Васильевича. Менее удачными были дипломатические усилия Дмитрия Юрьевича Шемяки.
Летом 1447 года Дмитрий Шемяка и Иван Андреевич делают попытку договориться с Василием II. Для этой цели они заключают перемирие с союзниками великого князя Михаилом Андреевичем и Василием Ярославичем и договариваются, что эти князья выступят посредниками в их переговорах с московским великим князем. Для достижения этой цели Дмитрий Шемяка соглашался «отступиться» от Углича, Ржевы и «Бежитцкие волости», а его противники отказывались от Козельска, Алексина и Лисин.
При этом особое место в планах Дмитрия Шемяки занимала идея создания союзного с ним Нижегородско-Суздальского княжества. Нижний Новгород приковывал к себе мысли еще его отца, князя Юрия. Дмитрий Шемяка, как ранее его отец и старший брат, пытался поднять вятчан на борьбу с Василием II. Но планы Дмитрия Шемяки оказался нежизнеспособным.
Победы великокняжеских войск, в 1446–1447 году, привели к изменению характера отношений с Казанским ханством. Казанский хан понял, какой опасностью для него стал московский великий князь, получивший престол из татарских рук. Верный традиционной ордынской политике, Мамутяк решил теперь поддерживать Дмитрия Шемяку, как слабейшего, и тем самым не допускать дальнейшего усиления власти Москвы.
Со своей стороны, в непростой обстановке, сложившейся в «Поле», Дмитрий Шемяка, пытаясь упрочить свои позиции в Среднем Поволжье, сделал ставку на Мамутяка. Он посылает в Казань своего посланца с богатыми одарками, стремясь настроить хана Мамутяка «на все лихо» против Василия II.
Дмитрий Юрьевич решительно отказывался платить дань Сеид-Ахмеду: «От царя Седи-Яхмата пришли к брату твоему старейшему великому, князю его послы, и он к тобе посылал просити, что ся тобе имает дати с своей отчины в те в татарские просторы; и ты не дал ничего, а не зоучи царя Седи-Яхмата царем».
15 ноября 1447 года казаны выступили воевать Владимир и Муром и иные города. Но Василий II послал против него войска, и набег татарского царевича окончился ничем. Той же зимой Василий II выслал войска на Галич. Войска дошли до Костромы. Начались переговоры между сторонами. Той же зимой Василий II выслал войска на Галич. Войска дошли до Костромы. Начались переговоры между сторонами.
13 апреля 1449 года Шемяка, нарушив все договорённости, подошел с войском к Костроме. Но поход оказался безрезультатным. В городе находилась находился крупный гарнизон, который возглавляли наиболее энергичные военачальники Василия II — князь И.В. Стрига Оболенский и Ф.В. Басенок. Узнав о движении войск князя Дмитрия, выступил в поход и сам Василий II. Его военной акции придано было значение карательной экспедиции общерусского масштаба. Войска подошли к Волге. Отсюда Василий II отпустил на Шемяку свою кавалерию и татарских царевичей, а сам стал в селе Рудине на Ярославщине. Дмитрий Шемяка перешел Волгу вместе с князем Иваном .
Но до открытого столкновения дело не дошло. Василию II удалось ценой подкупа разбить коалицию своих противников. Дмитрий Шемяка, оставшись без союзника, предпочёл не вступать в открытое столкновение с Василием II и, «взяв перемирие» с ним, вернулся в Галич. Хотя передышка оказалась кратковременной. Дмитрий Шемяка оставался по-прежнему смертельным врагом великого князя.
Предполагавшаяся литовская военная экспедиция против Твери не состоялась, так как Борис Александрович привлек к союзу против Казимира IV можайского князя Ивана Андреевича. В августе 1449 года Казимир IV заключил договор с Василием II, великий князь литовский составил мирное докончание и с великим князем тверским. По докончанию Казимир IV признал права князя Бориса на Ржеву. Осенью того же года великий князь тверской отправил в Ржеву своих наместников.
Однако Великий князь опасался, что Казимир IV воспользовавшись междоусобицей и великой смутой на Руси вознамерится посягнуть на Новгород или Псков, ссылаясь на дерзость новгородцев и псковичей. Поэтому решение конфликтных случаев должно было проходить под контролем московского государя.
Договор обязывал Казимира IV не вступать в новгородские и псковские «в земли и в воды» и тем самым предусматривал недопустимость в дальнейшем каких-либо территориальных претензий литовского великого князя к новгородцам и псковичам. Согласно договору, Казимир IV признал, что эти земли отныне принадлежат Василию II.
Поход Василия II против Дмитрия Шемяки начался где-то в начале 1450 года. Получив известие, что Дмитрий Шемяка пошел к Вологде, великий князь направился не в Галич, а в северные костромские волости Иледам и Обнора, с тем чтобы оттуда двинуться навстречу своему врагу в Вологду.
Когда Василий II дошел до Обноры, то ему сообщили, что князь Дмитрий повернул к Галичу. Тогда Василий II двинулся вдоль реки Обноры вниз, затем вдоль реки Костромы вверх и остановился неподалеку от устья Вёксы. Здесь ему донесли, что Дмитрий Юрьевич не только уже в Галиче, но и собрал большое войско. Василий II назначил князя В.И. Оболенского главным воеводой и отправил его под Галич «со всею силою своею». С ним он отпустил и прочих князей и воевод . 27 января 1450 ода московские войска подошли к Галичу. Князь Дмитрий расположился со всеми силами на горе под городом.
В ходе сражения победили великокняжеские полки. Они многих выбили, а остатки бежали в город, под защиту крепостных стен. После того как получено было известие о победе, Василий II из Борока пошел к Галичу. Теперь можно было и ему выступить в качестве победителя.
После падения Галича судьба Дмитрия Шемяки была предрешена. Он бежал из-под Галича в Новгород. Борьбу с Москвой предстояло начинать сызнова, а людские ресурсы мятежного Севера были основательно потрепаны. Да и энтузиазм борцов с московским единодержавием шел на убыль. Апатия, как следствие усталости от братоубийственной борьбы, очевидно, захватывала все большие круги населения. Дмитрию Шемяке не удалось преодолеть близорукую уверенность новгородского боярства в незыблемости их порядка, существующего испокон веку.
На долю князя Дмитрия оставались лишь тщетные попытки воскресить прошлое. Но страна устала от междукняжеских распрей и жаждала покоя. Дмитрию Шемяке не удалось преодолеть близорукую уверенность новгородского боярства в незыблемости их порядка, существующего испокон веку. Опасались гнева и карательных действий со стороны Василия II и новгородские покровители князя Дмитрия.
Грозовые тучи, шедшие с востока, отчетливо видели новгородцы. Москва рано или поздно должна была положить конец их заигрыванию с Шемякой, Поэтому руководство Новгорода пыталось укрепить свое положение на западе.
До поры до времени Василий II не имел возможности расправиться ни с устюжским правителем, ни с его новгородскими покровителями. Причиной тому было тревожное положение на южных и восточных границах Московского великого княжества, где активизировались татарские орды.
В 1451 году попытался было активизировать свои действия и Дмитрий Шемяка. Еще 21 марта он покинул Городище, направившись за Волок. В конце года великий князь получил известие, что Шемяка движется к Устюгу. Нужно было незамедлительно действовать. Поэтому в Москве, великий князь выступил из столицы в поход.
Стратегическая цель планировавшейся военной экспедиции состояла в том, чтобы отрезать мятежный Устюг от его возможного союзника Новгорода. Лишая Устюг экономической базы, Василий II стремился его обескровить и ускорить капитуляцию. Сам же Василий II двинулся к Костроме, обходя Устюг с юга. Дмитрий Шемяка после падения Устюга несколько месяцев находился где-то на Двине.
Прибыв из Заволочья в Новгород, 10 сентября 1452 года, он совершает набег на Кашин, в дальнейшем собираясь пробиться в Ржеву. И на этот раз планы князя Дмитрия оказались миражом. Зимой 1453 года, после долгих странствий Дмитрий Шемяка вернулся в Новгород из Заволочья и расположился на Городище как обычный служилый князь.
Но 23 июля 1453 году в Москву из Новгорода пришла долгожданная весть, что там «умре напрасно» князь Дмитрий Юрьевич Шемяка. Московские правители с помощью яда в конечном итоге сумели уничтожить злейшего врага Василия II.
Однако расправа с Дмитрием Шемякой вызвала недовольство в разных кругах русского общества. Уж очень выбрано средство позорное. Одно дело, победа на поле боя, другое, отрава втихомолку. Но победителей не судят.
Князь прожил достаточно короткую жизнь , всего 47 лет. Он умер в 1462 году. Хотя правление Василия Темного нельзя назвать удачным для Руси, поскольку из 37 лет, пока он был у власти, только 9 лет был мир, а остальное время шли междоусобные кровавые войны. В это же время, Русь подвергаясь переодически опустошительным набегам ненавистных татар, продолжая платить дань Орде, и Василий, получая ярлык на правление, это подтвердил.
Но надо признать, что к своей цели он умел идти, борясь со сложностями и преодолевая неимоверные препятствия. Одновременно с этим Василий решил вопрос престолонаследия. Его сын Иван был объявлен соправителем Василия и прямым наследником московского престола. Таким образом, Василий утвердил прямой порядок престолонаследия “от отца к сыну”. Он сумел укрепить армию и приумножить само княжество, которые оставлял сыну.
|
|
В начало страницы |
|
Россия, территория смуты.
Политическая борьба и кризис власти в 20—40 годы XVI века.
Эпоха правления Василия III на первый взгляд представляет почти идиллически спокойную картину политической и социальной жизни по сравнению с последовавшим царствованием Ивана IV. Деяния Василия III Ивановича меркнут перед свершениями его отца и сына. Но его правление это связующее звено между эпохами Ивана III Великого и Ивана IV Грозного.
Василий III продолжил государственные дела, начатые его отцом Иваном III. Его политика была направлена на централизацию княжеской власти и объединение русских земель. Пользуясь своей властью, а когда и обманом, ведя военные походы против Литвы, Польши и Крымского хана, он расширил свои владения почти вдвое. В период правления в состав Московского княжества вошли земли: Псковские, Смоленские, Новгорд-Северские, Стародубские, Угличские, Рязанские, Калужские.
Удельные князья начала XVI века были лишены полномочий чеканить свою монету, их имущественные права на часть доходов с Москвы и на владения в столице были ограничены. В их княжествах значительные слои местных феодалов служили великому князю, собственно удельные отряды исправно несли службу в составе российских ратей. Вот почему ни удельные князья, ни стоявшие за их спинами вассалы не представляли фактом своего существования прямой угрозы единству страны.
Их владения, как правило, были наследственными, но скромными по размеру. В центральных, юго-восточных и верхневолжских уездах служилых князей ко времени правления Василия III уже не осталось, за единичными и притом не из местных родов исключениями. Но их было немало в юго-западном пограничье.
Легкость, с которой великий князь решал упомянутые конфликты, демонстрирует обширность личной власти московского монарха. Но было бы ошибкой, однако, думать, что его личная власть была абсолютно неограниченной. Именно в годы правления Василия III совет при монархе, Боярская дума обретает в полной мере характерные для XVI—XVII столетий черты. Дума становится соправительствующим при монархе органом единого государства, обладая законосовещательными, судебными и координирующими в сфере дипломатии, военного и административного управления функциями.
Боярская дума стала наиболее значимой частью государева двора, структура которого со временем начала усложняться, а численность возрастать. Здесь и возникали главные разломы соперничества правящих сословий России. Это борьба родственно-клановых по преимуществу группировок знати за влияние на великого
князя, за наиболее значимые позиции в Думе, во дворе, в командовании войсками, в управлении на местах. Именно в этой среде получила распространение практика местничества. Теперь монарх не мог в противоречии со складывающимися правилами выдвигать фаворитов, их путь наверх мог быть только в обход той системы государственных учреждений и постов, где норм местничества избежать было нельзя. Так как, политические амбиции, престижность, материальные мотивы порождали противоречия и борьбу внутри знати.
Но в отличие от предшествующей эпохи принципиально изменился её статус по отношению к носителю высшей государственной власти, персональные вассальные связи уступали место унифицированному подданству. Это, а также наследственность статуса должны были скреплять формирующуюся московскую аристократию общностью корпоративных интересов, потенциально оппозиционных монархической власти.
Однако у Василия III случались острые конфликты и с Юрием, вторым по старшинству сыном Ивана III от Софьи, главой Дмитровского удела, и с Семёном. Но эти столкновения никогда не превращались в открытое политическое противоборство. Однако, при наличии наследника у Василия III никто из братьев ни формально, ни
реально не мог претендовать на московский трон. Не случайно и то, что большинство братьев Василия III остались холостяками. Хотя проблема сына-наследника оказалась для Василия III неожиданно острой, но даже до рождения Ивана IV на долю Юрия оставались лишь надежды ожидания.
Но он сумел заручился поддержкой и влиянием православной церкви. Поддержав движение иосифлян, отстаивавших право монастырей и церквей на владение землями. Он создал новый Судебник, свод государственных законов. По всей Московской Руси возводились церкви, монастыри, крепости. Для создания архитектурных сооружений приглашались мастера из Италии.
Василий III окончательно объединил раздробленные российские княжества и передал своему преемнику Ивану IV сильное сплочённое государство, именуемое Великим княжеством Московским. И в этом утверждении немалая доля справедливости.
Хотя в годы правления Василия III ясно обозначился еще один разлом противоречий, между боярской элитой и служилыми детьми боярскими. Они, несомненно, были обязаны прежде всего экономическим и социальным факторам: слишком несоразмерным тяжести интенсивной военной службы было обеспечение рядовых дворян землей и деньгами. Явное неравноправие наблюдалось в способах и размерах пожалования.
Члены государева двора владели, как правило, наследственными вотчинами, куплями, а также поместными землями, притом в разных уездах страны. В то время как рядовые дворяне служили обычно с некрупных поместий и были лишены или утратили земли на вотчинном праве. Более того, значительная часть небольших поместных владений не обладала широким судебно-административным иммунитетом.
В это же время, элита, верхушка наследственного провинциального дворянства получали кормления, тогда как как значительная часть служилого люда пробавлялась денежным жалованьем из казны, весьма скромным и выплачивавшимся на протяжении всей служебной биографии всего несколько раз. Но если добавить неразрешимые противоречия между служилым дворянством разных регионов, то картина социальных напряжений в господствующем классе будет почти полной. Хотя противоречия в среде «благородных сословий» вовсе не означали их автоматической трансформации в факты политической борьбы.
Случайно или нет, но практически постоянно в опале были персоны из ведущих родов титулованной и не титулованной знати, притом так, что соотношение сил разных кланов существенно не менялось. Так же, до поры до времени разрешались и социальные неудовольствия среди дворянства.
Но события лета 1521 года наглядно показали, сколь переменчива фортуна и даже суверену не дано знать его ближайшей судьбы. Когда при отсутствии наследника главным претендентом на московский престол автоматически становился князь Юрий. С ним у Василия III отношения сложились неприязненные, известно, что и сам удельный князь, и его окружение были под бдительным присмотром осведомителей. Тем более, что переход к Юрию высшей власти в стране вообще сулил масштабную перетряску в правящей элите России. Ведь за Юрием в столицу потянулось бы из Дмитрова и его окружение.
В январе 1526 года, великий князь, которому вот-вот должно было исполниться 47 лет, сочетался вторым браком с молодой княжной Еленой Глинской «лепоты ради лица и благообразия возраста, наипаче же целомудриа ради». Ее отца не было в живых, а родной дядя, знаменитый на всю Европу воин, послуживший Германской империи, Ордену, Литве
и России, князь Михаил Глинский находился в заточении. Долгожданный наследник появился на свет лишь в 1530 году.
Второе обстоятельство, грозившее России крайними затруднениями, заключалось в принципиальном ухудшении геополитического положения страны. Главным был конфликт с Литвой. Как и ранее, наступающей стороной была Россия, пытавшаяся использовать в своем интересе вероисповедные и политические конфликты в правящих кругах Литвы. Взятие Смоленска в конце июля 1514 года, стало пиком российских успехов. Но уже 8 сентября московские рати потерпели жестокое поражение под Оршей от литовских войск, причем в плен попало несколько сотен дворян, включая главных воевод и многих знатных лиц. Победа литовцев сразу и притом резко ослабила позиции России.
Успехи на западе обеспечивались во многом безопасностью южных и юго-восточных границ России. Смерть давнего союзника Ивана III в апреле 1515 года стала точкой отсчета в смене курса крымских ханов. В тоже время кардинально менялась ситуация и в Казани. Посаженный «из рук» московского государя Мухаммад-Эмин уже
в 1505 года спровоцировал антирусское выступление. В целом безрезультатными для России оказались соглашения с Тевтонским орденом.
В самом начале 1521 года в Казани произошел переворот: московский ставленник, касимовский хан Шах-Али был свергнут, трон занимает Сахиб-Гирай, младший брат крымского хана Мухаммад-Гирая. Все началось с болезненных, но по большому счету не опасных набегов отрядов из Казани, а завершилось катастрофой в июне—июле 1521 года.
Крымская рать, вместе с казанцами и Ногайской Орды, во главе с крымским ханом, форсировала Оку, разбила одни московские войска и обошла другие, ворвавшись в самый центр страны. Грабежу подверглись ближайшие к столице села, монастыри, сам Василий III бежал из Москвы в Волоколамск. Страхи были так велики, что даже в Пскове ждали татар. Материальный урон, особенно по числу уведенных в плен и затем проданных в рабство русских людей, был чудовищен.
Не замедлили и политические результаты Хотя не сразу были оценены стратегические последствия, а они были тяжелы. В опалу попали почти все главные воеводы, здесь и вышла наружу завязка последнего конфликта с Шемячичем. Предательство, в сочетанием со местничеством и неуёмной спесью, стали главными причинами этой катастрофы
Василий III неожиданно и тяжко заболел поздней осенью 1533 года, во время традиционного охотничьего объезда. Он умер в своих покоях в Кремле в ночь с 3 на 4 декабря 1533 году, на 55-м году жизни. Его молодая вдова была назначена регентшей при малолетнем великом князе Иване IV. Его наследнику шел только четвертый год, великой же княгине было вряд ли более 25 лет. Так нежданно остро возникла проблема преемства верховной власти. Хотя, казалось бы, московский государь подготовился к этому еще в августе 1531 году, когда наследнику исполнялся год. Но теперь, вослед за кончиной великого князя началась борьба за власть. Россия вновь вошла в турбулентность смуту и
междоусобицы.
Впервые со времен княгини Ольги русской правительницей становилась женщина, Елена Глинская. При ней в роли фактического государственного распорядителя возвышается её фаворит и первейшим её советник, её любовник Иван Овчина-Телепнёв-Оболенский.
Однако, на удивление алчных и кровожадных бояр и князей, Елена Глинская не была «слабой женой» у власти. Это была решительная и жестокая женщина, не останавливавшаяся перед убийством родственников ради укрепления своей власти. Впрочем, она действовала больше не для себя, а для своего царственного сына.
Несмотря на значительные успехи, достигнутые в деле укрепления центральной власти во время правления Ивана III и Василия III, преодоление пережитков феодальной раздробленности не было окончательно завершено в силу того, что развитие социально-экономических отношений ещё не подготовило для этого реальной почвы. Так по мере углубления процесса централизации нарастало сопротивление великокняжеской власти со стороны удельных князей и вельможного боярства, цеплявшихся за свои права и привилегии. В этом и заключалась сущность боярской реакции 30–40 годов XVI века.
В годы регентства Елены Глинской знаменосцами боярской реакции выступили братья Василия III, князья Юрий Иванович Дмитровский и Андрей Иванович Старицкий, стремившиеся воспользоваться ослаблением центральной власти для укрепления своих позиций в удельных княжествах. Буквально через несколько дней вслед за восшествием на престол Ивана IV сложился заговор с целью приведения к власти младшего брата Василия III Юрия Дмитровского. Правительство Елены Глинской предприняло против них решительные меры, планы заговорщиков были раскрыты.
В 1537 году попытался поднять мятеж против Ивана IV князь Андрей Иванович, рассчитывавший на поддержку служилых людей Великого Новгорода. Однако его надежды не оправдались. Схваченный воеводами Елены Глинской, князь Андрей Старицкий, как и Юрий, кончил свою жизнь в заключении. Примкнувших к Старицкому новгородских помещиков повесили вдоль дороги на Новгород.
За четыре года своего фактического самодержавия Елена Глинская убила двух младших братьев своего мужа, дядей Ивана Грозного, Юрия и Андрея. Оба были обманом арестованы, посажены в темницу и там, по русскому обычаю, уморены голодом. От своего дяди, Михаила Глинского, уже просидевшего при Василии III девять лет в тюрьме по подозрению в государственной измене и решившего теперь укорять племянницу за её развратный образ жизни, Елена избавилась таким же способом.
Борясь с удельно-княжеской оппозицией, правительство Елены Глинской проводило дальнейшую централизацию аппарата управления. В этой политике оно находило опору в широких кругах дворянства, используя также поддержку городов. Продолжалось сокращение иммунитетных привилегий духовных феодалов.
Но будучи по происхождению литовской княжной, Елена Глинская так и не смогла заручиться поддержкой местной аристократии, люто ненавидящей её. А её неожиданная смерть 2 апреля 1538 года, явилась результатом заговора правящей элиты с последующим её отравлением.
Скоропостижная смерть Елены Глинской в апреле 1538 года дала возможность активизироваться княжеско-боярской оппозиции, недовольной твёрдой политикой правительства Противоречия, несомненно, обострились. Ожесточенная борьба шла за представительство в Боярской думе, за прямое влияние на мальчика-государя, особенно после неожиданной смерти Елены Глинской в апреле 1538. года за престижные и материально значимые наместничества.
В результате переворота, совершённого «боярским советом» через несколько дней после смерти княгини Елены, её фаворита И. Ф. Телепнева-Оболенского бросили в темницу. Состав боярского правительства, захватившего власть, не был однородным: в него входили две основные группировки -- одну из них возглавляли князья Шуйские, являвшиеся защитниками боярских привилегий, во главе другой стояли Бельские, опиравшиеся на сторонников централизаторской политики.
Теперь в смертельную борьбу, за фактическое обладание властью в стране, повели две боярские группировки , гедиминовичей Бельских и рюриковичей Шуйских. Совершенно не считавшиеся с юным Иваном временщики вызывали у того резкое раздражение своим наглым и унизительным для него поведением, определив, по его собственному позднейшему признанию, «жажду отмщения» за детские унижения крамольному боярству.
Первоначально в межродовой распре торжествовала партия Шуйских, сделавший ставку на Бельских. Но события 1542 года знаменовали собою кульминационный пункт боярской реакции в годы малолетства Ивана IV.. Подраставший великий князь и стоявшие за его спиной представители старомосковского боярства расправились с Шуйскими и их сторонниками.
В 1544 году юный «волчонок», царевич Иван Васильевич, впервые показал зубки, «отдав псарям» боярина-князя Андрея Михайловича Шуйского, который был ими убит. На некоторое время ведущую роль приобрели бояре Воронцовы. Но, после казни в 1546 году Воронцовых, при дворе Ивана IV укрепилось влияние его родичей: бабки Анны и дядьёв Михаила и Юрия Васильевичей Глинских.
Годы правления различных групп придворной знати отмечены неисчислимыми бедствиями народных масс. Шуйские, Глинские, Вельские, Воронцовы и другие боярские временщики стремились использовать своё положение для самого беззастенчивого обогащения, со временем втягивая в кровавую борьбу своих сторонников и свою челядь по всей стране. Снова на Руси лилась кровь и страдал простой народ.
Но, принятие царского титула, в январе 1547 года, Иваном IV содействовало укреплению центральной власти. В феврале 1547 году достигший совершеннолетия Иван IV женился на Анастасии Романовне, принадлежавшей к семье старомосковских бояр Захарьиных-Юрьевых, давнишних сторонников централизаторской политики великокняжеской власти. Однако новая царская родня с завистью смотрела на Глинских, державших в своих руках бразды правления страной, и готова была в борьбе за власть поддержать тех представителей княжеско-боярской оппозиции, которых Глинские отодвинули на задний план. Назревали новые феодальные усобицы.
В результата не прекращающейся междоусобицы, произошло резко ухудшилось и внешнеполитическое положение России. Взаимосвязь внешнеполитической слабости и внутренних напряжений стала очевидностью. Война в 1537 году с Великим княжеством Литовским была проиграна, Москве пришлось временно уступить Литве Гомель и Любеч. Восточные и юго-восточные окраины страны систематически подвергались опустошительным набегам казанских и крымских феодалов, сжигавших селения и города и полонивших многие тысячи русских людей. Ответом народных масс на господство представителей боярской олигархии явился невиданный дотоле подъём классовой борьбы.
Хотя сама по себе внутрибоярская борьба за власть не видится столь уж принципиальной для понимания проблематики формирования самодержавной системы. Здесь более важно осознать, что какие бы боярские группировки ни оказывались у кормила государства, в любом случае это было боярское правление, подрывавшее прежде завоеванные самодержавием позиции. Так как как боярское правление отражалось не только на положении основных социальных слоев Московского государства, но и на устоях самодержавие и политического единства страны.
Однако для осмысления ситуации и понимания последующих процессов акцент следует сделать на вопросе: как власть боярская отразилась на таких элементах общества, как самодержавие и единство общественного строя в стране. Так как имено в правление Елены Глинской и Ивана Грозного, а так же боярского беспредела, были заложены основы Великой смуты, поставившей страну и русский народ на край гибели.
|
|
В начало страницы |
|
Россия, территория смуты.
Становление Российского централизованного государства в середине XVI века. Опричина.
Рождение Российского централизованного государства происходило в кровавых схватках внутренних междоусобиц и в жестком противостоянии большинству кровожадных соседей. Так было всегда, так разворачивались события и в России, и вокруг нее в XVI веке.Но для того, что бы понять всю суть проблемы, нужно было подчеркнуть всего лишь только три существенно важных в геополитическом измерении обстоятельства.
Прежде всего, протяженность и распахнутость легко доступных границ. На востоке, юге, западе Россия попеременно, а порой одновременно враждовала с государствами кочевников, полукочевников и оседлых обществ, притом сильнейшими в регионе. Литва в конце XV века также боролась порой на два фронта, но она не знала такого числа врагов. Противостояние ратям «осколков» Золотой Орды и одновременно европейски организованным армиям с запада сильно влияло и на социально-политические структуры, и на организацию военного дела в России.
Тем более, что очень рано и вполне отчетливо проявился конфессиональный компонент международного противостояния России. Хотя Его значимость не нужно преувеличивать, но нет оснований и преуменьшать. В выборе между исламом и католичеством «предпочтение» отдавалось последнему: борьба с «латынством» на шкале ценностей русских политиков ценилась выше.
Российское централизованное государство стало таковым, лишь сбросив тяжкую зависимость, политическую и экономическую, от Орды. Максимальное сближение во времени этих двух фактов удивительно и едва ли не уникально. Тем более, что то происходило в XV веке на стремнине исторического развития, в круговерти ожесточённой внутриполитической борьбы.
Во вторых, служилое боярстве эпохи Дмитрия Донского и Василия I, верностью и службой которого была обеспечена победа Василия Темного в смертельной схватке за власть ушла в не бытьё. На смену ей пришло алчное и кровожадное порождение нового века из рода Гедеминовичей и Рбриковичей. Для которых царь был всего лишь первый из равных, по воле судьбы оказавшись на вершине власти.
Но, со временем произошло разделение границами ассоциаций, представителей благородных сословных групп во главе с владетельными князьями и их челядью. Каждая ассоциация в любом княжении описывалась сначала словосочетанием «бояре и вольные слуги», а с 30 годов XV века «бояре и дети боярские».
Бояре на Руси, во второй половине XVI века, являлись весьма знатными по происхождению и значимые по службе предков лицо. Это были люди зрелого возраста, собственники огромных по своим масштабам вотчин, обладающий и городской оседлостью в столице княжества. Они могли входить, а может и не входить в совет при князе, но характер их службы был военный и управительский, что соответствовало его происхождению и статусу. Их отношения с Великим князем всегда носили индивидуальный характер, хотя и были вписаны в контекст служебно-фамильных связей всего боярства.
В XVI веке, боярин являлся членом совета при великом князе, которому этот чин «сказывался» официально. Среди всех лиц, принимавших по праву участие в заседаниях этого совета, бояре занимали первое место, но их число было ограниченным.
На протяжении XV–XVII столетий одной из основных проблем была проблема отношений царя и боярства, а позднее, царя, боярства и дворянства. Особенно эта проблема обострилась в годы правления Ивана Грозного. Историю правления Ивана Васильевича можно разделить на две части: первую, ознаменованную блестящими победами и реформами, и вторую, с опричниной и разрухой.
Бояре обычно стремились к уменьшению царской власти и требовали дополнительных привилегии себе. Таким образом, бояре представляли собой угрозу для царской власти и единства страны. В 1538 году бояре в междоусобной борьбе отравили мать царевича Ивана, Елену Глинскую также для того, чтобы малолетний царь был их послушным орудием. А затем избавились и от главного советника Елены, Оболенского. Знали бы они, к чему приведут их хлопоты по сохранению престола за юным наследником0 то удавились бы с горя...
Русское царство, как и любая феодальная держав той эпохи, столкнулось с проблемой необходимости расширения границ, по причине роста населения, так как нужны были как воздух новые земли, пригодные для земледелия. А в наших географических широтах этот вопрос стоял куда более остро чем в Западной Европе.
Не менее остро стоял вопрос и с выходом к Балтийскому морю. Здесь уже был особый интерес у не только у торгового сословия но и Русского государства. Так как в Мире шла эпоха великих географических открытий, то морская торговля являлась показателем военного могущества и богатства государства.
И если часть наших геополитических оппонентов к середине XVI века потеряли былое величие, а это Казанское ханство и Ливонский орден. То крымские татары с ногаями, находившиеся уже под властью турок, с завидной регулярностью грабили русские земли, в то время как Литва и Польша, с их непомерным аппетитом и амбициями, были вообще на подъеме и жаждали уничтожить Русь. Плюс, в вопросы передела Балтики вскоре вмешаются Швеция, Дания и Ганзейский союз, а это уже государства были более мощного калибра, являясь региональными державами.
Для решения этих глобальных и неотложных задач требовалась многочисленная современная армия и флот, а так же концентрация ресурсов всей страны. В то время как бояре же, являясь высшей аристократией страны не желали смотреть дальше собственных местечковых, точнее местнических, интересов. Постоянно отвергая и саботируя все начинания русского царя. С ними и пришлось бороться с переменным успехом царю, почти весь период своего правления.
Несмотря на то, что после прихода к власти им же были немедленно отстранены от управления государством убеждённые сторонники укрепления централизованного государства и активные деятели правительства Василия III и Елены Глинской.
Отдельные разногласия были у царя Ивана с церковью. Церковь была, как везде в Европе, со временем превратилась в крупнейшего владельца земель и несметных богатств. Грозный же, справедливо полагал, что монахам так много земель не надо, а лучше бы её раздать полезным людям, которые потом будут служить царю на поле боя.
Однако Русская церковь в XV веке, окончательно стала самостоятельной и на её отношения со светской властью извне никто уже не мог воздействовать. Наиболее дальновидные иерархи православной церкви стремились к укреплению великокняжеской власти и централизации государства как оплота самодержавия. Вместе с тем внутри страны авторитет церкви был значительно поколеблен из-за обострения социальных противоречий. Протест социальных низов общества чаще всего выражался в религиозной форме. Всегда в тяжёлые времена на Руси обездоленный и гонимый народ шёл в церковь, ища здесь защиты от произвола.И не всегда церковь, погрязшая в роскоши и блуде, прислушивались к чаянием своей
паствы.
Именно в годы опричнины остро встал вопрос о взаимоотношении государства и церкви. Среди духовенства продолжали соперничать между собой две группировки, это нестяжатели-заволжские старцы и осифляне. Если первые, объективно отражая интересы боярской оппозиции, резко выступая против опричнины, то вторые в целом поддерживали централизаторскую политику Ивана Грозного.
Ситуация усугублялась ещё и тем, что Запад развязал идеологическую войну против России, забросив на русскую почву семена опаснейшей ереси, подрывающей основы православной веры, Апостольской Церкви и, стало быть, зарождающегося самодержавия. Новый подъем еретического движения произошел в конце XV века в Новгороде и был связан с деятельностью приехавшего из Литвы еврея Скария. Эта ересь получила широкое распространение среди низшего новгородского духовенства разочаровавшихся в высших церковных иерархов. Самыми упорными гонителями еретиков стали архиепископ Новгорода Геннадий и видный церковный деятель, игумен и основатель Иосифо-Волоколамского монастыря Иосиф
Волоцкий.
Так, в жарких спорах о жидовствующей ериси оппонентами иосифлян выступали так называемые нестяжатели во главе со старцем Кирилло-Белозерского монастыря Нилом Сорским. Нестяжатели считали, что с еретиками следует полемизировать, а не расправляться, и что подлинное служение церкви надо исполнять через аскетический образ жизни.
В церковной среде не было полного единства по отношению к еретикам. Эта война, продолжавшаяся почти целый век, создала в стране такую религиозно-политическую неустойчивость, которая угрожала самому существованию Русского государства. Сторонники ереси жидовствующих были высланы из Москвы, а в Новгороде их подвергли унизительной расправе.
Впрочем, и сама поддержка духовенством мероприятий правительства, направленных к укреплению централизованного государства, не была безоговорочна: осифляне оставались противниками всяких попыток ограничения роста монастырских земельных богатств. Опричнина стала своеобразной формой его защиты в церковных делах.
Настоящим помощником и советником 17-летнего правителя в тяжелую пору стал священник царской домовой церкви Сильвестр. Он и митрополит Макарий убедили царя, что пожар в Москве это не чей то злой умысел, а расплата за его невнимание к делам государственным. Они также советовали государю собрать вокруг себя умных и честных молодых людей, которые могли бы стать для него опорой. Так Грозный и поступил. Для преобразований в церковной сфере был созван «Стоглавый собор», упорядочивший богослужение и позволивший избежать новых ересей.
Но со временем, протопоп Сильвестр и митрополит Макарий еще со времен Стоглавого собора стали врагами. Первый стоял за изъятие церковных земель. Митрополит Макарий, как глава Русской митрополии, на такое пойти не мог и благодаря своему влиянию на царя добился сохранения церковных земель.
В начале правления Иван IV Васильевич опирался на небольшой кружок друзей, которых впоследствии он называл "Избранной Радой". Как государственный орган "Избранная Рада" никогда не существовала, но вот люди, входившие в этот круг приближенных к царю, бесспорно, оказали сильное влияние на страну. Среди членов Избранной Рады стоит также отметить князя Андрея Курбского, Алексея Адашева, Александра Шуйского-Горбатого.
Все они так или иначе оказали огромное влияние на события начала правления Ивана. С подачи Избранной рады царь начал масштабные преобразования в Московском государстве, которые коснулись всего: от церковных обрядов до осадной артиллерии. В 1549 году по предложению Адашева был созван первый Земский собор, который почти на сто лет опередил европейские парламенты, на котором разные сословия могли поделиться с царём и его приближёнными своими чаяниями. Через год началась реформа армии. По совету Адашева началось формирование обширной системы приказов, прообраза современных министерств, ведавших какой-либо сферой жизни государства. Была реформирована и система
налогообложения.
В историографии господствует давно возникшая и постоянно развивающаяся точка зрения на "Избранную раду", как политическую силу , вся деятельность которой как органа, осуществлявшего управление государством, так и ключевых фигур его безусловно заслуживает исключительно положительной оценки.
Однако не всё в деятельности "Избранной рады" было так радужно. Со временем усиливались разногласия и взгляды участников "Избранной рады". С конца XIX века, историки больше внимание стали обращать на политическую составляющую в разногласиях царя Ивана Васильевича с А. Адашевым, попом Сильвестром, князем А. Курбским, в контексте острой идеологической и политической борьбы, сопровождавшей становление и оформление Московского царства.
Князь А. Курбский подобным же образом описывает приемы морально-психологической обработки ими царя, в ходе которой решались две основные задачи: превращение его в орудие обеспечения собственных интересов и проведение, прикрываясь его именем, собственной политики.
Царь ошибся в своих ожиданиях, так как Сильвестр «начал… окружать себя мирскими друзьями», «сдружился с Алексеем, и начали они советоваться тайком от нас, считая нас неразумными: и так вместо духовных стали обсуждать мирские дела, мало-помалу стали подчинять… бояр своей воле, из-под нашей же власти вас выводя, приучали вас прекословить нам».
Со временем, возмужавший царь начинал тяготиться опекой со стороны «попа» Сильвестра, а также тем, что Алексей Адашев фактически управляет страной. Царь всё хуже воспринимал «встречу», то есть споры и критику. Так как интересы «Избранной рады» толкали их на путь сопротивления тенденции развития русского централизованного государства, которая могла обеспечить ему существование в окружении государств, стремившихся к собственному обогащению за его счет.
Разногласия царя Ивана Васильевича и деятелей Избранной рады всё чаще происходили по более фундаментальным социально-политическим и мировоззренческим проблемам, относящимся не только к организации общества и совершенствованию его государственной организации в данный исторический момент, но и о выборе целей развития, о способах достижения этих целей, о перспективах развития русского государства как царства
К тому же у Ивана Васильевича со временем сформировалась вполне стройная картина: он есть государь, а все его подданные, какие бы посты они ни занимали, холопы. Такой подход вступал в противоречие с независимыми взглядами передового дворянства и бояр, в частности, Курбского, считавшего, что кроме обязанностей у дворянства есть ещё и права.
Он объективно выступал не только в защиту своего полученного от предков государева и царского достоинства, но и достигнутого к середине XVI века уровня социального и политического развития России. Для него важно было не допустить попятного движения в корыстных интересах слабеющей феодальной аристократии прежней формации.
В то время как, «Избранная рада», прикрываясь авторитетом управляемого ими царя, продолжала ту же деятельность, которую феодальная аристократия вела прежде, обогащая себя, и отказываться от которой она не желала. Эти усилия свидетельствуют не только о ее стремлении воспрепятствовать прогрессивным социальным тенденциям, связанными с развитием централизованного русского государства и Московского царства, но и о попытке повернуть развитие российского общества и государства вспять — к временам феодальной раздробленности. Следовательно, они были не только консервативными, но и реакционными.
С чего же начался разрыв между Иваном и его ближними друзьям. Усугубил разлад и инцидент, произошедший в 1553 году. Когда после взятия Казани и проведения столь значимых реформ царь, находившийся в зените власти, любви и могущества, неожиданно заболевает и находился при смерти. Он потребовал, чтобы все приближённые присягнули его малолетнему сыну, Дмитрию. Сподвижники из Избранной рады колебались, помня о тяжелой эпохе боярского правления при малолетстве государя. Все со дня на день ждут его смерти, то сразу же встает вопрос о престолонаследии.
У Ивана есть сын, царевич Дмитрий, но ему всего несколько месяцев. Но они считали, что разве сможет младенец править царством. Тем более, что царь Иван сам, с раннего детства, выживал в пучине кровавых придворных интриг, потерявший в них мать. В этот момент мнения Избранной Рады разделились: Андрей Курбский, митрополит Макарий и Алексей Адашев стояли за царевича Дмитрия. А вот протопоп Сильвестр был против, желая видеть на месте будущего царя Владимира Андреевича Старицкого, двоюродного брата Ивана.
Хотя большинство поддерживало кандидатуру двоюродного брата царя, Владимира Старицкого, но кончилось всё тем, что каждый из сподвижников царя все же присягнул Дмитрию. Вскоре и сам Иван поправился, и хотя царь по-прежнему вершил государственные дела с совета Избранной рады, в глубине души он затаил подозрение к участникам этого «бунта» у постели умирающего.
Удар по Избранной раде довершила болезнь Анастасии Захарьиной и первые неудачи Ливонской войны. Тяжело переживая страдания жены, царь даже обвинил приближённых в том, что это они «извели» Анастасию. После поражения от поляков под Оршей некоторые воеводы вполне обоснованно опасались расправы и поэтому планировали перейти на сторону противника. Среди тех, кто бежал в Литву, был и Андрей Курбский. Так закончилась история Избранной рады.
Однако, в правящей элите государства наметился раскол, царь и группа сподвижников с одной стороны, высшая родовая аристократия, бояре, с другой. Плюс, в Новгороде, местные бояре и зажравшееся купечество пыталась переметнуться к литовцам. Скорее всего уже тогда существовал боярский заговор в Москве, главной задачей которого было, подождать пока царь ввяжется в бои в Ливонии, захватить власть и ударить с тыла. Готовящийся переворот вскрылся случайно. Тут же начались бега, кто быстрей добежит до главы государства и расскажет свою версию событий. Хотя масштабы заговора поразили царя.
Так исторически сложилась, что в XVI веке феодальная аристократия превратилась в паразита. Продолжая присваивать прибавочный и даже часть необходимого продукта, создаваемого производящими слоями населения, она мало, что давала взамен в области управления. Родовая аристократия, вставшая толстым посредническими слоем между верховной властью и производящими слоями населения, лишь увеличивала издержки управления, а то и просто вносила в него хаос.
Хотя ещё в период правления великого князя Московского Ивана III на права бояр было начато наступление. Однако это еще не было фронтальным наступлением, так как оно велось выборочно и гибко, и потому боярское сословие еще, похоже, не почувствовало всеобщей опасности. Ведь многих из них никак не задели реформами Государя, а другие, за свою лояльность, даже получали новые земельные владения.
В целом, проблема централизованного московского государства заключалась в том, что новое содержание, централизованное государство, государство-нация, действующее в интересах всех земель и всех сословий, вливалось в старые формы, оставшиеся от феодальной эпохи. Той эпохи, когда не существовало единой русской нации ни по вертикали, ни по горизонтали. Той эпохи, когда княжеско-боярская элита, потомство варяжских и литовских покорителей, никак не соотносило свои права и обязанности с правами и обязанностями низших кормящих слоев общества.
Однако, в XVI веке княжеско-боярскую власть нельзя просто отнести к отживающим формам, которые мирно исчезают под напором нового содержания. Напротив, княжеско-боярская верхушка активно боролась за сохранение своих властных полномочий и своей непомерно высокой доли в общественном потреблении, используя возможности центрального государственного аппарата. Так как, большинство родовитых персон сидело в Боярской думе, совещательно-правительствующем органе при великом князе.
Хотя задолго до начала ливонской войны перед Иваном Васильевичем встала задача уменьшения социального статуса родовой аристократии, её властных полномочий, «административного ресурса», ее земельных богатств. Поэтому постоянной целью царя Ивана было не допустить «повторения боярско-княжеской реакции, имевшей место в 1538–1547 годах. Так как эти события показали царю, что княжеско-боярская верхушка ничего не забыла и ничему не научилась.
Боярство, отчаянно боровшееся за сохранение своего статуса, не останавливалось перед привлечением внешних сил для ослабления государства. В 1554 князь Н. Ростовский отправился в Литву, очевидно, чтобы подтолкнуть литовцев к решительным действиям, однако был перехвачен по пути.
В то же время, городские жители и поместное дворянство жаждали освобождения от боярского произвола. И, если бы вместе с воцарением Ивана Васильевича, в страну не вернулась бы сильная верховная власть, то низы общества смели бы верхи. Однако князья и бояре были готовы обменять роли самовластных удельных повелителей лишь на роль всевластной олигархии при послушном царе.
Большую роль в расколе между государем и княжеско-боярской верхушкой, сыграла и неестественная смерть царицы Анастасии в 1560 году. Царь отчётливо видел, что со всех сторон его окружают люди, готовые в любой момент расправиться с ним, с его семьей, и снова положить страну в смуту.
Многочисленные факты измены бояр породили у Ивана IV крайнюю подозрительность, переходившую временами в паранойю. Донос одного из дьяков в 1563 году о «великих изменных делах» и поражение русских войск в одном из сражений Ливонской войны, в 1564 год,у стали толчком к началу массовых репрессий в отношении бояр.
Тем не менее, основную роль в начале антифеодальной «революции сверху» сыграла ливонская война, самая продолжительная война в истории России. Так как интересы родовой аристократии не вполне соотносятся с интересами государства в этой войне. В ответ на эти деяния в 1551 и в 1562 году последовали царские указы, ограничивающие права бояр в распоряжении своими вотчинами.
Заскорузлое феодальное мировоззрение делает русских бояр ближе ливонскими баронам, литовскими магнатам и польскому королю, чем русскому народу и русскому царю. Московские аристократы хотят жить, как ливонские и польские аристократы.
Усилия, которые прилагала «Избранная Рада» для предотвращения быстрого разгрома противника на начальном этапе ливонской войны, постоянные контакты боярской верхушки с Ливонией и Литвой, катастрофа при Улле, и связанная с ней измена Курбского, были тому ярким свидетельством.
Раз за разом из-за эгоизма и тупой жадности московских аристократов страдало русское государство, погибали тысячи русских ратников и мирных людей, страна теряла победу. Потому, что феодальная мораль московской аристократии, в отличие от простых русских воинов, признавала право на отказ от исполнения службы, на неподчинение приказам вышестоящего командира, да и на прямую измену, потому, что по их понятиям это считалось правом перехода.
Когда феодал «отъезжал» к врагу, по-простому говоря, изменял родине, он еще уводил с собой «ближних людей» – боярских детей, военных слуг, боевых холопов. Но когда изменял крупный феодал, наследно входивший в правящий класс и заодно в боярскую Думу, это всегда означало потерю важной секретной информации о военных планах правительства.
Стремясь уничтожить эту гидру, в январе 1565 царь объявляет о введении опричнины. Это было пиком борьбы царя с боярством. Народу он объяснил, что причиной его отречения и начало опричнины, были измены бояр и его гнев на них.
Итогом послания явилось то, что в Москве резко накалилась антибоярская обстановка. Иван этим приемом удачно натравил на бояр все остальные сословия, делая их своими союзниками. И он получил полную поддержку населения, которое часто само становилось жертвой своеволия и самоуправства бояр. Опасаясь разъяренных москвичей, Боярская дума стала умолять царя вернуться на царство. И он вернулся. Но теперь у него был мандат от народа на расправу с боярами. Специально для борьбы с боярской оппозицией, было создано особое войско, опричники.
Никоновская летопись сообщает, что царь взял в особое опричное управление «город Можаеск, город Вязму, город Козелеск, город Перемышль два жеребья, город Белев, город Лихвин обе половины, город Ярославец и с Суходровью, город Медынь и с Товарковою, город Суздаль и с Шуею, город Галичь со всеми пригородки, с Чюхломою и с Унжею и с Коряковым и з Белогородьем, город Вологду, город Юрьевец Поволской, Балахну и с Узолою, Старую Русу, город Вышегород на Поротве, город Устюг со всеми волостьми, город Двину, Каргополь, Вагу; а волости: Олешню, Хотунь, Гусь, Муромское селцо, Аргуново, Гвоздну, Опаков на Угре, Круг Клинской, Числяки, Ординские деревни и стан Пахрянской в
Московском уезде, Белгород в Кашине, да волости Вселун, Ошту. Порог Ладошской, Тотму, Прибужь».
Опричнина захватывала как те земли, где преобладало относительно зажиточное самоуправляющееся черносошное и монастырское крестьянство, так и территории, где господствовали крупные вотчинники-бояре.
Поэтому уничтожая аристократический строй, опричнина была направлена, в сущности, против тех сторон государственного порядка, которые терпели и поддерживали такой строй. Она действовала не „против лиц“, а именно против порядка, и потому была гораздо более орудием государственной реформы, чем простым полицейским средством пресечения и предупреждения государственных преступлений.
Так как ликвидируя силами опричины старые поземельные отношения, завещанные удельным временем, правительство Грозного взамен их везде водворяло однообразные порядки, крепко связывавшие право землевладения с обязательной государевой службой. Это требовали и политические виды самого Грозного и интересы государственной обороны.
По своей сути опричнина была первой попыткой государственной власти насильно разрешить одно из главных противоречий московского государственного строя. Она сокрушила землевладение знати в том его виде, как оно существовало из старины. Посредством принудительной и систематически произведенной мены земель она уничтожила старые связи удельных князей с их родовыми вотчинами везде, где считала это необходимым, и раскидала подозрительных в глазах Грозного князей по разным местам государства, преимущественно по его окраинам, где они превратились в рядовых служилых землевладельцев. Тем более, что расширение дворянского войска очевидным образом упиралось в нехватку земель,
взять которые можно было только у крупных вотчинников.
В первый же год опричнины было перемещено на окраины около 150 князей и княжат, большинство в недавно завоеванную Казанскую землю. Вотчины князей и княжат были отобраны в казну и пошли на поместное жалованье служилому люду. Крупные вотчинники до этого были главными держателями рабов-холопов – с ликвидацией вотчин холопы получили свободу.
Опричнина жёстко устраняла дробление власти, порывала связь потомства бывших удельных князей с населением, предки которого были подданными предков землевладельцев. Она проводила перемещения не только знати, но и дворянства, где это соответствовало интересам государства. Последовательно и жестко проводя в жизнь принцип «нет земли без службы».
Опираясь на эту новую, им созданную силу, царь смело приступил к своему реализации своего плана, обратить боярство в слуг государевых и уничтожить даже поводы к притязаниям на возобновление или поддержание его древних земских прав, противоречивших современному состоянию государства. И уже в 1566 году все боярские роды переименовали в дворян, а недовольных просто вырезали.
Теперь по отношению к боярам, предавшим царя и государство, повсеместно нарушались базовые права человека: на жизнь и на свободу. Государство грубо нарушало права собственников земли, отбирая без малейших правовых оснований угодья, принадлежавшие боярам по праву наследования с незапамятных времен.
Даже разгром Новгорода в 1471 году, сопровождавшийся репрессиями в адрес местных бояр, не вызвал беспокойства у других аристократов из дворян. Более того, они охотно поучаствовали в разделе земель новгородских вотчинников.
Но надменные наследники Рюрика и Гедимина, потомственные владыки, не знали, что они «пережитки феодальной раздробленности» и не собирались сдавать без боя свои позиции… Родовая аристократия не сдавала безропотно свои привилегии и свои «государства в государстве». Вот с ними у царя и развернется настоящая кровопролитная и ожесточённая война по всему фронту. Это будет тотальное наступление царя на боярские права. Ну, а бояре в ответ на репрессии навели в 1571 году крымских татар на Москву.
Идеолог боярства Курбский писал: «писарям русским князь великий зело верит, а избирает их ни от шляхетского роду, ни от благородна, но паче от поповичей или от простого всенародства…».
Феодальную систему везде в Мире ломали немирными насильственными средствами. Где этого не произошло, например в Польше, она сгнила, утянув за собой в могилу всё государство.
Однако, если кровавая борьба центральной власти и родовой аристократии в Европе и Азии вполне объективно освещается историками, то взаимоотношения царя Ивана и русского боярства представляются как нападение царя-ирода на невинных агнцев. До сих пор пугая западных тупоголовых обывателей, вурдалаком Иваном Грозным. Хотя их масштабы репрессий и при этом чудовищные жертвы, в разы превосходят российские.
Но самое ужасное заключается в том, что согласно теории Гумилёва о спиралеобразном развитие человеческого общества, всё это дерьмо вновь повторяется в России, да и не только. И только опричнина является тем спасательным кругом для Российского государства, или народ сам сметёт зажравшуюся и потерявшую реальность элиту. А это будет больно. |
|
В начало страницы |
|
Россия, территория смуты.
Московское царство в преддверие Смутного времени.
Мало кто у нас в стране помнит, что на 2018 год приходится не только столетний «юбилей» начала Гражданской войны XX века, но и 400-летие окончания Смутного времени, тяжелейшего системного кризиса и первой полномасштабной гражданской войны в истории России.
Смутное время в России является одной из ключевых страниц нашей далеко не простой истории. Годы смуты в конце XVI начале XVII веков оставили глубокий след в жизни русского народа и неоднократно повторялись в последующем. Первый период смуты был династическим.
Это время борьбы за московский престол между различными претендентами, который длился до царя Василия Шуйского включительно. Как писал Н. Карамзин: «Сей народ, безмолвный в грозах самодержавия, наследственного, уже играл царями, узнав, что они могут быть избираемы и низвергаемы его властью или дерзким своевольством».
Во второй половине 50 годов основным в русской внешней политике стало западное направление. В январе 1558 года началась Ливонская война. Главным итогом военных действий было уничтожение большая часть прогнивших немецких государств, возникших на территории Ливонии в XIII веке, за исключением Курляндского герцогства.
Но король Речи Посполитой Стефан Баторий не согласился с таким раскладом дел и предпринял три крупных похода против России. В августе 1579 года он вернул Полоцк, в сентябре 1580 года захватил Великие Луки, а 18 августа 1581 – 4 февраля 1582 года безуспешно осаждал Псков.
Одновременно, в 1580 – 1581 году шведы отобрали у русских захваченную ими в 1558 году Нарву и овладели русскими землями на Карельском перешейке и в Ингрии. Однако осада шведами крепости Орешек в сентябре – октябре 1582 года закончилась неудачей. Тем не менее Россия, которой приходилось противостоять еще и Крымскому ханству, а также подавлять восстания в бывшем Казанском ханстве, больше воевать не могла.
В 1582 году, в Яме-Запольском было заключено перемирие с Речью Посполитой, в 1583 году, в Плюссе, со Швецией. В результате чего, Россия не только не смогла приобрести какие бы то ни было территории в Ливонии, но и потеряла имевшийся у неё до войны выход к Балтийскому морю.
В результате огромных затрат на Ливонскую войну и разорения страны в ходе установления авторитарной власти в период опричнины, страна попала в тяжелейший экономический кризис. Этот кризис получил название «поруха 70–80 годов XVI века».
По всей стране запустели наиболее развитые в экономическом отношении центр и северо-запад страны. Часть населения разбежалась, другая, погибла в годы опричнины и Ливонской войны. Более 50 % пашни, а местами до 90 % оставались необработанными.
Многие помещики, не говоря о крестьянах, бедствовали. Резко возрос налоговый гнет, цены выросли в 4 раза. А в 1570–1571 году, по стране прокатилась опустошительная эпидемия чумы. Обезлюдевшее крестьянские хозяйства потеряли устойчивость, в стране начался голод. Помещики в создавшихся условиях не могли выполнить свои обязанности перед государством, а у последнего не доставало средств для ведения войны и управления державой.
В этих условиях государственная власть пошла по пути прикрепления основного производителя, крестьянства, к земле феодалов-землевладельцев, то есть к закрепощению. В конце XVI века правительство, учитывая интересы феодалов, приняло ряд постановлений, приведших к фактическому закрепощению крестьян. Одной из характерных черт его было ограничение права ухода крестьян от своего феодала.
В довершение ко всем бедам, в 1572 году крымский хан Девлет-Гирей по наущению русских бояр-изменников, повторил нашествие на Россию; его целью был захват и расчленение России на улусы во главе с крымскими князьями и мурзами. Даже победа при Молодях не могла компенсировать тот
ущерб, который Россия понесла в результата двух набегов степных хищников. Сотни тысяч русских людей или погибли, или были угнаны в полон.
Другим чудовищным бедствием, с которым столкнулся во время своего правления царь Иван, была ожесточённая борьба с боярской оппозицией. Хотя сводить причины смуты в стране к личности одного Ивана Грозного несправедливо, так как её провоцировали разные факторы. Но вместе с тем нельзя не признать, что многие из этих факторов стали результатом его правления.
Иван IV потратил много усилий на создание российского самодержавия , которое заключалось в единоличной и ничем не ограниченной власти монарха. Итоги его почти полувекового правления включали в себя как очевидно положительные нововведения, так и негативные последствия.
Иван Васильевич с раннего детства выживавший в пучине кровавых придворных интриг, и потерявший в них мать, теперь снова столкнулся с собственным боярством, объявившем ему войну. После первых поражений в войне царь Иван раскрыл измену крупных бояр-вотчинников. Эти изменники стремились перейти на службу к полякам и литовцам, продавая Родину оптом и в розницу.
Но спесивые бояре были высшей аристократией в государстве, являясь потомки гедеминовичей и рюриковичей, при этом не желавших смотреть дальше собственных местечковых, точнее местнических, интересов. Царь с детства видел, как бояре боролись за власть с помощью коварства и измены. Во всех бедах и ошибках он винил бояр.
Особенно не нравилось царю, что надо было ему советоваться с Боярской думой по важным государственным вопросам. В Боярскую думу входили самые знатные бояре Руси. Они были самостоятельными и независимыми, часто спорили с царем, в первую очередь отстаивая свои интересы. С ними и бодался с переменным успехом царь весь период своего правления.
События конца 1550 — начала 1560 годов были тревожным предзнаменованием будущего опричного порядка. Итоги проводимых Иваном IV реформ оказались противоречивыми. Царь увидел угрозу ограничения своей власти в реформах Избранной рады, в связи с этим возникла необходимость укрепления государственного аппарата и устранения бывших соратников.
Немаловажным был и факт осложнения отношений царя с двоюродным братом, старицким князем Владимиром Андреевичем. Когда в 1553 году царь Иван Грозный тяжело заболел, среди правящей элиты возникло предложение рассмотреть в качестве наследника престола двоюродного и слабовольного брата царя, а не его малолетнего сына. Этот эпизод был основанием для недоверия Ивана своему родственнику.
Однако к середине 1564 года, дело обстояло несколько сложнее. Претензии Ивана так же касались действий бояр, в период его малолетства, прежде всего, это касалось фактов расхищения казны и перераспределения государевой земли. Царь указывал на то, что бояре, «собрав себе великие богатства», «о всём православном христианстве не хотя радети и от недругов его от Крымского и от Литовского и от Немец не хотя крестьянства обороняти», «сами от служба удалятися и за православных крестиян стояти не похотели».
Но главным же пунктом обвинений в сторону боярства были ограничения, чинимые правящей верхушкой царю, в деле наказания изменников. Так как всё чаще производились казни представителей знати без суда и следствия, и ухудшались отношения царя с митрополичьей кафедрой.
Но самое чудовищное было в том, что все эти внутренние коллизии происходили на фоне осложнившейся и ухудшившейся международной обстановки, когда Русское государство воевало с Великим княжеством Литовским и Польшей из-за Ливонии. В 1564 году покинул пределы Русских земель член Избранной рады, приближённый Ивана IV князь Андрей Курбский, который, узнав о грядущей опале, бежал в Литву и выдал им все государственные тайны. В последствие повлиявшие на неблагоприятный для Московской Руси исход этой войны.
Одним из периодов обострения борьбы между боярами, с одной стороны, и царем и дворянами, с другой, стала опричнина, особый порядок управления на части территории государства и связанная с этим историческая эпоха. Другого выбора тогда у него не было.
Царь Иван повёл жестокую борьбу с боярами, которые противились объединению страны, укреплению самодержавной власти царя. Многих бояр и их сторонников он казнил, других ссылал в отдалённые части государства. Эта ожесточённая и бескомпромиссная борьба с боярами нужна была Ивану IV, чтобы окончательно сломить всех этих мелких царьков, какими были бояре, и укрепить единую власть.
Раздел государства на земщину и опричнину подразумевал передел земли внутри страны, вызванный тем, что изначально проживавшие на территории земщины, но перешедшие на службу в опричное войско землевладельцы должны были оставить свои земли, получив взамен земли на территории опричнины.
Тем самым боярство лишалось своей собственности в опричных землях, которая переходила в распоряжение царя. Своих вотчин лишились не только бояре и служилые люди, но и княжеские рода потомков Рюрика и Гедемина. Их родовые владения были насильственно включены в опричнину. В связи с этим, наибольший ущерб опричная политика нанесла именно этой категории землевладельцев.
К тому же, опричная политика также привела к расколу в рядах дворянского сословия, что было вызвано их перемещениями и сменой расположения земельных владений. Тем самым была усилена зависимость служилых людей от воли монарха. Так как, перераспределение земельных владений позволяло царю уменьшить удельный вес вотчинных родовых земель и увеличить площади поместных.
На 1567 год приходится и ещё одно значительное событие, повлиявшее на дальнейшую политику царя. Речь об организованном земскими боярами заговоре против Ивана. Главой заговорщиков принято считать боярина Ивана Петровича Фёдорова. Сведения, полученные Иваном о готовящемся заговоре, вызвали гнев царя и новую волну казней.
С началом нового этапа связаны карательные операции, проводимые опричниками в отношении участников осеннего заговора. Действия царя не ограничивались лишь расправами с виновными: уничтожалось и имущество бояр, пострадало множество боярских слуг.
На фоне этих событий набирал обороты конфликт царя и митрополита Филиппа, призывавшего Ивана проявить милосердие. От частных бесед с монархом Филипп перешёл к публичным обсуждениям царя, что навлекло гнев царя на главу Русской церкви. Митрополит был лишён своего сана и приговорён к смертной казни, заменённой заточением в монастырь. Через год Филипп был убит в монастыре опричником Малютой Скуратовым.
Пожалуй, самым печально известным событием второго этапа опричнины был разгром Новгорода Великого, что стало поистине кульминацией опричного террора. Под подозрением в измене был целый город, стремившийся уйти под власть польского короля. Далее царь и верные ему войска отправились в пограничный Псков, который вместе с Новгородом подозревался в измене.
В ходе этих событий потеряли доверие царя и подверглись опале наиболее близкие к нему деятели первого периода опричнины, А. Басманов и князь А. Вяземский, а также многолетний советник царя по вопросам внешней политики Н.А. Висковатый.
Однако активные действия на западе и карательные экспедиции внутри страны ослабляли позиции государства на южных рубежах, что и стало одним из главных факторов изменения политического курса и отмены опричнины. Осенью 1572 года Иван отменил разделение страны на две части, и, более того, запретил любые упоминания об опричнине. Но эта внутренняя политика привела к уничтожению последнего удельного княжества, Старицкого удела. Этот шаг поставил точку в длительной истории политической раздробленности Руси и поспособствовал её централизации.
В ходе последовавшего за этим террора, с 1565 по 1572 годы, погибло около 4 тысяч человек. По историческим меркам, это немного. Когда только за одну Варфоломеевскую ночь 1572 года во Франции погибло более 30 тысяч человек. Не говоря уже о зверствах Кромвеля.
Незадолго до своей смерти Иван Грозный назначил при своем сыне Федоре регентский совет, который, по мысли царя, должен был помочь на первых порах его наследнику в управление государством. Вероятнее всего, в его состав входили самые влиятельные из бояр, глава Боярской думы князь Иван Федорович Мстиславский, герой обороны Пскова во время Ливонской войны князь Иван Петрович Шуйский, дядя царя Федора по линии матери, уважаемый народом, Никита Романович Юрьев, шурин царя Федора, брат его супруги Ирины, Борис Федорович Годунов, любимец Грозного, оружничий Богдан Яковлевич Бельский.
В 1584 году умер Иван Грозный. Смерть эта произошла в присутствии Бельского, и обстоятельства ее до сих пор не ясны. Среди современников Бельского поползли слухи, что тот причастен к смерти Грозного. Ещё говорили, что Бельский вступил в сговор с Борисом Годуновым.
После смерти Ивана IV власть перешла к его 27-летнему сыну Федору. Человеком он был тихим и богобоязненным, новый царь интересовался больше молитвой и тихой беседой с монахами. Любил церковное пение и колокольный звон. Дела же государственные перепоручил боярам. Почуяв слабину монарха тут же среди
членов регентского совета и Боярской думы началась борьба за власть и влияние на нового государя.
При царе Федоре ситуация в стране стала спокойней, тише. Об опричном терроре вспоминали с ужасом и отвращением, в том числе и сам монарх, начинавший каждый день с молитвы. Однако власть Бориса Годунова при царе Федоре стала огромной. Федор был недееспособен, а по жене имел родственные связи с Борисом Годуновым.
Сначала на главенствующую роль претендовал Б. Я. Бельский, любимец покойного монарха, и истовый опричник, наследовавший при Грозном роль душителя Малюты Скуратова. Но недовольный тем, что его не включили в число регентов при царе Федоре, он привел в Кремль своих вооруженных холопов. Все расценили его действия как стремление возродить опричные порядки и совершить государственный переворот.
Но в 1584 году весь московский народ поднялся против ненавистного Бельского. К движению подключились двадцать тысяч человек, ожесточение против Бельского было таким сильным, что тот вынужден был искать спасения в царских палатах. С подачи Бориса Годунова боярская дума обвинила Бельского в измене и потребовала выслать того из столицы. Через два года по доносу его обвинили в измене. Бельский явился в Москву на суд, где был лишен чинов и владений и отправлен в ссылку в глухую окраину.
Однако к 1587 году, первенствующее положение при дворе занял боярин Борис Федорович Годунов, самый молодой из регентов. Он сумел одолеть своих политических противников, и в том числе влиятельную боярскую партию князей Шуйских, и постепенно забрал в свои руки все рычаги управления государством. Противники Годунова
были отправлены в ссылки и дальние монастыри, некоторых из них тайно умертвили.
15 мая 1591 года, при загадочных обстоятельствах погиб в Угличе царевич Дмитрий. Восставшие угличане расправились с некоторыми людьми, следившими за покойным царевичем. Это событие впоследствии оказало немалое влияние на обострение обстановки в стране.
К началу 90 годов, закончилось описание земель, длившееся целое десятилетие. Режим «заповедных лет», поначалу вводившийся в отдельных уездах, распространился на всю страну. «Ныне по государеву указу крестьянам и бобылям выходу нет». Тогда же ввели «урочные лета», согласно которых на возвращение беглых крестьян стал действовать пятилетний срок подачи их владельцами исковых челобитных.
Тогда же обнародовали указ о холопах, сильно ухудшивший и их положение. Теперь они лишились права на освобождение путем уплаты долга по старым кабальным грамотам. А «добровольную» службу в холопах, ранее бессрочную, свели к шести месяцам, после которых владельцы могли их закабалить полностью, безусловно.
Во время правления царя Фёдора, Годунов принимал иноземных послов и вёл дипломатическую переписку, а во время церемоний стоял рядом с царем с державным яблоком в руках, за его здоровье пилась особая заздравная чаша на пирах. Таким образом, имя истинного правителя государства вовсе не скрывалось, а, напротив того, демонстрировалось как русским, так и иноземцам.
Согласно родословной легенде, предком Годуновых, Сабуровых и Вельяминовых был ордынский мурза Чет. Тем не менее, для феодалов XVI века, наличие предка выходца из Орды было вопросом генеалогического престижа. Поэтому вряд ли кто-либо в конце XVI столетия в Москве стал бы упрекать Годунова тем, что он происходит от татар и состоит в родстве с Малютой.
Род Годуновых восходит к старомосковскому боярству. Их предки служили московским князьям с XIV века. Годуновы владели вотчинами в Костромском уезде и при введении опричнины вошли в состав новых государевых слуг.
Борис быстро продвигался по служебной лестнице. В различных походах он был оруженосцем царевичей Ивана и Федора Ивановичей, а на царских свадьбах 1573 и 1580 году был «дружкой» царя.
«Смирением обложенный» царь Федор Иванович тихо скончался 7 января 1598 года, не оставив наследника. Династия Ивана Калиты на московском престоле угасла. На Земском соборе царем был избран Борис Годунов, предки которого, выходцы из Золотой Орды, начали служить Москве при том же Калите. Теперь бывший опричник Ивана Грозного, зять Малюты Скуратова, долгие годы шедший к высшей власти, получил её.
Но смерть Федора Ивановича, а также тот факт, что он не оставил после себя наследника, привели к весьма печальным событиям на Руси. Таким образом, после смерти Федора Иоанновича род Рюриковичей прервался. Теперь, формально власть должна была перейти к Ирине, но она не соглашалась на престол, продвигая к нему своего брата Бориса. Но Годунов не имел царского происхождения и законным образом получить титул царя не мог.
Для этого Ирина даже ушла в монастырь. Но все оказалось намного сложнее, и Борис Годунов к царству шел очень тяжело. Так как Боярская дума не признавала в нем царя, а Романовы выступили с резкой критикой Бориса. Раскол в верхах привел к тому, что вопрос о престолонаследии был перенесён на улицы.
Годунов прекрасно понимал, что на узком кругу его никогда не изберут, поэтому нужно созвать широкий Земский собор, и на нём переиграть враждебную ему Боярскую думу. 17 февраля собрался Земский собор, который избрал Бориса Годунова на царство. Но Боярская дума должна была это зарегистрировать, но она отказалась это делать, пойдя против Бориса. В свою очередь, Боярская дума предложила ввести в стране боярское правление, но против этого выступил уже Земский собор.
Члены Боярской думы начали плести новую интригу. Они решили сделать ставку на Симеона Бекбулатовича. И тогда Годунов придумал очень хитрый ход. Прибывшие гонцы сообщили, что «Крымцы идут на Москву». Годунов стал собирать войско в поход.
На Руси был издревле такой порядок, все видные представители боярской думы автоматически становились военно начальниками. А все военачальники перед началом похода приносили клятву верности царю. Если ты не приносишь перед военным походом присягу верности царю, то ты предатель и автоматически: либо ссылка, либо на плаху. Боярской думе пришлось целовать крест и присягать на верность Годунову.
Получив официальный титул, Годунов продолжил свою деятельность по укреплению российского государства. Он вернул в Боярскую думу, тех кто пострадал от Опричнины, и попытался сделать их противовесом Шуйским и Романовым. Ведь на тот момент Шуйские и Романовы выступали как союзники. Тайно дав обед боярам 5 лет не проливать их кровь ни в коем случае, чего бы они ни сделали.
В период в управлении государством Борису Годунову удалось добиться больших успехов, как во внутренней, так и во внешней политике. При Годунове были приняты законы, направленные на улучшение материального положения дворян и тяглых , городских жителей. В конце XVI-начале XVII вв. на Руси окончательно сложилась крепостническая система. Юридически крепостное право было закреплено в указе «об урочных летах», изданном в 1597 году. В указе устанавливались сроки сыска и возврата беглых крестьян – 5 лет.
Во внешней политике Годунов ориентировался на укрепление связей с Европой. Годунов не стремился вести завоевательные войны, но благодаря строительству крепостей и умелой дипломатической политике расширил границы влияния российского государства.
Он приглашал в Москву иностранных специалистов, которые получали должности при дворе и хорошее жалованье. Отправлял русских молодых людей на учебу в Европу. Перенимал многие европейские светские традиции и нравы. При участии зарубежных профессоров и ученых планировал открыть первый в России университет, но не смог преодолеть противодействие со стороны консервативно настроенных кругов.
Взойдя на российский престол, Борис прекрасно осознавал непрочность своего положения. Он был первым правителем не из рода Рюриковичей и далеко не все признавали легитимность его власти. Он заставлял бояр клясться в верности, ссылал неугодных в дальние города, отправлял в монастыри, подвергал пыткам.
Будучи болезненным и суеверным человеком Годунов очень боялся порчи и заговоров. Ему все казалось, что его противники наводят на него порчу и плетут интриги. При дворе стали процветать клевета и доносы. И поскольку недоверие было с обеих сторон рано или поздно этот "гнойник" должен был прорваться. В представлении многих людей Годунов не имел права на титул царя, то с большим воодушевлением народ воспринимал слухи о появлении настоящего наследника.
Если царствование Бориса началось довольно успешно, то постепенно природные катаклизмы, а также непопулярные действия царя негативно сказались на его популярности среди народа. Самым сложным испытанием для Годунова стал «Великий голод» 1601-1603 года. Когда из-за неблагоприятных климатических условий в России было несколько неурожайных лет. Ранние заморозки, долгие дожди, чрезвычайно холодное лето, всё это привело к гибели урожая и массовому голоду. Только за два года умерло от голода 127 тысяч человек.
К тому же, предпринятые правительством меры не оказывали должного эффекта: несмотря на строгие наказания, цены на хлеб продолжали стремительно расти; раздаваемой милостыни не хватало на всех желающих; помещики, оставшиеся без крестьян, разорялись. Политика Бориса по преодолению последствий голода была неудачной.
Хотя запасов хлеба в стране в период голода было примерно на 4 года. Но хранилось оно, в основном, в амбарах у знати, и монастырях. Хранители хлеба не хотели его продавать. Роковая ошибка царя Бориса была в том, что он не издал строго указа о продаже или раздаче всего имеющегося в амбарах хлеба. Тем самым царь мог спасти тысячи жизней своих подданных, но пошел на поводу у знати, или же до конца не владел всей ситуацией. Царь Борис попал в такую ситуацию, что каждый его шаг рождал новую социальную проблему.
Помимо тяжелой экономической ситуации, на отношение народа к царю повлияли и репрессии видных бояр. Царь начал сводить личные счёты, и убирать возможных конкурентов. Однако в этой ситуации, люди сочувствовали политическим жертвам режима Годунова. К тому же, непостоянством своих решений, и отсутствием четкого курса во внутренней политике во время социально-экономического кризиса в стране, Борис Годунов способствовал росту недовольных им людей.
Все эти социальные проблемы, экономическая разруха в стране стали предпосылками восстания Хлопка в 1603 году. Именно тяжелое положение простого народа, поставленного на грань выживания, стало причиной восстания под руководством атамана Хлопка Косолапа. Повстанческое движение было многочисленным и
охватило около 20 уездов страны. В нем принимали участие казаки, крестьяне, холопы. Бунт стал одним из самых крупных в эпоху царя Бориса, и был подавлен с особой жестокостью, с казнями всех основных фигурантов.
Но главной причиной неудач Годунова, а затем и его сына стало появление самозванца, выдававшего себя за погибшего царевича Дмитрия. В историю он вошел как Лжедмитрий, чисто польский проект от начала и до конца. История Лжедмитрия берет свое начало в 1601 году в Польше. Состоялась встреча его с польским королём, во время которой молодой человек, называвший себя царевичем Дмитрием, выказывал готовность перейти в католичество и начать подготовку к походу в Россию.
Последующие годы прошли в подготовке к его возвращению на российский престол. В это время Лжедмитрий I обещает в случае своего успеха ввести католичество на Руси. В своих обещаниях он готов оказать помощь Сигизмунду III в борьбе со Швецией, ну а Польше передать Смоленскую и Северскую земли.
Примерно в это же время о самозванце стало известно и в России. Борис Годунов прямо обвинил бояр в том что самозванец это их рук дело и результат их интриги. Было названо и конкретное имя предателя - Григорий Отрепьев. Это имя было связано Годуновым с Романовыми. Показательно, что борьбу с самозванцем Годунов доверил
тем боярам, которые ненавидели Романовых: Шуйские, Галицыны и Мстиславские.
Пришедшие к власти в России Романовы очень здорово подчистили историю страны за столетия своего правления. Многие документы того времени историки называют откровенными подделками. Поэтому вероятность, что Самозванец был Отрепьевым есть, но она крайне невелика. Но каким было на самом деле правление Лжедмитрия и кем он был - достоверно до сих пор никто не знает. И скорее всего никогда не узнает.
В октябре 1604 года он появился на территории России вместе с вооруженным войском в районе Чернигова. Войско состояло из поляков и 2000 донских, а так же запорожских казаков , которые и форсировали Днепр.
Но очень интересно и то, что Сигизмунд III от похода Лжедмитрия в Россию быстро дистанцировался, сразу же написав письмо Борису Годунову о том, что здесь есть самозванец, который собирает людей, но это все волонтеры, а Сигизмунд к этому отношения не имеет. В ответ Годунов отправляет к Марии Нагой человека и Мария сделала заявление о том, что Дмитрий действительно погиб в Угличе, а на Россию идет самозванец. В Литву отправили дядю Отрепьева, чтобы он разоблачил племянника, но его не допустили к Лжедмитрию.
Действия самозванца были успешными, чему способствовало крестьянское восстание под предводительством Болотникова в южных землях. Армия Лжедмитрия при поддержки народа легко занимала территорию за территорией. «Прелестные письма» и воззвания к северским городам сделали своё дело.
«Настоящий царь» звал народ к восстанию против узурпатора Бориса и к восстановлению справедливости. Северский край был полон беженцами, которые бежали от голода и преследований. Поэтому появление «настоящего царя» было воспринято положительно. Сигналом к повсеместному восстанию послужила сдача Путивля, единственной каменной крепости в области. Восстали мужики обширной и богатой Комарицкой волости, которая принадлежала царской семье. Затем Москве отказались повиноваться многие южные города, среди них Рыльск, Курск, Севск, Кромы. Таким образом, внешнее вторжение совпало с внутренним гражданским противостоянием, вызванным крепостнической политикой правительства.
Всего за 2 недели под властью Лжедмитрия оказались огромные территории от бассейна Десны и Северского Донца до верховьев Оки. То есть почти вся южная Русь поднялась против Годунова. Это был не столько успех Лжедмитрия, сколько поражений Годунова.
Несмотря на победу над самозванцем при Добрыничах в январе 1605 года, подавить разгорающееся антиправительственное движение не удалось. В это время, клан годуновых очень быстро утратил контроль над армией. А Басманов устроил заговор против царя. Царские войска бежали из под Кром, а самозванец, который уже спешил бежать из России, вернулся и начал двигаться на Москву.
23 апреля 1605 года умирает Борис Годунов, власть переходит к его сыну Федору. Посланец Лжедмитрия Гаврила Пушкин, прибыв в село Крсное под Москвой, поднял давно назревшее антигодуновское восстание. Богдан Бельский, который был главным следователем по делу о смерти Дмитрий в Угличе, и который клялся до этого, что Дмитрий умер, здесь всенародно сказал, что он лгал, потому, что он спас царевича, которого хотел извести мерзавец Годунов.
Этому же присягнул и Василий Шуйский, сказав, что узнает царевича Дмитрия. Самое главное, своего сына узнала Мария Нагая, которая до этого дважды клялась в том, что ее сын умер и похоронен. Федора Годунова и его жену арестовали и поместили в дом к малюте Скуратову, где вскоре их задушили. Большая часть армии переходит на сторону самозванца.
Захватив власть, Лжедмитрий I начал проводить самостоятельную политику. В первую очередь он попытался заручиться поддержкой знати. Новый царь сразу вернул ко двору Романовых и других бояр, которые пострадали при Годунове. Федор Романов, отец будущего царя Михаила, был также возвращен и назначен патриархом Ростовским. Он учредил денежные и земельные оклады. Денег надо было много, и он решил эту проблему за счет пересмотра земельных прав монастырей.
Заметных успехов это ему не принесло, и пришлось поднимать налоги, так как надо было возвращать долги Польше. Все это обострило положение в стране. В это время заметно испортились отношения с Сигизмундом III. В тоже самое время самозванец не спеши выполнять свои обещания перед поляками. Он не превратился в польского ставленника, и вообще вел себя как природный царь, как будто он всю жизнь был царем.
Правление Лжедмитрия, как и жизнь, оказались недолгими. Выражение «годы правления» здесь не подойдет: всего 11 месяцев удавалось самозванцу удерживаться на престоле. Боярам Лжедмитрий не нравился в виду своей большой активности, а также в виду того, что он максимально стал отдалять бояр от управления страной. Единственное его достижение на поприще внешней политики, Лжедмитрий сделал Россию открытой для въезда, что было по тем временам настоящим новаторством. Такой свободы не знало ни одно государство.
К лету 1606 года обстановка в стране накалилась. Зимой по Москве прокатились слухи о самозванстве царя. Был схвачен и допрошен монах из Чудова монастыря, клявшийся, что царь, это Гришка Отрепьев, однако, прямых доказательств не было. Князья Василий Шуйский, Голицын, Куракин и другие, недовольные политикой самозванца, подталкивали народ к бунту. Недовольные вменяли царю в вину несоблюдение церковных постов, пренебрежение к русским обычаям, ношение иностранной одежды, женитьбу на полячке Марине Мнишек. Число заговорщиков, обиженных Лжедмитрием, росло.
Несмотря на то что Лжедмитрий всеми силами старался привлечь народ и знать на свою сторону, его ждала страшная кара за вторжение в Россию с армией интервентов – смерть.
Столичные бояре, видя сложившуюся обстановку, стали просить у польского монарха Сигизмунда III, его наследника на московский престол. Тем временем Лжедмитрий, следуя намеченному плану, сочетался браком с Мариной Мнишек.
Огромное количество польских гостей приехавшим на свадьбу, пренебрежение ими русских традициий, мародёрство и самоуправство иностранцев во время свадебных торжеств, стали последней каплей, привёдшей к убийству Лжедмитрия. Дмитрия предупредили о готовящемся заговоре, но он не поверил слухам.
Из за того, что Лжедмитрий не выполнил свои обещания полякам и не стал своим для московских бояр, он оказался в вакууме. У Лжедмитрия больше не было поддержки за рубежом. Этим и решили воспользоваться бояре, устроив заговор. Его организовали Шуйские, которых он сам же и вернул из ссылки. 17 мая 1607 года в результате заговора Лжедмитрий I был убит. Тело лжецаря было сожжено, а прах смешан с порохом. Останки бывшего правителя были заправлены в пушку и полетели в сторону Польши, туда, откуда явился самозванец.
Но вряд ли Лжедмитрий заслуживает от потомков положительной характеристики: этот царь принес на Русь много бед, к тому же он открыл целую череду Лжедмитриев, которые 20 лет подряд сотрясали и убивали Русь, способствуя упадку, хаосу и разгулу беззакония.
А в это время группа приверженцев Шуйского объявила его царём. 11 июня 1606 года Василий Шуйский был коронован Новгородским митрополитом Исидором. Василий Шуйский стал известен как последний представитель рода Рюриковичей на русском престоле. Он также вошел в историю как единственный русский царь, погибший в плену заграницей.
Хотя обстоятельства воцарения Шуйского необычные. Дело в том что вступая на престол Шуйский впервые в истории России присягнул подданным. Он дал крестоцеловальную запись, ограничивавшую его власть, при этом объявил Бориса Годунова убийцей царевича Дмитрия. Но десятки городов и уездов не признали. Василия Ивановича
истинным государем.
Однако приход к власти представителя суздальской ветви рода Рюриковичей не принёс долгожданного мира и покоя. Да и он не был выдающемся руководителем способным повести за собой людей. А Гибель Лжедмитрия не остановила Смуту, придав ей новые формы, намного разрушительней чем впредь.
Вскоре Московское правительство полностью утратило контроль над провинцией. В стране началась гражданская война, которая продолжала, охватывать новые земли, втягивая в неё большие массы обездоленных людей, вновь появились новые самозванцы.
В первый же месяц своего правления Василию Шуйскому пришлось подавлять несколько попыток выступлений московских городских низов. Но вскоре в стране заполыхало мощное восстание низов под предводительством Ивана Болотникова.
Основной причиной этого послужило то, что служилые люди южных уездов были недовольны заговором против «законного царя Дмитрия» и самовольным воцарением боярина Шуйского. Поводом к восстанию послужили грамоты близкого к Лжедмитрию I, Молчанова, с царской печатью с известием о «спасении» царя Дмитрия и призывом к борьбе с Шуйским.
|
|
В начало страницы |
|
Россия, территория смуты.
Как едва не погибло Русское царство.
Совпадение это или нет, но смена веков в России не раз сопровождалась войнами и смутой. Смута была по своей сути чудовищной социальной и военной катастрофой, которая взорвала Русскую державу, опрокинула её в хаос.
Русский народ безропотно покоряющийся всем безумству царя Ивана Грозного, вдруг сам разрывает все узы законной подчиненности и с неимоверным остервенением впадает в ужасы беспредела и анархии. Неистовый дух буйства и раздора, предавая все сословия исступлению гнуснейших страстей, потрясает самые начала государственного образования и влечет Россию к конечному разрушению её самобытности.
После убийства самозванца по Москве поползли слухи, что во дворце убили не Дмитрия, а кого-то другого. Они сделали положение Василия Шуйского ещё более шатким. К тому же, в эти годы сформировались права феодалов на владение прикреплённых к земельным наделам крестьян.
Недовольных боярским царем было много, и русские люди ухватились за имя Дмитрия. Одни, потому, что искренне верили в его спасение; другие, потому, что только это имя могло придать борьбе с Шуйским «законный» характер.
Все усилия Шуйского и его сторонников пропали даром. Грамоты не убедили народ, а мощи царевича не прекратили слухов о том, что царь Димитрий спасся от Шуйского и скоро начнет снова "доступати" Московского царства. К тому же, боярское правительство в самой Москве не всех успело примирить с собой и не овладело настроением умов.
Затем пошла непрерывная вереница площадных волнений по всякого рода поводам. Она длилась все царствование царя Василия, до того дня, когда та же толпа, которая воцарила Шуйского, устроила ему "обряд", то есть свела его с царства на "старый боярский двор".
К тому же, Василий Шуйский удержал Филарета в сане митрополита Ростовского, а на патриаршество предназначил митрополита Казанского Гермогена, которого и вызвал из Казани в Москву. Как сам разжалованный патриарх Филарет, так и весь стоявший за ним боярский круг, болезненно почувствовали нанесенное Филарету оскорбление, не забыв и не простив его царю Василию и всегда становились на сторону его врагов. Таким образом, в руководящей среде столичного придворного и служилого дворянства далеко не все послушно и сочувственно признали правительство Шуйского.
Теперь ни дворец, ни столица не давали твердой опоры власти царя Василия; но все-таки они её терпели. Добрая же половина областей Московского государства открыто не признала боярского царя сразу же, как узнала об его избрании.
Как только узнали на Украине и на Поле о московском перевороте, так тотчас же отпал от Москвы Путивль, а с ним другие Северские города, Ливны и Елец, а за ними и все Поле. Немногим позднее поднялись города кругом Тулы и Рязанские места. Движение распространилось и далее, на восток от Рязани в область мордвы, на Цну и Суру. Оно передалось и за Волгу, на Вятку и Каму; восстала и далекая Астрахань. С другой стороны замешательство произошло и на западных окраинах государства - в Тверских, Псковских и Новгородских местах. В столь отдаленных одна от другой местностях движение, разумеется, не было однородным, увлекало в борьбу не одни и те же общественные слои,
преследовало различные цели.
В юго-западных пределах государства мятеж разгорался в ещё более опаснейшем виде для правительства. Главным зачинщиком оного оказался один из первейших царских чиновников. Во время восстания Москвы против расстриги находящийся в числе его царедворцев князь Григорий Петрович Шаховской успел похитить государственную печать; имея, таким образом, в руках важное орудие для возбуждения новых смут, он решился воспользоваться этим в удовлетворение властолюбия своего.
Лукавый Шаховской сумев снискать доверенность царя, выхлопотал себе воеводское место в Путивле. Приехав в сей главный город, он созвал жителей и объявил им, что Димитрий жив и укрывается от убийц, жаждущих его крови. В то время как что Василий Шуйский ожесточен против северян за оказанное ими усердие Димитрию и что он в наказание готовит им участь, подобную той, которая постигла Новгород, разгромленный Иваном Грозным. Он неусыпно старался об организации мятежного ополчения в Путивле. Распоряжаясь именем убитого самозванца, он искал средства облегчить свои действия и хотел представить народу нового Лжедимитрия.
Множественность центров власти в стране была свойственна Смуте на всем ее протяжении. Путивль сохраняет значение оппозиционного центра, но только регионального. В Москве поняли что против царя Василия поднялась та самая украйна, которая уже годом ранее была "осквернена" и "омрачена безумем" самозванщины. Разно объясняя причины того единодушия, с каким вспыхнул бунт украинного и "польского" населения против правительства Шуйского. Это население связало свою судьбу с успехом самозванца; а его погибель поэтому грозила бедой и его сторонникам. Слухи же о том, что царь Димитрий спасся от Шуйского, создали отличный повод к немедленному открытию враждебных действий.
А в это время, восстание Болотникова стало мощным ответом доведённых до отчаяния крестьян на введение новых мер, ограничивающих свободу крестьян, а также тяжелые условия жизни, которые были вызваны неурожаями и феодальным гнетом. Причины движения Болотникова кроются в тех изъянах, которыми была переполнена Россия. Простые люди
были недовольны царем Василием Шуйским и боярами, власть которых была велика в стране. Бесспорно, основные причины движения Ивана Болотникова кроются в тяжести положения населения, которые были готовы по первому зову восстать на борьбу с царем и боярами.
Кроме того, причины движения Болотникова кроются и в системе наследования престола, а также в отсутствии законного правителя. Всё это время народ ждал перемен к лучшему и с надеждой хватался за иллюзию того, что царевич Дмитрий выжил. Но нужно четко понимать, что Болотников был человеком Самозванца, поэтому и маршруты движения Лжедмитрия и Болотникова совпадали практически полностью.
Во время подготовки к восстанию Болотников обещал сделать всех, кто поддержал его в борьбе богатыми и знаменитыми. В качестве цели народного выступления называлась ликвидация крепостнических порядков и уничтожение феодальной зависимости. При этом, лидер движения не позиционировал себя как будущего царя, а назывался воеводой царя Дмитрия.
Движение Ивана Болотникова началось осень 1606 года. Это была первая крупная крестьянская революция в России. Социальный состав движения был представлен участниками из разных сословий. Это свидетельствует о его широком социальном охвате. Более половины территории европейской части России было охвачено гражданской войной. Очень важно, что она распространилась на стратегически значимые области, Центр, Среднее Поволжье, западный регион.
В междоусобиях первое сражение часто решает участь войны. Но царские воеводы не поняли важности начальной неудачи; они как будто нарошно нарывались на поражение безрассудными своими распоряжениями. Вместо того чтобы действовать в совокупности для нанесения решительного удара, они не только разделили свои силы, но приблизили к неприятелю именно слабейшую часть войск. Болотников не преминул воспользоваться сей ошибкой.
Из Путивля, в июле 1606 года, с именем царя Димитрия, которого там не было, и по полномочию от князя Шаховского, начал свои действия Иван Болотников. Его войска численностью в 20 тысяч человек двинулись на Москву. Поход на Москву начался сражением под Кромами с царскими войсками. Болотников вместе со со сторонниками разгромил пятитысячное царское войско под руководством Ю. Трубецкого.
Последствия Кромского сражения были ужасны. Подобный успех вдохновил многих недовольных властью и территории, охваченные народным бунтом, существенно расширились. В армию «воеводы Дмитрия» стали записываться тысячи добровольцев, в том числе и дворяне с южных губерний. В то время как царские войска до такой степени упали
духом, что оставили свои ряды и разошлись под домам, несмотря на увещание воевод.
Болотников, со своей стороны, продвигаясь к Москве, рассевал повсюду возмутительные воззвания, приманивал к себе чернь и старался направлять все страсти её на уничтожение всего общественного строя в России. Крестьян и холопов он подстрекал на уничтожение своих господ, обещая им в награду их жён, вотчины и поместья прежних их владельцев; всем простолюдинам указывал на грабеж купцов и торговых людей, как на вернейшее средство к обогащению.
Многие города сдавались без боя, а если и нужно было штурмовать бастионы Болотников проявлял непревзойденные военные и политические качества, которые делали его особенным вождем. Во время взятия Калуги, 23 сентября, где находились войска брата В. Шуйского, он устроил переговоры, по итогам которых верные царю люди без кровопролития покинули город и отступили к Москве.
Вскоре после этого Болотников, усиленный дружинами Пашкова и рязанцев, переправился за Оку и подступил под Коломну. Город, защищаемый отрядом московских стрельцов, был взят приступом и разграблен. Болотников присоединил плененных стрельцов к своему войску и направился с ними на Москву.
В конце осени 1606 года войско подошло к Москве и стало лагерем у Коломенского. Началась осада Москвы. Движение Ивана Болотникова набирало обороты. К его лагерю стягивались все новые представители восставшего народа. Осада Москвы длилась ровно 5 недель. По истечение которых, в декабре 1606 года случилось сражение у Коломенска. Где царские войска под руководством талантливого полководца, Скопина-Шуйского, разбила ослабленных повстанцев, вынудив их войска отойти к Калуге.
Ход движения Ивана Болотникова приобрел новый характер. Теперь повстанцам требовалось обороняться. Болотников начал укреплять город, готовясь к новой битве с царским войском. Усилиями болотниковцев были укреплены стены, а также усилены оборонительные сооружения. Активно развивалось восстание и в Туле. Вскоре к ним на помощь с юга подошел большой отряд запорожцев.
Царь, чтобы окончательно уничтожить бунтарей, по всем городам, признававшим его власть, провел сбор дворянского ополчения и других ратных людей. Поход против мятежников он возглавил лично. Генеральное сражение произошло в мае 1607 года у города Кашира. Первоначально перевес был на стороне Болотникова. Но потом вверх стали брать царские войска, повстанцев потеснили отряды князей Андрея Голицына, Бориса Лыкова и Прокопия Ляпунова.
Движение Ивана Болотникова было уничтожено. Восстание потерпело жесткое поражение, однако сопротивлялся вплоть до 10 октября 1607 года. Поводом для капитуляции послужил тот факт, что в Туле, где укрывались войска, начался голод. В результате Иван был отправлен в монастырь. Очень скоро в стране узнали, что в монастыре Болотников был сначала ослеплен, а потом и убит.
Главных виновников мятежа и наиболее опасных непримиримых его участников казнили, "сажая в воду" и вешая. Прочих желали вернуть во крестьянство и холопство к их прежним господам или же к тем, кто их хотел за себя взять. Таким образом, восставшие на крепостной порядок "воры" снова становились крепостными людьми.
Затем, некоторая часть пленных, сравнительно менее неблагонадежная, была взята правительством на службу в южные города. Остальная же масса была отпущена на волю. Весь этот голодный и бездомный люд потянулся из Тульских мест на южную украйну и там, разумеется, явился самым удобным контингентом для новых восстаний.
Поэтому подавление восстания Болотникова не положило конец крестьянским выступлениям. Многие бунтовщики в дальнейшем присоединились к Лжедмитрию II и влились в его Тушинский лагерь, став основой его армии. Правительство было встревожено бунтующим народом. Это сказалось на некотором уменьшении крепостнического гнёта, но было уже поздно.
Хотя неудача первого восстания напрямую совпадет с началом второго, более сложного. Так как второй акт московской социальной драмы оказался намного сложнее и привлёк внимание заклятых врагов Московской Русии. Швеция и Речь Посполитая, постоянных соперниц Москвы. Которые с большим слюновыделением и нескрываемым интересом следили за московскими делами, учитывая с точки зрения своей пользы все события московской жизни.
Польша и Швеция на протяжении нескольких веков хотели захватить территории, принадлежащие Руси и ликвидировать государство, так как оно являлось для них достаточно сильным соперником. К началу XVII века Русь находилась в ослабленном состоянии. Это был идеальный момент для Швеции и Польши, чтобы начать интервенцию.
Их внимание к Москве было особенно напряжено еще и потому, что короли шведский Карл IX и польский Сигизмунд III находились в непримиримой вражде и один другого ревновал в отношении Москвы. К 1604 году клубок противоречий в треугольнике Речь Посполитая — Россия — Швеция достиг почти предельной остроты. Поэтому любой успех одного из них в России, рассматривался другим, как неудача .
До 1606 года в Москве успех сопутствовал именно полякам. Они участвовали в торжестве Лжедимитрия и, как казалось со стороны, господствовали в самой Москве. Однако переворот, совершенный Шуйским в мае 1606 года, уничтожил это господство и обострил отношения Москвы и Речи Посполитой. Швеция немедленно захотела использовать это обстоятельство в своих корыстных интересах.
Карл IX не один раз, начиная с лета 1606 года, предлагал Шуйскому помощь против польских врагов. Но Москва уклонялась, потому что Шуйский не видел необходимости в союзе со шведами. Неимоверно ободренный своими победами над "ворами", он велел своим воеводам отвечать шведам отказом, даже с долей некоторого высокомерия.
Но шведам недолго пришлось ждать полной перемены в тоне царя Василия, а пока они должны были мириться с московским гонороми отказом, спокойно выжидая хода дальнейших событий. Так как во время погрома, в мае 1606 года, погубили в Москве от 2.000 до 3.000 литвы и поляков пришедших с Лжедмитрием. В московском плену осталось более 500 человек, принадлежавших к составу польско-литовского посольства и свиты "царицы" Марины.
В связи с этим инцидентом, дипломатические сношения Шуйского и Сигизмунда были очень непростые. Отношение к Москве в Варшаве было явно враждебно и грозило местью. Московское посольство, отправленное после свержения самозванца в Литву, было дурно принято правительством и оскорбляемое населением со стороны очумелого населения.
Если король не потребовал немедля от Москвы удовлетворения и не поднял на неё оружия, то только потому, что в самой Речи Посполитой шла своя смута. Хотя горькая обиды, от московского погрома и провала Лжедмитрия, не заглохла в польско-литовском обществе и сказалась в первую же удобную минуту тем, что обе враждующие стороны постарались поддержать и раздуть московское междоусобие и нанести Москве возможный вред.
Эти обстоятельства сыграли главную роль после того, как появился на московско-литовской границе Лжедимитрий II, и с ним начался второй акт московской социальной драмы.
Происхождение этого самозванца неизвестно до сих пор. Потому, что личность второго Лжедимитрия была ничтожна, а роль его пассивна. Так как за ним стояли так те же алчные и враждебные поляки. Второго Лжедимитрия Москва недаром окрестила презрительным прозвищем Вора, то есть простого злоумышленника. Так как он не руководил своими сторонниками, а они пользовались им в своих видах, как удобным и послушным орудием в достижении преступных и разрушительных целей. О Воре москвичи отзывались как об эмиссаре короля Сигизмунда, а войску его давали общее имя "литвы" или "поляков".
Он пришел в Стародуб в июне 1607 года, объявив себя царем Димитрием Ивановичем, спасшимся от московского погрома, инемедля обратился за помощью в Литву. И уже в конце августа, у него были ратные люди из Речи Посполитой с вождями Меховецким и Будзилом. Эти паны приняли на себя руководство всеми вообще военными силами , в составе которых были и московские украинные "воровские" казаки. Таким образом, при Воре образовалось значительное польско-литовское войско, гетманом которого, с весны 1608 года стал главный гетман Тушинского лагеря Рожинский. Стремившихся с помощью Лжедимитрия II осуществить дальнейший натиск Речи Посполитой на Московское государство.
В начале 1608 года, к Лжедимитрию II стеклось много польско-литовских "полков". Потому что тогда в Речи Посполитой, благодаря смуте, было не мало готовых к походу боевых отрядов. Часть из них стремилось спастись от королевской репрессии в Московском государстве, ища себе там безопасность, добычу и славу. А их противники, сторонники короля, шли туда уже открыто, "за позволением Сигизмунда III". Кроме того, всем этим удовлетворялось и естественное желание мести вероломной Москве за учиненный ею погром над поляками и литвой и за насилие над польским посольством, задержанным в Москве.
После возникновения Лжедимитрия II, царь Василий понял, что перед ним стоит опасный враг и что надлежит собрать все силы и средства для его подавления как оружием, так и иными мерами. К военной кампании Шуйский собрал большую армию, распространил репрессию на весь юг, беспощадно казнил "воров" и возвращал их в рабство. Но сверх того он принял меры и к тому, чтобы законом бороться с революционными элементами общества и действовать на условия общественной жизни, порождавшие и питавшие смуту.
К этому основному ядру армии Лжедимитрия II примкнули и московские отряды. Они, конечно, не могли сравниться по степени военного искусства с правильными польскими "ротами" и представляли собой иррегулярные войска; но, накопляясь постепенно при Воре, они все-таки образовали собой большую рать, с определенным боевым устройством и с излюбленными вождями "атаманами". В эту рать вошли, прежде всего, ратные люди Северской украйны, где появился и получил первое признание Вор. Затем, к нему пристали те части войска Болотникова, которые избежали Тульской осады или спаслись из Тулы до её сдачи, под командованием талантливого атамана Ивана Заруцкого, а так же приходили
случайные ватаги бродячих казаков с Дона и Днепра.
Наконец, с самого начала 1608 года литовский выходец, изгнанник, Александр Лисовский, начал собирать по дорогам остатки войска Болотникова, отпущенные Шуйским из Тульского плена на юг. Из этого сброда он составлял боевые отряды, снабжая их оружием и провиантом из взятых им украинных крепостей. В результате "собралося с ним тридцать тысяч русских украинных людей". Он как бы возродил к новой деятельности только что уничтоженное Шуйским войско Болотникова и привел его на службу Вору.
Из сказанного видно, какими большими средствами стал обладать Самозванец благодаря оказанной ему поддержке из Речи Посполитой, возник для Шуйского как страшный враг.
Когда началась осада Тулы, то на выручку осаждённым Лжедмитрий II поспешил с первыми своими войсками. Его задачей было поддержать московское междоусобие и подкрепить Болотникова и царевича Петра. Но он опоздал: Тула сдалась раньше его прихода, и он поспешно отступил назад, опасаясь попасть под удары победителей.
Со стороны Шуйского было большой ошибкой то, что он по взятии Тулы не продолжал своего похода на юг. Это спасло Вора и дало ему возможность окрепнуть. Шуйский ушел от Тулы в Москву и демобилизовал армию в уверенности, что довел свою репрессию до конца. А, между тем, Вор в течение зимы 1607-1608 года увеличил свои силы и выработал план компании на лето 1608 года.
Но весной началась война. Польские отряды Лжедмитрия II наступали на Москву от Орла через Волхов, Калугу и Можайск. Военное счастье было на стороне Самозванца. В это же время, от Смоленска наступал гетман Сапега со своим многочисленным отрядом, через тот же Можайск. Гетман Лисовский совершал движение на восток и через Зарайск и Коломну, тоже направляясь в Москву. Русские войска были деморализованы и уступали ему дорогу, а если решались на бой, то терпели поражения. Только талантливый воевода князь Иван Семенович Куракин успел нанести Лисовскому чувствительный удар между Коломной и Москвой и отнял у него артиллерию, так что "воры" Лисовского явились под Москву в
некотором расстройстве и с опозданием.
Подойдя к Москве, Лжедмитрий II основал свою главную квартиру в селе Тушине, в овражистой долине речки Сходни, в нескольких верстах от Московских стен. Это место оказалось неприступно для войск Шуйского; но оно не было удобно для осадных операций против Москвы, так как было слишком удалено от городских укреплений.
Для наблюдения за врагом Шуйский между Москвой и Тушином на Ходынском поле устроил укрепленный лагерь, и поместил там часть московского гарнизона. Этот Гуляй-город пресёк тушинцам подступы к городу и помешал им начать правильную осаду. Гетман Рожинский решился на генеральный бой, надеясь в случае победы штурмовать Москву. Бой произошел 25 июня 1608 года и не дал результата. Москвичи отбили тушинцев от городских стен, хотя и понесли большие потери. После этого боя Лжедмитрий II сидел в Тушине без всякого дела месяца два.
В Тушине довольно быстро сложилось все, что было пристойно для столичной резиденции. При царе функционировали Боярская дума, государев двор, с почти полным набором чиновных групп дворовых, приказы, Большой дворец, казна и иные учреждения. Конечно, на высоких постах оказывались незнатные, а порой и вовсе «беспородные» люди. Тот же Заруцкий получил чин боярина, главы Казачьего приказа и стал командующим всех отрядов и станиц казаков. Но в Думе у Самозванца заседали Рюриковичи; князья Засекины, Сицкие, Мосальские, Долгоруковы, Гедиминовичи, князья Трубецкие, аристократы с Северного Кавказа, князья Черкасские, представители старомосковских боярских фамилий, Салтыковы,
Плещеевы. Ему служил касимовский хан со своими людьми.
Всем стало ясно, что обе боровшиеся стороны достаточно сильны и упорны, и что борьба будет затяжной, так как в Москву и в Тушино подходили подкрепления. К осени 1608 года Самозванец решились действовать решительно, но штурм Москвы вновь не удался, осада оказалась невозможной, поляки попробовали установить блокаду столицы.
По соглашению лета 1608 года польская сторона обязывалась вывести всех наемников , подданных Речи Посполитой с территории. России в обмен на отпуск русским правительством всех задержанных и сосланных поляков. Включая семейство Мнишков. Но тушинцы в результате сговора, смогли перехватить отправленных из Москвы к западной границе пленников.
Партии польской шляхты и их служителей рыскали по всей стране изымая налоги для Лжедмитрия II. Они делали это столь профессионально, что от «нормальных» грабежей такие поборы отличало лишь наличие легальных полномочий. Несколько месяцев тушинского управления вполне хватило для начала спонтанной борьбы против Самозванца. Эта борьба почти сразу приобрела в немалой мере качество национально-освободительной. Если летом—осенью 1608 года территория, подконтрольная Шуйскому, сжималась наподобие шагреневой кожи, то в конце 1608 — начале 1609 года процесс пошел в обратном направлении.
Стремясь блокировать Москву отряды Самозванца начали операцию по блокаде русской столицы, и была проведена весьма энергично. Первым делом, они решили захватить Коломну, который был ключём к Москве. Если бы они захватили Коломну, то оттуда могли бы установить связь с Владимиром, и кольцо блокады было бы сомкнуто. Но за все время борьбы Москвы с Тушином полякам не получалось ни разу плотно закрыть коломенскую дорогу. Кольцо блокады не сомкнулось, а в 1609 году, блокада была прорвана в других местах.
Противоборствующие стороны решили найти новые способы борьбы. Так как затяжной характер войны привёл бы обе стороны к очень сложным последствиям. Шуйский начал рассчитывать и на иноземную помощь. Заключив в 1608 года мирный договор с польскими послами в Москве, он включил в него условие, чтобы король вывел из Московского государства всех польско-литовских людей, служивших Вору. Это условие представлялось московским дипломатам очень важным Но этого, конечно, не случилось, так как тушинцы короля не послушались.
Одновременно с расчетом на Сигизмунда Шуйский строил расчет и на шведов. Он отправил в Новгород своего родича князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского с наказом собрать там ратных людей и, кроме того, "послали в немцы нанимати немецких людей на помочь".
Лжедмитрий II, не имевший сил взять Москву, по совету поляков, решает начать наступление на север, ибо с его завоеванием не сможет удержаться и Москва. Не тронутый еще смутой север был тогда самой богатой областью государства, золотым дном, откуда можно было черпать больше средства для борьбы и лакомую добычу.
Тушинцы, ослабив свои операции под Москвой, обратили свой взгляд за Волгу, главным образом, на Вологду, где, по их сведениям, "много куниц и соболей и лисиц черных и всякого дорогого товару и пития красного", где лежал заморский, из Архангельска, товар "английских немцев", где "собрались все лучшие люди, московские гости с великими товары и с казною, и государева казна тут на Вологде великая от корабельные пристани, соболи из Сибири и лисицы и всякие меха". С первого натиска тушинцам удалось захватить на севере многие города и уезды.
Но одними поборами дело не ограничивалось. Тушинские "паны" размещались на частных землях и в крестьянских волостях, в чужих хозяйствах, на постой, для прокормления как их самих, так и их челяди и коней.
Вскоре весь север встал против Вора и "панов" одуревших от вседозволенности. Обычным порядком, создавались свои "рати", вербуя в них охочих людей и снабжая их оружием и всяким "запасом". Во главу этих ратей ставились выборные вожди, которым "ратное дело было за обычай".
Началась мелкая война против тушинских отрядов, действовавших на севере. Устюжна, Кострома, Галич, Решма, Юрьевец-Поволжский, Городец, Балахна составили первую линию обороны. За ней в качестве опорного пункта действовала Вологда, крупнейший город Поморья.
В Вологде образовался совет обороны из вологжан и зимовавших в Вологде московских купцов и правительственных агентов. В совет были привлечены даже торговые иноземцы, задержанные смутой в этом городе. Вологодский совет сносился со всем Поморьем и через Устюг собирал людей и средства для борьбы, направляя их на южные позиции. С другой стороны, находившийся в Новгороде Скопин-Шуйский вступил в связь с Вологдой и другими северными городами, посылал туда своих инструкторов и понемногу принял на себя общее руководство всей операцией против тушинцев.
На первых порах восставшие терпели жестокие поражения от польской конницы тушинцев; но затем стали одолевать разрозненные тушинские отряды и теснить их на юг, истребляя последних беспощадно. Весной 1609 года тушинцы, понся большие потери, были вытеснены с левого берега Волги и отброшены на свои базы, к Дмитрову и Суздалю. Север освободился от "панов" и "воров"; "мужичье", как презрительно выражались в Тушине польские гетманы, одолело и, перейдя через Волгу на юг, готовилось к дальнейшей борьбе за царя Василья против Вора.
Борьба за север, таким образом, окончилась в пользу Шуйского. Это была очень важная победа. Но её еще надлежало использовать, и Скопин-Шуйский сделал это с большим талантом. Как только обозначилась неудача тушинцев за Волгой и на Волге, в мае 1609 года, Скопин-Шуйский пошел из Новгорода к Москве с собранными им войсками. При нем было около 3.000 русских ратных людей и отряды наемных ландскнехтов, которые были даны ему в распоряжение шведским королем за уступку шведам русских городов, от Ямы до Корелы, на Финском побережьи. Скопин из Новгорода уже много времени руководил движением на севере.
Сюда по соглашению с ним пришел из Нижнего Новгорода боярин Федор Иванович Шереметев с теми войсками, какие успел собрать в Поволжье. Этим было достигнуто объединение боевых сил Шуйского. Образовалась большая армия, опорой для которой служили северные области государства. Север теперь был окончательно закрыт для Вора, и тушинцы были возвращены на их старые позиции кругом самой Москвы. А в это время, Лжедмитрий II поссорившись с Рожинским, 1 января 1610 года покинул Тушино и убежал в Калугу.
Когда над Тушином разразилась беда, то весь этот люд спасая свои шкуры схлынул обратно в Москву или же разбежался по городам. В марте 1610 года Тушино опустело: остались в нем, и то ненадолго, лишь такие тушинцы, которые не принадлежали ни к польским отрядам, ни к казачьему составу. Это были по большей части "перелеты" - люди, перебежавшие к Вору из Москвы.
В Тушино отъезжали стольники, и стряпчие, и дворяне московские, и жильцы, и городовые дворяне, и дети боярские, и подьячие, и всякий воровской люд. Они легко изменял царю Василию за звонкую монету и им было глубоко наплевать на Родину и её чаяния. Они легко отъезжали в "воровские таборы", но также легко оттуда возвращался и вновь начинал служить в Москве с тем, чтобы при случае опять уйти в Тушино.
В среде тушинской знати первое место принадлежало Филарету Романову, отцу будущего царя. При первом самозванце он был поставлен митрополитом в Ростов; при воцарении Шуйского "наречен" патриархом всея Руси, но через несколько дней "скинут" в прежний сан митрополита и послан из Москвы в Ростов.
При начале Тушина, в октябре 1608 года, тушинцы взяли его в плен в Ростове и доставили к Лжедмитрию II в Тушино. Самозванец признал его патриархом, и с тех пор Филарет пребывал в Тушине как добровольный обыватель Тушина и глава того духовенства, которое признавало "царя Димитрия Ивановича".
Хотя царь Василий Шуйский мог торжествовать новую победу над своими врагами на Севере, но в Варшаве с этим были не согласны. В то время, когда Скопин-Шуйский начал из Александровской слободы поход на Тушино. То его судьба, что каждый миг его торжества осложнялся новыми бедами.
Впрочем, к этому моменту уже не Лжедмитрий II представлял главную опасность. Двухполюсная структура гражданской войны превращается в трехполюсную. Главный фактор таких изменений, открытое вмешательство Речи Посполитой, а позднее и Швеции во внутренние усобицы России.
Неудача Лжедмитрия II, внутриполитическая слабость правительства Василия Шуйского и некоторая стабилизация внутреннего положения в Речи Посполитой привели к началу открытой агрессии польского правительства против России. Эта акция была одобрена папой Павлом V. Использовав в качестве предлога Выборгский договор России со Швецией, польские войска начали осаду Смоленска в 1609 году, что ускорило распад Тушинского лагеря.
Мотивы короля нетрудно угадать: здесь сплетались личные, политические, конфессиональные и территориальные интересы. Основной причиной похода пшеков в Московию было, конечно, желание использовать, в своих подлых интересах московское междоусобие, для последующего захвата Московской Руси, и вместе с тем не
дозволить Швеции усилиться на счет Москвы.
В Речи Посполитой Россия приравнивали к Америке, и её необходимо было завоевать так же, как испанцы завоевали ацтеков. Тем более, что это будет нетрудно сделать, ибо русские якобы ничем не лучше в военном плане туземцев Америки. К тому же, Рим благословил пшеков на богоугодное дело, лишь только потому, что Московская Русь была последней цитаделью православия, столь ненавидимого католиками.
Несмотря на не завершившуюся войну со Швецией в Прибалтике, сейм вотировал налоги на поход в Россию, надеясь на быстрый успех. Король приложил много усилий с целью перетянуть основные силы наемников из Тушина в свой лагерь.
В феврале 1610 года, был заключен договор с тушенцами о предварительном избрании на русский трон сына Сигизмунда, Владислава, причем основное содержание статей соглашения сводилось к четкой регламентации деятельности нового царя в условиях полного сохранения московского социального и государственно-политического устройства, православной веры, которые по сути поляки и не собирались соблюдать.
Смерть Скопина-Шуйского, в апреле 1610 года, от отравления, стала катастрофой для России и привела к смене командования. Русские войска с отрядами наемников из Швеции выступили к Смоленску, имея во главе царского брата, бездарного Дмитрия. Польскими войсками командовал один из выдающихся польских полководцев, коронный гетман С. Жолкевский.
Жолкевский к этому времени уже знал о подходе русско-шведских сил от двух немецких перебежчиков. Он нанёс внезапный удар по не развернувшейся полностью в боевые порядки русской армии и сумел предварительно склонить к измене основные силы наемников. Шведы бежали частью к лагерю, частью к лесу. Поражение при Клушине было катастрофическим: правительство Шуйского за несколько часов лишилось почти всей армии и значительных средств.
Армия Жолкевского усилилась тремя тысячами бывших наемников Делагарди, перешедших на службу к Сигизмунду III, и восьмитысячным войском Валуева. После чего, к Москве устремились силы Лжедмитрия II из Калуги и войска Жолкевского.
17 июля 1610 года ненавистный царь Василий Шуйский в результате заговора был сведен с престола и насильственно пострижен в монахи. Высшую власть взяла на себя Боярская дума, Семибоярщина, за которой не было сколько-нибудь реальных сил. Параллельно шли переговоры с гетманом Жолкевским. Заключенный с ним в августе договор признавал факт избрания русским царем Владислава, причем крестоцелование на его имя началось едва ли не на следующий день после подписания.
В столице же власть полностью перешла к польскому коменданту Гонсевскому и тем русским, которых направил в Москву Сигизмунд. В декабре 1610 году погибает Лжедмитрий II. Патриарх Гермоген, вступивший в конфликт с польскими властями в Москве, в декабре 1610 — январе 1611 года рассылает грамоты по многим городам с призывом к освобождению столицы и отказу от присяги Владиславу.
Но «Великое разорение» России вызвало широкий подъем патриотического движения в стране. Зимой 1611 году в Рязани было образовано первое народное ополчение, которое возглавил Прокопий Ляпунов.
К тому же, в других городах Московского царства множество воевод, приказных, местные сословия не захотели признавать этот предательский договор с поляками и выблядка Владислава.. Но не было у них объединяющего начала, а противоречия между вчерашними врагами, социальные, политические, не исчезли.
Несколько опережая события, 19 марта вспыхивает восстание москвичей против поляков. Тяжелые бои шли два дня, и только после поджога домов и строений в Китай-городе, польскому гарнизону удалось подавить выступление горожан. Именно это событие было обозначено как «конечное разорение Московского царства».
Тем не менее в ближайшие дни, после восстания, к Москве подступили все русские отряды. Встала задача организационного оформления первого земского ополчения. Высшая власть, законодательная, судебная, отчасти исполнительная, принадлежала Совету ополчения, своеобразному Земскому собору. Руководство текущим управлением лежало на трех лицах: боярах и воеводах Д.Т. Трубецком и И.М. Заруцком, думном дворянине П.П. Ляпунове.
Однако конфликт Ляпунова с казаками закончился его публичной казнью, наглядно проявив глубину социальной розни казачества и дворянства. Убийство Ляпунова привело к массовому отъезду из-под Москвы дворян и даже приборных служилых. Этому способствовало и отсутствие единого плана восстановления государства.
После очередного штурма польских войск в июне пал Смоленск. В это время, опираясь на приговор Совета ополчения и позицию местной верхушки, шведские войска вошли в Новгород, а затем оккупировали новгородские земли, зафиксировав в договоре право шведского королевича на русский трон или на Новгородскую область. Наконец, кризис в казачьих таборах под Москвой достиг угрожающего уровня.
Крымские татары под видом помощи русскому царю Василию Шуйскому безнаказанно грабили территорию Московского царства, уводя в полон неисчислимое количество людей. Они даже на зиму не уходили в Крым, а оставались на территории Русского царства.
А в это же время, в Московском Кремле в осаде сидела польская администрация, войска и Боярская дума, представляя власть Владислава. Второй и главный центр этой власти перемещался вместе с королем и армией к Москве, прихватив с собой в качестве трофея-символа своих побед братьев Шуйских.
Итоги к исходу лета 1611 года были для русских совсем незавидны, процесс территориального распада и политического разложения Московской Руси, казалось, достиг той черты, после которой уже нет возврата к единству общества и государства. На всей территории царства царил хаос и запустение.
Но уже в сентябре 1611 года в Нижнем Новгороде началось формирование Второго ополчения по руководством Минина и Пожарского, объединившего патриотические силы России на завершающем этапе борьбы с польско-литовской и шведской интервенцией. Вместе с русским народом в нём
участвовали марийцы, чуваши, коми и другие народности Поволжья и Севера. Цель ополчения состояла в освобождении Москвы от интервентов и создании нового правительства.
Руководители казачества и южнорусского дворянства Заруцкий и Трубецкой, поддерживая тайные связи с интервентами, вступили с Мининым и Пожарским в переговоры о совместном участии в действиях. К тому же, патриарх Гермоген отказался выполнить требования московских бояр-изменников об осуждении патриотического движения за освобождение страны.
Упредив действия казаков первого ополчения, отряды второго появились в Ярославле ранней весной уже как общероссийская сила. Несколько месяцев пребывания в этом городе окончательно оформили устройство второго ополчения. В Ярославле были восстановлены основные приказы: сюда из-под Москвы, из провинции стекались опытные приказные, умевшие поставить дело управления на добротную основу. Руководители ополчения всерьез занялись дипломатией. Так возник еще один политический центр в стране.
Угроза прорыва армии во главе с литовским гетманом К. Ходкевичем к польскому гарнизону в Москве вынудила предводителей ополчения ускорить поход к столице. Заруцкий во главе нескольких тысяч казаков, захватив по дороге из Коломны Марину с сыном, направился в Рязанский край. Оставшиеся станицы и дворянские отряды под предводительством Трубецкого сначала соблюдали нейтралитет. Лишь в критические моменты сражения с отрядом Ходкевича в конце августа они приняли участие в действиях против его сил.
Гарнизон в Кремле остался без продовольствия, припасов и резервов. Его судьба была предрешена: 27 октября два полка польского гарнизона сдались, Москва была освобождена. Попытка Сигизмунда небольшими силами переломить ход событий оказалась запоздавшей: короля остановили под Волоколамском. Узнав о сдаче гарнизона, он повернул в Польшу.
Когда отбор кандидата на царский трон зашёл в тупик, то вновь возникло имя шведского королевича Карла-Филиппа. Но в качестве компромисса возникли фигура 16-летнего Михаила Романова, сына митрополита Филарета. Под сильным давлением казаков кандидатура Михаила получила предварительное одобрение. 21 февраля 1613 года, торжественный акт окончательно подтвердил выбор нового российского царя. Тем не менее, Владислав не отказался от своих прав на московский престол.
Неудачный исход «московской войны» усилил оппозицию королю. Добившись от сейма в 1616 году новых ассигнований, польское правительство в предприняло последнюю попытку завоевания Русского государства. В апреле 1617 года двадцатидвухлетний Владислав выступил из Варшавы, командованием армии было поручено гетману Ходкевичу.
Польско-литовская армия включала в себя два основных компонента — коронный, находившийся под непосредственным командованием Владислава и литовский под командованием великого гетмана Ходкевича. Коронная армия насчитывала около 10000 человек, а литовская армия к началу наступления насчитывала около 7000 человек. Включая в себя, помимо наёмных частей, отряды лисовчиков.
Не имея явного преимущества перед русской армией в численности, польско-литовские войска значительно превосходили противника качественно. Основу их составляли опытные наёмные войска. В распоряжении имелась многочисленная тяжеловооруженная гусарская конница, с которой русская кавалерия не могла соперничать в открытом бою.
Часть польских войск под командованием неудавшегося русского царя Владислава и запорожцев Сагайдачного после боёв под Можайском, не получавшая жалованье, покинула лагерь, вернувшись в Речь Посполитую или отправившись грабить уезды Русского государства. В итоге к стенам Москвы Владислав и Ходкевич привели всего около 8000 человек и до 20 тысяч запорожцев.
Но провал штурма Москвы фактически означал неудачу всего похода. Теперь у Владислава оставалась лишь возможность путём переговоров добиться уступок со стороны русского правительства. Но и у последнего пространства для дипломатических маневров почти не оставалось. Государство было истощено многолетней Смутой и интервенцией. Даже отступление польско-литовских войск от Москвы не означало перелома в войне.
Новый всплеск войны лишь подчеркнул бесперспективность дальнейшей интервенции. Правда, войска Сагайдачного прошлись огнем и мечом по едва ли не самому благополучному региону страны, зверствуя не хуже крымских татар. Урон юго-западных и южных уездов был огромен. Однако военная неудача и изменение внешнеполитического положения Польши в результате начала Тридцатилетней войны, заставили польское правительство пойти на подписание Деулинского перемирия. Россия потеряла Смоленск, Чернигов, Дорогобуж и другие города города юго-западной и западной окраины, но получила продолжительную передышку.
Но главная цель была достигнута: перемирие в Деулино стало истинным завершением Смутного времени, после 13 лет кровавых междоусобиц и борьбы с внешними врагами Русское государство вернулось к нормальному развитию.
Открытая шведская агрессия против России началась летом 1610 года, хотя ещё с 1604 года правительство Карла IX следило за ходом польской агрессии, предлагая далеко не бескорыстную военную помощь сменявшимся русским правительствам. Заключение Выборгского договора 1609 дало Карлу IX повод для вмешательства в дела Русского государства.
После падения правительства Шуйского шведские войска во главе с Я. Делагарди перешли к открытой агрессии. В августе 1610 шведы осадили Ивангород, а в сентябре, Корелу, которая пала 2 марта 1611 года. В конце 1610 — начале 1611 шведские войска предприняли безуспешные походы на Колу, Сумский острог и Соловецкий монастырь. Летом 1611 шведы начали боевые действия против Новгорода. Пытаясь использовать польско-шведские противоречия, руководство Первого ополчения завязало сношение с Делагарди, приглашая на русский престол одного из шведских королевичей в обмен за предоставление военной помощи.
Однако воеводы-предатели Новгорода сдали шведам город. Между Делагарди и новгородскими светскими и духовными феодалами, пытавшимися представлять Русское государство в целом, был заключён договор, по условиям которого признавалось покровительство Карла IX, провозглашался союз против Польши и гарантировалось избрание на русский трон одного из его сыновей.
Используя договор, шведские войска к весне 1612 году захватили Копорье, Ям, Ивангород, Орешек, Гдов, Порхов, Старую Руссу, Ладогу и Тихвин; попытка шведов овладеть Псковом была неудачной. Но после прихода Второго ополчения в Ярославль в 1612году, его руководство установило сношения с новгородцами.
В отношении шведов проводилась выжидательная политика. После восстановления центральной государственной власти в Москве шведские войска пытались захватить новые районы, но их действия натолкнулись на сопротивление народных масс. Летом 1613 года в результате совместных действий городского населения и русских войск были освобождены Тихвин и Порхов, разгромлен 3 тысячный польско-литовский отряд, действовавший на стороне Швеции.
В 1614 и 1615 шведское командование с целью включения северо-западные области России в состав Швеции пыталось заставить новгородцев присягнуть новому шведскому королю Густаву II. В ответ на это развернулась массовая партизанская война населения Новгородской земли против шведских войск.
Но события, повлиявших на шведскую решимость к войне с Россией, на усиливавшееся политическое сближение австрийских и испанских Габсбургов с Сигизмундом III, что грозило им смертельной опасностью. В принципе нуждалась в свободе рук и Речь Посполитая. Но слишком дороги были Сигизмунду III его планы полного подчинения Российского царства.
После новой неудачной осады Пскова летом 1615 году, шведское правительство согласилось начать мирные переговоры с правительством нового царя М. Ф. Романова, которые завершились подписание Столбовского мира в 1617 году. По условиям договора Карл Филипп отказывался от претензий на русский престол, а России возвращалась большая часть Новгородской земли, но в то же время, Швеции отходили город Корела с уездом и Ижорская земля с Ивангородом, Ямом, Копорьем и Орешком.
Заключение Столбовского договора и Деулинского перемирия знаменовало крах агрессивных планов и интервенции польско-литовских и шведских феодалов. Многострадальная Русь выстояла в этой безумной и кровопролитной войне. Однако, в горниле этой войны был выкован русский народ, с его стальным хаоактером, который в последующие столетия с троицей воздал Польше и Швеции свой кровавый долг. Да так, что эти подлючие народы, захлебнулись своей кровью.
|
|
В начало страницы |
|
Россия, территория смуты.
«Бунташный век».
События бурного XVII столетия в России издавна привлекают всеобщее внимание. Восстания Болотникова и Разина, народные движения в Москве и других городах России давали не только богатейший материал историкам для размышлений и ученых построений, но и вдохновляли выдающихся деятелей русской культуры. Достаточно вспомнить гениальные оперы Мусоргского «Борис Годунов» и «Хованщину», поэму Глазунова «Степан Разин», романы и стихи об удалом атамане и его сподвижниках. События XVII века поражали воображение не только потомков, но и современников. Недаром они называли это столетие «бунташным».
Начало XVII века в истории России было ознаменовано крупнейшими политическими и социально-экономическими потрясениями. Гражданская война в России, начала XVII века, составной частью которой стала цепь народных восстаний, открывших целую эпоху мощных социальных потрясений. Этому способствовали ошибки Самозванцев, узко понятый интерес и спесивость боярской элиты помешавшие успешному поиску компромиссного развития. Последствием всего этого был мощный регресс экономического и социально-политического положения по сравнению с достигнутым к концу XVI века. Это время историками было названо Смутой.
На протяжении XVII столетия постоянно нарастали изменения в государственном строе России. Для начала столетия было характерно значительное ослабление государственной власти. После период семибоярщины и изгнания интервентов из территории России, стране был нужен новый царь.
2 мая 1613 года, при стечении больших толп народа, в Москву из костромской глуши возвращался Михаил Федорович Романов. Недавний пленник поляков, засевших в Кремле, теперь садился на Московский престол. Он был первым царем из династии Романовых, на его правлении закончилась Смута и началось легитимное
правление царской династии. Но смута начертала программу царствования Михаила Федоровича.
Династия Романовых, завладевшая шапкой Мономаха, в ходе острой борьбы за престол многочисленных претендентов, вознесенная на вершину общественной лестницы, первоначально стремилась укрепить свою власть опорой на возможно более широкие круги русского общества. В отличии от многих других царей он был избран Земским собором, что само собой напоминает парламентаризм. Династия Романовых взошла на престол под лозунгами обретения порядка и возврата к старине. В психологическом плане для людей Смуты в этих символах перемены таилась спасительная надежда на очищение и возрождение.
Опекунство над малолетним царем взяла его мать, Марфа, которая была провозглашена государыней. В связи с чем, его правление не было ярким, либо правила Марфа, с её властным характером, де-факто, либо его отец Филарет, вернувшись из польского плена. С 1619 года, Филарет стал практически править страной единолично.
Хотя в первой половине XVII века, в управлении государством активную роль играет боярская дума, на это же время падает и расцвет деятельности сословно-представительных органов, земских соборов. Негласная позиция аристократии нашла свое выражение в попытке Боярской думы ограничить власть будущего царя.
Преодоление тяжелейших последствий Смутного времени, восстановление нормального хозяйства и торговли стали главной задачей нового русского царя Михаила Фёдоровича. Но в стране по-прежнему не хватало средств на возрождение страны, содержание армии и борьбой с последствиями смуты.
В тоже время, церковной жизни со времени Смуты царили неустроение, насилие, мздоимству. Патриарх Филарет привел церковь к порядку и спокойствию. Авторитет его был очень велик, а его ум, знания, опыт приносили немалую пользу. Заботился он о печатании богослужебных книг.
Избрание на царство Михаила Федоровича было шагом на пути к политической стабильности, хотя Смута закончилась далеко не сразу. Первые годы нового царствования были наполнены восстаниями и войнами. В экономическом и политическом отношении страна была отброшена на несколько столетий назад.
Ценой чрезвычайного напряжения сил и огромных жертв русский народ отстоял свою национальную независимость, самостоятельность своего государства. Но страна была разорена и опустошена. Были утеряны смоленские, черниговские и новгород-северские земли, в том числе побережье Финского залива. В результате, западная граница страны вернулась к рубежам времен Ивана III.
Внешняя политика Московской Руси, которой придерживался царь Михаил Романов, была направлена на удержание власти и укрепления международного положения страны. Главным противником молодого царя был польский король. Так как Речь Посполитая не признала прав Михаила на престол, полагая, что единственным законным правителем России должен быть польский принц Владислав. Полякам была нужна Москва, россияне же хотели вернуть Смоленск.
Но, еще более тяжелым было положение на юге, где все южные области были опустошены и обезлюдели, татары, пользуясь своей безнаказанностью, ежегодно переправлялись через Оку и иногда доходили до окрестностей Москвы. В полон были выведены сотни тысяч русских людей, и, принимая московского посла, персидский шах Аббас выражал удивление, что в Русском государстве еще остались люди.
Чтобы остановить непрекращающиеся набеги, русское правительство согласилось платить крымскому хану ежегодные «поминки» в сумме 25 тысяч золотых рублей. Фактически это было восстановление прежней татарской дани, более того, по своим размерам эта дань была много больше прежней.
Царь Михаил скончался в ночь на 13 июля 1645 года. Неожиданная смерть царя вызвала смутные толки на Московской Руси. Тотчас пошли слухи, будто государя «опоили». Его сын Алексей Михайлович, на 16 году жизни, был объявлен народу новым царём. Ещё тело Михаила Федоровича еще не успело остыть, как верхушка государева двора, высшие думные, придворные и московские чины стали приносить присягу Алексею Михайловичу.
Он стал вторым царем из династии Романовых, вступивших на престол в Смутные времена. К тому времени он прошел курс наук, полагавшихся тогда человеку не только грамотному, но и, в известной степени, образованному. Монарх был смолоду добродушным, благочестивым и богобоязненным человеком. Он истово и серьезно относился к своим обязанностям государя.
Для любой монархии смена государя, момент чрезвычайно ответственный, нередко даже поворотный. Сколько надежд, резких и не очень резких перемен связано с этим событием. Так как слишком много в монархическом государстве зависело от личности правителя, его пристрастий, взглядов, характера и темперамента. Тем более, что унаследовал он в 1645 году, то было наследие Смуты.
Но с годами следы страшного разорения стирались и раны затягивались. Поэтому, эпоха Петра была не началом движения вперед от состояния полного застоя, а лишь резким ускорением движения. И само это ускорение стало возможным и необходимым как результат того пути, который был пройден страной к концу семнадцатого столетия, в эпоху правление царя Алексея Михайловича и который отмечен важными достижениями в экономике, политике, культуре.
К середине XVII века положение русского монарха значительно укрепляется, а к концу столетия самодержавная власть уже ясно обнаруживает стремление к абсолютизму. Личность царя становится воплощением государственного порядка, преступления против личности царя теперь относится к числу наиболее тяжких государственных преступлений. Сам царь Алексей Романов, с его стремлением все держать в своих руках, становится характерным порождением складывающегося абсолютизма.
Потребность промышленного развития, военного и государственного строительства, возросшая внешнеполитическая активность России все более настойчиво диктовали необходимость развития просвещения, разрушения культурной изоляции от стран Западной Европы.
Царствование Алексея Михайловича, является центральным событием в истории России, в XVII веке. Бедная, едва оправившаяся от разорения страна принуждена была ставить и решать задачи поистине богатырские, требующие огромного напряжения всех народных сил.
В этот период произошло немало важных событий, усилилась и достигла полной мощи центральная власть. Были приняты меры по экономическому развитию Московской Руси. Расширились территориальные пределы, произошло воссоединение Левобережной Украины и Киева, а так же присоединение Сибири.
Во всех делах и начинаниях, царь Алексей Михайлович, продолжал с одной стороны традиции старой Руси, с другой не чурался новшеств, более того, стремился к ним, понимая, что Россия сильно отстала от европейских стран в техническом плане, просвещении и военном деле. Отсюда, приглашения иноземцам приезжать в Москву на службу. Шло активное проникновение иностранных купцов в страну, которым предоставлялись больше прав, чем местному населению, при этом освобождая их от налогов.
Но так как укрепление любого государства всегда был результатом трудовых и ратных усилий народных низов, которое сопровождается ухудшением положения последних, усилением давящего на них пресса всяких податей, барщинных и иных повинностей.
Это видимое противоречие между возможностями и целями не осталось без последствия: самодержавие восполняло слабость экономическую и отсталость культурную мобилизацией и подчинением себе всех общественных сил. По отношению же к «подлым людям», поднимавшимся на мятежи против своих обидчиков, царь Алексей бывал беспощаден, отнюдь не «тишайшим».
В то время, как в обществе стали возникать непримиримые социальные противоречия, которые в периоды крайнего их обострения порождали столкновения интересов различных классовых сословий. Они принимают разные формы, от ежедневной борьбы, до открытых восстаний, выступления раскольников, множество местных, локальных движений, вплоть до гражданских войн больших масштабов.
Социальные потрясения охватили страну от ее западных рубежей до Тихого океана, от северной тайги и до южных степей. В основе всего этого, находилось резкое усиление социального неравенства, которое ещё более усилилось нравственным отчуждением правящего класса от управляемой массы простого люда.
С одной стороны, происходило обогащение правящей элиты, бояр и других думцев, верхушки провинциального дворянства, столичной и местной бюрократии , в то время как с другой нарастала социальная приниженность крепостных крестьян и холопов. Потому, что в отличие от феодалов, особенно дворянства, положение крестьян и холопов в XVII века существенно ухудшилось.
Крестьяне работали в пользу феодалов на барщине и вносили натуральный и денежный оброки. Они так же работали на первых фабриках и заводах, принадлежавших феодалам или казне, изготовляли на дому сукна и холсты, а так же различные ремесленные изделия.
В то же время, крепостные, помимо работ и платежей в пользу феодалов, несли повинности в пользу казны. В целом их обложение, повинности были тяжелее, чем у дворцовых и черносошных. Снизился средний уровень благосостояния русского крепостного крестьянства. Положение зависимых от феодалов крестьян усугублялось и тем, что суд и расправа бояр и их приказчиков сопровождались неприкрытым насилием, издевательствами, унижением человеческого достоинства.
Процесс восстановления, возрождения затронул после Смуты и ремесло, промышленность, торговлю в городах. Здесь тоже начались сдвиги, не очень крупные и решительные по масштабам, но весьма заметные. Правительство и здесь стремилось любым способом увеличить налоги, сдирая с посадских «три шкуры».
В России всегда уживались самые невероятные крайности и титанические страсти. Но, никогда эти крайности не принимали таких выражений, как в XVII столетии. Здесь и раскол, с его утверждением правоверности святоотеческой старины, который доходил в своем протесте до изуверского самосожжения; здесь и бесконечные бунты народа, одухотворенные желанием достижения все разрушающей и сокрушающей воли. Но воли не ради свободы, а ради отрицания всей скверны мира.
Благодаря кровавой смуте, на территории Московской Руси была невысокая цена человеческой жизни и она со временем девальвировалась многократно. Гражданская война, начала XVII века, была переполнена насилием и смертями, она открывала столетие, прозванное в России «бунташным». Вызваны они были усилением натиска феодалов и государства на народные низы, выразившимся прежде всего в окончательном закрепощение крестьянства, основной массы населения России.
Каждый период в истории имеет свой неповторимый облик, отличительные черты которого могут быть выявлены только при сопоставлении его с другими периодами, примыкающими к нему. Больше всего бунтов пришлось на правление царя Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим. Как бы то ни было, все события Бунташного века были обусловлены определёнными причинами, и все они имели далеко идущие последствия.
При всей косности и отсталости Московское государство эпохи Алексея Михайловича уже обращено к Европе. Хотя Россия XVII века является самой дерзновенной и самой бунтующей, самобытной и одновременно падкой до «заморских диковинок» страной.
Страна стала вслушиваться, всматриваться в Запад, в странном противоречии с традицией неприятия, готовясь принять и перенять многое. В результате во всех областях жизни происходит резкое раздвоение. Вырабатывается новый стиль существования проживающего здесь народа.
Однако Смута определила способы и средства их достижения, наметила темпы и, в отдельных случаях, даже начертала границы возможного. Так как новое переплеталось и вырастало из старого в такой степени, что долгое время страна жил и развивался под воздействием Смуты.
Но бунты не случаются на пустом месте. Им предшествует ряд событий, которые в конечном итоге и приводят к взрывоопасной ситуации в государстве. Непродуманная экономическая и социальная политика правительства, произвол властей, выразившейся в неподъемной таможенной пошлине на ввоз соли в страну, а так же увеличение налогов для «черных» слобод, послужили причиной начала масштабных волнений в Московском царстве во второй половине XVII века.
Прямые налоги, которые взимались непосредственно с человека, были заменены на косвенные, заложенные в цену товара. Следствием такого решения стало небывалое увеличение цен на продовольственные товары в несколько раз. Главное последствие этого решения, стал резкий рост цен на жизненно необходимый продукт, как соль. В те далекие времена соль являлась единственным консервантом, которое позволяло хранить продукты достаточно долгий период, и таким образом помогало пережить неурожаи.
Хотя нарастающее недовольство не ускользнуло от внимания правительства. Однако высокомерие, с каким верхи привыкли взирать на низы, мало помогало утверждению трезвого взгляда на вещи. Терпение народа казалось безграничным. Безнаказанность и вседозволенность притупляли чувство опасности. Вера в силу оружия не позволяло им иметь трезвый взгляд на сложившуюся проблему
В то время, как острая социально-политическая борьба развернулась ещё в 1640 году, после того как к власти в стране пришло правительство под руководством боярина Морозова. Которое стремясь увеличить доходы казны, шло на злоупотребления. А это сокращение жалования служилым людям, обременительные налоги, увеличение цен на товары.
Московское восстание 1648 года послужило негласным сигналом для ряда городов Московского царства к действию. Вскоре территорию Русского государства буквально накрыла волна народных восстаний и бунтов. Недовольство в городах пограничье стали принимать форму массовых жалоб в Москву и различных интриг местного уровня, которые увеличивались параллельно росту налогов и повинностей.
Политика реформаторов вызывала недовольство как отстраненных от власти бояр, так и посадских людей. Дворяне тоже были недовольны: прошло уже три года, а Морозов как будто не собирался выполнять данное им обещание отменить «урочные годы».
Но самое главное, однако, заключалось в том, что после отмены соляной пошлины правительство стало требовать налоги за прошедшие годы; в 1648 году население должно было выплатить налоги за три года: за текущий год и за два предыдущих. При таких обстоятельствах восстание было неизбежным.
Социально- политическая борьба происходила во многих городах Московского царства. В Воронеже, Курске, Козлове и Челнавском остроге, а так же в Сибири: в Томске, Сольвычегодске, Устюге, Енисейском остроге, Кузнецке, Верхотурье начались мятежи. В 1649 году восстание перекинулось на города Юга России: Добрый, Валуйки, Ливны и Лебедянь , а так же Усмань, хотя в городе Ельце оно начались в 1640 году. Наконец в 1650 году крупное восстание вспыхнуло в Пскове, и начались волнения в Новгороде.
Мятежников в различных регионах России объединяла только ненависть к Морозову и его правительству но не к царю. Волнения как бы были демонстрацией своего отношения к политической ситуации сложившейся в Москве. Оказывая большое влияние, в дальнейшем, на политический курс правительства. Делая его более внимательным к нуждам местного общества. Так как социальный состав восставших определил в дальнейшем ход всех событий.
В головах простого народа сложилось несколько «обидчиков»: главный приближенный царя и его воспитатель боярин Морозов, ответственный за «чёрными» слободами города Плещеев и автор «соляного» налога Назарий Чистой.
Небольшая группа горожан решила передать царю жалобу, челобитную. Алексей Михайлович был остановлен толпою в тот момент, когда он возвращался из Троице-Сергиева монастыря. Требований у простого люда было несколько: созвать Земский собор, остановить произвол и коррупцию, выслать провинившихся бояр. Однако толпа была разогнана стрельцами по приказу Морозова. Около 16 человек, среди них и предводители, были арестованы.
Привыкнув к согбенным спинам и потупленным взглядам, Алексей Михайлович впервые столкнулся с распрямившимся народом. Царь был сильно напуган таким неожиданным нападением. Но это было только начало. Так как толпа уже почувствовала свою силу.
Аресты не утихомирил вставший на дыбы народ, наоборот, они вновь собрались и отправились в Кремль, чтобы передать челобитную Алексею Михайловичу. Их не допустили, а бумагу бояре при людно порвали. Такое пренебрежение вызвало настоящую бурю, которая понеслась по всей Москве, громя
дома бояр, поджигая Белый и Китай-город, и желая только одного – растерзания главных «виновников» своих бед, Морозова, Плещеева и Чистого.
Массовых волнений такого масштаба не было в России со времён Смутного времени. В течение нескольких дней неистовство толпы не прекращалось. Дело не ограничивалось разбоями и поджогами. Огромной массе нужны были жертвы. И они были. Первым в руки восставших попал дьяк Назарий Чистой, которого люди собственноручно казнили, не дожидаясь суда. Царь вынужден был пойти на уступки мятежникам: шурин Морозова окольничий Траханионов и Плещеев были приговорены к смертной казни.
Злоупотребление власти тотчас породила слухи об измене одном из самых популярных «мотивов» народного бунта, когда восставшие находили оправдания содеянному в том, что «выводили» из государства измену и изменников. В то время, как в некоторых городах были отстранены силой от власти восставшими местные воеводы, потерявшие всякое доверие населения.
Вскоре москвичи ворвались в Кремль. Тогда Морозов приказал стрельцам разогнать чернь. Стрельцы отказались «сражаться за бояр против простого народа» и даже объявили, что «готовы вместе с ним избавить себя от насилия и неправд». Это решение стрелецких приказов разом склонило чашу весов в пользу восставших. Лишившись вооруженной опоры, морозовское окружение лишилось и привычного пренебрежения в обращении с «чернью». Власти вынуждены были начать переговоры.
Дворяне и верхи посада, используя сложившуюся обстановку, растерянность и ослабление правительства, подали Царю челобитную. В ней выдвигались требования упорядочения судопроизводства, правильного ведения всех дел в приказах, созыва Земского собора для разработки нового «Уложения».
Власти созвали Земский собор, принявший решение подготовить новое «Уложение». Волнения в столице не прекращались до конца года. Правительству удалось к этому времени стабилизировать положение.
Волнения на территории Московского царства являлись отражением происходящих в стране важных социально-политических изменений в государстве. Хотя они имели региональную специфику и различный характер, но были явлением общего порядка, отражая один и тот же процесс, становление абсолютизма в России и введение крепостного права.
Но, по истечению времени верхи поумнели не сильно. «Хозяева жизни» из века в век теряли в России не только совесть, но и чувство самосохранения. Исправив одни ошибки, власть тут же умудрилась наделать другие, причем весьма схожие. За что «чернь» их периодически и наказывала.
Приняв требования восставших, царь сумел добиться «прощения» для Морозова, он вернулся из Кирилло-Белозерского монастыря и снова стал принимать участие в делах правительства. Однако, пережив смертельную опасность, Морозов стал осторожнее, он уже не занимал видных постов, передав их своему другу Милославскому. Но Морозов имел по прежнему влияние не меньше, чем Милославский. Он показал себя энергичным правителем; прежде всего взялся за создание военной силы, которую можно было бы противопоставить все ещё волнующемуся народу.
Наиболее мощные народные движения начались во второй половине столетия. Снова в основе всех бед лежали неумелые действия чиновников, тщетно старавшихся пополнить казну. В то же время народ понимал суть событий, по России шла молва, что царь окружен недобрыми людьми, что Морозов дружит с «немцами» ко вреду русских. Но разница с прежними бунтами лишь в том, что в данном случае властью двигала не корысть, а необходимость. Впрочем, и корысть не заставила себя долго ждать.
Хотя бунт в первую очередь был вызван тяжёлым положением социальных низов в обстановке не прекращающихся поборов и повинностей, когда их недовольство вырвалось наружу в годы Смоленской войны, после того как начались погромы дворянских имений в районе военных действий и в соседних уездах.
В Пскове и Новгороде началось восстание, были избиты и ограблены иноземные купцы, досталось и торговавшим с ними русским. Новгородские купцы Стояновы были известны своими связями с Назаром Чистым и с Морозовым, новгородцы обвиняли их в измене и в сговоре с «немцами».
Но одним из самых знаменитых народных восстаний того времени был «Медный бунт» 1662 года. Когда народ выражал недовольство проводимой денежной реформой, в результате которой вместо серебряных денег рынок наводнило большое количество медных, это привело к обесцениванию денег, страшной дороговизне и в конечном счете к голоду.
В это время страна вела затяжные войны с Польшей и Швецией, требовавшие больших расходов. Всю финансовую тяжесть по укоренившейся русской традиции правительство постаралось перевалить на низы. К тому же распорядившись самым строжайшим образом взыскать недоимки за прошлые годы и увеличив налоги.
Незадолго до восстания правительством был объявлен сбор так называемой «пятой деньги», то есть: налога размером в 20 процентов стоимости имущества налогоплательщика. Ко всему этому прибавились усилившаяся эксплуатация простых людей со стороны правящей верхушки, богатых торговцев, различные бесчинства, взятки и поборы. Так что и у нового бунта, что вспыхнул 25 июля 1662 года, причины были.
Не удивительно, что в такой обстановке, медные деньги из доверия тут же вышли. Не желая торговать на медные деньги, крестьяне перестали привозить в Москву продовольствие, что вызвало взлет цен. Наконец, масла в огонь добавило массовый приток поддельных медных монет.
Розыск привел к государевым слугам, мастерам, работавшим на Денежном дворе в различных городах государства. Так же оказались замешанными и царские контролеры, обязанные следить за делами Денежного двора. Но фальшивомонетчиков не пугало даже Уложение 1649 года, по которому за подделку денег преступникам заливали горло расплавленным металлом.
Протесты начались тогда, когда власть пошла на откровенное мошенничество, распорядившись налоги собирать только серебряной монетой, а товары продавать только на медные деньги. Жалованье служилым людям также платилось только медью.
Хотя разговоры о предстоящем выступлении против бояр-«изменников», властей в Москве велись еще весной. А за несколько дней до бунта на площадях и улицах появились «воровские листы», прокламации с обвинениями по адресу тех же бояр и гостей и призывами к восстанию. Требования низов, отразившиеся в «листах», сводились к снижению налогов, прекращению злоупотреблений администрации, богачей, их наказанию.
Подготовленное заранее выступление началось рано утром 25 июля. Часть горожан бросилась громить боярские усадьбы, а другие двинулись в подмосковное село Коломенское, где находился в эти дни царь. Ситуация оказалась столь острой, что царю, вопреки всем правилам предосторожности, не говоря уже об этикете, пришлось вновь, лично выйти к толпе.
Впрочем, на этот раз, к счастью для власти, среди обиженных не оказалось, как в эпоху Соляного бунта, стрельцов. Так что, пока царь вел с мятежниками переговоры, к Коломенскому подтянулись верные правительству войска численностью в 10 тысяч человек. Они и погнали безоружную толпу к реке. Было убито или арестовано не менее 2,5—3 тысячи человек. Более сотни утонуло, многие были схвачены и повешены, другие биты кнутом.
Хотя восстание было на этот раз жестоко подавлено, но в 1663 году по царскому указу медного дела дворы в Новгороде и Пскове были закрыты, а в Москве возобновили чеканку серебряной монеты. Жалование всяких чинов служилым людям опять стали выплачивать серебряными деньгами. Наконец, медные деньги изъяли из обращения.
В свою очередь, Московское восстание в июне 1648 года было ключевым моментом в установлении крепостного права. Так как в России происходило то же самое, что и в Литве, и в Польше, и в Прибалтике, и в Восточной Пруссии». Эта общность развития была продиктована одинаковыми экономическими условиями, наличием обширных свободных земель и недостатком рабочей силы.
Правительство капитулировало перед дворянами и внесло в Уложение все их пожелания по крестьянскому вопросу, глава XI Уложения иногда даже текстуально совпадает с дворянскими челобитными. Оно было результатом традиционной реакции боярства против реформ, которые соединилась с дворянским недовольством, потребовавших принятия решение об отмене «урочных лет» и окончательном прикреплении крестьян.
По новым законам «вечная крепость» распространялась на всю крестьянскую семью, определение объема крестьянских повинностей отдавалось на усмотрение землевладельца, который становился так же и судьей крестьянина во всех делах, кроме «татьбы и разбоя, и поличного и смертного убийства».
Усиление крепостного гнёта посредством прибавления дней панщины и роста размеров оброка в пользу феодала от каждого крестьянского дома. Наряду с ростом государственных повинностей на основании норм Соборного уложения 1649 года, способствовали к росту напряжённости социально-политической обстановки в стране. Помимо этого, нерегулярная выплата заработка в рядах действующей армии, особенно среди стрельцов, стали причиной резкого ухудшение условий службы в армейских рядах.
В это же время, слабый урожай зерновых и других культур в некоторых районах Дона на протяжении 1664 — 1665 годов привело к нарушению в питании и материальном обеспечении крестьян обитавших здесь. Хотя, крайне нестабильное, практически бедственное положение, самых бедных казаков не состоявших на службе у государя не позволило им получать жалование из казны , а так же и другие доходы.
Само восстание Василия Уса изначально проходило как мирный поход большой организованной группы казаков и служивых людей Белгородского полка на Москву с единственной целью, встреча с царём для передачи ему челобитной о приёме на службу. В то время как задача служивых людей заключалась в том, что они просто хотели регулярно получать зарплату по штатному расписанию, которая выплачивалась им крайне нерегулярно.
Ещё одна проблема заключалась в том, что беглые крестьяне не желали снова возвращаться во владения своих хозяев. Они мечтали жить спокойно и самостоятельно, возделывать землю и собирать урожай, обеспечивая этим безбедное существование для своих семей. Руководитель восстания был военным из числа донских казаков, Василий Ус.
Шествие казачьего посольства началось в начале июня 1666 года. Отряд шёл несколько дней, но его остановили недалеко от Воронежа представители воеводы Василия Уварова. Он провёл переговоры с руководством восстания, то есть с самим Усом. Главная идея заключалась в том, что нет необходимости двигаться всему отряду, а можно отправить несколько представителей с челобитной к царю. Поэтому послы отправились и вернулись через некоторое время с отрицательным ответом.
Однако воевода не предполагал, что может начаться массовое восстание на его территории. После возвращения посланцев весь отряд выходит из Воронежа в сторону Тулы. Решив обосновать лагерь возле Упской гати. Понимая, что отрядом в 800 человек военное столкновение не выиграть, Ус рассылает посланников по сёлам с призывом начала восстания. Постепенно число повстанцев увеличивается до 8000 человек, потому что крестьяне были крайне недовольны своим положением. Из-за отсутствия провианта отряды начали массовый грабёж боярских жилищ.
14 июля 1662 года, Ус решил во второй раз отправить посольство к царю. На этот раз он сам возглавил делегацию с аналогичными требованиями. Кроме этого, Ус говорил царю, что крестьянская часть присоединилась к отрядам самовольно, то есть его люди не призывали селян к бунту. Все предложения Василия были отвергнуты самодержцем.
После чего казаки решили идти в поход на столицу. Данная затея однако не увенчалась успехом, потому что царь успел перекинуть в регион восстания преданные войска. Во избежание серьёзных репрессий и увеличения мобильности главный отряд повстанцев разбивается на три группы и при этом отступает к Дону. Часть крестьян осталась на Дону, а другая вынуждена была вернуться к своим хозяевам и подверглась наказаниям. Но дальнейшие поиски Уса царскими воеводами не увенчались успехом.
Несмотря на неудачу восстания, бунт Василия Уса стал предвестником грандиозного восстания Степана Разина, которое началось в 1670 году. Люди поняли, что грамотно организованная компания против власти может дать больший результат, чем восстание Уса. Появление казачьих отрядов в центральных регионах страны стало катализатором развития крестьянских протестов. Данное движение стало, по сути, первым антифеодальным протестом на Руси в XVII веке.
При Михаиле и Алексее Романовых во все внешние сферы жизни российской жизни стали проникать иноземные новшества. Но в в большинстве своем русские люди оставались такими же ревнителями московской старины, «веры и благочестия», какими были их прадеды. Причем это были самоуверенные ревнители, говорившие, что «Ветхий Рим пал от ереси. Второй Рим захватили безбожные турки, Русь - Третий Рим, который один остался хранителем истинной христовой веры». Нет, другого чистого православия, кроме русского, нет и не будет.
Отшумел соляной бунт 1648 года. Однако напряжение в обществе не спадало. Победы над Речью Посполитой вдохновляли, но тяготы от войны раздражали и разоряли, простолюдины роптали, бежали. Напряжение, подозрительность, ожидание чего-то неминуемого росли.
В 1653, желая укрепить Русскую православную церковь и усилить её власть в обществе, патриарх Никон, по распоряжению русского царя Алексея Романова, приступил к осуществлению церковной реформы, призванной ликвидировать разночтения в книгах и обрядах, накопившиеся за долгие столетия, и унифицировать богословскую систему на всей территории России. Реформы патриарха Никона были одним из важнейших событий XVII века, которое имело огромное влияние не только для церкви, но и для всей России.
Патриарх Никон, аргументируя свою реформу, говорил о том что церковные тексты в России имеют множество опечаток, которые следует устранить. Говорилось о том, что следует обратиться к греческим источникам, чтобы понять первоначальный смысл религии.
Очень долго реформы патриарха Никона оправдывались тем, что он сделал ортодоксальную церковь просвещенной. Как правило, за такими формулировками ничего не стоит, поскольку подавляющее большинство людей с трудом представляет, в чем принципиальная разница между ортодоксальными убеждениями и просвещенными.
Его попытки уничтожить ортодоксальную церковь, а именно это он и планировал делать и успешно делал, кроются в уничтожении древней религии. И по большому счёту это было сделано. В то время как ортодоксальная религия является максимально приближенной к древним постулатам.
Именно поэтому любые попытки кардинального изменения этих взглядов приводили к массовому негодованию, а также к тому, что сегодня принято называть ересью. Именно ересью многие люди и называли реформы патриарха Никона в XVII веке. Поэтому и произошел раскол церкви, поскольку «ортодоксальные» священники и религиозные люди называли происходящее предательством, и видели, насколько было принципиальное отличие между старой и новой религией.
Безусловно, патриарх уничтожил древнюю религию Руси, но он сделал то, чего от чего хотел царь, привидение российской церкви в соответствие с международной религией. Так как преобразование по греческим образцам также способствовало проведению в жизнь концепции «Москва – Новый Иерусалим», которой придерживался сам реформатор Никон.
Но если идея о Москве как Третьем Риме отдавала главенствующую роль светской, царской власти, то концепция Никона имела яркое теократическое звучание. Оставляя власть мирскую на вторых ролях, она была пронизана идеей
Вселенской церкви во главе с русским патриархом. Здесь звучали властные амбиции самого иерарха. Кто же выше, патриарх или светский правитель. Для Никона не существовало этого вопроса.
Никон связывал свой новый титул и, как следствие, свое особое положение с достоинством и высотой патриаршего сана. Словом, для него это была не царская милость, а признание истинного места главы всего священства православного царства. Патриарх Московский, один из патриархов Вселенской церкви, следовательно, его власть выше царской.
Причины победы сторонников Никона крылись в политике. Самой существенной из них можно назвать вхождение в эпоху правления Алексея Михайловича малороссийских земель в состав Русского государства. Состоявшие ранее в пределах Речи Посполитой, воссоединенные с Россией территории, включая Киев, подчинялись юрисдикции Константинопольского престола, и, соответственно, новогреческим церковным канонам. В подобной ситуации было чрезвычайно важно укрепить духовные связи с новыми землями.
Кроме того, в XVII веке происходило расширение русских контактов с греческим Востоком, росли грекофильские настроения, которые разделял и сам Алексей Михайлович. Все это было естественно для страны, считавшей себя духовной наследницей Византии. Так как приведение к единству обрядовой стороны русской и греческой церковной жизни способствовало сплочению греческого Востока и России перед лицом турок-османов.
Более того, взгляд на Россию как на хранительницу истинного православия, оформленный в концепции «Москва – Третий Рим» еще в начале XVI века и разделяемый Алексеем Михайловичем, подталкивал его к защите интересов всех страдавших под турецким игом христиан, а не только греков. В таком случае общность церковных обрядов с ними упрощала подобную задачу.
Помимо сторонников никоновского преобразования, представлявших официальный взгляд государства и церкви, активизировались и его противники. Многими верующими, как священнослужителями, так и простыми людьми, вводимые изменения, которые были призваны исправить скопившиеся ошибки и разногласия, рассматривались как серьезные посягательства на чистоту православной веры. Священный Собор 1654 года, с участием царя и Боярской Думы, одобрил все начинания Никона. Всех, кто пытался спорить, патриарх «сносил» с пути.
Фактически раскол начался с самих реформ Никона, официально же его можно начать отсчитывать с 1667 года, когда на соборе было принято решение об отлучении сторонников старой веры, старообрядцев, от церкви. Тогда Никон, происходящий из крестьян, и с крестьянской прямолинейностью объявил войну отличиям Московской церкви от Греческой. Однако социальная база староверов была довольно широка, это были представители духовенства, боярства, посада и крестьянства, стрельцов и казачества.
Никон внёс смуту и разделения в отечественную, мирную до него и целостно единую церковь. Часть московского народа восприняла их как новшества, посягающие на веру. Потому, что большая заинтересованность в реформе была у Ватикана, который хотел, используя Россию как орудие против Турции, усилив влияние католичества на Востоке.
Церковный Собор 1666-1667 года предал раскольников проклятию за непокорность. Ревнители же старой веры перестали признавать отлучившую их церковь. Церковь раскололась на «никонианцев» и «старообрядцев». При этом, старообрядцы считали себя православными и не расходились с православной церковью ни в одном догмате веры. Поэтому патриарх звал их не еретиками, а только раскольниками. Но церковь уже не могла уступить непокорным мятежникам, а те уже не могли простить церковь, посягнувшую на «святую веру и старину».
Первым и крупнейшим идеологом раскола стал протопоп Аввакум, неоднократно подвергавшийся ссылкам. Последней из их числа была ссылка в 1666 году в Пустозерск, который стал идейным центром старообрядцев. Аввакум и несколько его сподвижников были казнены в 1686 году, эстафету лидеров движения приняли другие расколоучители, среди которых Иван Неронов, Спиридон Потемкин, Никита Пустосвят и боярыня Федосья Морозова. Но самым крупным протестом против реформ Никона стало восстание Соловецкого монастыря, длившееся с 1668 года по 1676 год, когда оно было подавлено вооруженной силой.
Многие старообрядцы видели в нем пришедшего на землю Антихриста, другие же считали, что патриарх открыл тому двери, что неизбежно вело к падению Третьего Рима и скорому концу света. По их мнению, Мир был оставлен Богом, и виной всему, посягательство не только на содержание, но и на форму обрядов, которые должны оставаться незыблемыми. Столь суровые и непримиримые с официальной церковью взгляды привели староверов к гонениям со стороны обновленной церкви и государства, к замкнутому и оторванному от остальной жизни страны существованию.
Реализация реформы привела к расколу не только в церкви, но и в обществе. Раскол Русской православной церкви стал драматичной, во многом трагической страницей в истории российского общества. Люди открыто выступали против новых веяний в религии, активно высказывая свою позицию восстаниями и народными волнениями, а сложившиеся тогда линии разделения заметны и в наши дни.
Старообрядчество, разделившееся в конце XVII века на две главные свои ветви, впоследствии неоднократно делилось на различные толки и согласия. Многие из них существуют и в наше время как внутри страны, так и за её пределами.
Триперстие было навязано русским греками при помощи проклятий, истязаний и смертельных казней, а это не забывается. Поэтому в XX веке русский народ, надломленный расколом, с лёгкостью отрёкся от православной церкви, потому, что считали их всех ряженными.
Но эти события выпавшие на период времени правления царя Алексея Михайловича Романова небыли самыми чудовищными, всё самое страшное было ещё впереди. Введение в действие нового кодекса законов, «Соборного уложения» 1649 года, жестокий сыск беглых, рост налогов на войну накаляли и без того напряженное положение в государстве. В эти же годы не раз случались неурожаи, эпидемии. Ухудшилось положение служилых людей, стрельцов, пушкарей
Крестьянская война, называемая восстанием Степана Разина, развернулась в России в 1667—1671 годах. Она представляла собой вооружённый конфликт между войсками, подчинявшимися царскому правительству, и крестьянами с казаками, внявшими призывам идейного вдохновителя восстания, ставшего его предводителем.
Крестьянская война явилась итогом социального кризиса в областях, заселённых казаками. Это произошло после 1649 года, когда было принято Соборное уложение и произошло полное закрепощение крестьян на большей части Московского государства, в сочетании с небывалым ростом феодальных повинностей. Многие бежали на окраины, особенно на Дон. На Дону в это время был зафиксирован массовый приток беглых крестьян.
Основная масса казаков, особенно новоприбывших беглецов, жила бедно, скудно. Земледелием казаки не занимались. Жалованья, которое получали из Москвы, не хватало. Чтобы как то прожить, они устраивали походы за добычей, на Волгу или в Персию и Туречину. Царские власти с опаской и недовольством следили за Доном и другими казачьими областями. Их опорой становились домовитые, богатые казаки, вступавшие в сговор с московскими боярами.
Крепостничество и крепостной гнет упрочивались в центре Руси, восстания же приходили с окраин, начинались чаще не там, где тяжелее, а там, где свободнее. Для того, чтобы восстать, чтобы начать, уже нужна известная свобода, которой не хватает помещичьему рабу.
Обстановка на Дону постепенно накалялась. В 1667 году, с окончанием войны с Польшей, на Дон и в другие места хлынули новые партии беглых. На Дону стал остро ощущаться недостаток хлеба и вновь вспыхнул бунт. Усиление эксплуатации вызвало немедленный отпор крестьян, Разин возглавил движение, подняв на борьбу сотни, тысячи недовольных и угнетенных. К нему и его сподвижникам пошли массы бедных казаков, готовых к походу на Волгу и Каспийское море.
Степан Разин несколько раз побывал в Москве, встречаясь там с влиятельными дворянами. Эти встречи только углубили имеющуюся неприязнь к царской власти. Но окончательный перелом в отношении к власти у Разина произошёл после того, как князь Ю. Долгорукий жестоко казнил его брата, воевавшего в царской армии против Речи Посполитой.
Действия восставших с самого начала их похода на Дон и Волгу, помимо чисто «разбойных» моментов, отличают четкие и ясно выраженные антифеодальные черты: расправы над богатыми казаками, купцами, приказчиками, борьба с царскими ратниками, включение в отряд освобожденных от неволи ссыльных, а также недовольных своим положением работных и других людей.
Мятежный атаман, по существу, блокировал Черкасск. «голутвенные люди», тянутся со всех сторон к Разину. Он обращается к своему войску: «Итить мне Волгою з бояры повидатца!», «И нам бы всем постоять и изменников из Московского государства вывесть и чорным людем дать свободу». Его призывы и стремления затрагивают главное в жизни крепостного люда, сердцевину феодальных отношений, существование или уничтожение крепостной зависимости.
Восстание Степана Разина в основных чертах повторило крестьянскую войну начала XVI века. Это было восстание беглецов из центральных уездов, которые ушли на Юг, спасаясь от крепостного права. Оно началось с пожаров на окраинах Московского государства и затем по Волге, как по запалу к пороховой бочке,
подобралось к крепостническим уездам центра. Потому, что ненависть закрепощаемых крестьян наконец нашла выход: все брались за топоры и вилы, повсюду горели дворянские поместья. «Дворян и детей боярских побили с женами и детьми и дома их все разграбили».
В середине августа Разину без боя сдаются Саратов и Самара. Разницы вступают в районы с обширными феодальными владениями и многочисленным крестьянским населением. Обеспокоенные власти стягивают сюда многие дворянские, стрелецкие, солдатские полки.
Разин спешит к Симбирску, центру сильно укрепленной засечной линии городов и крепостей. Именно в это время пламя восстания охватывает огромную территорию: Поволжье, Лесное Заволжье, а так же южные, юго-восточные, центральные уезды России, Слободской Украины, Дон. Основной движущей силой становятся массы крепостных крестьян. Активно участвуют в восстании городские низы, работные люди, бурлаки, служилые люди, представители низшего духовенства, всякий «гулящий» народ. В движение включаются чуваши и марийцы, мордва и татары, не забывшие о своей независимости.
Повстанцы используют имена царевича Алексея Алексеевича и бывшего патриарха Никона, как бы находящихся в их рядах, желая таким образом придать видимость законности восстанию, расправляются со многими дворянами и сжигают их имения. Разосланные Разиным и другими предводителями прелестные грамоты поднимают на борьбу новые массы угнетенных. В разгар движения, в нём участвовало до 200 тысяч человек.
Напуганные размахом движения, власти мобилизуют всё новые полки. Главнокомандующим назначают боярина князя Ю.А. Долгорукого, опытного полководца, прошедшего горнило Русско-польской войны. Тот не задерживаясь выезжает на новый театр военных действий и делает своей ставкой город Арзамас.
Из захваченного Саратов разинцы, в количестве 5 тысяч человек, двинулись к Симбирску, где во главе небольшого гарнизона находился окольничий князь Иван Богданович Милославский. Из Казани ему на помощь выступил князь Юрий Барятинский, сумевший прибыть к городу на 4 дня раньше войск Разина.
Степен Разин собралось штурмовать город. Но путь к городу ему преградил Барятинский. В результате боя, длившегося целый день, ни одна сторона не одержала верх. Однако благодаря части местного населения, поддерживающей Разина, ему удалось овладеть укреплённой частью симбирского посада. Но новая попытка взять приступом Симбирск была пресечена действиями Барятинского, который однако и сам не мог нанести Разину решительный удар и облегчить положение города.
Тем временем князь Барятинский собирав войска, 15 сентября 1670 года, выступил из Казани на Симбирск. Он с боями продвигался к осаждённому бунтовщиками городу. В двух верстах от Симбирска у реки Свияги войска князя встретили армию Разина.
В начале октября, под Симбирском войско Разина терпит поражение. Исход битвы решила фланговая атака конницы под командой самого князя Барятинского. Раненого Разина товарищи вынесли с поля боя, погрузили в лодку и рано
утром 4 октября отплыли вниз по Волге. Несмотря на катастрофу под Симбирском и ранение Степана Разина, восстание продолжалось всю осень и зиму 1670-71 года.
В начале 1671 года основные очаги движения были подавлены. Дворяне хотели поразить «чернь» ужасом, чтобы она не смела восставать против господ, чтоб смиренно несла свой хомут. Каратели жестоко расправились с восставшими. В эти месяцы они, убили, замучили до 100 тысяч повстанцев. Но почти весь год продолжала сражаться Астрахань. 27 ноября пала и она.
По ожесточенности столкновений, противостояния двух враждебных лагерей Разинское восстание стало одним из самых мощных народных движений «бунташного века». Степана Разина схватили 14 апреля в Кагальнике домовитые казаки во главе с К. Яковлевым. Вскоре его привезли в Москву и после пыток казнили на Красной площади, причем бесстрашный предводитель в свой последний, смертный час «ни единым вздохом не обнаружил слабости духа».
Казачество всегда пополнялось людьми пришлыми. Войско вбирало их, как пересохшая земля воду: полнолюдие было необходимо, чтобы с казаками считались, видели в них силу. В 50–60-е годы Дон был переполнен беглыми. «Низ» уже с трудом принимал их. Уже одним своим существованием Донская область представляла собой некую угрозу, которую видела правящая верхушка Московского царства, определявшая её как антигосударственное, разрушительное начало.
Торжествовала кровавая утопия. Казацкие идеи равенства неузнаваемо менялись в условиях Дона, но рушились в масштабах страны. Стремление уравнять и разделить приводило к насилию и жестокостям. Так как при почти полном бесправии простых людей с них драли три шкуры помещики, их притесняли воеводы, обманывали приказные. Но если бы не вспышки необузданного и страшного гнева, то, несомненно, драли бы и обманывали вдвое, а то и втрое больше. Но в памяти власть имущих прошедший бунт как бы очерчивал грань, через которую было опасно переступать. Но со временем и это забылось. Годы и алчность её стирали, и тогда наступала пора напоминания, вновь приходило время топора и
красного петуха.
После восстания Разина барщинные нормы стали уменьшаться, и в 1680–1700 годах средняя барщина составила 0,36 десятин на душу. Таким образом, норма барщины уменьшилась вдвое и практически вернулась к тем небольшим размерам, которые были характерны для периода до закрепощения. Это уменьшение отчасти объясняется «испугом» помещиков, но оно имеет и экономические причины, а именно, падение цен на хлеб.
В XVII веке в Московском царстве сложились предпосылки для будущих преобразований. Значительно расширилась территория России, увеличилось её население, успехи в экономике привели к появлению мануфактур, развитию товарно-денежных, рыночных отношений. Происходят перемены в политической и социальной жизни, зарождение абсолютизма, закрепощение крестьян. В то же время идет углубление политических, торговых и культурных контактов с Западной Европой. Началась реорганизация вооруженных сил - создание полков иноземного строя, в армию стали приглашать иностранных офицеров.
Алексей Михайлович умер 30 января 1676 года. Главным итогом его более, чем 30-летнего правления было превращение сословно-представительной монархии в абсолютную. Своим сыновьям самодержец передал в наследство мощное государство, признанное за рубежом.
Последняя четверть столетия, было время правления детей Алексея Михайловича, царей Федора, Ивана, Петра и дочери, регентши Софьи, их помощников, сотрудников. Фёдор Алексеевич был третьим сыном в семье Алексея Михайловича Романова и представительницы боярской аристократии Марии Ильиничны Милославской.
Внутри царственной семьи, постоянный строгий надзор отца, тяготел над детьми. Но со смертью Алексея Михайловича этот надзор прекратился. Мачехи они не терпели и притом не считали себя нравственно обязанными повиноваться еще слишком молодой женщине. Старший брат Федор был в таком состоянии, что не только не мог присматривать над сестрами, а сам нуждался в присмотре и уходе; другой брат, Иван, был молод и слабоумен, о Петре и говорить нечего, потому что он был еще ребенок. Шестеро царевен очутились на полной свободе, могли вести себя, как угодно; по их сану никто из подданных не смел им перечить.
Некоторые из них воспользовались своей свободой только для того, чтобы нарядиться в польское платье или же для того, чтобы заводить любовные связи; но третья из них по возрасту, Софья, хотя также вела далеко не постную жизнь, но отличалась от других замечательным умом и способностями. Она более своих сестер приблизилась к Федору и почти не отходила от него, когда он страдал своими недугами; таким образом она приучила бояр, являвшихся к царю, к своему присутствию, сама привыкла прислушиваться к разговорам о государственных делах и, вероятно, до известной степени уже участвовала в них при своем передовом уме.
Правление Фёдора Алексеевича продлилось шесть лет – с 1676 по 1682 годы. Новому царю было всего пятнадцать, однако именно при нем были заложены основы многих будущих реформ его младшего брата Петра. Симеон Полоцкий сильно повлиял на формирование личности юного правителя. Именно Фёдор стал первым самодержцем, главной целью своего правления провозгласившим «соблюдение общего блага».
Одним из достижений Фёдора Алексеевича стала реформа административного аппарата – громоздкой приказной системы, которая приобрела более стройный вид благодаря объединению смежных приказов. Ещё одной важной вехой стала назревшая реорганизация армии. Царь Фёдор решил постепенно заменить дворянское ополчение регулярным войском – полками иноземного строя. Но самым главным достижением Фёдора Алексеевича стала отмена пресловутого местничества, принёсшего много зла Русскому государству, в 1682 году.
Успешной оказалась и внешняя политика фёдоровского царствования. При нём Русское государство воевало с Османской империей и ее вассалом Крымским ханством. В XVII веке Турция укрепила свои территориальные позиции, заняв Подолию, после чего устремилась на Правобережную Украину. Война закончилась подписанием Бахчисарайского мирного договора, по которому Левобережная Украина и Киев оставались за Русским государством, а турки и крымчаки обязались не выступать против России в течение двадцати лет.
Смерть царя Федора с первого же разу возбудила важный вопрос: кто будет царем. Возведение Ивана на престол повлекло бы за собою на все время его царствования необходимость передать правление в чужие руки и, естественно, прежде всего усилило бы значение власти Софьи, как самой умной из особ царской фамилии. Избрание Петра потребовало бы также боярской опеки на непродолжительное время.
В борьбе за власть столкнулись два соперничающих рода, Милославские и Нарышкины, родственники первой и второй жён Алексея Михайловича. Царём, в обход старшего брата, 16-летнего Ивана Алексеевича, был провозглашён 10-летний Пётр, младший сын царя Алексея Михайловича от Н. К. Нарышкиной. Это обострило кризис правительственной власти; в борьбу за престол были вовлечены недовольные стрельцы, выступавшие за Милославских.
Казалось, трудно было оспорить законность царствования Петра, царского сына, избранного волею земли. Нарушение народной воли могло совершиться только путем бунта, и для этого в Москве нашелся готовый, горючий материал, стрельцы.
Хотя недовольство стрельцов назревало долгое время, в течение царствования Фёдора Алексеевича. После создания полков нового строя отношение к стрельцам у власти стало меняться. Теперь они рассматривались не столько как элитные воинские части, сколько как своего рода городская полиция. В то время как казна была пуста, и жалование стрельцам выплачивалось нерегулярно, с большими задержками. Кроме того, старшие командиры стрелецкого войска часто злоупотребляли своим положением, удерживая в свою пользу часть стрелецкого жалованья и заставляя стрельцов выполнять хозяйственные работы в своих имениях.
В 1882 году был назначен царевной Софьей руководителем выступивших за неё стрельцов князь А. Хованский. Эмиссары Милославских стали разжигать недовольство стрельцов, распространяя среди них слухи, что теперь, под властью Нарышкиных, их ждут ещё бо́льшие притеснения и лишения. Среди стрельцов участились случаи неповиновения начальству; и нескольких стрелецких командиров, пытавшихся восстановить дисциплину, стрельцы втащили на колокольню и сбросили наземь.
Возбуждённые ложным слухом о том, что Нарышкины задушили царевича Ивана V, стрельцы, со знамёнами и пушками, двинулись к царскому дворцу. На крыльце их встретили боярин А. С. Матвеев, другие бояре и патриарх Иоаким, которые вывели им Ивана и Петра. Действия стрельцов в таком случае не имели оправдания и могли расцениваться как бунт, в то время как сами они претендовали на роль защитников государства и стражей законности.
Матвеев и патриарх спустились с крыльца и стали уговаривать толпу разойтись. Им почти удалось успокоить бунтовщиков, но тут в дело вмешался князь М. Ю. Долгорукий, который стал угрожать стрельцам и приказал им возвращаться в свои слободы. Стрельцы сбросили его с крыльца на копья и изрубили бердышами. Затем толпа разъярённых мятежников расправилась с Матвеевым, после чего ворвалась во дворец, разыскивая и убивая Нарышкиных. В последующие три дня в Москве повстанцы казнили многих руководителей приказов и видных военачальников.
На следующий день стрельцы вновь пришли в Кремль, требуя выдачи Ивана Нарышкина, угрожая в противном случае перебить всех бояр. Софья и бояре оказали на Наталью Кирилловну сильное давление. Фактически все обитатели Кремля, включая царскую семью, оказались заложниками мятежников.
Государственная власть в стане была уничтожена: царём номинально оставался малолетний Пётр, царица Наталья Кирилловна, регентшей, но никакого дееспособного правительства у них не было, ибо все их родственники и сторонники были либо перебиты, либо бежали из Москвы, спасаясь от стрельцов.
29 мая 1862 года была подана ещё одна челобитная, чтобы царевна Софья Алексеевна, ввиду малолетства царей, была правительницей. Эти требования стрельцов, отвечавшие главным образом интересам клана Милославских, очевидно, были им подсказаны сторонниками Софьи, а в усилении Милославских и ниспровержении Нарышкиных стрельцы видели для себя некоторые гарантии от мести последних. Патриарх и боярская дума выполнили требования стрельцов, и 25 июня Иван V и Пётр I были венчаны на царство в Успенском соборе Московского Кремля.
Царевна Софья Алексеевна получила домашнее образование. Ее учителем был проповедник, писатель и поэт Симеон Полоцкий. Софья хорошо знала латынь, польский язык, писала пьесы для придворного театра, разбиралась в богословских вопросах, увлекалась историей. Царевна Софья к моменту провозглашения регентшей имела неполных 25 лет.
Жизнь Софьи Алексеевны совпала с жестокой междоусобицей, которая разгорелась между родственниками её умершей матери, Милославскими, и мачехи, Нарышкиными. В эти годы, после смерти Алексея Михайловича, наследником престола стал младший родной брат Софьи Федор из Милославских.
Стрельцы оказались хозяевами положения, диктовавшими свою волю правительству, однако чувствовали себя неуверенно, понимая, что как только они уйдут из Кремля, их власть закончится, и тогда ничего хорошего ждать им не придётся. Стремясь обезопасить себя от возможных преследований в будущем, стрельцы подают правительнице новую челобитную-ультиматум, согласно которой все действия стрельцов 15—18 мая, включая убийства бояр, должны быть признаны правительством правомочными, отвечающими интересам государства и царской фамилии, впредь не влекущими преследований стрельцов.
В это время, почувствовав слабость правительства, старообрядцы, подвергавшиеся до той поры жестоким преследованиям со стороны царской власти, решили, что наступил их час. Их активисты собрались в Москве из дальних скитов и проповедовали в стрелецких полках возврат к старым обрядам. Эти претензии были с энтузиазмом поддержаны Хованским, который нашёл в этом ещё один рычаг давления на правительство.
Но ни он, ни правительница Софья, при всём желании, не могли решать этот вопрос, находившийся в компетенции церкви патриарха и архиреев. Церковь же ни при каких обстоятельствах не могла отказаться от постановлений, принятых Собором, тем более что к тому времени она уже признала старообрядцев еретиками. А для Софьи возврат к старой вере означал бы признание неправоты её отца, царя Алексея Михайловича, и брата, царя Фёдора Алесеевича, поддерживавших новый обряд. Раскольники двинулись в Кремль.
Софья активно вмешалась в этот спор на стороне патриарха, выразив желание присутствовать на диспуте вместе с царевнами. Хованский и старообрядцы после долгих пререканий согласились в конце концов на Грановитую палату, и 5 июля диспут о вере состоялся. Официальную церковь представлял патриарх Иоаким, старообрядческую Никита Пустосвят.
Стрельцы отступились от старообрядцев, обвинив их в смуте и желании восстановить их против царей, а вечером этого же дня расправились с Никитой Пустосвятом, обезглавив его. Хованский едва успел спасти остальных старообрядцев, которым он ранее гарантировал безопасность. После этого случая Софья больше не рассчитывала на помощь Хованского и ассматривала его как одного из главных своих противников.
Зависимое от стрельцов положение правительства продолжалось до середины августа, пока Софья не нашла способа привести в исполнение свою угрозу. Село Воздвиженское, что на Ярославской дороге, в нескольких верстах от Троице-Сергеевского монастыря, было выбрано в качестве царской резиденции на время противостояния со стрельцами. Сюда же собрались остатки боярской думы и царской дворни.
Эти манёвры встревожили стрельцов. Князь Хованский с сыном Андреем отправились в Воздвиженское договариваться с правительницей, но в Пушкине, где они заночевали по дороге, были схвачены сильным отрядом царских стольников, и 17 сентября привезены в Воздвиженское как пленники. Здесь, у околицы, в присутствии нескольких бояр отцу и сыну было зачитано обвинение в намерении извести царей и самим завладеть престолом, а также смертный приговор, который был тут же приведён в исполнение. Софья же перенесла свою ставку в Троице-Сергиев и стала собирать ополчение.
Она направляла действия нового правительства, которое возглавил князь В. В. Голицын. Умело, последовательно она овладела положением в столице; с помощью дворянского войска, собранного вокруг Москвы, заставила осенью того же года восставших капитулировать.
Лишившись своего лидера, стрельцы потеряли всякую способность действовать сколь-нибудь решительно. Они посылали правительнице одну челобитную за другой, в которых просили Софью не лишать их своей милости и обещали служить ей верой и правдой, не щадя живота. Они выдали в Троицу младшего сына Хованского, Ивана, впоследствии он был отправлен в ссылку.
В октябре стрельцы прислали челобитную, в которой признавали свои действия 15—18 мая преступными, умоляли царей о помиловании и сами просили царского указа о сносе памятного столба на Лобном месте, который в своё время был воздвигнут по их требованию как гарантия от преследований. Софья обещала стрельцам прощение, казнив только выданного стрельцами ближайшего помощника Хованского, Алексея Юдина.
Противоборство боярских кланов и вмешательство военных частей в государственную политику в 1682 году после смерти молодого царя Фёдора Алексеевича привело к династическому кризису. В усилившей своё влияние Боярской думе были представлены две конкурирующие партии: сторонники Милославских и сторонники Нарышкиных. Для Милославских избрание Петра могло означать утрату властных перспектив.
После дворцового контр переворота 1682 года, малолетний Пётр, по воле своих родственников отодвинувший было от власти хворого брата Ивана, стал младшим соправителем, а Софья Алексеевна, фактически хозяйкой страны.
Правление Софьи Алексеевны при номинальном царствовании Петра I и Ивана V длилось семь лет, до 1689 года. Но брак Петра с Евдокией Лопухиной, 27 января 1689 года, лишил Софью права законной опеки над младшим братом, и царевна была отстранена от власти.
Софья Алексеевна действовала слишком осторожно, а Петр Алексеевич быстро взрослел, и его "потешные" превращались в грозную силу. В противном случае Петра, его мать и всех их ближайших родственников прикончили бы сразу после стрелецкого путча 1682 года или несколько позже.
Когда пришла пора решительной борьбы с Петром, князь Голицын уехал в свое имение. Он имел большое влияние на иностранных офицеров "полков иноземного строя", самой боеспособной части армии, и теперь ей не на кого было опереться.
После отрешения от власти в 1689 году царевна Софья Алексеевна жила до окончания стрелецкого бунта в Новодевичьем монастыре, занимая со своими прислужницами несколько келий, окна которых выходили на сквер на Девичьем поле. У монастырских ворот стояли караулы из 100 солдат Преображенского и Семеновского полков под командованием одного подполковника и двух капитанов.
В марте 1698 года в Москве появились 175 стрельцов, дезертировавших из указанных ранее четырёх полков, находящихся в Великих Луках, и пятого «сборного» полка П. Головнина, состоявшего из стрельцов московских полков, направленного в Великие Луки в корпус Ромадановского, а потом в Брянск для сопровождения хлебных запасов.
Они тайно установили связь с царевной Софьей Алексеевной, находившейся в заточении в Новодевичьем монастыре, рассчитывая на её заступничество. Но бояре, окружавшие Софью, испугались. А стрельцы, несмотря на сопротивление, были отосланы обратно в свои полки, в которых началось брожение. 6 июня стрельцы сместили своих начальников, избрали по четыре выборных от каждого полка и направились к столице, готовясь к расправе с боярами и иноземцами, которых обвиняли в своих невзгодах.
Восставшие, численностью 4000 человек, намеревались возвести на престол царевну Софью или, в случае её отказа, её фаворита В. В. Голицына, находившегося в ссылке. Против них правительство выслало 4 полка, всего 2300 человек и дворянскую конницу под командованием А. С. Шеина и П. Гордона. 18 июня под Новоиерусалимским монастырём, в 40 верстах от Москвы, стрельцы были разбиты.
Софье Алексеевне не повезло, и это было обусловлено многими причинами. Её брат Петр был слишком энергичен и деятелен, а она чересчур привязана к домостроевской старине, у ней не было шанса. С падением Софьи началась самобытная деятельность Петра, и вместе с тем наступал и новый и очень насыщенный период в истории России. На этом «Бунташный век» закончился.
|
|
В начало страницы |
|
Россия, территория смуты.
Русский бунт в эпоху правление Петра I.
Историю русской смуты, в современном понимании, начала писать, пожалуй, царевна Софья, которая не раз, путём интриг, за счет посулов и подарков, поднимала стрельцов против Петра I и его родни. Хотя даже искусственно организованные перевороты, вроде тех, что затевала предприимчивая и склонная к интриге Софья, почти всегда несли в себе семена бунта, которые на самом деле не входили в замыслы организаторов переворота.
В то время, как причин для оппозиционности в стрелецком кругу хватало с избытком. Стрельцы не раз сбивались с указанного им пути" и действовали по своему усмотрению, в привычных традициях народной смуты.
Хотя по своей сути политическая интрига, это одно, а бунт, это другое. Он зарождается самостоятельно в похожем, но все-таки другом, куда более крутом "бульоне", от несправедливости и чувства безысходности. Именно тогда ярость начинает перехлестывать через край. Бунт, это народ в находящийся в состоянии аффекта.
Так вот, петровское время было богато и на классические бунты, которые народу никто не заказывал. Все они были реакцией на жесткие, а порой и жестокие методы, которыми Петр I проводил свои реформы. Просто никто народу важности петровских начинаний объяснить не удосужился.
У немалой части населения Руси, петровские преобразования и петровские методы управления страной и своим народом, вызывали дикое отторжение. В первую очередь сказывалась на настроениях тяжкая и многолетняя Северная война. Многим в стране не был ясен сам смысл борьбы за выход к Балтике, так как жили же раньше без Балтийского моря. Но ещё меньше вдохновляли силовые и жестокие методы, которые применял государь, чтобы пополнить свою, разоренную войной и своими бесконечными кутежами, казну.
Не могло нравиться народу, разделённого религиозным расколом, и откровенное издевательство царя над верой. Своеобразным символом той эпохи можно назвать не только Санкт-Петербург, но и сосуд под водку, сделанный по заказу самодержца, в виде Библии. Совсем не случайно без малейшего уважения к царской короне народ именовал государя между собой антихристом.
Но современники смотрели на Петра как на «кормило церковное», сподвижники много говорили о правильности его церковной политики, реформ церковного самоуправления. Часто упоминалось его личное «благочестие», в пример как простому народу, так и образованным людям.
Но многое в повседневном поведении императора, в его взглядах и идеологии указывает на обратное. Зачастую сокровенные забавы Петра были настолько кощунственными и богохульными, что даже их огласка является вызывающей для представления императора как «кормила церковного».
Однако, принцип свободы совести не мог быть распространён в равной степени на разногласия в лоне господствующей церкви. Долго Пётр относился снисходительно, говоря: ,,Если они честные, работящие люди, то пусть веруют, во что хотят: если их нельзя обратить рассудком, то, конечно, не пособит ни огонь, ни меч; а мучениками за глупость быть — ни они той чести не достойны, ни стране прибыли от того не будет”.
Но, с другой стороны, последователи раскола оказались злейшими врагами преобразования, проповедуя о появление в царе антихриста. При этом, толпами удалялись в леса и пустыни, уклоняясь от службы и труда. Меры, принятые против их размножения, мало-помалу повели к преследованиям, пыткам и казням.
В старообрядческом мире политика и поведение Петра стали причинами именования его Антихристом. Так как образ жизни и поведение Петра не укладывался ни в какие рамки русской традиции и скорее был нацелен на планомерное изживание всяческой традиционности.
Политика Петра I в отношении старообрядцев отличалась крайней нетерпимостью, из которой периодически делались волюнтаристские исключения. Старообрядчеству была объявлена самая настоящая война. Синод принял текст присяги для иереев, по которой они обязаны были отыскивать раскольников и сообщать о них начальству.
Особенно это заметно в сравнении с отношением к иным, западным, религиозным конфессиям. Даже мусульмане в период правления Петра пользовались большей свободой, чем старообрядцы. Староверам запретили занимать все общественные должности. Их браки стали считаться недействительными.
Именно при Петре началась практика миссионерских поездок для принудительного крещения староверов, хотя иногда формально устраивались диспуты, на которых постепенно оттачивали ораторское мастерство как староверы, так и их противники. Так что неосознанно Пётр I содействовал будущему развитию старообрядческой полемистики, книжности, собиранию обширных библиотек, становлению чёткой и убедительной древлеправославной апологетики и традиции всеобщей грамотности и начитанности среди раскольников. Раскольники остались при своём и не подверглись европейскому реформаторскому влиянию, приняв в себя ещё более значительную силу гонения.
При всей либеральности отношения к западным религиям, Пётр неоднократно посылал военные отряды для «усмирения недовольства» в антигосударственных, как он считал, точках страны, в основном, в местах скопления либо проживания сектантов или староверов-беспоповцев, имеющих в своих доктринах пункт неповиновения царской власти как воплощению Антихриста. Тем более, что в глазах Петра староверы выглядели именно носителями всего того, что стало для него неприемлемым под влиянием протестантских идей. Он приказал безжалостно разорять старообрядческие скиты, монастыри и другие духовные убежища, отбирать у них имущество и всячески преследовать людей старой веры.
После поездки в Англию, знакомства с королём Генрихом VIII и с деятельность протестантской Англиканской Церкви, в мировоззрении императора произошёл существенный переворот. Знакомство с западным протестантским рационализмом и его идеей прогресса как однонаправленности развития, с его культом самоценного труда, с его идеей светского монарха как «отца отечества», стало причиной неприятия Петром духовной жизни российского общества, причиной отрицания традиций, которые, на его взгляд, не давали России стать на европейский путь развития. Он начал закрывать на Руси монастыри, ограничивать религиозно-обрядовую и мистическую жизнь русских вообще.
В 1687 году доведённые до края раскольники захватили Палеостровский монастырь на Онежском озере, а когда к монастырю подступили войска, спалили и монастырь, и себя. Тех, кто убежал, государевы люди ловили и казнили, другие староверы, наоборот, никуда не бежали, а ждали гонителей, уже заранее обложившись хворостом, и тут же поджигали себя сами на глазах у карателей.
Восстания в конце XVII века в Восточной Сибири начинались с того, что восставшие смещали «лихих» воевод и наивно ждали облегчения своей участи от новых правительственных администраторов. Первое и наиболее крупное восстание произошло в Бирюльской слободе 10 декабря 1691 году.
До некоторой степени в них отражались отзвуки крестьянской войны под руководством Степана Разина. Имеются сведения о неоднократных попытках восставших поддерживать связь друг с другом «грамотками» и личным представительством; восставшие мелкие служилые люди забайкальских острогов в целях объединения заключили даже договор между собой.
Пашенные крестьяне Бирюльской слободы, поддержанные крестьянами всей волости, разгромили двор местного приказчика Павла Халецкого, успевшего за несколько месяцев своего управления «вымучить» у крестьян кабалы, немало имущества, скота и хлеба.
Разгром двора не остановил приказчика, и 4 февраля 1692 г. крестьяне осадили его в приказной избе и «отказали» от управления, заявив: «мы государеву указу послушны, а тебе, Павлу, не послушны». Осада приказной избы длилась целую неделю, пока, наконец, 10 февраля Халецкий был схвачен и избит.
В марте 1692 года Потапов, опасаясь, по видимому, нового восстания, отказался по требованию иркутского воеводы арестовать и прислать в Иркутск «заводчиков» восстания, и следствие началось только в 1699 году.
Одновременно в Забайкалье с 1692 году началась борьба бурят против русской администрации и местных нойонов во главе с бурятом Богачеем, которая упорно велась шесть лет. В 1696 году был совершен побег бурятв из Верхоленского острога от жестокостей служилых. В этом же году «иркутные» буряты восстали и осадили Иркутский острог. Причины все те же: лихоимства и грабежи бурят управителями, казаками и крестьянами. Восстание жестоко подавлено казаками и царскими войсками.
Внутренняя политика Петра I носила откровенно эксплуатационный характер, особенно по отношению к работным людями крестьянам. Результатом стали восстания и бунты, которые царь жесточайше подавлял, считая их прямым вызовом своей абсолютной власти.
В неурожайные 1704—1706 годы , когда «глад был по деревням великой», происходило множество крестьянских волнений. В феврале 1706 года в Шацком уезде крестьяне Чернеева монастыря отказались вносить оброк, уверяя, что «от недороду и градобитья они голодают». Была вызвана воинская команда, и крестьян босых и голых сажали в подполье. В сентябре того же года в Окологородном стане Московского уезда крестьяне оказали сопротивление при сборе недоимок и изгнали команду солдат.
В том же 1706 г. крестьяне Муромского и Рязанского уездов вотчин рязанского митрополита воспротивились рекрутскому набору, «не шли записываться и детей своих не пускали» и повиновались только после вызова солдат. Целое лето, с июля по сентябрь 1707 года, длилось восстание крестьян в Ярославском уезде в вотчинах Спасова Ярославского монастыря.
Крестьяне отказались платить недоимки, за что их руководителя Аврамова «посадили за караул». Крестьяне созвали мирской сход, освободили Аврамова, выбрали его в сотские и послали с жалобой в Москву. Крестьяне «с кольем и дубьем и с рогатинами многолюдством расхаживали», сменяли старост, выгоняли приставов и подьячих.
Осенью восстание было жестоко подавлено, «расправу чинили поголовную», били людей плетьми, разоряли дома и забирали пожитки. В 1707 году в Мещевском и Вяземском уездах крестьяне Юхнова монастыря в течение ряда месяцев «посыльных людей за сборами всякими бьют и в деревни не пускают» .
Социальные движения первой четверти XVIII века оцениваются как народные, антифеодальные восстания. В это время Россия вела изнурительную Северную войну. Петр I «рубил» окно в Европу, возвращал России ее исконные территории.
Главные причины народных выступлений в первой четверти XVIII века послужили увеличение государственных повинностей и налогов, связанных с Северной войной, а так же местных платежи и работ. Рекрутские наборы и Принудительные работы на строительстве Санкт-Петербурга, Азова, Таганрога, строительстве каналов. Ущемление прав коренных народов Поволжья, Приуралья, Сибири, преследование старообрядцев.
Одним из наиболее выдающихся городских восстаний в эпоху Петра I явилось астраханское восстание 1705 - 1706 года. Захватив власть, восставшие сумели удержать ее в Астрахани и в ряде присоединившихся городов, Красный Яр, Черный Яр, Гурьев, Терки, в течение почти 8 месяцев.
К 1705 году город Астрахань была крупным торгово-промышленным центром с разнообразным как социальным, так и национальным населением. Астрахань являлась для Московского государства "окном на Восток" – в Персию, Армению, Хиву, Бухару, Индию и другие страны. Из Персии, например, ввозили туда шелк, шелковые парчи, выбойки. Через Астрахань вывозили на восток юфть, полотна, грубые сукна, мелкие товары – иглы, наперстки, зеркала и пр. В метрополию из Астрахани вывозили рыбу, зернистую икру, соль, селитру.
Рыбные промыслы и в особенности судоходство привлекали сюда множество пришлых работных людей. В городе всегда было много русских, армянских, персидских, среднеазиатских и иных купцов. Будучи крайним пунктом Московского государства на востоке, Астрахань являлась сильной крепостью. В городе стоял крупный гарнизон, насчитывавший 3650 человек, здесь было немало опальных стрельцов, сосланных из Москвы после подавления последнего стрелецкого бунта.
Политика Московского государства тяжело отражалась на населении Астрахани. Воевода Ржевский в начале 1705 года взимал непосильные налоги и требовал от стрельцов барщинных работ, "про домашний свой обиход для дров и сена и травы их посылала. Особенно тяжелы был запрет рыбной ловли в районах занятых монопольными компаниями. Это заставляло мелкий посадский люд в Астрахани голодать; особенно сильно страдали бурлаки, зимовавшие в городе; работные люди; ярыжки; разный "гулящий люд".
Хотя основными причинами восстания послужили указы царя Петра I. В них содержались запреты: на ношение русского платья; на длинные бороды. А так же, непрерывные притеснения со стороны местных властей. Сокращение стрельцам на 40% хлебного жалования и отказ им в правах на рыбную ловлю. Появление новых налогов за содержание погребов, бань, проведение свадеб, оказание услуг на заточку ножей и топоров. Монопольная торговля солью государством.
А вот поводом к восстанию послужили многочисленные слухи о том, что царь Петр запретил на 7 лет выдавать астраханских девушек за местных парней. В город принес эти слухи некий Степан из Москвы, и взбудоражил население. О нём известно, что родственников его казнили за участие в знаменитом Стрелецком бунте. Напуганные перспективой породниться с«нехристями», горожане ринулись выдать своих дочерей и сестёр за местных.
На волне этих слухов, 30 июля 1705 года в Астрахани вспыхнуло крупное народное восстание против проводимых царём реформ, а так же вводимых Петром I новых налогов и повинностей. Основной движущей силой восстания были стрельцы, сосланные царём из Москвы после стрелецкого бунта 1698 года. Были вырезаны все иноземцы, а так же казнены воевода Тимофей Ржевский и его приближенные, после чего, власть перешла в руки выборных старшин. Были отменены драконовские налоги, что способствовало популяризации новой власти. Восстание стало набирать обороты и вскоре охватило Красный Яр, Черный Яр, Турьев, Терки.
Однако поднять на восстание другие города Поволжья и Дона не удалось. Попытка взять Царицын, в августе 1705 года, кончилась провалом. А донские казаки ни только не поддержали астраханское восстание, но даже отправили в помощь правительственным войскам двухтысячный отряд.
Обеспокоенный «Астраханским бунтом», Петр I на подавление беспорядков направил несколько полков под командованием генерал-фельдмаршала Шереметева. Те добрались до Астрахани в начале марте 1706 года. Горожане держали оборону несколько дней, но потом сдались. После двух лет «розыска» в Москве были казнены 240 лидеров повстанцев.
Начало XVIII века, в годы правления царя Петра I, стало для царства Русского периодом реформ. Они проходили в тяжелой обстановке войны со Швецией. Этот фактор требовал от властей действий по увеличению сбора налогов. Поводом к восстанию послужил указ российского правительства о введении дополнительных налогов, о чем было объявлено в 1704 году.
Политика Петра І вызвала бурное недовольство инородцев, во многих местностях империи. Которое поддерживалось так же и другими негативными аспектами российской политики в отношении башкир. Началом этих трагических событий стал сбор башкирских родов в Азиевской мечети, которая считалась главной в их землях, между реками Кама и Яик, где и было принято решение о начале восстания.
Летом 1704 года, восстание башкир быстро охватило огромную территорию на степной окраине царства Русского. В 1704 году восстали башкиры и татары Казанского, Мензелинского и Уфимского уездов. Налогов они не платили, а переписчиков изгоняли из своих земель. Западной границей действий повстанцев можно считать
Волгу, а восточной — Тобол. На севере оно распространилось до реки Камы около города Кунгура, а на юге, до реки Яик. Башкирское восстание 1705-1711 годов стало одним из ключевых народных выступлений в годы царствования Петра I.
Власти в 1705 году послали в Уфимский уезд карательный отряд под командованием полковника А. С. Сергеева. Он под угрозой смерти потребовал от башкирских старших отдать в казну 5000 коней. Но на деле получился банальный грабеж населения. Карательные войска повели себя жестко и начали запугивать башкир, грабя села и отбирая у них имущество, а также глумясь над мусульманским духовенством и казня знать.
В ответ на этот беспредел, башкиры перестали платить налоги и отправили в Москву делегацию, которую возглавил Дюмей Ишкеев. Но в столице его и сопровождавших арестовали. Дюмея Ишкеева было приказано в кандалах прислать в Казань. После пыток башкирского вождя повесили.
Однако у башкир была своя феодальная верхушка давно мечтавшая о независимости, и она воспользовавшись ситуацией попыталась выйти из российского подданства, отдавшись под власть турецкого султана. Была предпринята попытка создания Башкирского ханства и установления дружеских отношений с Османской империей и Крымским ханством. Ханом был объявлен Хази Аккускаров.
В 1706 году в землях татар и башкир появился сын Шибанида Кучука Султан-Мурад. Он, как и его отец ранее, правил каракалпаками. Оттуда Султан-Мурад двинулся на Северный Кавказ, где заключил союз с чеченцами. Далее проследовал в Крым и Стамбул, к крымскому хану и султану Ахмету III. Но не получил поддержки ни от Гиреев, ни от Османов. В конце 1707 года, повстанцы смогли разгромить полк царской армии и атаковали соседние с их землями уезды: Кунгурский, Вятский и Казанский. Однако башкиры не были едиными. Татары Казанского уезда решили выйти из подданства Романовым, русских в своем крае уничтожить и сделать ханом некоего Султан-Гази.
Весной 1708 года башкирские повстанцы смогли выслать гонцов к восставшим под руководством Кондратия Булавина донским казакам. Вскоре башкиры и татары пришли к Каме и воевали в окрестностях Самары, Сергеевска, Саратова, разоряли Симбирский уезд. В Осинской и Сибирске они также проявляли активность.
Произошло несколько сражений под Уфой, у Сергеевска, Билярска, Каракулинска, Сарапула, Заинска. Сарапул взяли в осаду марийцы и башкиры, под Уфой действовали башкиры, под Кунгуром — башкиры, марийцы, мишари.
В конце 1707 года татары и башкиры взяли Заинск и начали наступление на Новошешминск, Билярск, Сергеевск, Мензелинск. В январе 1708 года силы восставших сосредоточились в районе Казанского уезда. Они заняли деревни Чепчуги, Елань, Черемышево, Аркатова, Ия, Юнусово, Шуран, Чирпы, Савруш, Балтач. Восставшие остановились в 30—40 верстах от Казани, не отважившись на штурм хорошо укрепленного города.
Но с подавлением Астраханского восстания, в 1706 году, царское правительство отказалось от политики переговоров с башкирами. Русские власти, в начале 1708 года, отправили на подавление восстания отряд князя Петра Хованского. Этих сил не хватило и в 1710 году к ним присоединились еще пять полков под командованием Якушкина и отряды калмыков хана Чакдор-Джаба. Русский царь вынужден был отправить на восток войска, отрывая их от войны со шведами в Польше и Прибалтике.
Правительственные войска с помощью колымского войска разгромили восставших, к которым присоединились в то время каракалпаки. Восставшие были вынуждены отступить за Вятку и Каму. Достигнув Елабуги, Хованский снова вел переговоры. Татары начали присягать царю, но борьба отдельных их групп в восточных местностях Татарстана продолжалась в 1709—1711г ода. Основной базой восставших была Башкирия, особенно Зауралье и район Кунгура.
В 1708 году активность башкир спала; только часть из них во главе с Кусюмом продолжала борьбу. Но среди башкир снова наметился раскол. Часть повстанцев хотела продолжать войну, но основная масса башкир стоял за примирение с русскими.
Хотя восстание и завершилось поражением, однако башкирам был сделан ряд уступок. В 1720—1722 годах царь организовал правительственное расследование, которое признало требования башкир справедливыми. Так, введение налогов, которое стало поводом к восстанию, было отменено. Российское государство подтвердило особый статус башкир.
Практически вслед за башкирами поднялось донское казачество, основным лозунгом которого снова стала борьба за "старую веру". Причин для бунта было несколько. Во-первых, правительство наложило запрет на добычу соли, что не могло не вызвать гнев казаков, так как соль была
главным источником заработка войска Донского. Во-вторых, в июле 1707 года Пётр I подписал указ о розыске беглых крестьян на Дону и их беспрекословной выдаче. Это казакам также не понравилось. Именно крепостные пополняли казачье войско и делали его сильнее. Даже самые верные Москве, так называемые "домовитые казаки" сделать тут ничего не могли: все бежавшие находились под защитой старинного местного закона, с Дона выдачи нет.
Сначала Петр пытался решить проблему дипломатически, потому, что казаки оказали русскому войску немалую помощь в азовских походах и походах на низовье Днепра, так что ссориться с ними царю не хотелось. Тем более, что Московская Русь вела тяжелейшую Северную войну с шведским супостатом.
На все требования и уговоры Москвы, отказаться от старого обычая, государь получал решительное "нет". Наконец, терпение Петра иссякло, и в 1707 году он послал на Дон карательный отряд, чтобы искать и силой возвращать домой беглецов. Ответственным за выполнение распоряжений был назначен полковник Ю. В. Долгоруков.
Московский отряд на Дону вёл себя крайне жестоко. «А нашу братью казаков многих пытали и кнутом, били и носы и губы резали напрасно, и жён, и девиц брали на постели насильно и чинили над ними всякое ругательство, а детей наших младенцев по деревьям вешали заноги». В ответ на эти зверства "голытьба поднялась и истребила посланный царем отряд, до последнего человека.
С этого момента события восстания Булавина начали разворачиваться очень быстро, и вскоре мятежный атаман собрал под своим началом около 2000 человек. К мятежникам примкнули и те казаки, которые до этого предпочитали оставаться в стороне от этих кровавых событий. Среди них были и запорожцы. Булавина вскоре избрали войсковым атаманом. Правительство поспешило принять ответные меры:
Против него выступил черкесский атаман Максимов, и армия мятежников вскоре разбежалась. Многие булавинцы попали в плен, где были казнены или искалечены, а сам атаман Булавин бежал в Запорожскую Сечь, где его популярность среди рядового казачества начала быстро расти.
Начались активные события восстания под предводительством Булавина в Шульгинском городке на реке Айдар, на территории Луганской области современной Украины. Позднее мятеж охватил значительную часть украинской территории, включая весь северо-востоке и Левобережье, и распространился на Козловский, Тамбовский, Верхнеломовский и Нижнеломовский уезды, то есть на части Тамбовской и Пензенской губерний.
Поддержали Кондратия Булавина и в Запорожской Сечи, куда он бежал после первой неудачи. Позднее главным опорным пунктом мятежников стал город Черкасск, что в Ростовской области. Позднее восстание расширилось вдоль Волги, охватив часть территории Поволжья.
Восстание под руководством атамана Булавина, прошедшее в 1707 – 1708 годах, изрядно взволновало Петра I. Оно случилось почти одновременно с восстаниями в Астрахани и Башкирии, и император закономерно опасался, что бунтовщики могут объединиться. К апрелю 1708 года Булавин собрал уже около 20 тысяч человек и решил для начала разобраться с лояльными царю черкесскими казаками. Уже 1 мая Черкесск был взят, атаман Максимов казнён, что положило конец междоусобице между донскими казаками, но не самому мятежу.
На подавление мятежа на Дон была направлена двадцатитысячная армия, которую возглавил Василий Владимирович Долгоруков, брат убитого князя. Царские войска нанесли войскам повстанцев несколько серьёзных поражений, а сам мятежный атаман предпринял неудачную попытку штурма крепости Азов. После поражения вокруг него созрел заговор, и казачья верхушка решила предать атамана и выдать его врагу, обменяв на амнистию, так что в результате заговора он был убит, не желая сдаваться в плен.
После смерти атамана командование события восстания Булавина стали сходить на нет, командование войском перешло к атаману Игнату Некрасову, которого поддержали другие атаманами. Но правительственной армии в относительно короткие сроки удалось одержать победу. Бунт был подавлен окончательно и бесповоротно, став одним из многочисленных народных восстаний в России XVIII века.
Пётр I приказал отобрать у донских казаков часть подконтрольных им земель, а само донское казачество лишилось независимости. После поражения Донское войско присягнуло Петру I на верность. Другим итогом восстания Булавина стали огромные людские потери, Дон потерял примерно 30% от всего населения. Не менее 8 станиц и городков было уничтожено полностью, их просто стёрли с лица земли в ходе боевых действий.
Многочисленная группа донских казаков после смерти Булавина и подавления восстания вместе с атаманом Игнатом Некрасовым ушли с Дона на Кубань, а в 1740 году, спасаясь от царских войск, перебрались в Османскую империю.
Гетман Иван Мазепа, одна из тех исторических фигур, которые вызывают острые споры по сей день. В русской историографии утвердилось суждение о Мазепе как об эталоне предательства, тщеславном эгоисте и амбициозном авантюристе, ради личной выгоды пожертвовавшем коренными интересами своего народа
и даже своего казачества.
Хотя современные украинские авторы пишут о гетмане как о национальном герое. Сам акт подлой измены оправдывают правом вассала поменять вдруг ставшим неугодным хозяина, а так же желанием оградить родную землю от тягот и лишений, вызванных вооружённой борьбой двух имперских хищников. Наконец, стремлением использовать исторический шанс воплотить вековую украинскую мечту о вольном и «незалежном» государстве.
Но большинство казаков, и весь малороссийский народ, пошли не за него, а против него, иуды. Народ инстинктивно почуял ложь в тех призраках свободы, которые ему выставляли. Он уже и прежде лучше самого Петра и его министров раскусил своего гетмана, считал его поганым ляхом, готовым изменить царю с тем, чтобы отдать Украину в рабство ненавистной и презираемой народом Польше.
Так как никакие уверения изменника, никакие лживые обвинения, рассылаемые им на московские власти, не переменили к нему народной антипатии. Народ инстинктивно видел, что его тянут в гибель, и не пошёл туда. Народ остался верен царю даже не из какой-либо привязанности, не из благоговейного чувства к монарху, а просто от того, что из двух зол надо было выбирать меньшее. Как бы ни тяжело было ему под гнётом московских властей, но он по опыту знал, что гнёт польских панов стал бы для него тяжелее.
Итог этой гнусной измены показателен. Военно-стратегический и политический результат мазепинщины оказался равен нулю. Ни поднять общенародное восстание против «москалей», ни даже нанести урон коммуникациям русской армии не удалось.
12 января 1709 года граф Г.И. Головкин писал послу в Дании князю В.Л. Долгорукому: «…весь малороссийский народ обретаетца в верности к Его Царскому Величеству и ис тех мест, где шведы были, а имянно из Ромны и Прилук, все прислали присланных своих с объявлением верности своей». Исторические данные о Полтавской баталии свидетельствуют: участие казаков Мазепы в битве было минимальным.
После Полтавы в биографии Мазепы остаются только поспешное бегство и подлючая смерть на чужбине. Не только финальная измена, но и весь жизненный путь Мазепы характеризует его как человека хитрого, но не мудрого, для которого вполне естественным было предавать товарищей и покровителей. Потому, что происходивший из православной шляхетской семьи с Белоцерковщины, воспитывался в тогдашней Речи Посполитой, при дворе польского короля Яна Казимира, «королевским покоевым» которого он был, по другому поступить не мог…
Мазепа всю жизнь оставался человеком не украинской, а скорее польской культуры и польского уклада, в своей подлой душе ненавидящий русский мир. При этом Мазепа не упускал случая заявить о своей лояльности. Он был обласкан Петром. Став вторым в истории России кавалером Ордена Андрея Первозванного.
Пётр не сразу поверит в предательство своего любимца, Меншиков вынужден убеждать царя: «И тако об нем инако разсуждать не изволте, толко что совершенно изменил». Перебежав к шведам, Мазепа вскоре был готов предать и своего нового хозяина. В конце 1708 – начале 1709 года он вступает в переговоры с Петром, обещая выдать Карла XII или одного из его сановников, но не успел, издох. ..
А символическим завершением его нравственного образа может считаться изготовленный в России специально для Мазепы в единственном экземпляре «Орден Иуды».
Заметным новым явлением в истории народного протеста XVIII века являются волнения и восстания работных людей и приписных крестьян, трудившихся на заводах и фабриках страны. Причины и повод для выступления попытка администрации перевести их в разряд крепостных, нечеловеческие условия труда и многомесячная разлука с семьями. Не все в России понимали и адекватно воспринимали проводимые реформы царя. Которые были больше похожи на геноцид населения.
Хозяйственное освоение огромных территорий Урала и Сибири, строительство заводов, развитие ремесел и торговли, прокладка дорог, стало одним из важнейших задач России в имперский период ее реформирования царём Петром I. Особенно большой рывок был сделан на Урале и в Приуралье, и история этого рывка в XVIII веке не представима без рода Демидовых. У горнозаводского хозяйства Демидовых были налажены тесные экономические связи со многими регионами страны.
Тульском кузнец-оружейник, сумевший мастерством поразить Петра I, получил земли на Урале и в Сибири для строительства металлургических заводов, поставлявших за дешевые цены военные припасы для казны. Так, появиласья «империя» Демидовых, крупнейших уральских горнозаводчиков того времени. Можно сказать, ранняя промышленная элита этого «царства», не сильно признававшая диктат правительства, а так же охотно принимавшая у себя на Урале беглецов со всей России.
Деятельность заводчиков Демидовых способствовала тому, что в кратчайшие сроки уральский регион стал участником мировых торгово-рыночных отношений. Поражает размах и содержание их деятельности: горное дело, черная и цветная металлургия, добыча золота и платины, производство оборонной и гражданской продукции, обустройство огромных территорий и заселение: устройство дорог и рациональной системы землепользования, развитие торговли, многоступенчатой системы политехнического образования, строительство и содержание больниц, приютов, храмов.
Великий царь-реформатор строил новое государство «на обломках» древней Руси. Его отец, Алексей Михайлович начал гонения на свой народ, на лучших граждан, кто хранил духовные традиции «древлего благочестия». Но их убежища одно за другим были обнаружены и разгромлены. Оставшиеся в живых и не сменившие убеждений бежали дальше вглубь России, на Урал, в Сибирь…Исповедники шли на мучения, бежали в леса, горели в срубах, лишь бы только не предать православную веру.
Демидовы были энергичными предпринимателями, видели проблему во всей полноте, с государственной точки зрения. На их заводах сформировалась уникальная социально-культурная среда. По Божиему промыслу за Уральскими горами старообрядцы оказались под защитой привилегий, полученных в 1702 году Демидовыми для развития отечественной металлургии. Пути первых русских промышленников и беглых подвижников православной веры пересеклись.
В начале XVIII века на Урале, при поддержки Демидовых, было создано хранителями старой православной веры, «последних людей Древней Руси», «царство раскольников». Сюда потаенными дорогами направились староверы из-под Москвы, из Тулы, из Выгорецких обителей, с реки Керженца, благодаря последней на Урале староверы получили название кержаков.
Демидовы трудился самозабвенно, не жалея сил, и от своих рабочих требовал того же. Слабые не выдерживали его требований и бежали с заводов, жаловались на «тирана». Оставались только настоящие крепкие сильные люди. В большинстве своем это были старообрядцы.
В начале 1720 года Татищев был направлен Берг-коллегией на Урал в составе комиссии, которой поручалось ведение казенных заводов и надзор за частными промышленниками. Ему приходилось действовать в регионе малоизвестном, некультурном, издавна служившем ареной для всяких злоупотреблений. В юрисдикцию Татищева входили преимущественно административно-финансовые вопросы.
Истинный «птенец гнезда Петрова», Татищев имел, так сказать, «абсолютистские» взгляды на соотношение частного и государственного секторов в металлургической промышленности. Естественно, отстаивая привилегию последнего.
Эти меры вызвали неудовольствие Никиты Демидова , видевшего подрыв своей деятельности в учреждении казённых заводов. Вскоре Татищев предъявил Демидову обвинения в том, что, получив от Петра I грамоту только на Невьянский завод, тот «неправильно распространял свои владения и употреблял в работу казенных мастеровых». Вследствие чего последовали обвинения и тяжба с Татищевым.
В самые глухие, потаенные места отправлялись команды со строгим наказом, сжечь притаившийся там раскольничий скит, захваченных обитателей доставить в Екатеринбург.
Башкиры подняли мятеж против российской короны, начав воевать в Зауралье. Мятеж затронул районы уральских заводов. Они нападали на Каменский завод и Камышловскую слободу, а также на другие заводы и поселения. Также было неспокойно в Кунгурском уезде, где нападениям подверглись русские деревни. В это же время ватаги лихих людей совершают нападения на делянки углежогов, приписанных к казённым заводам и рудники.
В то время как, сопротивление крестьян росло вместе с развертыванием заводского строительства и усилением их эксплуатации на заводах. Для обеспечение безопасности рудных заводов, в марте 1721 года, на рудники была переведена команда драгун, которые жили по окрестным слободам. Так при заводах появился свои местные гарнизоны.
Из русских крестьян Татищев организовал вооруженные отряды, с помощью которых ему удалось усмирить зауральскую часть Башкирии. Казалось, что на первых порах Татищев справился с ролью усмирителя края. Но несмотря на то, царская администрация расправлялась с беглецами чрезвычайно жестоко, вплоть до повешения, бегство усиливалось и приняло особенно значительные размеры. Однако вскоре положение вновь осложнилось, так как рабочие металлургических заводов, доведённые местной администрации до отчаяния, подняли восстание.
Основным событием волнений на Уральском заводе, был массовый побег с Екатеринбургского завода работников, а так же побег солдат, которых приставили охранять работных людей. Крестьяне находили сочувствие и помощь среди заводской охраны, состоявшей из солдат, недавно навербованных из тех же крестьян, и они совместно устраивали побеги и чинили нападения.
Не менее напряженное положение отмечено на частных заводах, где эксплуатация была еще сильнее, а самоуправство заводчиков еще бесконтрольнее. Крестьяне не являлись на заводские работы и либо прятались близ своих домов, либо бежали в Сибирь и Башкирию, вооружившись «огненным ружьем», оставляя свой скот и хлеб». На поиски беглецов посылались солдаты, однако вернуть их не удалось.
Однако восстаниями в Астрахани и на Дону не исчерпываются выступления крепостных крестьян в эпоху Петра I. Ожесточённая борьба против феодально-крепостнического гнёта на Руси принимала разнообразные формы. В некоторых случаях она была пассивной и ограничивалась бегством, неповиновением вотчинной и коронной администрации или подачей жалоб на тяжелое положение и просьбами облегчить повинности.
Выступления крестьян были вызваны усилением в стране феодального гнета. Несмотря на то, что стихийная и разрозненная борьба крестьян оканчивалась их поражением, ее значение было велико. Она являлась важным средством противодействия стремлению класса помещиков и абсолютистского государства к безграничной эксплуатации крестьянства. Несмотря на беспощадное, «в страх другим», подавление крестьянских выступлений, антифеодальная борьба не прекращалась.
Особой популярностью пользовались среди крестьян легенды о пленении и заточении «настоящего» царя и легенды о подмене царской дочери немецким мальчиком. «Великого государя скрали немцы у мамок в малых летех»,— говорили одни; «государь семь лет в полону, а на царстве сидит немчин»,— рассказывали другие; царь «не русской породы и не царя Алексея Михайловича сын, взят в младенчестве из Немецкой слободы у иноземца на обмену» и «вместо царевны взяли ево».
Критикуя правительство, крестьяне часто и резко высказывались против бояр и дворян. Особой формой протеста против помещиков, получившей широкое распространение, стали доносы. Зная, что закон обещает за «правый извет» на помещика освобождение от крепостной зависимости, крестьяне, начиная с 1695 года и в течение всей первой четверти XVIII века, систематически приносят как справедливые, так и ложные доносы на своих владельцев. Причиной доносов являлось либо желание освободиться от крепостной зависимости или кабалы, либо стремление отомстить за насилия и побои. Такого рода доносы поступали в Преображенский приказ как от одиночек, так и от целых групп крестьян.
Хотя критика, в конце XVII века, внутренней и внешней политики правительства, порицание приказных порядков, жалобы на рост налогов, осуждение образа жизни и поведения царя и другие «непристойные речи» уже расценивались как тягчайшее политическое преступление.
В других случаях стихийно возникшее недовольство выливалось в вооруженное выступление крестьян, они жгли помещичьи усадьбы, убивали помещиков и ненавистную вотчинную администрацию, отказывались от барщинных работ, уплаты оброков, налогов, самовольно рубили леса, косили луга, захватывали и распахивали землю. Такие выступления, как правило, подавлялись военной силой, причем крестьяне оказывали вооруженное сопротивление.
Примером крестьянских восстаний, произошедших в начале XVIII века, могут служить волнения с 1702 по 1704 года на северо-западе в вотчинах Тихвинского монастыря, где в движение оказалось вовлеченным зависимое население соседних вотчин, к восставшим примкнули их ближайшие соседи, крестьяне Введенского девичьего монастыря. Крестьяне отказывались от сельскохозяйственных работ на монастырь, и монастырские «хлебные пашни остались не паханы, и сенные покосы остались не кошены».
Крестьяне захватывали пашенные земли, сенокосные угодья, а в 1704 году подожгли Введенский монастырь, который от их «поджогу... сгорел весь без остатку». Движение приняло настолько угрожающие размеры, что монастырские власти просили прислать в Тихвин воинскую команду «для усмирения бунта» .
В неурожайные 1704—1706 годы, когда «глад был по деревням великой» ,происходило множество крестьянских волнений. В феврале 1706 года в Шацком уезде крестьяне Чернеева монастыря отказались вносить оброк, уверяя, что «от недороду и градобитья они голодают». Была вызвана воинская команда, и крестьян босых и голых сажали в подполье. В сентябре того же года в Окологородном стане Московского уезда крестьяне оказали сопротивление при сборе недоимок и изгнали команду солдат.
В том же 1706 году, крестьяне Муромского и Рязанского уездов вотчин рязанского митрополита воспротивились рекрутскому набору, «не шли записываться и детей своих не пускали» и повиновались только после вызова солдат. Целое лето, с июля по сентябрь 1707 г., длилось восстание крестьян в Ярославском уезде в вотчинах Спасова Ярославского монастыря.
Крестьяне отказались платить недоимки, за что их руководителя Аврамова «посадили за караул». Крестьяне созвали мирской сход, освободили Аврамова, выбрали его в сотские и послали с жалобой в Москву. Крестьяне «с кольем и дубьем и с рогатинами многолюдством расхаживали», сменяли старост, выгоняли приставов и подьячих.
Осенью восстание было жестоко подавлено, «расправу чинили поголовную», били людей плетьми, разоряли дома и забирали пожитки. В 1707 году, в Мещевском и Вяземском уездах, крестьяне Юхнова монастыря в течение ряда месяцев «посыльных людей за сборами всякими бьют и в деревни не пускают» .
В течение нескольких лет происходили волнения во владениях Симонова монастыря в Устюжской провинции в селе Весь Егонская. Крестьяне этого села в 1703 году отказались платить подати и затем «все годы были непослушны, ничего не давали, ни провианту, ни податей и когда в 1706 году стали сыскивать, учинили бунт». Неповиновение продолжалось весь 1707 год.
Монастырские власти в 1708 году решили взыскать всю накопившуюся за много лет недоимку и с этой целью в село Весь был отправлен приказчик и с ним десять драгун.
Но крестьяне отняли у солдат лошадей, повозки, разбили и привели в негодность оружие, забрали скот и хлеб из амбаров, а документы вотчинной канцелярии уничтожили. Восставшие держали целовальника и старосту в кандалах, а драгун возили скованных по деревням «от села Веси верст за 60» .
Неповиновение продолжалось и в следующем, 1709 году, когда крестьяне отказались послать односельчан на работы в Петербург, не платили оброчных денег и оказали сопротивление сборщику провианта. В село была направлена воинская команда, и в марте 1709 года восстание было подавлено.
События 1707—1708 года, происходившие на Дону, сказывались и на крестьянах центральных уездов и особенно в южных уездах и в волжско- окском районе. К 1708 году относятся сведения о появлении «воров» на Волге между Кинешмой и Юрьевцем и на Оке близ Нижнего.
Повстанцы с Дона сносились с крестьянами Казанского и Симбирского уездов. Восстанием были охвачены все уезды, граничившие с территорией войска Донского: Курский, Тамбовский, Михайловский, Одоевский, Веневский и др. В 1708 году повстанческие отряды действовали в Звенигородском, Вяземском, Бежецком, Галицком, Тверском и других уездах .
Длительное сопротивление в 1708 году оказали крестьяне Спасского монастыря в Ярославском уезде. Крестьяне монастырского села Медведки имели недоимочную задолженность трехлетней давности. В ответ на требование выплатить недоимки крестьяне в январе 1709 года «учинили мятеж», а когда солдаты пытались их «взять за караул, крестьяне сломали житницы, взяли хлеб и ушли все в леса». В апреле неповиновение продолжалось, крестьяне, «бегая», жили в деревнях соседних помещиков; приезжающих сборщиков «многолюдством бьют и увечат, себя же увезти никого не дают».
Выступления крестьян в это время происходили в Смоленском, Дорогобужском и Вяземском уездах. Из этих уездов крестьяне массами уходят к Брянску, «якобы на жительство в новонаселяемую слободу, но перед уходом разоряют помещичьи дворы и животы и людей бьют до смерти...» Посланным солдатским отрядам крестьяне оказывали сопротивление.
Крестьянское движение продолжалось и в последующие годы. В 1710 году происходили волнения в Переяславль-Залесском уезде, во владениях Покровского и Троице-Сергиевского монастырей. Крестьяне не дали собирать в вотчинах провиант для высылки в Нарву и, собравшись до 500 чел., с кольем и дубьем освободили 10 человек, ранее взятых под стражу за «буйство», а стражу избили . Волновались крестьяне Меллера в Верейском уезде, монастырские крестьяне села Вознесенского. В 1712 году, в Копытовской волости Клинского уезда были убиты приказчик Меншикова и приказчик села Раменье Городецкого уезда , вотчины Троице-Сергиева монастыря.
Выступления, подавленные военной силой, происходили в 1716 году в Тульском уезде, в селе Хавкове, а в 1719 году в Дмитровском уезде крестьяне Кириллова монастыря сопротивлялись рекрутскому набору. В Новгородском, Можайском и Мещевском уездах в 1719 году происходили волнения больших масс крестьян, вооруженных оружием, вступавших в столкновение с регулярными войсками.
Одна из «ватаг» сумела даже овладеть на время городом Мещовском и выпустить из городской тюрьмы содержавшихся в ней колодников. Были «ватаги», которые преследовали разбойничьи цели, однако в целом они являлись одной из форм борьбы крестьянства против феодального гнета.
Борьба крестьян вновь усилилась в 1720—1725 году. Этому способствовало введение подушной подати и неурожаи 1722—1724 года. Наряду с множеством «ослушаний» и «дерзостей крестьянских» следует отметить восстание помещичьих крестьян в 1721 году в Кашинском уезде, в селе Никольском. Воинская команда расправилась с восставшими, но в 1723 году волнения вспыхивают вновь с большей силой и охватывают владения многих помещиков. Крестьяне жгли усадьбы, уничтожали крепостные документы, рекрутские списки .
Правление Петра I открыло в русской истории новый период. Россия стала европеизированным государством и членом европейского сообщества наций. Управление и юриспруденция, армия и различные социальные слои населения были реорганизованы на западный лад. Быстро развивались промышленность и торговля, в техническом обучении и науке появились большие достижения.
Но петровские преобразования и их итоги крайне противоречивы. С одной стороны, царствование Петра вошло в отечественную историю как время блестящих воинских побед, оно характеризовалось быстрыми темпами экономического развития. Это был период резкого рывка навстречу Европе. Для этой цели Петр готов был жертвовать всем, даже самим собою и своими близкими.
Одни только прямые налоги-то за 40 лет выросли в три раза. Но многократное увеличение налогов привело к обнищанию и закабалению основной массы населения. Желание догнать Европу в экономическом развитии Петр I пытался реализовать с помощью форсированной «мануфактурной индустриализации», за счет мобилизации государственных средств и использования труда крепостных.
Результатом Петровских реформ стало создание в России основ государственно-монополистической промышленности, крепостнической и милитаризованной. Вместо формирующегося в Европе гражданского общества с рыночной экономикой Россия к концу царствования Петра представляла военно-полицейское государство с огосударственной монополизированной крепостнической экономикой.
Достижения императорского периода сопровождались глубокими внутренними конфликтами. Главный кризис зрел в национальной психологии. Европеизация России принесла с собой новые политические, религиозные и социальные идеи, которые были восприняты правящими классами общества прежде, чем они достигли народных масс. Соответственно возник раскол между верхушкой и низом общества, между интеллектуалами и народом.
Достижения имперского периода сопровождались глубокими внутренними конфликтами. Различные социальные акции происходящие в стране были направлены лично против Петра I и не столько против преобразований, сколько против методов и средств их осуществления.
Правительство остро ощущало ослабление контактов с народом после реформ Петра Великого. Вскоре стало ясно, что большинство не сочувствует программе европеизации.
|
|
В начало страницы |
|
|
